***
- А папа с отцом вернутся уже с Джено и Джемином? - Сончан тянет рюкзак по полу, отчаиваясь уломать Чону на официально разрешённый ему прогул. - Сочан-ни, пожалуйста, приложи тоже хоть какие-то усилия, не тяни меня... мне тяжело, - Чону пробует справиться с повисшим на его руке ребёнком, сумкой с тысячью и одной важной безделушкой для работы во второй, да ещё и с телефоном, едва ли не в зубах, что на полную громкость и полный же заряд аккумулятора, чисто так, для подстраховки всё время должен быть на виду. - Давай, мы с тобой быстренько позавтракаем, и я позвоню твоему отцу, всё узнаю, идёт? - ребёнок неясно мычит и, судя по не ослабевающей силе притяжения Чону к полу, ещё не теряет надежды не уводить своего бывшего воспитателя дальше гостиной со спрятанной на верхней полке книжного стеллажа игровой приставкой. - Ну, Сончан! Я тебе там банановые панкейки всё утро готовил! Это хитрый ход, и это, собственно, всё, что требуется, чтобы прекратить экзекуцию над своей растянутой едва ли не до колен конечностью. - А я смогу взять несколько для Таро-чана? На ланч? Он их до сих пор часто вспоминает, - Чону старается сдержать улыбку, лишний раз убеждаясь в родстве Сончана с Джэхёном. Как, всё же, быстро меняются взгляды и мнения на тот или иной счёт у представителей семьи Чон, стоит лишь нажать на нужные кнопочки. - Конечно, сможешь! Я приготовил целую порцию! Всем хватит: и тебе, и Таро-чану.. может, и мне что перепадёт, - Ким разумно не акцентирует внимание на том, что перспектива идти в школу к самому первому уроку больше не вызывает в ребёнке ни протеста, ни желания вырвать ему с корнем руку. - Пойдём.. Вот только осуществить задуманное, как планировалось секундой ранее, не выходит. Они застревают в небольшой прихожей, аккурат между поворотом на кухню и входной дверью.. что неожиданно и без чьего-либо ведома вздумала открыться. Чону напрягается, замечая появившегося в проёме Джэхёна, и даже Сончан выжидающе молчит, глядя большими испуганными глазами на родителя. - Солнышко, ты ещё дома? - только высунувшись из-за плеча мужа, Тэён тут же, целиком и полностью попадает в траекторию вращения вокруг всё ещё единственного - да не узнать об этом Джэхёну во веки веков, аминь, - центра своей Вселенной. Сончан стопорит секунду, точно по вибрациям старших стараясь определить, что ему можно и чего от него ожидают в этот момент, но только заметив начавшего склоняться к нему папу, сам делает шаг навстречу, тут же забывая и о школе, и о Чону с его банановыми панкейками. - Папи? - иногда кажется, пройдут года и десятилетия, а он так и не откажется от этого прозвища в пользу чего-то куда более серьёзного и подходящего по возрасту. Нет-нет, а привычка смягчать последний слог обращения в нём иногда всё ещё прорывается. - Почему вы одни? Без братиков? - и ему искренне интересно, почему родители вернулись без тех, кого уже давно обещали, и кого он, как старший, действительно с нетерпением жаждет поприветствовать в семье. - Солнышко, мы не надолго заехали, - Тэён привычно заправляет лохматые локоны за ушки и целует в кромку волос, находя в этом простом домашнем действии нужное ему сейчас успокоение. - Мы только в школу тебя провести и вещи забрать кое-какие... Тэён, не удержавшись, кидает на мужа всё ещё укоризненный взгляд за то, что тот не только в своей внутренней панике перепутал сумки и взял совершенно не ту, но даже не задумался о возможности прихватить с собой вкусняшки, чтоб отвлечь Тэёна от тяжёлых мыслей. И да, пока что, это самая тяжёлая провинность Джэхёна за всю многолетнюю историю их сложных отношений. “Это ж надо?! Как можно забыть целых три пачки сушёного батата?! Не одну, не две.. три пачки!” Тэён свою сумку со снеками в роддом наполнял едва ли с меньшим энтузиазмом, чем выбирал костюмчики для выписки детей, а Чон Джэхён, этот бессердечный мужлан, просто взял и забыл! “Удивительно!” Джэхён посыл понимает и, поджав губы, чтобы не заржать и не похоронить себя живьём, тут же отправляется делать на этот раз так, как надо. - Что вам сказали? Это точно было безопасно покидать клинику? Может не следовало рисковать? Я бы завёз.. - Чону не может не нервничать. Он не дурак и прекрасно видит состояние старшего, даже с пары метров различает и его усталую бледность, и капельки испарины на висках.. Тэён выглядит так, словно готов либо сознание потерять, либо разродиться тут в любой момент. - Относительно безопасно, - вернувшийся на сей раз с правильной розовой сумкой Джэхён пробует объяснить ситуацию коллеге, пока Тэён его не слышит, прибывая в параллельном мире, целиком и полностью поглощённый заботами о сыне. - Просто Чондэ рассудил, что позволить ему продолжить разводить истерику на тему того, что он не успел приготовить сыну завтрак, не собрал его в школу и вообще не папа, а сплошное недоразумение, может быть опаснее, чем отпустить нас домой завершить все дела и вернуться после, к назначенной на утро операции. - Как? Уже?! Так сразу? - Чону вспыхивает одновременно и страхом и энтузиазмом. - Интересное у тебя представление о “сразу” на тридцать четвёртой неделе беременности.. но окей, пусть будет “так сразу”, - Джэхён глухо смеётся, точно сам только что понимает, что уже завтра станет трижды отцом. - Джэ.. - Чон слышит мяучащий откуда-то снизу голос и переводит взгляд к его источнику. - Я не могу подняться.. помоги.. - Тэён сидит на корточках, уперевшись коленкой в пол в попытке приподняться или сделать хотя бы первый шаг в этом направлении, и смущённо краснеет, наблюдая за тем, как Сончан не оставляет попыток помочь папе. - Ок, приятель, - Джэхён улыбается, поощряя сына за участие, - дальше, давай я сам, - сын кивает, разумно отходя в сторону и передавая прохладно-влажную папину кисть в крепкие отцовские руки. - Вот так! - Джэхён без лишних усилий, проверенным движением подтягивает мужа выше. - Так лучше? - он крепко обнимает, соединяясь лбами и оставляя короткий поцелуй на щеке. - Как ты? Тебе точно.. - Всё нормально, - и тем не менее, Тэён устраивает шумящую мутную голову на на его крепком плече. - Давай, Сончан позавтракает, я чай попью и.. вернёмся в клинику, м? - то, что он сам предлагает отказаться от первоначального плана долежать, доспать, донежиться и только после двинуть в нужную сторону, а вместо этого не тянуть и поехать сразу, как только это станет возможным, говорит о многом, но Джэхён предпочитает лишь ещё раз поцеловать, в знак своего одобрения предложенного плана, не акцентируя внимания хоть на каком-то негативе. - Как скажешь, детка, - заключительный поцелуй, и внимание родителя по праву переходит к младшему. - Сончан, ты случайно не знаешь, что у нас на завтрак? - Знаю, - лицо его ребёнка становится подозрительно серьёзным, - но вы не можете всё съесть! - Джэхён гнёт бровь, всем своим видом выражая один лишь вопрос, который несовершеннолетнему сыну задавать при его же папе не рискнёт. - Чону-хён, приготовил банановые панкейки, - отец тут же вникает в тему, складывая в уме 1+1 и получая в результате первую любовь. - Таро-чан будет рад, если я угощу его на ланч любимыми панкейками! Тэён неожиданно сжимает руку чуть сильнее и передёргивает плечами, привлекая внимание сбитым и каким-то подозрительно поверхностным дыханием. - Тэён? Что-то не так? - Джэхён, глядя на мужа, готов в который раз за этот день отменить все прежние договорённости и вернуться в клинику прямо сейчас. - Всё нормально... - он болезненно морщится, и Чон без его подсказок догадывается, что ответ не имеет ничего общего с реальностью. - Прости меня, Джэхён-ни… давай, всё же вообще не будем задерживаться, хорошо? - Тэён ещё крепче хватается за мужа, сожалея о своём упрямстве и наивной самонадеянности на грани с тупостью. Ему следовало быть осмотрительнее, следовало быть ответственнее.. он должен был понимать, чем и, главное, кем рискует вообще не понятно во имя чего. У него губы дрожат одновременно от страха, обиды и злости, и скрыть проблемы с полноценным ровным дыханием с каждой секундой становится всё труднее. - Пап, отец, - Сончан строго смотрит на родителей, побуждая тех отвлечься друг от друга и опустить на него ответный взгляд, - вы совсем глупые что ли? Мы с Чону-хёном и без вас со всем справимся. Я обещаю не доставлять ему проблем и вести себя хорошо, - Чону за его спиной беззвучно охает, прижимая к сердцу распластанную ладонь. - Только.. можно я приеду навестить вас с Джонни-хёном? Можно? Пожалуйста.. - Конечно, приятель, - Джэхён, распираемый гордостью, опускает на голову сыну ладонь, - я тебе напишу, когда вам с Джонни можно будет приехать, и ты сам с ним договоришься, идёт? - глаза ребёнка загораются гордостью за свой резко повысившийся статус. Может, быть старшим братом, действительно, не такая уж и плохая идея? - И вообще, так как ты теперь взрослый, я постараюсь держать тебя в курсе! - Джэхён подмигивает сыну, тоже замечая эту перемену, но тут же отвлекается на шумный дрожащий вдох, очевидно свидетельствующий об усилении только проявившихся схваток. - Так, всё.. нам пора, мы уехали! Сончан, ты за главного! Чону.. ты ему помогаешь! - Ким улыбается, показывая отступающей к выходу паре коронное “файтинг”, и чуть приобнимает обратившегося к нему за поддержкой ребёнка. Сложно поверить, что уже совсем скоро в этом доме всё будет совершенно иначе, всё будет... Чону задерживает на секунду дыхание, вдруг очень ясно, до деталей представляя два комочка света и любви, и пеняет на свою чувствительность за какую-то резко повысившуюся влажность в глазах. Ему абсолютно невозможно, немыслимо даже предположить, что должны ощущать родители, которые столько лет провели в попытках, потерях и ожидании, если даже он, казалось бы, человек со стороны, уже сейчас не может дождаться, когда наконец увидит малышей своими собственными глазами. Тэён целует сына в макушку и машет мягкой ладошкой на прощание, позволяя очевидно нервничающему Джэхёну уволочь себя за дверь. - Ну что, приятель, - Чону опускает взгляд на Сончана, - пошли за панкейками, а после школы сразу к Джонни-хёну? - мальчик кивает, расплываясь в улыбке и тут же уносится прочь, исчезая за ведущим на кухню поворотом. - Ну что ж, финишная прямая..***
Джэхён в наглую пользуется своим служебным положением, присосавшись к инкубатору, и, точно спрут, обнимает прозрачный купол руками, не имея ни сил, ни желания оторваться. Две крохотные мордашки оказывается и без того сложно разглядеть в складках мягких шапочек и бесконечных проводах катетеров, а ему, ко всему прочему, то собственное дыхание мешает, то слёзы в глазах. У них всё хорошо, и тут совершенно не над чем ни дышать, ни плакать, но Джэхён, точно полоумный, всё никак не может заставить себя оторваться и отойти от детей. - Чон, мать твою, Джэхён! - Чондэ шипит в третий раз пытаясь выгнать наглого папашу из вообще никаким боком не относящегося к нему блоку. - А ну быстро вон отсюда, пока я твой пропуск вообще не заблокировал! - Ты не можешь его заблокировать, потому что он твой.. - Шшш! - одному Богу должно быть известно, сколько раз доктор Ким Чондэ пожалел о своих скоропалительно принятых решениях в отношении некоторых отдельных персоналий. - Ты со старшими вообще решил не считаться?! - Чондэ, не рычи, - Джэхён снова расплывается в идиотской улыбке. - Лучше иди сюда! Скорее! Смотри! Посмотри на них! И старший действительно приближается, размещая свою голову аккурат рядом с отцовской. Не в той мере, что у его соседа, но улыбка сама собой растягивает губы, стоит взгляду зацепиться за сморщенное в дискомфорте и недовольстве личико Джемина и мгновенно протянувшуюся в его направлении прозрачную ладошку Джено. Их связь и до этого была очевидна, но иметь возможность наблюдать её вот так, воочию, без всяких там датчиков и мониторов, становится совершенно иным опытом. Джено тянется к младшему, неловко цепляя лишь самый край лёгенького одеяльца, но и этого оказывается достаточно - Джемин тут же успокаивает так толком и не начавшуюся истерику и сладко зевает, обещая ещё парочку часов всеобщего спокойствия. - У вас будут с ними трудности, - Чондэ хмыкает наблюдая за тем, как оба ребёнка в паре успокаиваются, проваливаясь в сон. - Или наоборот, - счастье Джэхёна, кажется, не сможет омрачить даже падение метеорита, если оно не станет вдруг угрожать его семье. - Не понимаю, почему вы все этого так боитесь? Что плохого в том, чтобы иметь опекающего брата?.. Особенно, когда ты такой красивый.. - Чондэ лишь в очередной раз убеждается в том, что этот индивид окончательно потерян для общества. - Только посмотри, какой он хорошенький уже сейчас! Ким переводит взгляд на заранее залюбленного со всех сторон Джемина.. ну да, его намётанный годами практики глаз вполне может предположить, что мальчик и правда рискует вырасти в очаровательное существо, но.. оставаясь с собой предельно честным, он вынужден признать, дети в первые сутки после родов едва ли вписываются в общепринятые стандарты красоты, а значит Чон Джэхён окончательно растерял последние крупицы рассудка. “И это его ещё в реанимацию к Тэёну не пустили...” - Кстати, - Ким решает, что это его последний шанс, - ты, конечно, можешь продолжить липнуть к стеклу, подобно морской звезде к стенке аквариума... смею предположить, что с моим пропуском тебя даже выгонять не станут, - тема привлекает внимание новоявленного многодетного отца, - а ещё ты мог бы заглянуть к мужу, так-то поблагодарить, поддержать.. но если тебе не интересно.. Чондэ даже не успевает договорить, когда Джэхён срывается с места, вылетая в распахнувшуюся перед его носом, благо, автоматическую дверь. - Вот так бы сразу, - доктор Ким отряхивает друг о друга ладони, сбивая пыль своих не дюжих воспитательских трудов, напоследок бросая ещё один короткий взгляд в бокс. - Привет, - и тут же задерживается на подольше, занимая ранее покинутую Чоном позицию, - привет, малыш, - губы тянут улыбку в ответ на слепой котёночий взгляд, и Чондэ, кажется, начинает вспоминать по собственному опыту, что именно удерживало здесь этого многодетного придурка всё это время. - Смею предположить, что теперь ты, а не твой папа, здесь Принцесса? - Джемин в ответ приоткрывает рот, то ли снова желая зевнуть, то ли попробовать воздух на вкус, но с предположением, очевидно, соглашается. - Шшш, не надо, не буди брата, Джемин-а, - Ким прижимает ладони к боксу точно так, как совсем недавно делал их отец, точно желает заранее успокоить и убаюкать. - Спи, маленький, у вас впереди много дел! Он честно дожидается, когда тёмные глазки скрываются за плотно сомкнувшимися прозрачными веками, отмечает для себя кое-какие показатели, только после чего накрывает прозрачный купол специальным блэкаутом, давая детям возможность добрать своё, подрасти и окрепнуть ещё немного. Улыбка не сходит с его лица даже, когда он покидает блок, продолжая представлять ближайшее будущее. Обычно, именно в такие моменты Ким Чондэ вспоминает зачем и почему выбрал профессию, которой не жаль посвятить всю свою жизнь и значительную часть свободного личного времени.***
Джэхён даже не утруждает себя уточнениями и лишними разрешениями, оправдывая своё стремительное появление тем, что “доктор Ким ему разрешил”. Можно было бы, конечно, поспорить, что едва ли доктор Ким “разрешал” ему врываться в палату, едва не сбивая с ног пришедшего проверить состояние пациента анестезиолога и помогавшую ему нянечку, но обстоятельства списываются на сопутствующий ущерб, в силу временной умственной недееспособности одного из участников происшествия. Персонал, как и Чондэ, лишь хихикают над коллегой, тактично прикрывая за собой дверь и оставляя пару наедине. Тэён всё ещё ощущает бродящие по венам препараты, глядя на мир точно сквозь призму похмельного синдрома, однако попадание в её фокус родного лица, делает всю ситуацию несколько легче и приятнее. Тэён слабо улыбается, одними губами бормоча самый важный.. нет, единственно важный для него вопрос “Как они?”, вяло моргает и правда старается удержать сознание здесь и сейчас. - Всё хорошо, - Джэхён обнимает мужа сквозь плотное, удерживающее тепло одеяло и зарывается носом туда, где ещё сутками ранее вздымался крупный круглый живот. - Спасибо тебе.. - он хочет сказать намного больше, чувствуя, что должен, и точно зная, что хочет это сделать, но у него просто не получается. Эмоции не вовремя берут верх, заставляя снова спрятаться и умолкнуть. Тэён расслабленно вздыхает, устало улыбаясь, и немного неловко зарывается в спутанные и уже довольно несвежие пряди. Он молчит, не спрашивая больше ни о чём, просто даёт мужу прожить всю эту бурю внутри, что ожидаемо кроет мощно, с головой, утаскивая на самое дно и не давая всплыть даже для вдоха адекватности. - Они точно такие, как мы и думали, - ему требуется какое-то время, чтобы перестать целовать Тэёна сквозь слишком плотный текстиль и начать говорить. - Джемин - красивый и капризный, а Джено... Джено, - Джэхён глухо смеётся, порождая тихие ответные смешки. - Когда я смогу их увидеть? - и Тэёну правда это важно понимать. - Как только мне разрешат отвезти тебя к ним.. Хотя, они крепкие и абсолютно здоровые... не думаю, что их на долго оставят в боксе, - Джэхён подтягивается выше, наконец, уделяя должное внимание чужим губам и лицу в целом. - Даже есть шанс, что совсем скоро, через недельку другую, мы все сможем отправиться домой, - он через слово осыпает щёки, лоб и нос поцелуями, заставляя Тэёна сонно жмуриться и вяло хихикать ещё больше. - Это было бы идеально, - Тэён зевает, и до Чона доходит, зачем ранее заходил анестезиолог. Старший больше ни слова не говорит, выключается в течение следующих секунд десяти, и Джэхён отстраняется, стягивая мужа ниже по подушкам и опуская спинку кровати в горизонталь, чтобы тот мог нормально выспаться после всего, что пришлось вынести его организму. - Спи, детка, - он мягко целует мужа в висок, задерживаясь губами на коже дольше положенного. - Я только съезжу домой, обрадую Сончана и вернусь.***
- Они такие маленькие! - Сончан безголосо шепчет, во все глаза пяля в светящийся экран отцовского смартфона, что уже оказывается завален фотографиями детей. - Они как Ёсан.. даже меньше! Джэхён со всё более прирастающей гордостью наблюдает за тем, с какой откровенной любовью и искренней гордостью его старший сын встречает появление младших. Чего скрывать, он как и все в их большой семье, опасался, что весьма эгоистичный в отношении Тэёна Сончан идею разделения папиной любви ещё с кем-то... да ещё и не с одним ребёнком, а сразу с двумя, воспримет в штыки, но Сончан, как всегда, удивляет окружающих яркостью и сдержанностью своей реакции одновременно. Он радуется братьям, искренне и неподдельно, но очевидно куда больше он радуется своему непомерно раздувшемуся статусу теперь не только в родительских глазах, но и в искрящихся глазах его любимого Таро-чана. Маленький японец так бурно реагирует на появление малышей в семье друга, точно это касается его лично, и это раз за разом плавит сердце Сончана, превращая собранного, не по годам взрослого мальчика в податливую на любые авантюры желешку. Тэён неизменно хихикает над историей первой любви сына и за глаза уже давно зовёт Таро своим и заочно принимает в семью, тайно надеясь, что в ближайшие годы эти двое не осчастливят его титулом деда. Конечно, до тестирования им ещё почти девять лет, но Тэёну результат уже почему-то кажется вполне очевидным. Да и какое, в конце концов, это имеет значение? Тэён заранее обещает себе принять любое решение, если оно сделает его мальчика счастливым. И это тот вопрос, в котором Джэхён, как отец, с ним абсолютно и полностью солидарен. - Да, Солнышко, они почти как Ёсан, - Джэхён интуитивно подражает временно отсутствующему Тэёну, ласково приглаживая сыну волосы и используя то самое обращение, что зацепившись раз, осталось с ними навсегда. Улыбка Сончана от одного этого слова неизменно становится на пару тонов ярче, и мальчик пролистывает ленту однотипных картинок, останавливая свой выбор на той, что полюбилась больше остальных. - Можно мне эту фотографию? Я завтра Таро-чану покажу.. - и Джэхён принимает из рук сына гаджет, одобряя выбор и сразу прикрепляя файл к сообщению в мессенджере. - А когда я смогу им ними познакомиться? А можно мне с тобой к папе? А Джонни-хён их уже видел?.. Вопросы сына сыпятся, как из рога изобилия, и Джэхён почти не чувствует, как его очарованно-восторженный тембр успокаивает встревоженный переживаниями мозг, убаюкивает и мягко уводит куда-то туда, где тишина и благостное бездействие. Действие же кортизола и адреналина подходит к своему вполне логическому завершению, и накопленная усталость входит в пору своего всепоглощающего всевластия. Джэхён проваливается в глубокий сон, сам о том не подозревая, и замечая, наконец, отсутствие всякой реакции также, как и какого-либо ответа, Сончан лишь тихо хихикает, в очередной раз убеждаясь, что все эти напыщенные взрослые мало чем от него, ребёнка, отличаются. Мальчик гасит экран отцовского телефона, оставляя гаджет рядом на тот случай, если ему всё же будут звонить, и, посильно накрывая длинное тело пледом, решает проигнорировать наличие у себя собственной комнаты, остаётся рядом, совсем как его папа, устраиваясь под отцовским боком и осторожно обнимая тонкими ручками. Он видел как оно бывает, и понимает, что в следующий раз такое счастье, как побыть с отцом наедине, может перепасть ему ещё очень не скоро, а потому считает, что имеет полное право по максимуму воспользоваться выпавшей на его удачу ситуацией. Джэхён просыпается от непонятной возни, совсем рядом, едва ли не внутри него самого, но мозг в тумане и не отпустившем до конца сонном оцепенении отказывается анализировать происходящее. Он вроде слышит голоса, но они остаются невнятными и далёким и.. точно говорят на непонятном ему мышином языке. - Вот, я так и знал, что никакой на него надежды! - кто-то поднимает ему руку и опускает снова, и Джэхён снова отказывается понимать, зачем это надо было. - Давай, Сончан-ни, нам пора собираться.. - Зачем? - ребёнок всячески сопротивляется стороннему на себя воздействию, лишь сильнее цепляясь за отцовскую домашнюю футболку. - Я поеду к папи! Я могу сегодня не ходить в школу! У меня уважительная причина! - Да? И кто же это сказал? Отец твои слова подтвердит? - Джэхён, кажется, начинает различать смыслы и голоса, безошибочно вычисляя характерный тон Чону. - Подтвердит, когда проснётся! А будить его нельзя! И меня тоже нельзя будить! - Сончан-а-а-а, - Ким всегда был бессилен перед этим ребёнком, остаётся таким и по сей день. - Ну что вы оба тут устроили? - Джэхён неловко поднимает ватную, словно чужую руку, в надежде с её помощью продрать глаза. - Вот видишь! Ты его разбудил! - обиженный голос Сончана действует куда лучше, и глаза, всё же не без труда, но открываются. - Который час? - Чон озирается по сторонам, в некой растерянности отмечая, насколько в комнате светло. - Начало восьмого, - голос Кима по-прежнему едва превышает границу слышимости, но Джэхёну кажется, что звуком ему едва не выносит перепонки. - Я так долго спал?! Мне нужно в клинику! Тэён всю ночь был один.. дети.. - он суетится, и эти бесплотные попытки, ожидаемо, не приводят ни к какому результату. - Хей! Спокойно! Уверяю тебя, Тэён спал не меньше твоего и, вероятно, в эту самую секунду именно этим и продолжает заниматься! - Джэхён обращает на воспитателя крайне тупой растерянный взгляд, пытаясь вникнуть в смысл его слов. - Я понимаю, у тебя врачебный пропуск, все дела.. но так-то часы приёма не просто так придуманы, и начинаются они с десяти, - Джэхён пару раз моргает, кивает и окончательно убеждает последнего верящего в него человека в своей лёгкой неадекватности. - Да, ты прав, - он ещё раз трёт лицо, надеясь усилить приток крови к голове и разбудить, наконец, мозг. - Сходи пока в душ, мы с Сончаном тоже соберёмся, приготовим завтрак, а там хоть в клинику езжай, хоть на работу зайди.. для приличия.. напиши заявление, - Джэхён хмурится, стыдясь своей несобранности, и одним лишь кивком соглашается с предложенным ему планом. Уже многим позже, приняв освежающий душ и зацеловав визжащего Сончана до икоты, Джэхён, наконец, начинает чувствовать себя собой, а не куском иногда дёргающегося мяса. Они сходятся на том, что сначала ему всё же стоит заехать на работу и поставить руководство в известность о своих несколько скоропалительно изменившихся планах, а уже после ехать к детям и Тэёну. Так что, проводив Чону и сына до двери, он решает взбодрить себя ещё одной чашкой кофе, прежде чем, наконец, займётся делами своими насущными. Покоящийся на стойке телефон в очередной раз безнадёжно зажигает экран очередным же входящим, и Джэхён расплывается в улыбке, решаясь что-то с этим сделать наконец. - Ты охренел, подлец? - вместо нормального утреннего приветствия несётся из динамика. - Чону сказал, что вы ещё сутки назад уехали в клинику рожать, и до сих пор никаких вестей! Где твоя совесть?! - Джэхён отчётливо слышит шлепок прилетевшего в Со тапка и шиканье Тэна с угрозами жестокой расправы, если его бесполезный ор с утра пораньше разбудит Ёсана. Джэхён тихо угорает, точно зная, насколько старший счастлив в этот самый момент и сколь идиотски лыбится в лицо своего разъярённого мужа. - Успокойся, дядюшка, - и Чон поспорить готов, что у Джонни сейчас сердце пропускает пару ударов к ряду. - И с Тэёном, и с детьми всё хорошо, - а ещё он задыхается, хватая ртом воздух. - Правда, они ещё какое-то время останутся в блоке для недоношенных, но вполне вероятно на следующей неделе вы уже сможете с ними познакомиться. - А Тэён? Как Тэён?! - Всё хорошо, когда я уходил он отсыпался после... - Джэхён резко вздрагивает от внезапного треска, и даже Со слышит этот странный звук. - Джэхён? Что там у тебя происходит? - тревога в голосе старшего передаётся Чону по беспроводной сети, хоть изначально ни о чём таком он не подумал. - Птица, - он отвечает замедленно, силясь расслабить вдруг напрягшиеся мышцы лица. - Птица в окно ударилась.. - Что? Какая птица? Джэхён, ты там бухаешь что ли?! - парень трясёт головой. Крик Джонни уже во второй раз за утро приводит его в себя. - Да забей, бывает.. - Бывает, что птицы в окна влетают?! - Слушай, ты хочешь или не хочешь увидеть свою Принцессу? - Джэхён запрещает себе сегодня думать о чём-либо даже отдалённо негативном. Даже о таком странно, как птица в их окне. - Я конечно не могу ничего обещать, но можно в принципе попробовать прорваться к нему в приёмные часы перед обедом.. - Мы придём! Мы обязательно придём! Уговори Чондэ! Я знаю, он это может! Я уже пробовал!.. - Окей, окей, успокойся! - Джэхён смеётся, оставляя наполовину допитый кофе в раковине, и, схватив сумку со всем необходимым, направляется к выходу. - Я сам сначала в институт, на работу, а после к нему, так что будем на связи.***
Вся эта бумажная волокита с оформлением тысячи и одного заявления отнимает у Джэхёна гораздо больше времени, чем он предполагал изначально. Выслушав миллион тёплых слов и пожеланий, с не меньшим количеством поздравлений в придачу, парень ещё едва ли не на час зависает с не в меру воодушевившимся его поводом флористом, что успевает погрузить Джэхёна во все тонкости языка цветов, только после чего и собирает воздушное облако букета из небесно-голубых гортензий, что по словам расчувствовавшегося паренька, обладают успокаивающим эффектом и символизируют заботу и сострадание, дополняя его махровыми жёлтыми хризантемами что точно лучики солнца, высвечиваются яркими бликами, так и говоря “Спасибо, что ты есть”. Чон вылетает из магазинчика ещё более счастливым, чем входил в него ранее, и на всех парах несётся в сторону клиники. - Да, я уже тут.. Добрый день, - он кивает знакомым коллегам, заскакивая в только что освободившуюся кабину лифта. Его взгляд цепляется за странное выражение лица медсестры, что помогала ставить Тэёну капельницу, но предпочитает долго на нём не зацикливаться. - Вы ко скольки подъедете? А уже? Окей, окей, тогда мы вас ждём, - створки мягко разъезжаются после звонкого динька оповещения, и, улыбаясь во все тридцать два, Джэхён устремляется по коридору к нужной палате. Вот только палата встречает его не сонной моськой мужа, а тотальной пустотой. Даже койка, ещё накануне занимаемая Тэёном, оказывается застелена и подготовлена для нового пациента. Джэхён стопорит, находу пытаясь прикинуть подходящие варианты.. - Джэхён? - голос Чондэ за спиной возвращает в реальность, добавляя окружению чуть больше смысла. - Чондэ, в где Тэ? Его что, уже перевели в общую палату? - он чувствует зашедшееся в предчувствие сердце, но и его, как все прочие сигналы “до”, предпочитает игнорировать, уводя в тень. - Что.. что происходит, Чондэ? Где мой муж?! - Джэхён, ты только не нервничай.. - Это херовое пожелание, доктор Ким! - он коротко взрывается, переходя на крик, просто сдерживаться и дальше становится невыносимо. - Где он? Что происходит? Почему меня не поставили в известность?! - На это не было времени! - Чондэ останавливает его, так же действенно повысив голос. - Нам некогда было звонить и предупреждать, - он собирает и силу, и волю в кулак, дабы выполнить свою часть работы, как положено уставом. - Ночью у Тэёна открылось кровотечение, нам пришлось экстренно провести повторную операцию.. - Где он? Как он.. я должен его увидеть! - он порывается вперёд, но Чондэ его снова останавливает. - Тебе нельзя к нему сейчас, Джэхён, - Ким обнимает младшего за плечи, отчётливо ощущая охватившую парня дрожь. - Успокойся и наберись терпения. Он.. сейчас он в отделении реанимации, стабильно тяжёлый.. да, тяжёлый, но всё же стабильный. Есть шанс, Джэхён! Ты должен в него верить!.. - Hey, hey, hey! Где тут наш многодетный папочка?! - в проём двери, протискиваясь сквозь тучу бело-голубых воздушных шариков, вплывает мощная фигура Джонни. - А где.. где все? Со так и замирает с разведёнными в стороны руками, пока из-за его плеча не показывается тонкая фигурка Тэна с Ёсаном на руках. Парень окидывает взглядом до боли знакомую для себя обстановку палаты, считывает всё многообразие оттенков паники и ужаса на лице Джэхёна и фиксируется вниманием на единственном человеке, способном сейчас дать ему необходимые ответы. - Что здесь происходит, доктор Ким?