Надежда умирает последней

Ночью того же дня Надежду и Полюда привезли к дверям больницы. Как только они вышли, машина развернулась и скрылась во мраке. Девушка, хоть и пыталась казаться строгой с подчинённым, на самом деле ужасно переживала за него. Да, она пыталась ломать его кости аккуратно, но далеко не факт, что у неё получилось сделать это полностью таковым и никаких тяжёлых последствий не будет. Лончар же не беспокоился за себя так же, как и Надя. Во-первых, для него было главной задачей обезопасить Тигрез от "Титанов", а во-вторых, он делал это ещё и для того, чтобы она его заметила и обратила внимание. И как же ему было обидно и больно видеть, как свою любовь Надежда дарила не ему, а кому-то другому. Он понимал, что теперь, когда у неё появился мужчина, у него не было шансов, ведь насильно мил не будешь. Грустно улыбнувшись, капитан послушно закинул руку на плечо девушки и опёрся на неё, пока она, придерживая его за талию, вела ко входу в здание. Внутри их встретила только медицинская регистраторша, заполняющая бумаги, которых было несколько стопок на её столе. — Срочно звоните доктору Паулаускасу! — Извините, уже поздно, и доктор не сможет принять вас сегодня, — приторно-сладким голосом пропела женщина. — Приходите завтра после обеда. — Хорошо, дайте телефон позвонить. — Но ... — Пожалуйста, — твёрдым, не требующим дальнейших обсуждений голосом проговорила Надя. Регистраторша секунду поколебалась, но в итоге протянула Тигрез свой мобильник, и та спешно набрала номер. — Алло, Петька, дуй быстрей в больницу. Потом всё объясню, просто едьте с Аней скорее, я уже здесь. И Варьке звякните, чтоб тоже в курсе была. Поблагодарив женщину, Тигрез и парень прошли к связке скреплённых между собой больничных чёрных стульев, сели и стали ждать. Прошло примерно 20 минут, прежде чем входная дверь открылась и в помещение ввалились трое: Анна, Петер и Варя. Проанализировав ситуацию, мужчина вызвал персонал с каталкой и распорядился подготовить операционную, а потом вместе с женой пошёл переодеваться в спецодежду. Когда Полюда забрали и увезли, в коридоре остались только Надежда и Хакер, не считая той женщины в регистратуре. — Не хочешь объясниться? — по виду Варвары было понятно, что она уже начала закипать. Усмехнувшись, девушка сняла с себя очки и положила их на ближний стул. — Бей. Дважды говорить разведчику не пришлось – после слов Нади он пару раз ударил сильно её по торсу, вмазал в челюсть и завершил всё это подножкой. Подойдя к лежащей на спиней Тигрез, Смирнова пнула её в бок и села на корточки рядом с ней. — А теперь рассказывай, что же ты успела натворить вместе с Герой. — Ты весь пар выпустила или планируешь мне ещё пиздюлей выписать? — Надежда криво улыбнулась и вытерла кровь с разбитой губы. — Ты чё, сука, совсем оборзела?! — прорычала ей в лицо Варя и схватила за грудки. — Я, значит, ради неё срываюсь в Германию, торчу целыми сутками дома, сканируя действия геркиной команды, а ты отключаешь в самый опасный момент телефон и пропадаешь! Вот так просто! Так ещё и не одна, а вместе с Тиллем! — Не ругайся, Варюшк. Так было нужно, — девушка устало улыбнулась, глядя на разгневанную подругу. — А Тилль сам за мной увязался. Я не успела отправить его обратно – прямо в этот момент нас усыпили, так что моей вины здесь особо-то и нет. — Не прибедняйся! — её лицо исказила гримаса чистой злобы. — Ты даже представить себе не можешь, как сильно я пересралась! Какого хера я за тебя так волнуюсь, а тебе похуй?! Почему?! — Девушки, если вы не успокоитесь, я вызову полицию и не посмотрю на то, что вы, как выяснилось, знакомы с Герром Паулаускасом, — строгим голосом прервала их регистраторша и вновь вернулась к заполнению бумаг. Поднявшись, Надя подошла к стульям, села на один из них и надела очки. После ударов Хакера у неё начали побаливать рёбра и левая щека близ уголка губ, но она понимала, что, по отношению к Варваре, поступила действительно несправедливо. И всё же так на самом деле было нужно! Если бы люди Льдова уловили бы хоть намёк на слежку, в живых, из взятых в плен, никто бы не остался. — Честное слово, я не хотела ранить твои чувства своим безразличием к тебе, но ты только представь, что было бы, если бы "Титаны" заметили наблюдение из вне, — Тигрез приобняла разведчика за плечи, когда тот сел около неё. — Да и с телефоном мне не очень-то хотелось прощаться. В нём слишком много жизненно важной информации, чтобы его безжалостно уничтожали. На всё ещё хмурящемся личике Смирновой появился намёк на улыбку, но она изо всех сил старался держать гневный вид. Пораскинув мозгами, она пришла к выводу, что Надежда, в целом, права, но обида отступать так быстро не хотела. — Ты Марину одну оставила посреди ночи что-ли? — девушка внезапно вспомнила про ребёнка. — Совсем обалдела? — Нет, конечно, — брови Вари взметнулись вверх от удивления. — Мия дома осталась. Лицо Нади слегка исказила гримаса недовольства, и она шумно выпустила воздух из лёгких через нос. — О, блеск, — саркастично произнесла она. — Моя квартира в полном распоряжении малознакомой мне стриптизёрши. Всегда об этом мечтала. — Слышь, не гони на неё, — дерзко сказал Хакер. — Я те зуб даю – Мия нормальная девка, своя. — Хм-м, ну раз уж ты мне зуб даёшь, то ... — серьёзно проговорила Тигрез, а потом вдруг усмехнулась. — Любовь затмила тебе глаза. Ты сама должна понимать, что всегда надо оставаться начеку с тем, с кем познакомилась не так давно. Тем более с стриптизёршей из какого-то ночного клуба. — Да пошла ты, — Варвара подорвалась с места и направилась к выходу из больницы. — Я Мие доверяю. — Доверяй, но проверяй, — Надежда, догнавшая подругу, похлопала ту по плечу, и они вместе покинули здание. *** Отперев дверь ключом, который ему сделали примерно месяц назад, фронтмен вошёл в квартиру и устало поставил на пол две большие сумки. В доме было тихо, и только на кухне горел приглушённый свет. Сняв верхнюю одежду и обувь, Линдеманн неспеша прошёл туда, где на диване, развалившись, сидел разведчик. — А я думала, что ты уже не вернёшься. — С чего бы? — вокалист открыл холодильник, достал из него большую коробку с соком и налил себе в стакан. — Так после произошедшего, — Смирнова пожала плечами, не размыкая век, а потом почувствовала, как рядом ощутимо просел диван. — Надя предупреждала меня, что такое может случиться, так что я, можно сказать, был морально готов к этому. — А вот она, судя по всему, нет, хотя эта задница тщательно пыталась убедить меня в обратном, — грустно усмехнулась Варя. — Да и себя тоже. — Что ты хочешь этим сказать?.. — Для неё это огромнейший стресс. Надя пытается показать, что с ней всё нормально, но все мы знаем, как сильно такие события влияют на психику. Мало того, что её опять взяли в плен, несмотря на то, что в этот раз не пытали, так ещё и ты оказался под угрозой. И этот придурок Полюд снова нашёл приключения на задницу ... — Хакер тяжело выдохнул и потёр глаза пальцами. — Надина психика была сильно повреждена много лет назад, а сейчас она продолжает разрушаться. Ещё немного и она просто не выдержит, а мы навсегда потеряем Надю ... — Боже, нет ... — мужчина нахмурился и в отчаянии замотал головой. — Неужели ничего нельзя сделать? — Нет. — А если она просто она просто отречётся от военной деятельности? — Во-первых, не в её правилах сдаваться. Во-вторых, её свои же вычислят и расстрелят по приказу командования, — Варвара разлепила покрасневшие глаза и посмотрела на собеседника. — Замкнутый круг. Ничего нам с этим не сделать, и Тигрезище сама это понимает, ведь уже давно замечает за собой изменения и думает, как можно избежать становления овощем. Тилль не произнёс ни слова, лишь со стуком поставил стакан на пол и уткнулся лицом в раскрытые ладони, изо всех сил стараясь сдержать вопль, полный отчаяния и боли. — Не горюй, мы с Паулаускасами что-нибудь придумаем, — разведчик легонько похлопал фронтмена по спине и поднялся. — Пойдём, я тебя не просто так дожидаюсь. Линдеманн поднял глаза на Смирнову, но та без слов потянула его за собой туда, где Тигрез, корчась, металась на кровати. — Гера, нет, только не он ... Только не его ... Нет, не трогай! — Надежда сжала в руках простынь и выгнулась. — Пожалуйста, только не Тилль, нет ... Гера, нет!.. Ошарашенно смотря на происходящее, вокалист сглотнул, а затем перевёл взгляд на Варю. — Что происходит?.. — Вот так проходит уже третья ночь после того, как вы "погостили" у Льдова. Ей снятся сны, в каждом из которых тебя убивают. Точно не могу сказать, из-за чего это происходит, но скорее всего это связано с перенагрузкой и, в который раз уже говорю об этом, со стрессом, — Хакер приблизился к столу, на котором лежала коробочка с успокоительным и шприц. Достав одну ампулу, Варвара отломила кончик и набрала лекарство. Затем она перевернула шприц вертикально вверх и постучала по нему ногтём, чтобы пузырьки воздуха поднялись вверх. — Переверни её на живот и прижми своим телом к кровати. Ещё советую тебе хорошенько зафиксировать обе её руки, а то мало ли вырвется – получишь по полной. Кивнув, мужчина аккуратно залез на кровать, подполз к девушке и бережно уложил ту на живот. Руки Нади он согнул и крепко прижал к её плечам, а чтобы обездвижить торс, ему пришлось лечь ей на спину грудью, оставляя нижнюю часть женского тела в распоряжении разведчика. Только Смирнова собиралась сесть ей на ноги, Тигрез тут же зашевелилась, пытаясь выбраться. — Отпустите, твари! — рывок, и её голова чуть не прилетела Тиллю в челюсть. — Надя, — зашептал ей на ухо фронтмен. — Надя, послушай... — Отъеби-и-ись! — полный отчаяния рёв, и снова попытка освободиться. — Нет! Нет, Гера, остановись! Пожалуйста, не надо! Не-е-ет! — обречённый крик заполнил тишину комнаты, передавая то, что в кошмаре Надежды Линдеманна всё же лишили жизни. Тело девушки обмякло, а из её глаз полились слёзы. Воспользовавшись моментом, Варя расположилась на ногах Нади и стала освобождать её пятую точку от одежды. Вокалист же вновь склонился к ушку Тигрез. — Надюш, всё хорошо, я здесь, — он оставил на виске невесомый поцелуй и прижался щекой к её голове. — Я приехал, я снова с тобой. — Ты умер ... — неразборчиво проговорила она в ответ. — Так же, как и Влад ... Вас обоих не стало из-за меня ... — Это не так, — освободив попку Надежды из оков спальных клетчатых штанов, Хакер стал обрабатывать одну из булок спиртовой салфеткой, от чего обездвиженная девушка ещё сильнее зажмурила глаза. — Я вернулся к тебе и теперь никуда от тебя не денусь. Я всегда буду частью тебя. — Ты всегда будешь частью меня ... В следующую секунду в кожу вошла игла и Надя слегка поморщилась от неприятных ощущений, но не дёрнулась, как думала Варвара. Опусташив шприц, разведчик вытащил из подруги иглу и покинул комнату, собрав перед этим коробочку с ампулами и всё остальное. Мужчина медленно, стараясь не беспокоить Тигрез, слез с неё и лёг рядом. Уставившись в потолок, он думал о том, что Надежда не заслужила всего того, что с ней происходит. Думал и хотел облегчить её мучения, но не знал как. Думал и надеялся, что, когда она выполнит последнее задание и вернётся назад, всё изменится. Причём в лучшую сторону. Неожиданно он уловил боковым зрением движение с левой стороны. Переведя туда взгляд, Тилль увидел, как девушка натягивала спальные штаны на их законное место, а потом, когда закончила, повернула голову в его сторону. Её взгляд был помутнённым, а глаза – красными. — П-привет, — тихо сказала Надя, еле шевеля губами. Фронтмен ничего не ответил, только переместился поближе к ней и сгрёб в объятия. Ему не хватало её. Не хватало её голоса, её тепла, её прикосновений. Те пара дней, что он провёл без неё, были самыми долгими и мучительными по сравнению с теми, когда она была рядом. Даже сейчас, если не брать в счёт произошедшую чуть ранее ситуацию, Линдеманн был счастлив и не мог нарадоваться тому, что они вновь воссоединились. — Тебе стоит переодеться. — Это может подождать, — он коснулся губами её щеки и заметил, как уголки губ Тигрез приподнялись вверх, хоть и совсем чуть-чуть. — Я скучал. — Я тоже, — она немного изменила угол наклона головы и самостоятельно поцеловала его в губы, не углубляя. — Как твои бровь и глаз? — Заживают потихоньку, но это всё ерунда, — устроившись поудобнее, вокалист с теплотой в глазах посмотрел на Надежду. — Знаешь, я думал, ты до середины завтрашнего дня спать будешь. — Знаешь ... — передразнила она его. — Трудно не заметить, что тебе иглу в задницу вгоняют. — А, ну да, — усмехнувшись, мужчина снова потянулся поцеловать девушку, но та остановила его, приложив к губам свой указательный палец. — Так, всё. Подъём! — Ну заче-е-ем?.. — Тебе нужно переодеться, а я хочу пить, — Тилль кивнул и, убрав от себя женский пальчик, всё же поцеловал желанные губы. Только после этого он отпустил Надю и слез с кровати. Подав руку Тигрез, фронтмен помог ей подняться и, приобняв за талию, повёл на кухню. *** Свет приятно приглушён, на окне, повешенная Линдеманном, так как он был среди них, женщин, самый высокий, монотонно горела голубая гирлянда. За праздничным столом, с которого исчезло больше половины еды за один присест, сидели, распивая алкоголь, все три гитариста, ударник и клавишник. На диване тем временем расположились вокалист, обнимая одной рукой прижавшуюся к его боку спиной Надежду, и Мия, а рядом, на стуле, восседала Варя. Представительницы прекрасного пола играли в карты, причём Надя периодически выкрикивала фразочки на русском, заставляя разжигаться азарту в Хакере, а его даму сердца непонимаюше хмуриться. Чаще всего звучали эти: "А цыган без ба́тька жил!" "Эх, чем чёрт не шутит!" "Ловите шпилечку, девчули!" Тщательно продумывая каждый ход и запонимая скинутые в «бито» карты, а ещё те, которыми крылась парочка, но в итоге она их закидывала своими, и им приходилось брать всё себе, Тигрез уже четвёртый кон подряд оставляла в проигрыше своих противников. Когда она в пятый раз первая вышла из игры, Варвара от злости и разочарования скинула свои карты в общую массу, обиженно глядя на ухмыляющуюся в объятиях мужчины Надежду. — Да иди ты на хрен, я с тобой больше не играю! Как ты умудряешься жульничать, зараза?! — Дак я не жульничаю, — девушка пожала плечами, состроив невинную моську. — Ага, пизди больше. — Я серьёзно, — чуть приспустившись вниз, она одну ногу поставила на пол, а вторую согнула, упёршись в диван. — Меня дядя научил всё просчитывать, запоминать, следить ... Так, сегодня у нас 24 декабря, значит, днюха у него через пять дней. Надо будет поздравить Александра Петровича. Тилль, смотревший всё это время телевизор, прижал Тигрез ещё ближе к себе и переплёл с ней пальцы. — О чём разговариваете? — О моём дяде. — Так, постой, — разведчик подался вперёд, отчего чуть не свалился со стула. — Он – твой дядя?! — На что ты намекаешь? — Ну Александр Петрович, — Смирнова перебралась на диван, примяв лежащие на нём карты своей задницей. — Саша-шофёр, водитель нашего школьного автобуса. — С дуба рухнула? Нет, конечно! — Надежда покрутила пальцем у виска, ошарашенно глядя на подругу. — Петрович – это Петрович, а мой дядя – другой Петрович и тоже Александр. — Блин, а я-то думала ... — А что за Саша-шофёр? — спросил фронтмен, заинтересовавшись новым человеком, про которого у Нади и Вари, видимо, был какой-то общий прикол. — Он был водителем школьного автобуса, когда мы с Варькой учились в школе. — Да ладно тебе, расскажи ему, — подначивал её Хакер. — Ну хорошо, хорошо, — Тигрез смерила Варвару недовольным взглядом. — В шестом классе я с семьёй переехала в посёлок, где с рождения жила Варя. Так получилось, что я с Петровичем жила в одной пятиэтажке, в одном подъезде и на одном этаже. Я с ним иногда пересекалась, но абсолютно не обращала на него внимания. До того момента, когда мне приснился с ним сон в девятом классе. Я рассказала о нём нескольким своим подругам, и у нас начали появляться шутки по поводу всего, что только касалось Петровича. — Ты всё ещё помнишь сон? — Помню, к сожалению. — Тогда мне было бы интересно послушать, — сказал Линдеманн, чуть сжав её пальцы в своей руке. Печально вздохнув, Надежда всё-таки принялась рассказывать сон столетней давности. «Ирина Николаевна, классный руководитель, собирала всех у ворот школы. Кто-то опаздывал, кто-то только что пришёл, кто-то пришёл раньше учителя. Обычно всегда опаздывала Надя. Ну или из-за неё. В этот раз она тоже опаздывала, вот только из-за Вероники, её подруги. До школы для них было два пути: через лес и центром посёлка. Чтобы сократить путь и добежать до своего класса быстрее, они ринулись коротким путём – лесом. — Вероника, твою мать, какого хуя ты вышла так поздно?! — рвано говорила, на тот момент пятнадцатилетняя, Тигрез. Она бежала перед своей подругой, которую ждала больше десяти минут. Последнее время Новожилова стала всё позже выходить из дома в школу, приходя в ту либо со звонком, либо после него. Даже постоянно опаздывающая Надежда в этот день покинула свою квартиру вовремя. — Надюшечка, ну извини, — запыхавшись, отвечала Вероника. — Да и вообще, я с тебя пример беру. С кем поведёшься, от того и наберёшься. — Нашла с кого пример брать. Так они и добежали до школы. Лицо Новожиловой покраснело от бега, а Нади – побелело, особенно губы. Они обе, остановившись у жёлтого школьного автобуса, в котором уже разместились их одноклассники, пытались отдышаться, уперевшись ладонями в колени. — Девочки, ну вы как всегда, — учительница выглянула из автобуса, стоя в дверях. — Могли хотя бы сегодня не опаздывать. Надя, что на этот раз тебе помешало? — Я, конечно, извиняюсь, но это всё из-за неё, — неловко улыбнувшись, Тигрез выпрямилась и посмотрела на подругу, показавшую ей язык. — Ещё раз простите, мы постараемся исправиться. — Ладно уж, заходите скорее. Однако на данный момент Надежда не видела причин торопиться и садиться на своё место – Александр Петрович, водитель, стоял и курил перед автобусом, разговаривая с кем-то по телефону. — Чё она нас торопит? — шептала Надя Веронике. — Петрович-то вон стоит, хуи пинает. Похихикав и поздоровавшись с друзьями, девочки сели вместе на самые первые сиденьки. Лучшие, элитные места, находящиеся в хвосте автобуса, были заняты теми, кто, видимо, первыми успели пробиться в салон. Через несколько минут за руль сподобился сесть и Александр. Заведя шайтан-машину, он вырулил на главную дорогу, ведущую в город. На одном из перекрёстков Петрович свернул из Ярославля в направлении другого города, до которого они, дружно распевая песни всем автобусом, ехали два с половиной часа. За это время Тигрез успела вдоль и поперёк рассмотреть своего соседа по дому, подъезду и этажу, коим являлся водитель. На вид ему было лет сорок, рост не превышал 170 сантиметров, имелось немного лишнего веса, на голове блестела лысина, а оставшиеся от когда-то роскошной шевелюры волосы уже были полностью седыми. Несмотря на непрезентабельный внешний вид, его лицо, как и он сам, было ужасно милым и добрым. За это Александра все и любили, наверное, в то время как Надежду сильно напрягал. Она не могла объяснить почему – для неё это просто осталось фактом и внешним раздражителем. Разглядывание мужчины закончилось на том моменте, когда их взгляды пересеклись в зеркале, дающем водителю возможность видеть то, что происходит в салоне. Он улыбнулся девочке, а она, выгнув бровь, демонстративно отвернулась к окну и больше не поворачивалась до прибытия к месту назначения. Экскурсия в краеведческом музее началась с доисторических экспонатов. Это были орудия труда первобытного человека, произведения древнейшего искусства, оружие и многое другое. Проходя по залам музея, девятиклассники видели, как совершенствовался человек, становясь более умелым, искусным, образованным. Далёкие предки ныне живущих людей были великими мастерами, могучими воинами, талантливыми зодчими. Ребята с удовольствием фотографировались с экспонатами, периодически подставляя друг другу рожки и кривляясь на камеру, за что ловили на себе строгие взгляды учительницы. Современные экспозиции тоже радовали глаз. Во всём своём многообразии были представлены шедевры народных ремёсел, работы фотохудожников, скульпторов, живописцев – всех тех, кого в полной мере можно назвать творцами истории. По крайней мере, той её части, которая не была связана с насилием и смертью. В этом музее школьники провели чуть ли не целый день. Только под конец вечера вся их компания дружно приехала в гостиницу, где они сытно отужинали, расселились по комнатам и встретились в общем холле. В помещении витала уютная атмосфера: свет выключен, вокруг кромешная темнота, и только свет от небольшого советского телевизора позволял разглядеть диваны вдоль стен, на которых, под клетчатыми пледами, лежали девятиклассники. По одному из каналов показывали первую серию фильма "Берегите женщин". Надя уже сто раз, наверное, видела этот фильм, так как он был одним из числа любимых у её матери. Устало потерев лицо рукой, она тихонечко поднялась со своего места, чтобы не мешать остальным, и прошла дальше по коридору в сторону спален девочек. Её ужасно клонило в сон, но неожиданное желание посмотреть через окно на звёзды на какое-то время затмило идею пойти спать. В эту ночь небо было необычайно красивым. Все созвездия будто бы приглашали отыскать их и узреть всю необузданную силу, мощь, красоту. Оперевшись локтями о подоконник и слегка прогнувшись в спине, Тигрез удобно расположилась перед стеклом и стала внимательнее всматриваться в переливающийся огнями небосклон. Паралельно этому из своей комнаты вышел в стельку пьяный Александр. Он, покачиваясь, оглядел коридор, остановив глаза на девичьем силуэте. Долго думать ему не пришлось – Петрович практически сразу же узнал ту, что уже целый год занимает все его мысли. Каждый раз, видя её, в его голову закрадывались весьма интересные эротические идеи, где, когда и в каком положении он бы страстно поимел молоденькую девушку, наслаждаясь вылетающими из её чудесного ротика стонами. Данный момент показался ему самым подходящим, чтобы воплотить одну из своих пошлых фантазий. Петрович пытался подойти так, чтобы она его не заметила, однако в нетрезвом виде это оказалось весьма проблематично. Надежда сразу же услышала, что в коридоре кто-то появился и начал движение в её сторону, но она ничего не успела сделать – к ней сзади прижался всем телом человек, руки которого моментально расположились на её груди, сжав оба полушария. — Боже, как же давно я хотел так сделать, — пробормотал ей на ухо мужчина. — Александр Петрович, вы что, с ума сошли?! — девочка пыталась вырваться, но хватка у водителя была крепкая, если же не стальная. — Отпустите меня немедленно! — Не переживай, я ни за что тебя не обижу, — одна из его рук начала опускаться вниз, ныряя под резинку штанов. — Я лишь хочу доставить тебе удовольствие, — преодолев трусики, мужские пальцы сделали поступательное движение внутрь Нади, собирая влагу. — Ну и себе заодно ...» — На этом мой увлекательный сон закончился – я проснулась, — девушка повернула голову назад, чтобы посмотреть на вокалиста, который, как оказалось, пытался сдержать рвущийся наружу смех. — Смешно вам, да? А я после этого сна так пересралась ... — Представляю, — смеялась Варвара, покачиваясь и почти падая с дивана. — Блин, уже в который раз слушаю, а эффект такой же, как и в первый. Вечно тебе всякая херня снится. — А что я могу с этим сделать? — Хах, ничего, — нахмурив брови, а потом злобно улыбнувшись, Надя столкнула подругу на пол ногой. Разведчик хотел было покрыть её матом за такое, но в комнату неожиданно вошла Марина, глядя только на Надежду. Девочка подошла ко взрослым, остановившись и уставившись на девушку заинтересованным и полным надежды взглядом. — А мы поедем на Новый Год к бабушке?