Нира

Платок на ее шее скрывает страшный рубец. Такой же есть и в ее сердце. Шрам, нанесенный самыми близкими людьми: отцом, теткой, матерью, которая погибла так рано, безвременно покинув ребёнка. Есть ещё один человек, который тоже ранил, но не жестокостью, любовью. Он полюбил женщину, которая пленила его своей красотой. Также сильно он когда-то любил и мальчика-своего племянника. Любил всем сердцем, другой, но такой же чистой и искренней любовью. Каждый раз при встрече взглядов его сердце переполнялось нежностью. Такая хрупкая... с глазами, полными слез, страха, преданности к нему. Её полное пренебрежение ко всему окружению менялось по щелчку, как только она замечала его. Теперь, когда она же с ножом у горла, выстраивает стены между всеми, оставляя лишь крохотный коридор для него. Ее глаза, как и прежде, полны надежды. А его разум всегда в растерянности рядом с ней. Одно его слово решит: жить ей или умереть. А у него перед глазами, как оплеухи, воспоминания о каждом прикосновении к ней. Вот она, переодетая в парня, лапочет что-то хриплым голосом, что им не стоит встречаться. Этот ребёнок уже тогда чувствовал, что от своих родных и "милых" родственников надо держаться подальше. А тот вечер, тот взгляд перед таким поразительным вступлением на подиуме... Ее боль, словно она получила ожог, когда застала его за поцелуем со своей женой. Она, так не желавшая мириться с ролью любовницы... Она была истинной женщиной своей гордой ревности, и этот поцелуй, чтоб доказать, что его жена для него - чужой человек. Этот яростный, подавляющий поцелуй, которым он ее усмирил, которым влюбил в себя и сжог все сомнения и пути к отступлению. А ведь она все еще могла уехать в Англию. Все было так зыбко здесь, в Тае. О ней еще не слышали. И именно в тот вечер эта встреча стала её публичной капитуляцией. Она словно лебедь в своем шокирующем наряде протягивала ему со сцены розу в знак своей искренней любви. Гордая и влюблённая, она показывала всем, что с этим алым цветком протягивает ему своё сердце, а он принимает этот дар... Просто невыносимо смотреть на терзания сейчас, когда она была так счастлива с ним в их доме, когда они оба, стоя на коленях, плакали от счастья. Он только сделал ей предложение, и она не могла сдерживать свои чувства, поспешно склонялась к нему и вставала рядом, чтоб быть как можно ближе... Хотя... близости между ними она так и не допустила. Теперь он знал почему. Она не могла, не обнажив душу и не признавшись ему во всем, подарить свое тело. Теперь вмпоминать об этом было невыносимо. Он всегда любил этого человека в любом облике. Ее любовь к нему жила в ней, казалось, еще до своего рождения. Единственная цель, которую он держал сейчас в голове, оказавшись в безумном напряжении - отобрать у нее смертоносное оружие. Насколько же тесно было этому существу в этом хрупком теле и насколько сильно на него давили обстоятельства и люди, что оно нашло последний путь - самоубийство, чтоб... освободиться, оставить бренные путы тела и воспарить бесполой душой в небеса... Ее вопрос во взгляде и его решительный ответ вслух застучали набатом в ее ушах. Больно. Так больно! Очень... Но после того, как разрушилась последняя надежда, эта боль освобождала ее мятежный дух. Бог ошибся или ошиблись люди, когда лепили из ребенка свое, угодное себе - теперь неизвестно. Это существо было свободно.