little things

сталкер + крик ау 🔪 хек всегда был в ее жизни тихим наблюдателем — он смотрел с какими людьми она общается; слушал, что они говорят про нее (про него); отслеживал ее активность в социальных сетях; и, естественно, был защитой, на случай, если какой-то придурок начнет ненароком подкатывать; раньше это ему казалось обыденным — так сильно опекать и беспокоиться о близком человеке; но с каждым годом это все больше начинало походить не на заботу, а на своего рода одержимость; его тревожило не только то, с кем она общается, но и то, во сколько возвращается домой, где бывает отдельно от него, кому какие сообщения отправляет, встречается и спит ли с кем-то... хеку хотелось знать про подругу абсолютно все; а больше всего хотелось, чтобы у нее не было никого, кроме него одного. 🔪 особенная любовь парня к девушке подталкивает его на безумную затею — он решает одного за другим убрать ее друзей/знакомых; она слишком много внимания уделяет им и слишком часто забывает про него; про того, кто всегда был рядом; того, кто поддерживал ее, когда очередной парень не перезванивал после свидания; и того, кто, без сомнения, переломал бы кости любому за нее; она совершенно не понимает, что он может сделать из-за нее и для нее. в очередной раз в комнате раздается телефонный звонок. да-ен, недавно поругавшаяся с парнем, раздраженно цокает и закатывает глаза. она на все сто процентов уверена, что это опять он. наверное, снова собирается умолять простить его и дать второй шанс, который, увы, ему не светит. девушка, не вглядываясь в цифры, нажимает принять вызов. — я так и знала, что ты одумаешься, — самодовольно начинает, уже в мыслях рисуя то, как она наживется на нем, прежде чем бросит. — если что, сегодня прощение будет стоить дорого. — ли херим? — на том конце провода отвечает незнакомый голос. да-ен стихает и отводит телефон от уха. номер другой. не ее парня. девушка удивляется. время довольно позднее, а кто-то желает слышать ее мать. хотя всем их знакомым и друзьям известно, что в эти дни у нее на работе ночные смены. номер домашнего телефона она точно не дала бы постороннему. да-ен прочищает горло и возвращается к собеседнику. — простите меня за мой грубый тон. я вас перепутала с одним своим другом, — как можно мягче говорит, в два шага пересекая комнату и оказываясь на диване. — ничего страшного, — отмахивается незнакомец и уводит разговор в другое русло. — это же твой бойфренд должен был тебе позвонить вместо меня? да-ен при его упоминании кривит лицо. этот чертов бабник только по одному поводу и звонит — вымаливает прощение и просит не бросать его. и почему только она все еще держится за него? ах, точно, все из-за того, что его семья сказочно богата, и этот придурок может купить ей все, что угодно, стоит лишь пальцем показать. — да, он, — вяло отзывается и с наибольшим энтузиазмом добавляет: — хотя, если честно, одно название, а не бойфренд. — изменяет? — любопытствует мужчина. откровенничать с незнакомцами было не в стиле ли. печальный опыт прошлого говорил ей никогда не обнажать людям душу. в особенности тем, кого видишь впервые. но сегодня, то ли из-за паршивого дня в школе, то ли из-за внезапно нахлынувшего к вечеру чувства одиночества, она позволяет себе маленькую вольность и говорит больше обычного. — да, — слишком быстро, не задумываясь, отвечает. — ни одну юбку не пропустил в нашей школе. я даже не отвечу, сколько у него их было, потому что число явно близится к сотне. — если он такой... — собеседник на секунду замолкает — деликатно ищет правильное слово для описания поведения парня. — неправильный, то зачем ты встречаешься с ним? она усмехается. эта вещь была для нее самой очевидной из всех. — мне никогда не был интересен он сам, — она накручивает локон волос на палец. теперь ей этот разговор кажется крайне занимательным. — мне были интересны деньги и возможности его семьи. девушка не видит, но взгляд неизвестного становится на пару оттенков темнее — все время, что длится их разговор, он делает у себя в голове пометки. о том, какой она человек и что представляет из себя на самом деле. — даже если тебя поставить перед выбором: деньги или семья, ты выберешь первое? — спрашивает уже не так доброжелательно. — да, — да-ен не замечая этой перемены, опять отвечает бездумно, наивно полагая, что это всего лишь простая заинтересованность и ничего более. — семья не даст мне того, что могут дать деньги. почти в ту же секунду, после ее ответа, в комнате раздаётся резкий и неожиданный звон мобильного. оповещение о новом сообщении. она, комментируя свои действия собеседнику, несколько раз проводит по экрану и открывает пришедшее смс. это видео, на котором кто-то снимает связанного и в крови, ее, вроде как, бывшего парня. к горлу ли подкатывает неприятный ком, а руки начинают мелко подрагивать — пазл постепенно складывается. этот звонок был сделан не просто так. но она не успевает как следует переварить эту мысль, потому что приходит еще одно видео и сообщение: «кого из них мне оставить в живых? его или ее?». 🔪 после серии убийств и ряда допросов всех знакомых/друзей убитых главным подозреваемым полиции становится та, из-за кого хек и начал все это — его лучшая подруга и главный объект обожания; помимо звонков убийцы, почти каждый за день-два до смерти общался по телефону с девушкой, что для полиции выглядит весьма подозрительным; 🔪 мыслей о том, что ее могут задержать или повесить всю серию на нее — у парня не возникает; орудия убийства у девушки нет; видеозаписей, отпечатков пальцев и всего остального, за что ее могли бы привлечь тоже — она чиста и невинна; следствие может только бросаться глупыми догадками и подозрениями, упуская в этот момент из виду настоящего убийцу, который все время находится у них перед носом и продолжает пополнять свой список неугодных; 🔪 он и девушка за эти несколько безумных дней сближаются; она, потерянная и совершенно подавленная, теряет всякое доверие почти ко всем своим друзьям; ко всем, кроме него; расследование и события, разворачивающиеся вокруг ее жизни, полностью меняют ее окружение — в тех, кого она считала своими близкими людьми, вскрываются самые ужасные и неприятные стороны; они верят полиции и считаю ее маньяком в маске; а все, что она слышит от них — это обвинения и угрозы; для них она больше не является другом. и, скорей всего, никогда не была таковым. 🔪 хек, о котором она теперь думает больше обычного, становится ее единственной опорой и поддержкой; его присутствие рядом, голос, успокаивающие объятия помогают ей не сойти с ума и пережить адские дни в школе; он делал и делает для нее так много — и тогда, когда она была окружена людьми, и сейчас, когда все отвернулись от нее; девушка действительно для него весь мир, но понимает она сама это только сейчас. тогда, когда начинает влюбляться. — почему ты так смотришь? — словно раскат грома звучит его голос. т/и сидит на кровати и смущенно подтягивает одеяло ближе к себе в попытке закрыть лицо и быстро алеющие щеки. ее взгляд с момента прихода парня из ванной неотрывно следил за каждым его движением и особенно часто останавливался на тонких изящных пальцах и крепкой груди, покрытой едва успевшими высохнуть каплями воды. картинка в голове возникла сама по себе — она под ним, а его пальцы внутри нее. дразняще медленно двигаются и вырывают громкие, неприличные звуки. — тебя что-то беспокоит? — хек обсыпает ее новым вопросом, оказываясь в зоне досягаемости. взгляд т/и снова мимолетно падает на его мышцы — она проглатывает в себе несдержанный, мечтательный вздох. — ты же знаешь, тебе нет нужды что-то скрывать или прятать от меня. он смотрит открыто, почти пристально. хек знает о ней гораздо больше, чем ей кажется — ее секреты и тайные желания у него как на ладони; он хорошо умеет считывать действия и знает наперед, что будет. сегодня ее ошибкой было напроситься к нему на ночевку. — я не знаю, как тебе такое сказать, — тихо произносит. она боится того, что чувствует. их отношения всегда были родственными. как у брата с сестрой. у нее никогда не было желания раздвинуть перед ним ноги и дать забрать свой первый раз. но... что-то темное и необъяснимое, возникающее теперь каждый раз, когда они встречаются, ломает внутри эту тонкую, хрупкую связь. она хочет его. и от этого все нестерпимо горит внизу живота. — думаю, я знаю, в чем дело, — ладонь друга ложится на ее щеку и возвращает к реальности. — я тебе упрощу задачу. во рту девушки становится сухо — все происходящее кажется сном. хорошим сном. не прерывая зрительного контакта, он наклоняет голову вперед. — я хочу того же, что и ты, — губами почти касается ее кожи.