138 километров до счастья

Утро. Примерно 9 часов. Я иду по городу. Полуразрушенному городу. Везде валяются бетонные блоки и арматура от разрушенных зданий. Под ногами хрустят осколки стекла, а лёгкий ветер шевелит волосы, которые торчат из-под каски. В общем, не самая плохая обстановка. Как долго я иду? Не знаю. А как долго буду идти? Тоже без понятия... Ветер начинает усиливаться, это не очень хорошо. Пыль поднимется сильно. У меня, конечно, экипировка неплохая, всё-таки военным, у которых я забрал, одежда достаётся хорошая, но от пыли глаза мне защитить нечем. У меня только респиратор. Это один из немногих моментов, когда я жалею, что взял именно его, а не противогаз, но, всё-таки, респиратор здесь носить выгодней. Он не такой тяжёлый, как его резиновый брат, да и дыхательные пути я собираюсь защищать только от пыли... Хотя, тут иногда встречаются места, где военные оставляют баллоны с ядовитым газом... Я отхожу к соседнему, ещё целому, зданию и прячусь за ним. Смотрю вверх. Ну, не совсем целому. Как минимум, одного этажа ему не хватает. Надо переждать здесь. Не хотелось бы ещё подхватить какое-нибудь заболевание глаз. Этот же конъюнктивит может серьёзно сказаться на моей способности к выживанию. Проходит час, другой. Ветер начинает слабеть. Зато мой голод усиливаться. Почему как только я начинаю хотеть есть, так сразу всё старается этому помешать? *** Так, ветер успокоился. Можно продолжать путь. Я медленно поднимаюсь и разминаю затёкшие ноги. Перехватываю рюкзак поудобнее. В нём грустно застучали две пластиковые бутылки. Пустые. Вода закончилась вчера вечером. Надо найти ещё. Продолжаю идти. Солнце уже в зените. Долго я там просидел, однако... Похоже, одиночество начинает плохо сказываться на моем психическом здоровье... Меня начинает смешить слово «однако». Однако, однако, однако, однако... Однако... Я потерял смысл этого слова. Теперь я не уверен, есть ли такое слово вообще... Иду, оставляя на пыли следы от ботинок, а не до конца успокоившийся ветер их заметает. Есть хочется всё сильнее, и я решаю зайти в первый попавшийся дом Переступаю порог подъезда. Типичный подъезд. Разрисованные матами стены, щиток и шкафчики для почты. Поднимаюсь по лестнице на второй этаж. Давно уже следую интуиции. Все квартиры всё равно не осмотрю. Например... Эта. Дёргаю ручку двери. Заперто. Хм... Может просто заклинило? Отхожу чуть назад, поднимаю ногу и ударяю чуть слева от замка. Дверь открылась. Но, судя по разломанному замку, всё-таки было закрыто Ладно... Принимаюсь за обыск. Я в небольшой прихожей. Шкаф, вешалки, ботинки. Всё как обычно. Но квартира в хорошем состоянии. Возможно, хозяева уехали ещё до начала войны... Прохожу чуть дальше. Дверь справа, судя по всему, на кухню. Вхожу, осматриваюсь. Вот это удача! Спички. Причём сразу немаленькая упаковка. Это очень хорошо. Итак... Смотрю дальше. Открываю холодильник. Три банки консервов. С рыбой, овощами и тушёнка. Остальное, всё то, что осталось, уже в употребление не пригодно. Но и то, что нашёл, уже большое дело. Понятное дело, что надо забирать. Дальше... Смотрю в ящиках. Столовые приборы. Ну, пара ложек или вилок тоже не помешает. На кухне больше ничего нет. Надо идти дальше. Итак. Я вновь в прихожей. Следующая дверь в ванную точно напротив. Ванная как ванная. Над раковиной за зеркалом небольшая аптечка. У лекарств уже вышел срок годности, но бинты можно забрать. Выхожу из ванной обратно. Последняя дверь впереди. Оказалось, это гостиная. Стеллаж с книгами занимает большую часть комнаты. Может, взять потом что-нибудь? Но особо интересного тут ничего нет. Мой взгляд падает на дверь справа. Зайдя в эту комнату я понимаю, что это спальня. У стены стоит большая двуспальная кровать, чуть подальше маленькая детская. Даже как-то грустно выглядит... Залажу в прикроватную тумбочку. Открываю первый ящик. Какие-то провода. Не интересно. Во втором ящике карандаши, ручки и записная книжка. Я достал блокнот и начал его листать. Всё как обычно. Время, даты, короткие пометки и номера телефонов. Исписанный до конца блокнот с прошлогодними датами. Теперь понятно, почему он не со своим владельцем. На одной из страниц уже чужим почерком написана фраза: «Люблю тебя, милый» и пририсовано сердечко... Ох, вы только посмотрите... У кого-то проснулись какие-то эмоции... Кладу блокнот обратно, осматриваю нижний ящик и возвращаюсь обратно в гостиную. Вновь вижу стеллаж с книгами. Может, всё-таки взять что-нибудь? Но я слишком долго буду выбирать. Ладно, попробую наугад. Закрываю глаза, наощупь нахожу корешок книги и вытаскиваю. Открываю глаза. Ремарк «На западном фронте без перемен»... Что ж. Так распорядилась сама судьба, не буду ей перечить. Осмотр окончен. Всё, что можно было вынести, я вынес. Пора уходить. Внезапный грохот обрушившегося здания и последующие звуки стрельбы подсказывают мне, что уходить надо немедленно и, скорее всего, довольно далеко. Это военные. Их нельзя спутать ни с кем. Быстро собираюсь и выбегаю, попутно засовывая книгу в рюкзак. На улице все так же пыльно. Я перехожу на бег и двигаюсь в противоположную сторону от стрельбы. Если мне удастся выйти из города сегодня, то, возможно, я останусь в живых. Военные не щадят никого... У меня есть подозрения, что это не люди вовсе. Но сейчас это не важно. Важно убежать отсюда. *** Звуки стрельбы постепенно стихают, я снова иду. Я смог выйти за пределы города, попутно рассматривая карту, найденную на входе в него. Судя по всему, городок был, скорее, туристическим. Так как за городом находились какие-парки или что-то вроде того. Но если верить карте, то там должны быть родники. А это уже очень хорошо, ведь вода весьма нужный ресурс. Витая в своих размышлениях я потихоньку выхожу из города. Дома постепенно становятся ниже. Появляется всё больше деревянных зданий. Вот они совсем пропали. Большая табличка оповещает меня о том, что я вошёл в парки. Отлично. Немного поплутав по кривым тропинкам я выхожу к небольшому строению. Похоже, это и есть тот родник. Набрав воды в две полуторалитровые бутылки, я снова встаю. Рюкзак сильно потяжелел, но ещё терпимо. Я поднимаюсь и иду дальше. Пройдя какое-то расстояние, я вижу очередную табличку, которая исправно, даже в новом мире, вещает о том, что я вышел за пределы парка. Вышел я на длинную дорогу, по которой теперь только вперёд. Но дело идёт к ночи, и я решаю переночевать где-нибудь. Я схожу с дороги ближе к лесу около нее, и раскладываюсь. Сегодня пируем. Немного перекусив, я складываю всё обратно в рюкзак и, кое-как устроившись на земле, засыпаю.