Сказ об одной колонии

Тяжелое и прерывистое дыхание раздавалось посреди темного зимнего леса. Местные хищники, возможно, уже учуяли запах свежей крови и были готовы нападать на раненого. Амая с трудом передвигалась по глубоким и хрустящим сугробам от одного дерева к другому. В глазах постепенно темнело, а рана в боку кровоточила всё сильнее. Дыхание замедлялось, а сознание и вовсе скоро покинет некогда крепкое тело. — Даниель… Какой же ты ублюдок, — тихо прорычала пиратка. Амая оставляла за собой протяжный кровавый след, на который уже наткнулись дикие и голодные звери, из чьих зловонных пастей капали слюни. Она шагала сквозь темный лес уже около часа и даже больше. Амая давно сбилась со счета. Голова забита мыслями лишь о том, чтобы выжить. Нащупав в рюкзаке последнюю упаковку чистых бинтов, женщина принялась обматывать рану, не снимая старые, испачканные повязки. Скорчив гримасу муки, она подняла голову вверх, закрыла глаза и потуже затянула новый слой. Дрожащими от боли и холода ладонями Амая надела вещи и продолжила путь. Она сама не понимала, куда идет и на что рассчитывает. Возможно, в глубине души молила о помощи, чтобы кто-то наткнулся на нее и спас от погибели. Но даже в такой ситуации Амая не признала бы это. Где-то позади послышалось рычание, Амая обернулась. Вместо боли мозг сконцентрировался на другом чувстве — страхе. Неподалеку стояла небольшая свора диких варгов. Агрессивные плотоядные животные были готовы разорвать найденную добычу в клочья. Раненая Амая ускорила шаг, а варги, в свою очередь, словно играли с жертвой и не спешили нападать. Мгновение, Амая упала на спину. Рюкзак слетел и остался в сугробе, а саму женщину быстро волокли по земле. Через секунду та уже повисла в воздухе вниз головой. Пиратка попала в ловушку-тарзанку, но не сразу это осознала. Веревка крепко обхватила ее ногу и не давала упасть к оголодавшим зверям. Варги рычали и пытались дотянуться до несчастной. Отпрыгивали от дерева, чтобы зацепиться зубами хотя бы за аппетитную руку. Безуспешно. Дерево было слишком высоким, и до Амаи не добраться. От внезапного падения рана снова напомнила о себе. Кровотечение стало еще умереннее, бинты не справлялись. С раны побежала кровь, которая медленно стекала вниз. Капля прошлась по ребрам, груди, шеи, оставляя протяжный след. Амая к тому времени потеряла сознание и свесила руки вниз, оставив попытки выбраться из ловушки. Капля крови добралась до лица и упала на мокрый нос одного из разъяренных варгов. Аппетит животного вырос вдвое, как и его ярость. Варги остались ночевать рядом с деревом в ожидании, когда в снег с грохотом упадет их сочная тушка. Капающая с пойманной жертвы кровь лишь усиливала их желание и голод. Звери просидели так около четырех часов до восхода солнца. Один из варгов проснулся и принялся зевать, оголяя бритвенно острые клыки. Внезапно зверь получил дробовой снаряд в лицо. Рядом лежащие сородичи быстро подскочили от громкого выстрела и, следуя инстинктам, рванули прочь. — Вот улов! — произнес низкий мужской голос. — И что с ней делать? — спросил второй. Мужчина подошел к дереву и разрезал веревку. Амая упала охотникам в ноги. Удар о землю был болезненным, сознание на миг вернулось, а рот издавал кряхтения. — Да она же живая, глянь! Перед двумя мужчинами валялся опытный пират и головорез, который в данный момент не в состоянии даже шевельнуть пальцем. В обычной ситуации пиратка бы давно затеяла драку с этими двумя как минимум за то, что они косо посмотрели на нее. Над ней стоял огромный мужчина в теплом пуховике и шапке-ушанке. Лицо его было украшено морщинами и заметными шрамами, а на ресницах и густой бороде виднелся иней. На своем плече он держал обрез, которым и убил всех хищников. Справа от охотника топтался на месте его напарник, которому тоже примерно за сорок. Ничего примечательного в нем не было: легкая щетина, торчащая из-под шапки челка и сверкающий бионический глаз. Тот неуверенно держал в руках длинную винтовку и осматривал рану незнакомки. За мужчинами виднелось восходящее солнце, лучи которого раздражительно светили в лицо. У Амаи не хватило сил даже отвернуть голову, и она лениво закрыла глаза. — Что с ней делать? Вернемся в город? — спросил тот, что с бородой. — Нам за нее ничего не дадут, — злобно и разочарованно ответил второй. — Поднимай ее. А то сдохнет от кровотечения. Мужчина присел рядом с Амаей. Его бионический глаз быстро метался из стороны в сторону, тщательно рассматривая ранение. — Ножевое, — тихо произнес охотник. — Бинты пока спасают ее, но их менять надо, подцепит что-нибудь. — Ну так бери ее и идем. Незнакомец без особого труда поднял Амаю и закинул пиратку на плечо. Охотники потопали в сторону своего поселения. Время пролетело незаметно, и двое мужчин с очередной пленницей уже стояли перед высокими гранитными стенами, вдоль которых патрулировали элитные солдаты. Их разведброня содержала на себе типичное пиратское клеймо, что означало наличие мастера в городе, который самостоятельно изготавливает подобную броню. Пираты, как известно, крайне нетерпеливые личности. В руках солдаты держали миниганы и пулеметы, не желая долго целиться в своих жертв и как можно скорее продырявить их тела. К охотникам подошла женщина, она опустила визор своего шлема и взглянула на висящую с плеча собеседника незнакомку. Охранница вопросительно посмотрела на двух охотников. — Добыча наша, — улыбнулся мужчина во все тридцать два золотых зуба. Женщина изобразила жест, глядя в сторону своего товарища, отдав приказ открыть ворота. Послышался протяжный и мерзкий железный скрежет — это было последнее, что услышала Амая перед тем, как вновь потерять сознание. Пришла в себя она уже, находясь в роскошной больнице со стерильными полами. Руки ее были пристегнуты наручниками к койке. Помещение было наполнено стеклянными шкафчиками с передовыми медикаментами на полках. У коек стояли мониторы жизненных показателей. Талия Амаи была обернута современными повязками. В комнату вошла молодая медсестра. Халат ее был испачкан в крови, верхняя пуговица отсутствовала, а карман был порван. Девушка сняла резиновые перчатки, подошла к подобию раковины и умыла запачканное от крови и пота личико. Она аккуратно поправила длинные блондинистые волосы и подошла к Амае. — Ты как? Мы обработали твою рану и потратили на тебя хорошие медикаменты. А их у нас мало, на минуточку, — с пренебрежением произнесла девушка, надевая очередные стерильные перчатки. — Пришла сюда мне чувство вины навязать? Для чего ваша шайка спасла меня? Зеленые глаза медсестры широко раскрылись. Она не ожидала такой наглости от спасенной ими незнакомки. Удивленность быстро сменилась гневом. — Да как ты смеешь так разговаривать? Ты могла сдохнуть, как крыса, если бы не мы. — Вас, добропорядочных идиотов, никто об этом не просил. Если ожидаете от меня что-то взамен — идите на хер, у меня ничего нет. Амая, как всегда, не сдерживалась в выражениях и говорила то, что думает. Пиратка попыталась вырваться, но пласталевые наручники не позволили. — Ну и чего ты глазами щелкаешь? Отпусти меня, раз вы такие добрые, — добавила Амая. Мраморная автодверь неожиданно раздвинулась, вошел незнакомец. По его внешнему виду Амая не сумела разобрать, кем он является в этом городе. С виду простой работник. Вошедший оказался высоким и привлекательным смуглым мужчиной средних лет с аккуратно выбритой щетиной. Банально, вдоль его лица шел длинный шрам, а в красных и уставших глазах читалось безумие. Рукава его рубашки были задраны, оголяя рельефные и татуированные руки. Не типично для Амаи, но та сразу умерила пыл при виде незнакомца. Она часто видела такие чокнутые глаза, когда зрачки нервно дергаются, а веки жутко подрагивают. — Кейли! — произнес мужчина. Голос его был очень низким, но при этом тот словно пытался говорить намного выше, из-за чего речь становилась еще более неприятной. — Ты ведешь себя некомпетентно. Ты же врач! Будь сдержаннее, — обратился он к медсестре. — Я благодарю тебя. Дальше сам, — закончил он, указав ладонью на выход. Девушка удалилась из помещения. Амая не решалась начать разговор, незнакомец посмотрел на нее и извращенно пожирал взглядом еще какое-то время. Он подошел ближе, ладонь скользнула по забинтованной выразительной женской талии. — Женщину никогда не видел? Убери руки, выродок! Мужчина грубо схватил Амаю за горло и прижал к подушке. Второй рукой он принялся сдавливать ее виски. Взгляд его был полон бешенства и неистового гнева, а лицо вмиг стало красным от злости. Капли пота падали на жертву, пока та мычала и пыталась сопротивляться, но наручники сковывали движения. — Тебя спасли и не бросили подыхать только из-за наших принципов, — мужчина говорил медленно, сквозь стиснутые зубы. — Мы видели твою татуировку на плече, ты ведь пират. Своих не принято бросать. Но то, как ты себя ведешь, заставляет меня отказаться от всех принципов и вскрыть тебе глотку. — Мужчина достал острый нож, на рукоятке которого была индивидуальная гравировка. Он поднес остриё к горлу Амаи, — Я не потерплю такого неуважения. Та на мгновенье перестала сопротивляться, чтобы случайно не напороться на конец лезвия. Мужчина продолжил: — За такое поведение, у нас заживо скармливают зверям в хлеву. Но, скрывать не стану, вижу в тебе потенциал. Было бы безрассудно убивать хорошего воина, согласись? Мужчина убрал руки с лица Амаи и оставил ее покое. — Вербовать будешь? — спросила она, стараясь отдышаться. — Думаю, ты сама согласишься остаться, когда увидишь наши труды собственными глазами. — А если откажусь? — А смысл? Ты в хорошо защищенном городе. Еда, вода, место для хорошего сна — здесь есть все. Более того, ты в кругу своих. Разве пираты существуют поодиночке? Но, естественно, у тебя есть право выбора. Ты можешь захотеть уйти, но и смысла от тебя тогда никакого не будет. Пока не согласишься — ты моя добыча, ресурс. Продам первым пролетающим торговцам, а там пускай уже сами решают, что с тобой делать. Амая тяжело вздохнула, выбора и правда нет. Сбежать не получится, да и нужно ли ей это? Звучал незнакомец убедительно, если бы хотел убить — на Амаю не тратили бы передовые медикаменты и место в стерильной больнице. Пиратке такое отношение к себе льстило, и было приятно, что в ней видят потенциал. Осталось только проявить себя. — Согласна? — спросил мужчина. Амая кивнула. — Отлично! Я рад нашему сотрудничеству. Габриель — глава этого города. — Амая. — И так, Амая. Вижу, как у тебя загорелись глаза от моего предложения, даже не пытайся скрывать это. Какое-то время придется посидеть в камере для общей безопасности, временная мера. Через несколько дней выйдешь на ринг, покажешь себя. В тюрьме сильно не скучай, охране не дерзи, — Габриель обращался с Амаей, как с ребенком. Она это заметила, но дерзить не стала, слишком уж ей хотелось влиться в доверие. «Дальше посмотрим, может, пробьюсь в лидеры и получится зарезать самодовольного ушлепка». После очередной перевязки и приема витаминов за Амаей пришла охрана. Все те же разведчики в броне и с элитными энергетическими миниганами, а лица скрыты за зеркальными визорами бронешлемов. Амая взглянула на свое отражение: бледное лицо из-за потери крови, усталый взгляд и сверкающая бритая голова. Солдаты взяли ее под руку и увели в неизвестном направлении. Выйдя из помещения, яркое солнце заставило Амаю зажмуриться. Привыкнув к свету, она не поверила глазам. Настоящий технологичный город, какой она последний раз видела, будучи в Среднем мире. Аккуратно сложенные дорожки тротуара, засыпанные легким слоем снега, уличные фонарные столбы, вдоль которых шли электрические провода. На стенах высоких зданий сверкали солнечные батареи. В центре города красовалась огромная статуя из золота, за которой виднелись жилые помещения, где в окнах беззаботно курили жители. Люди, находящиеся здесь, не боялись за свои жизни, ведь город был оснащен технологичной защитой из утопических миров. Где-то неподалеку был слышен смех детей, играющих на детской площадке. Слева от главных ворот находился уличный тир, где пираты могли улучшить свои навыки. Там же стоял большой бар, в котором солдаты, пришедшие с очередного успешного рейда, могли спокойно выпить и расслабиться. Амая выбросила из головы все свои претензии и надеялась, что сможет впечатлить Габриеля на ринге. Такое место не должно зря пропасть, и Амая обязана завладеть им. Пиратку привели к огромной двухэтажной тюрьме. Небольшая территория для заключенных была ограждена забором с электрической проволокой, а в урановых стенах выделялись решетчатые окна, которые закрывали железным занавесом в холодную погоду или зимний период, лишая заключенных возможности смотреть на улицы. Заднюю часть тюрьмы не было видно, Амае в ближайшем будущем еще предстоит туда попасть. — У вас новенькая, — произнес один из охранников, распахивая дверь тюрьмы. Послышалась парочка радостных возгласов нескольких сумасшедших, которые набросились на свои решетки и начали колошматить их. Амаю провели в камеру и грубо бросили на свободную койку. Она приподнялась и спиной уперлась в холодную стену. Сидя на вонючей кровати, на простынях которой виднелись засохшие пятна крови, она принялась разглядывать помещение. Стены из прочного урана, бетонный и неприятно прохладный пол. Одиноко висящая лампочка и решетчатые окна, вид за которыми закрывал уже знакомый железный занавес. В тюрьме не сильно заботились о заключенных, и главы города посчитали, что одного обогревателя на все двухэтажное помещение вполне достаточно. В камере стояло пять коек, а в дальнем углу комнаты находилось подобие выгребной ямы. Ближе к выходу располагался длинный стол и известняковые табуретки, часть столика испачкана в свежей рвоте. Помимо Амаи, здесь находились еще четверо заключенных. За столом сидел огромный парень, мускулистой спиной к Амае. Казалось, его поношенная тюремная роба вот-вот разорвется от еще одного вздоха. Впрочем, Амая не против поглазеть на красивое тело сильного гусара. Ярко-красные глаза парня взглянули на новую сокамерницу. По правую сторону его лысой головы в глаза бросался громадный след от когтей. Слева от гусара сидела сгорбленная худощавая девушка, тело которой было, наверное, самым отвратительным, что видела Амая. Кожа буквально до кости, цвета гнилого трупа и уродливое вытянутое лицо. Волосы ее были седыми, а глаза глубоко посажены. Она постоянно чесала руки и голову. Девушка одета в обычный топ, скорее всего, из-за того, что тоже является новенькой или же на нее не нашлась тюремная одежка. Увидев нового сокамерника, мусорщица улыбнулась, оголяя кривые и гнилые зубы. На кровати в дальнем углу комнаты неподвижно сидела очередная пленница — зрелая женщина. Глаза бедняжки были полностью перебинтованными, а на горле виднелся огромный рубец. Скорее всего, после неудачной операции. Длинные и седые волосы женщины завязаны в хвост, а на лице виднелись синяки. Она тихо сопела, лежа на спине, сложив ладони на свой тощий живот. Здесь явно не так хорошо кормят. Около слепой сидел мужчина примерно похожего возраста и держал ее за руку. Посмотрев на Амаю, он сплюнул в сторону и перевел взгляд обратно на лежащую рядом. На его руке было клеймо, как у всех пиратов. Такое было и у Амаи. Пиратка пыталась рассмотреть клеймо этого зрелого мужчины, но татуировку пытались перебить, и очень даже неудачно, скорее всего, на скорую руку. Другое предплечье мужчины являлось бионическим. На протезе виднелась гравировка с именем «Мэдисон». Когда мужчина посмотрел на слепую, гримаса его изменилась. На лице вновь появилась жалость и сочувствие. Сокамерник медленно гладил ладони женщины. — Призрака увидела? — послышался мерзкий голос «гнилой» девушки. Амая всего несколько раз видела Мусорщиков вживую. Те, кому они не нравились, называли их гнилыми. Что-то своего рода расизма. Для Амаи голос этой девушки был подобен звуку скрежета вилки о тарелку. Она хотела вырвать себе барабанные перепонки, лишь бы больше никогда не слышать подобное. — Не говори со мной, ты мерзкая и стремная, — резко ответила Амая. Брови парня, сидящего рядом с мусорщицей, от удивления приподнялись. Но он также продолжил сидеть и даже не посмотрел в сторону новенькой. Гнилая принялась громко смеяться. После минутного хохота выражение ее лица наполнилось гневом, а в глазах блеснула уверенность. Она достала готовую заточку из-под стола и рванула в сторону обидчицы. — Сука! — крикнула она. Амая, держась за раненый бок, подготовила ногу для удара. Она легла так, чтобы противнице не было понятно, как она атакует. Оставить такие огромные и тяжелые берцы было огромной ошибкой со стороны охраны. Амая воспользовалась шансом и изо всех сил ударила ботинком в лицо нападавшей. Послышался секундный едва различимый хруст. Девушка упала на пол, из ее рта выпало несколько черных зубов, а челюсть была сломана. Она пыталась неразборчиво выкрикивать маты, но вместо этого издавала лишь громкие мычания. Тяжелая тюремная дверь распахнулась. В проходе встал охранник, держа в руке электрическую дубинку. — И пяти минут не прошло, а ты уже затеяла драку? — обратился он к Амае. — Хреново вы свою работу выполняете, господин охранник. У этой суки заточка оказалась. Охранник наотмашь ударил Амаю в лицо. Та сплюнула кровь и спокойно посмотрела в его сторону, ожидая второго удара. — Зубы этой мрази подобрать не забудь, нянька ты наша, — ехидно произнесла она. — Сейчас твои будем собирать, — последовал еще один удар, потом еще один. Когда Амая упала на пол, охранник продолжил бить ее ногами. После продолжительной серии ударов он позвал своих коллег. Амае казалось, что ее сердце замерло. Разум отказывался воспринимать происходящее. Она была уверена, что сейчас ее снова изобьют до полусмерти, как тогда Диана. Амая еще какое-то время лежала на полу. По телу пробегала дрожь от осознания всей ситуации. Она здесь одна. Ей никто не поможет. Каждый за себя. Она не могла позволить снова унизить себя, такого больше никогда не повторится. Амая собиралась встать, чтобы дать отпор. Но, подняв голову обнаружила, что главной целью охраны является далеко не она. Перед ней открылась жестокая картина: мужчины принялись бить током ее соперницу. Каждый электрический удар Амая чувствовала словно на себе. Смотреть на все это было больно. Она впервые по-настоящему кому-то сочувствовала. Некогда уверенная и боевая «гнилая» прямо сейчас в судорогах валялась на холодном полу, ее темные зрачки уставились в одну точку. Перекошенное от боли лицо выражало кошмарные мучения, а выбитая челюсть придавала девушке еще более жуткий вид. Лишь в ту секунду до Амаи наконец дошло, что возиться тут с ней никто не станет. Охранники удалились из камеры, забрав с собой нападавшую. Остальные заключенные даже не дрогнулись. Здесь это было нормой, как стакан воды выпить. Амая не без труда поднялась и прихрамывая, села рядом с Гусаром. Она тяжело и прерывисто дышала. Сама Амая часто принимала сторону бьющих в подобных ситуациях. Но сейчас, оказавшись жертвой, ей нужно было многое переосмыслить. — Я Мэтт, — послышалось рядом. Амая повернула голову и своим измученным взглядом уставилась на рядом сидящего гусара. — У тебя все бинты в крови. Видимо, рану задели, пока били, — заботливо произнес новый знакомый. Амая опустила голову и поняла, что за колющая боль в торсе ее беспокоит. Она приподняла майку. Верхний слой бинтов порвался, оголяя кровавую рану. — Думаю, стоит позвать охрану и медиков? — предложил Мэтт. Амая не ответила. — Я так понимаю, тебе гордость не позволит попросить помощи? Да? — продолжил он. Парень улыбнулся, встал из-за стола и подошел к двери. — Нам медик нужен! Тут раненная! — кричал он. Послышались шаги. — Чего вам? — Тут у девушки бинты порвались, и что-то мне подсказывает, что она долго не протянет. Охранник открыл дверь и вошел внутрь, чтобы убедиться. Осмотрев бледную Амаю, которая с трудом пыталась усидеть на табурете, чтобы не упасть, мужчина закатил глаза и тяжело выдохнул. — Скоро подлатаем, — он вышел из камеры и отправился за помощью. — Ты как? Держишься? — спросил Мэтт, положив громадную и тяжелую руку на плечо Амаи. В этот момент все было размыто. Какие-то голоса, странные силуэты. Где она вообще находится? Что происходит? Последнее, что она услышала, — приглушенную фразу Мэтта о том, как ее лицо стало еще бледнее. Амая потеряла сознание. На щеке сквозь сон чувствовалась жгучая боль, которая становилась сильнее. Амаю очередной раз ударили ладонью по щеке, после чего та очнулась в холодном поту в сопровождении неприятной мигрени и ужасной болью в животе. Над ней стояла охрана, а рядом сидела уже знакомая медсестра Кейли, которую она встретила в самые первые минуты своего пребывания в этом городе. — Уже второй раз мы встречаемся лишь тогда, когда тебе нужно зашить рану и привести в сознание, — врач поднялась с кровати. — Будьте с ней нежнее, и так многого натерпелась, — обратилась девушка к охране и вышла из камеры. Те посмотрели на Амаю, фыркнули и ушли следом. Она встала с кровати и обнаружила, что вернули мусорщицу. Сердце вновь бешено заколотилось, а дыхание участилось. Судя по всему, «Гнилая» смирно дремала в своей кровати. Трудно было понять, спит она или просто лежит. По глазам не определить, ведь их больше не было. Вдоль лица у девушки шла повязка, через которые были видны впадины, где должны находиться глаза. Амае стало тошно. Как можно было пойти на такую жестокость? Чем можно заслужить подобное? — Здесь чаще всего именно так и наказывают за нарушения, — послышался голос Мэтта, когда обнаружил ужас на лице новой сокамерницы. — Сейчас Агата получила за заточку, которая считается оружием. «У Гнилой наконец-то появилось имя. Мило». На этом ужасающие подробности этого места не заканчивались. Мэтт продолжил: — Жителям здесь намного веселее смотреть на то, как дерутся слепые, — парень указал на спящую сокамерницу, у которой были такие же повязки. — Эту женщину зовут Мэдисон, а мужик, который всегда держит ее за руку, — это Фрэнк, ее муженёк. Пара мирно спала лицом к стене и не слышала, что их обсуждают. — Они с мужем жили в этом городе, пока не решили отречься от пиратов. Оказывается, в городе планировали восстание. Все, кто были в этой компашке, перебили символику пиратов на своем теле. Их нашли и почти всех убили. Пока они находились в камере вместе со мной, Мэдисон пыталась сбежать и напала на охрану, даже убила одного. За это ей вырезали глаза и казнили ее лучшую подругу, которая находилась в соседней камере. Жуть, скажи? Пока Амая пребывала в ужасе от услышанного, Мэтт рассказывал это настолько спокойно, будто такое происходит каждый день. — Кстати говоря, слепых боев не было очень давно. — К чему клонишь? — Во всей тюрьме слепые сейчас только Мэдисон и Агата. До пиратки сразу дошло. — Охренеть. И когда бой? — Агата отходит от наркоза, думаю, еще не скоро. Амая вспомнила, что ей тоже предстоит бой на ринге. Благо, с глазами, пока что. Ей стало интересно, как и на чем происходят поединки. Мэтт поведал, что чаще всего бойцов накачивают Go-соком, а любимое оружие публики — это урановые боевые топоры. Всё из-за того, что таким оружием легче всего отрубить конечность, а значит, сделать бой еще более зрелищным. Прошло несколько дней. Амая сдружилась с Мэттом, узнала больше о различных расах, вспомнила детство и познакомилась со здешними слухами. Она поделилась своей историей о том, как попала на эту планету. Мэтт тоже решил быть откровенным с новым другом и рассказал свою историю. Как оказалось, он был частью империи и участвовал в нападении на этот город, но они потерпели поражение, и Мэтта взяли как пленника. Вербовать его не получалось — юнец был слишком предан империи. Именно поэтому его решили продать работорговцам, но те нечасто торговали с пиратами, а потому Мэтт находится здесь уже больше полугода. Go-сок ему дают раз в месяц, чтобы тот не умер. Из-за этого он постоянно чувствует недомогание, которое сопровождается ужасным настроением и депрессией. За пару дней в тюрьме уже все были осведомлены, что спустя долгое время наконец состоится долгожданный бой между слепыми заключенными. Это обсуждали почти на каждом шагу. Заключенные и охранники перешептывались и заранее делали ставки. Агата ни с кем не говорила и все эти дни молчала, ужасно волнуясь. Мэдисон в это время поддерживал муж, который вечерами молился за свою возлюбленную. Настал тот самый день. Бойцов расселили по разным камерам и готовили к поединку. За решетками в окнах стояла солнечная погода, и был слышен гул толпы. Заключенным было разрешено выйти на прогулку, и те охотно ждали поединка, наблюдая за пока что пустым полем боя, обсуждая с сокамерниками, кто победит. К счастью, погода на улице не была такой морозной, и даже рваных пуховиков было достаточно, чтобы не замерзнуть. Казалось, сама матушка-природа создала идеальные погодные условия для такого редкого события. В этот момент Габриель вел Амаю по длинному коридору, чтобы показать ей, как происходят поединки. Они вдвоем вышли на маленький балкон какого-то помещения — идеальный ракурс. Было видно ликующую толпу, лица заключенных сквозь сетку металлического забора и огромное заснеженное поле, где всё и произойдет. Амая стояла впереди Габриеля в теплом пуховике, сделанном специально под ее размер. Кисти рук натирали тяжелые наручники, а пар, исходящий от теплого дыхания, закрывал весь обзор. Поединок начнется с минуты на минуту. — Советую смотреть внимательно. Может, узнаешь что-то новое, что поможет тебе в твоем предстоящем поединке, — холодно произнес Габриель, стоящий за спиной. Амая промолчала. По полю разнесся звук открывающихся железных тяжелых дверей. С обеих сторон медленно, но верно охрана вела двух гладиаторов, в чьих руках находились огромные боевые топоры, которые поражали своей остротой даже на таком большом расстоянии. Когда между слепыми бойцами оставалось десять метров, охрана удалилась с поля. От дыхания двух женщин исходил теплый пар. Повисла гнетущая тишина. Толпа начала перешептываться. — Как думаешь, кто из них умрет? — спросил Габриель. Узнав от Мэтта, что из себя представляет Мэдисон и какая у нее история, Амая всё ставила именно на нее. Мэдисон — опытная женщина с военным прошлым, которая имеет схожий с ней характер. Или, может, молодая Агата? Опыт которой равен нулю. Однако не стоит ее недооценивать. Во время драки с Амаей в девчонке была уверенность и злоба, которая сделала ее сильнее, — в этом и будет преимущество Агаты. В то время как у Мэдисон есть один огромный минус, который может решить исход боя, — это старость. Мэдисон в прошлом хоть и военная, но организм во время схватки может неожиданно подвести и оборвать ее жизнь прямо на этом поле, и даже не от руки соперника. После недолгих размышлений Амая мешкала: молодость или всё же опыт? — Пока не уверена, — ответила она. Габриель фыркнул. «Очевидно ведь», — подумал он. — Хороший слух в этом бою играет ключевую роль. Слепые ведь могут полагаться только на него, разве нет? — рассуждала Амая. — У кого слух лучше? У молодой Агаты? Или у зрелой Мэдисон? — продолжила она, взглянув на Габриеля. Тот ухмыльнулся. Ему понравился ответ Амаи. — Когда прозвучит выстрел, начнется бой, — предупредил он. Толпа застыла в ожидании. Вновь повисла тишина, все ждали заветный выстрел. Была слышна лишь нарастающая метель и дыхание бойцов. Выстрел. Обе стремительно приближались друг к другу. Заключенные всегда дерутся не только за жизнь, но и за возможность навсегда покинуть это место — таковы правила поединка. Вновь почувствовать запах свободы желала каждая, но одной из них не было суждено исполнить мечту. Мэдисон мечтала начать новую жизнь со своим мужем: перебить пиратское клеймо, путешествовать по миру и стать наемниками. Молодая мусорщица Агата хотела лишь найти свою семью, которую похитили работорговцы. Излишняя уверенность и стала ее приговором, из-за чего та и попала в этот пиратский город. Эта уверенность прямо сейчас била ключом, мусорщица смело бежала в сторону противника, как и ожидалось. Она планировала приблизиться к врагу и в полуприседе нанести урон по ногам, заодно и увернуться от возможного удара. Мэдисон шла быстрым шагом, держа тяжелый топор, внимательно прислушиваясь. В голове звучало имя возлюбленного, голос которого поддерживал женщину. Агата совершила грубейшую ошибку. Из-за Go-сока в организме чувствовался невероятный адреналин, который она раньше не испытывала даже от регулярного употребления психина. Девушка напрочь забыла о первоначальном плане и хотела лишь разорвать Мэдисон на куски. Агата начала яростно кричать, тем самым выдав свое точное местоположение. Мэдисон сразу смогла понять, где примерно находится голова соперницы. Она быстро развернулась, подняла над собой черный тяжелый топор и ударила противника. Зрители продолжали кричать и болеть за своего любимчика. Послышался звук рвущейся плоти и короткий хриплый крик. Мэдисон не попала в голову, слух подвел ее. Однако ранить врага, судя по крику, ей все же удалось. Агата ухватилась за вспоротое плечо и отпрыгнула в сторону, чуть было не упав. Мусорщица тяжело дышала и старалась остановить кровь, ладонь вмиг стала скользкой, удобно держать оружие больше не выйдет. Рукоять выпадала, а вторая рука ранена, и любое лишнее движение — мучительная боль. Держа топор одной рукой, она замахнулась в то место, где, как она думала, стояла женщина. Тяжелое лезвие разрезало лишь воздух — Агата промазала. Она уловила медленные хрустящие по снегу шаги справа от себя и сделала вид, что потеряла противника. Неожиданно для всех зрителей и своего противника Агата быстро обернулась, выполнив круговое движение. Точно в цель. Доказательством был протяжный стон соперницы, который та не смогла сдержать. Агата, не теряя времени, в эту же секунду замахнулась вновь. Мэдисон в последний момент успела хоть немного увернуться от смертельного удара, как только почувствовала над собой взмах топора. Несмотря на это, она все равно получила довольно серьезное ранение. Эта атака могла стоить ей жизни, но Мэдисон отделалась лишь оторванной рукой. «Оторванной рукой?». Как только женщина осознала это, на несчастную тут же накатила адская боль. Крик прошелся по всей арене и заставил зрителей ликовать еще больше. Агата вложила так много сил в этот удар, что топор умудрился застрять в промерзшей почве. После своей успешной атаки девушка пыталась достать орудие из земли, невзирая на боль и обильное кровотечение. Мэдисон оставшейся рукой подобрала уже свой топор. Очередной наполненный гневом и болью крик раздался на арене. Женщина замахнулась туда, где от боли кряхтела ее противница. Послышались зрительские охи, те перестали выкрикивать слова поддержки и словно застыли. Мэдисон пронзила торс юной соперницы. Агата, держась за орудие в своем животе, упала на снег. Девушка медленно захлебывалась в собственной крови. Ее соперница Мэдисон рухнула рядом от бессилия и ужасного кровотечения, виной которому была отрубленная рука, что валялась где-то неподалеку. Раздался короткий звук, похожий на колокол. На арену выбежали врачи и, не теряя ни секунды, принялись обрабатывать раны победительницы прямо на ринге. Лежащая поблизости Агата скончалась на месте. Бой был хоть и недолгим, но, несмотря на это, привел публику в невероятный восторг. Зрители аплодировали стоя, кто-то свистел и кричал о самом лучшем поединке за последнее время. Лидер города Габриель тоже был без ума от увиденного сражения. — Победил опыт, — гордо произнес он. Амая ничего не ответила. Тюремная стража провела ее в специальную камеру для гладиаторов. Здесь было все необходимое: удобное спальное место, раковина с туалетом и боксерская груша телесного цвета, вероятно, сделанная из соответствующего материала. Следом за охраной в камеру вошел Габриель. Охранники тут же выпрямились и поздоровались с главой города. Мужчина едва сдерживал улыбку и странно смотрел на Амаю. — Ну? Говори, — потребовала она. — Итак, дорогая Амая. Завтра у тебя будет возможность присоединиться к нам или же стать кормом для червей и гнить под землей. — Заканчивай с представлениями. Ближе к делу, кто мой противник? — женщина скрестила руки. Габриель расплылся в еще более широкой улыбке. Охрана позади, как и сама пиратка, замерли в ожидании. — Вы уже знакомы. Имперский гусар Мэтт, — сказал Габриель. В горле встал ком, вены на вспотевшем лбу быстро вздулись от гнева. Шок, смешанный со злостью и обидой, выражала физиономия Амаи. Она сжала кулаки еще сильнее. Женщина кинулась на Габриеля и, прижав его к стене, взяла за шиворот. Охрана хотела обезвредить нападавшую, но Габриель остановил их жестом руки и снова улыбнулся, глядя в полные безумия глаза Амаи. — Зачем?! Зачем ты делаешь это?! — кричала она. — Нужно пересилить себя, чтобы стать одним из нас, — ответил Габриель. — Да ты, черт побери, клоун обычный! Тебе моя реакция была интересна? Получил, что хотел? Доволен, урод? — Вполне, — последовал спокойный ответ. — Амая, ты же не идиотка. Правда думаешь, что гусар променяет свободу на сокамерницу, с которой знаком всего несколько дней? Поверь мне, ты еще почувствуешь на себе, как сильно он жаждет выбраться отсюда. Повисла тишина. Амая не хотела в это верить. Мэтт был единственным, с кем она могла поговорить по душам после стольких лет. Даже в Среднем мире, где она была последний раз, пиратка не могла себе позволить настолько с кем-то сблизиться. — Бой будет завтра, — слова Габриеля ударили по ушам Амаи, нарушив тишину. Мужчина продолжил: — Вам введут двойную дозу Go-сока, так как ты и так ранена. Сражаться будете на ножах. Глава города убрал руки Амаи и ушел из камеры, искренне пожелав ей удачи. Амая скатилась по холодной стене и долго смотрела в одну точку. Все мысли были о предстоящем поединке и Мэтте. Она задавалась вопросом, как он отреагировал на новость о своем противнике. Возможно, Габриель был прав. Раздумья не давали покоя. Ладони дрожали, а ком в горле не исчезал. Амая хотела разрыдаться от стресса, но после упавшей слезинки быстро взяла себя в руки. Какой позор — волноваться и тем более плакать из-за кого-то, с кем она так мало знакома. Амая дает слабину, слишком быстро привязываясь к человеку, с которым едва знакома. Она не хотела признавать тот факт, что ей до боли одиноко. Весь оставшийся день пиратка вымещала свой гнев и обиду на боксерской груше, оставляя глубокие вмятины. В боку все еще кололо, но удар ногами нужно было хорошенько отработать. Ей сейчас точно не до раны. Еще один факт, который Амая не хотела признавать, — это то, что с ней сделает двухметровый гусар, с детства напичканный стероидами. Ее успокаивало то, что Мэтт был молод и, возможно, еще не раскрыл свой потенциал в ближнем бою. Этим она старалась себя приободрить. Шли часы, и льющийся с тела пот уже не так сильно ощущался. Удары становились все хуже, а веки становились тяжелее. Амая сильно вымоталась и больше не могла концентрироваться, а поднять ноги и кулаки для удара было еще сложнее. Ей хватило сил умыться, дойти до кровати и рухнуть на нее. Открыла глаза — Амая уже стоя перед дверью, которая вела на ринг. С двойной дозой мощного наркотика в крови время пролетело слишком быстро. Казалось, сейчас Амая может уловить каждую пылинку в воздухе. Двигаться невероятно быстро и использовать свои рефлексы на полную. За железными вратами уже слышен гогот радостной толпы. Не стоит забывать, что противник будет силен. Гусар, которому спустя столько времени позволили ввести полную дозу Go-сока, — по-настоящему страшный и сложный противник. Учитывая желание юноши обрести свободу, его расу и телосложение, перспективы на успех в драке были неутешительными. Ворота открылись, прохладный свежий воздух ударил в нос, наполняя мощное тело легкой бодростью. При виде бойцов толпа принялась кричать еще громче. Все они жаждали скорее увидеть поединок. Сможет ли это сражение переплюнуть предыдущее и обеспечить хорошим настроением на ближайшие месяцы всех наблюдавших? Город долгое время находится не в самом лучшем положении. Припасов мало, враг в лице империи дышит в спину, а доверять нельзя даже самым близким. Поединки — самый эффективный способ снять стресс и расслабиться. Глава города Габриель поддерживает общий настрой жителей, насколько ему это удается. Охранник грубо толкнул Амаю, чтобы та шла вперед. Когда она вышла на поле, то обнаружила сидящего на том же балконе, что и в первый раз, Габриеля, который пристально наблюдал за ней. Пиратка выпрямила спину и сомкнула мозолистые кулаки. Погода вновь порадовала высокой температурой, позволяя бойцам драться чуть ли не в нижнем белье, оголяя их рельефные тела. Go-сок наполнял организм ощущением, которое с лихвой компенсировало обморожение — бойцы чувствовали себя превосходно, невзирая на зимнее время года. Амая поправила свой бордовый топ, потуже затянула бинты, размяла костяшки и была готова к поединку. Впереди стояла фигура огромного Мэтта, на чьем фоне позади стоящий охранник казался ничем. Амаю охватил страх, которому она старалась не поддаваться. Но навязчивые мысли вновь полезли в голову, не давая покоя. Что ей делать? Как драться против него? Он же может запросто сломать ей шею в первые секунды драки. Амая подумала, что Габриель не стал бы вести ее на верную смерть. Неужели он в нее верит? Зная ее характер, делает ставки именно на нее? Подобные раздумья вселили в Амаю хоть и маленькую, но все же надежду. Наконец, бойцы стояли друг напротив друга. Их разделяло всего пара шагов. Охрана ушла, небрежно бросив оружие гладиаторам в ноги. Казалось, Мэтт сжирал своим взглядом и был готов напасть раньше времени. Амая посмотрела на Габриеля, тот кивнул и улыбнулся. Пиратка перевела взгляд на соперника. Мэтт — словно бык. Из его ноздрей вырывался теплый воздух. Парень был одет лишь в обычные штаны карго, надевать на тело он ничего не стал. «Слишком рискованно для него, эффект наркотика скоро кончится, и обморожение тут же его ослабит. К тому же, драться без верхней одежды будет больно, Мэтт», — Амая в каждой мелочи искала утешение и то, что повысит вероятность ее победы. Она глубоко вздохнула, проверила свои натянутые боксерские бинты и встала в стойку. Мэтт лишь молча смотрел в глаза противника. Никакой стойки, перчаток и подготовки, одни только голые руки и наполненные гневом ярко-красные гусарские глаза. Выстрел. Мэтт бросился в сторону Амаи и даже не стал поднимать свой кинжал. «Решил убить голыми руками?» — подумала Амая. Она быстро подняла свое оружие с земли и успела отойти в сторону, когда враг пролетел мимо нее. Подобно быку, который увидел красную тряпку перед собой. Амая элегантно и быстро пронзила лезвием воздух, Мэтт был быстрее. На женщину посыпался шквал смертельных ударов, один из которых мог легко отключить сознание жертвы навсегда. Но при условии правильного попадания. Амая же не позволила бы так легко попасть по себе. Она идеально поймала ритм врага, и уклоняться от его здоровенных кулаков стало проще некуда. К тому же пиратка успешно умудрялась резать руки противника при каждом его промахе. Капли крови брызгали перед ее лицом, а гусар словно не замечал всех своих глубоких порезов и не думал выдыхаться. «Эту тварь бить кулаками абсолютно бессмысленно, если даже нож не берет его». Гусар прекратил атаки и совершил апперкот, но женщина ловко и уверенно отпрянула, становясь в левостороннюю стойку. Левая рука впереди, нож в правой руке и пульсирующие вены на лбу. Мэтт приблизился слишком быстро, Амая не ожидала такой скорости. Парень своей изрезанной рукой перехватил женскую ладонь с ножом, а правой ударил в солнечное сплетение противницы. Удар моментально сбил дыхание пиратки, а последующая атака ногой и вовсе отбросила ту на несколько метров. Провально упустив свой единственный шанс на выживание, Амая выронила лезвие под ноги врага. Она прокатилась по снегу, оставляя за собой протяжную дорожку. Пиратка вцепилась в свое сердце, пытаясь ловить ртом воздух. Гусар в этот момент уже взлетел над соперницей, чтобы всем своим весом перемолоть ей ребра. Реакция Амаи не подвела, женщина успела перекатиться как можно дальше от места падения громадного парня. Какая удача, под собой она почувствовала тот самый нож, который Мэтт не стал подбирать. Судьба дала пиратке второй шанс. По сути, они сейчас поменялись местами, откуда изначально вышли. Бойцы снова встали друг напротив друга, оба медленно передвигались по кругу, не сводя глаз со своей цели. Мэтт дошел до места, где Амая выронила клинок, и подобрал его, все так же пожирая врага взглядом. Внезапно он бросил его над головой соперницы. Это был отвлекающий маневр, который сработал, ведь Амая устремила свой взор на летящее оружие, пока в эту секунду соперник нёсся, как зверь, в ее сторону. Этого Мэтт не ожидал, Амая умело села на шпагат, тем самым позволив врагу «пролететь» над собой и глупо промазать вновь. Мэтт не успел обернуться после своей неудачной атаки, Амая тут же перерезала ахиллово сухожилие врага. Пиратка хотела разрезать и второе, но гусар пнул ту в живот, когда она подумала, что успеет подняться. Удар ногой снова откинул женщину, а сквозь бинты на ее талии просачивалось кровавое пятно. Против Мэтта остается только защищаться и пытаться ловить моменты, когда тот открыт. Гусар не подпустит к себе, а если удастся атаковать, тот даже не почувствует. Пиратка показательно выбросила нож и развела руки в стороны. «Нападай», — шепотом произнесла она. Гусар чувствовал подвох, однако оружия у соперницы не было — этого было достаточно для атаки в лоб. Шагал он в ее сторону осторожно и медленно, а пиратка стояла в типичной стойке, ладонями подзывая Мэтта к себе. Оба ринулись друг к другу. Парень вкладывал все силы в свои кулаки, но цена за столь мощные удары была соответствующая — медленные атаки. Амая успевала реагировать почти на каждую, стараясь уклоняться. Тело быстро передвигалось из стороны в сторону, пропуская атаки Мэтта сквозь себя. Увы, в какой-то момент она все же сбилась с ритма и получила мощнейший удар в челюсть. Пока Амая, лежа на снегу, пыталась понять, как не потеряла сознание, Мэтт приблизился, схватил ее за шею и поднял над землей. Та начала задыхаться и пыталась вырваться, держась за руку противника. Огромные ладони сжимали шею сильнее. Если бы Мэтту не пришлось тратить силы, чтобы держать пиратку в воздухе, он бы запросто сломал ей шею одним сжатием. Амая потянулась к задней части своей штанины и вытащила второй нож, который Мэтт бросил над ней. Она успела подобрать его, а свой выбросила, чтобы враг почувствовал уверенность. Возможно, эффективнее было бы использовать сразу два имеющихся клинка, однако Амая решила атаковать неожиданно. Она не была уверена, сможет ли удержать оба клинка и не потерять все свои козыри в драке против Мэтта. «Тупорылый гусар». Амая вонзила нож в красный глаз соперника и пропихивала его всё глубже. Мэтт скорчил гримасу боли — это была вся его реакция на лезвие в глазу. Он вынул оружие из отвратительной раны и выкинул в сторону. «Если этот ублюдок не реагирует даже на такие ранения, о какой победе идет речь? Этот танк и автоматом не убить». Амая принялась бить ногой самое банально место — пах. К счастью, у гусара мужская слабость была такой же неизменной, и он ослабил хватку после нескольких пинков. Продолжая висеть в воздухе и кряхтеть, Амая дотянулась ладонью до его лица и засунула в раненый глаз несколько пальцев. Мэтт завопил от боли и швырнул противницу. Пока он держался за дыру, на месте которой раньше было глазное яблоко, Амая, не без труда встала и, спотыкаясь, ринулась к лежащему неподалеку кровавому кинжалу. Гусар успел среагировать и что есть силы пнул пиратку в живот. Та отлетела и с грохотом упала в снег, пытаясь дотянуться до своего последнего шанса на победу. Мэтт подошел к ней вплотную и, после нескольких ударов ногой в и так уже избитый торс, сел на соперницу сверху и принялся бить своими огромными кулаками ее морду. Амая, невзирая на крушащие ее лицо удары, попыталась снова засунуть пальцы в раненый глаз Мэтта. Тот лишь взял руку противницы и без сожаления сломал ее, да так, что кость выпала наружу. Амая начала задыхаться и рыдать из-за паники, перемешанной с мучительной болью, которую не мог остановить даже наркотик в крови, пока Мэтт с каменным лицом не принялся вновь душить ее. Казалось, сейчас этот жестокий бой будет окончен. Но из-за потерянного глаза Мэтт не заметил, куда тянется правая кисть соперницы. Амая наконец дотянулась до заветного орудия, взяла в ладонь и начала неистово колоть противника в бок. Мэтт не реагировал ни на пятый удар ножом, ни на шестой. Тогда Амая решила крутить лезвием прямо внутри врага, создавая огромную и ужасную дыру в теле соперника. Как только щель в боку стала больше, Амая бросила нож и просунула внутрь пальцы, а потом и вовсе целую кисть. Нащупав то ли орган, то ли кость, она попыталась вырвать это. Мэтт вскочил от боли и пал на землю, осматривая до ужаса отвратительное ранение. Пока в глазах медленно темнело, Амая под действием Go-сока все еще была в сознании и даже успела подняться. Последнее, что увидел Мэтт, — это бегущую на него Амаю с ножом в руке. Он вытянул кровавую ладонь перед собой, дав понять, что сдается. — Погоди, не нужно!!! — крикнул он. Секунда — и во лбу Мэтта красовалась рукоять ножа, пока остальная часть находилась внутри черепа. Амая выдохнула и потеряла сознание, изможденно упав в снег. Толпа громко захлопала и ликовала. Бой был превосходным. После знакомого звука колокола в поле выбежали врачи и на носилках унесли Амаю. Очнулась она уже в городской больнице, где впервые познакомилась с Габриелем. Почти всё тело было в бинтах, а боль была ужаснее, чем во время боя. Эффект Go-сока давно прошел, а тело познало самые мучительные ощущения. — Проснись и пой, — произнес теплый и знакомый голос. — Это уже традиция — встречаться с тобой только, когда ты в отключке, и менять твои утки. Я — твой ангел-хранитель, запомни это. Больше не смей грубить мне, как тогда. Амая лишь неловко отвела взгляд. Кейли действительно не раз спасала ей жизнь своими волшебными руками. Пиратка искренне уважает врачей и тем более, когда те ставят ее на ноги, чтобы она вновь могла рваться в бой. В первое их с Кейли знакомство Амая вспылила, но извиниться ей не хватит духу. — Ты три дня не просыпалась, — продолжила Кейли. — Досталось тебе хорошенько: открытый перелом, перелом грудины, заражение в ножевом ранении, сломанная челюсть, отсутствие нескольких зубов и куча синяков по всему телу. Лечить тебя — отличная практика, мне нравится. Заражение в боку чудом удалось вылечить. Любят тебя в то место бить, — объяснила медсестра Кейли. Амая промолчала. Девушка села на стул и тяжело вздохнула, стряхивая пот со лба. — Пока ты была без сознания, Амая, Империя снова напала на нас. Ублюдки сломали стены, сожгли половину склада и убили девять человек, плюс одиннадцать раненых бойцов. Не хочу знать, как обстоят дела в морге. Наверняка мирных жителей там не меньше, чем самих солдат. Все врачи города сутками напролет только и делали, что перевязывали раны пострадавших. Козлы еще и тюрьму взрывом задели, из-за чего многие пленники сбежали. Мы просрали так много… Городу сейчас нужно экономить продовольствие как никогда. Господи, в какой же мы заднице, — медсестра прикрыла лоб ладонью. Амая какое-то время молчала, но всё же решила поделиться интересной информацией. — Знаю я одну колонию недалеко отсюда. Кейли вопросительно посмотрела на собеседницу, Амая продолжила: «Когда встретишь Габриеля, передай ему, что после моего выздоровления нужно навестить эту дыру и перестрелять пару ублюдков. Заодно и их продовольствие забрать, его там навалом. Зимние запасы и куча оружия после рейдов». Амая расплылась в широкой улыбке. «Я напомню этим уродам, что они не на ту напали».