***
В относительно спокойной рутине дни потекли один за другим. Весенние дни сменились на летние, даря безоблачное ясное небо, яркое солнце, что согревало и освещало все вокруг; воздух наполнился запахом цветов и спелых закатников; у водоемов зацвели лилии-калла, а в лесах — трава-светяшка, освещающая ночами дорогу; кристальные бабочки летали везде, звеня хрупкими крылышками; вернувшиеся птицы дарили людям звонкие песни, когда сбивались в небольшие стайки. Люди все чаще выбирались за город или же в парки, устраивая пикники и барбекю, наслаждаясь любимой порой. На улицах Мондштадта бегали и резвились дети, у которых наконец-то начались каникулы. Больше торговцев приезжало с разных регионов в город, устраивая ярмарки, которые очень любили жители земель Свободы. Всем было интересно посмотреть на людей из других стран, на вещи и изобретения оттуда. И хоть большинство горожан старались почаще выбираться отдыхать, некоторые люди продолжали пропадать на работе несмотря на прекрасную погоду, которая располагала к прогулкам. Одним из таких людей был Дилюк. После прогремевшего совсем недавно Луди Гарпастума работы ничуть не убавилось. Сначала нужно было активно готовиться к самому празднику, затем заботы непосредственно на нем. Дилюк должен был тщательно следить за всем, чтобы все прошло идеально. И хоть он работал не один, расслабиться не мог и проверял все по несколько раз. После же праздника нужно было восполнить запасы алкоголя в баре, которые почти закончились, а также посещать бесконечные встречи с потенциальными партнёрами и поставщиками, которые приезжали в Мондштадт сейчас. Они и сами искали встречи с владельцем знаменитой по всему Тейвату винокурни. Рагнвиндр спал, когда придётся и чаще всего мог урвать лишь несколько часов, чего было катастрофически мало для него, но он держался и продолжал работать. Этот период нужно просто пережить, да… Но сколько бы он не работал, работы почему-то не уменьшилось. И, видимо, он наконец исчерпал все свои запасы сил, уснув прямо в процессе чтения важного договора. В этот момент его и нашёл Альберих. — Дилюк, я хотел узнать, не хочешь ли ты… А? Дилюк? — синий глаз удивлённо распахнулся, глядя на спящего за рабочим столом хозяина бара посреди рабочего дня. А ведь Кэйа говорил ему больше отдыхать, но нет же, Дилюк лучше все знает и не будет слушать никого. Покачав головой, Кэйа тихо подошёл к спящему и осторожно поднял его на руки, перенося на диван возле стены. Уложив драгоценную ношу и подложив под голову подушку, Альберих присел на край, погладив парня по бледной щеке. Затем он аккуратно освободил огненные пряди из оков резинки и те рассыпались по подушке горящим пламенем. Зрелище завораживало… Да и Кэйа не отказывал себе в удовольствии полюбоваться своим виноделом, особенно когда тот был столь умиротворенным. А в последнее время это можно было увидеть крайне редко из-за большой загруженности в связи с праздником и ярмарками. Бармену не нравилось, что Рагнвиндр так себя загонял, но тот был слишком упрям, чтобы слушать советы и больше отдыхать. Да ещё и его ночные вылазки на зачистку лагерей. Кэйа несколько раз следил за ним, так как хотел понять, куда вечно исчезает винодел из своего кабинета. У него с трудом, но получалось остаться незамеченным. Беготня по всему городу довольно выматывала, как и старания не выдать свою слежку, но наблюдать за битвами Рагнвиндра определенно того стоило. Как и в первый раз, Кэйа наблюдал за ним затаив дыхание и смотрел с восхищением. Все движения красноволосого были отточенными, точными и смертоносными. Он орудовал тяжелым двуручником так, будто тот не весил ничего, легко удерживал одной рукой, перекидывал из одной в другую. Тот был словно продолжением его руки и верно служил своему владельцу. А когда аловолосый использовал силу стихий, то сердце Кэйи замирало и сжималось от непонятной тоски. Его феникс и горящий двуручник в руках выглядели так знакомо, будто Альберих уже много раз наблюдал полет огненной птицы, озаряющей своим пламенем все вокруг. А когда все заканчивалось, Полуночный Герой бесследно пропадал, не попадаясь приезжающей полиции, которая все еще не могла найти ни одной зацепки. Кэйа уже и сам стал думать, что они абсолютно бесполезны. — Совсем не бережешь себя, — тихо произнес Альберих и осторожно лег рядом. Рагнвиндр будто почувствовал это и почти сразу поменял положение. Он лег на бок и разместил голову на груди синевласого, который обнял его, прижимая ближе. Смуглые пальцы ласково перебирали длинные вьющиеся пряди, любуясь расслабленным лицом, подрагивающими во сне пушистыми ресницами. Они не часто за этот месяц могли позволить вот так поваляться, но каждый раз Кэйа сходил с ума и ценил такие моменты. Рагнвиндр наедине сбрасывал свою маску холодного хозяина компании «Рассвет» и был просто Дилюком. Он доверял ему, Кэйе, чувствовал себя комфортно и мог быть собой. Доверие — самое дорогое, что человек может дать. Доверие и любовь. Но вместе с этим Альберих чувствовал и видел, что Дилюка что-то гложет. Он не говорил, держал в себе, а Кэйа не лез, давая тому самому решить, когда будет готов все рассказать.***
— Дилюк, так можем мы выступить у тебя? — поинтересовался бард, сидя за барной стойкой напротив красноволосого бармена, что протирал и без того уже сияющие чистотой стаканы. «Годы идут, а привычки не меняются» — пронеслось в голове Венти, наблюдающего за этой картиной. Всё практически вернулось на круги своя. Что Дилюка, что Кэйю всегда можно было найти в «Доле Ангелов», поменялось лишь место Кэйи, теперь он тут работает, а не спаивает сомнительных личностей. Хотя… Нет, все же спаивает, только теперь как бармен. — Почему именно у меня? — поинтересовался хозяин бара, переведя взгляд на Архонта. Он уже неделю ходит за ним и просит выступить у него в баре. Не то чтобы Рагнвиндр был против, просто ему нравилось немного раздражать барда также, как тот любил вино с «Рассвета». — У тебя одно из самых популярных мест в Мондштадте, тут потрясающая атмосфера, всегда много народу и Кэйю теперь не вытащить отсюда за уши! — фыркнул Венти, обиженно надув губы и посмотрев на Дилюка, который еле заметно приподнял уголки губ, а в глазах горел огонёк торжества, ведь Кэйе больше нравилось проводить время с ним, а не с Венти, которого он знал, к слову, дольше Дилюка в этой жизни. — Мастер Дилюк, вы столь жестоки даже когда молчите! — Не понимаю о чем ты, — усмехнулся Рагнвиндр и кинул взгляд на Кэйю, что был на другом конце стойки, смешивал напиток и общался с клиентами, приветливо им улыбаясь. С появлением Кэйи в роли бармена народу даже прибавилось, как отметил хозяин заведения. — Я удивлён, как он ещё не спалил тебя с твоими плотоядными взглядами. Ты так смотришь на него, будто готов утащить прямо сейчас в свой кабинет, — хмыкнул бард, заметив очередной взгляд пиро-мечника. — Ты ещё не намекал ни на что? — Мм нет, я не уверен, что интересен ему в этом плане, — покачал головой Дилюк. — Вы столько времени вместе проводите, Кэйа почти не отходит от тебя и даже в свои выходные чаще всего тут с тобой, в твоём кабинете, а ты ещё ни в чем не уверен. Дилюк, ты чем занимаешься вообще? Снова скачешь в маске совы по Монду? Если бы я тебя не знал, то решил бы… Нееет, погоди, нет, — протянул Архонт, когда понял, что попал в десятку, судя по отведенному взгляду алых глаз. — Господи, ты снова Полуночным Героем заделался? А я-то думал, о ком это в газетах! — тихо прошептал, чтобы никто не услышал их разговора, и перегнулся через стойку, прошипев. — Ты тогда что ли не набегался? — А что ещё делать, если чёртовы рыцари даже сейчас ни на что не годны? — тихо фыркнул Рагнвиндр, поморщившись. — Ты посмотри, они даже сейчас в баре, а не на службе! — Дилюк, оставь их уже и перестань носиться ночами по всему Мондштадту, лучше сосредоточься на двух важных делах! — Венти сел ровно и сложил руки на груди. — На двух? — удивлённо спросил аловолосый бармен. — Да. Первое и самое важное — Кэйа. А второе — устроить нам тут выступление и тогда я уговорю Кэйю не просто сыграть, но и спеть соло, м? — Венти поднял бровь, глядя на заинтересованного винодела. — Кэйа поёт? — алые брови изогнулись дугой. — И написал несколько собственных песен, основанных на его воспоминаниях, насколько я понял, но ещё не исполнял их, — усмехнулся Архонт и внутри ликовал, ведь теперь у них точно будет здесь выступление. Ему наконец-то удалось заинтересовать Дилюка, который всячески избегал этой темы и его самого! — Ладно, в следующую субботу будете выступать, — сдался Рагнвиндр. Ему слишком хотелось услышать, как поёт Кэйа. Раньше он никогда не пел и это что-то новенькое! То, чего он ещё не знает о Кэйе. — Отлично! Вы весьма любезны, мастер! — радостно хохотнул бард и хлопнул в ладоши. К ним подошёл Кэйа и вопросительно посмотрел на друга. — Кэйа, с завтрашнего дня начинаем репетиции, у нас в следующую субботу выступление в «Доле Ангелов»! — широко улыбнувшись, ответил на немой вопрос Венти, наблюдая, как губы Кэйи растянулись в букву «О» от удивления. — Хорошо, понял, я обязательно приду! А теперь, — Альберих повернулся к Дилюку и внезапно распустил низкий хвост, после чего ловко и аккуратно собрал волосы в высокий. — Вот, так лучше. Тебе, кстати, так больше идёт! — после сказанного, бармен коротко поцеловал своего работодателя в щеку и оставил глупо хлопать ресницами, а сам отошёл к новым клиентам. — Ммм как у вас все миленько, аж тянет ведро найти, — усмехнулся Венти. — Не в моем баре, — фыркнул Дилюк, поставил перед Архонтом новый коктейль и отошёл к другим посетителям.***
Почти всю неделю Дилюк пересекался с Кэйей лишь на работе, так как все свободное время тот проводил на репетициях группы. Винодел может и понаблюдал бы тайно за их репетицией, так как ему очень хотелось скорее услышать песни своего парня, но чертов бард не говорил, где они их проводят и Кэйа тоже место держал в секрете, а репетировать непосредственно в баре Венти отказался. Пришлось с этим смириться и терпеливо ждать. Вместе с тем в тот же день было дано объявление, что в субботу в баре состоится живое выступление группы Fireal и в честь этого первые напитки будут за счет заведения. Неплохая акция, как рассудил Рагнвиндр, все проанализировав, да и пиар для группы тоже хороший, народу должно будет много прийти. Он уже предвкушал выступление и с нетерпением ждал выходные, буквально отсчитывая дни. Сегодня была уже пятница и Дилюк стоял за баром вместе с Кэйей. Они и без того мало виделись, а он соскучился, поэтому решил сегодня побыть за баром, в перерывах болтая с Альберихом, который ловко уходил от темы репетиций и не говорил ни слова, как бы Дилюк не выведывал информацию. — Дилюк, я тебе ничего не скажу, можешь оставить свои попытки! — сильные руки обвили талию аловолосого, прижимая к сильному телу. Синий глаз был прищурен, смотря в алые нахмуренные. Рагнвиндр совсем по-детски сложил руки на груди и отвернулся, фыркнув, когда Альберих наклонился для поцелуя. — Серьезно? Решил играть во вредную сову? — насмешливый мягкий голос резанул по ушам, заставив хозяина бармена повернуть голову, но не успел он и рта открыть, как его заткнули самым наглым, но вместе с тем самым приятным способом. Этот засранец знает, как задобрить хмурого начальника и тот велся каждый раз, почти сразу сдаваясь и отвечая, обнимая синевласого за шею. Было все равно на посетителей, Дилюк бы сейчас даже важного партнера мог послать, лишь бы эти нежные губы продолжали сминать его во властном поцелуе, от которого подгибались коленки, а смуглые пальцы сжимали ткань белой жилетки на пояснице. Но все же их прервал кашель посетителя и Кэйа с тихим недовольным фырканьем разорвал поцелуй. Что ж, Дилюк полностью разделял его чувство. Но вот стоило ему увидеть сидящего напротив блондина с синими глазами, в которых была сама бездна, с глазами с таким же зрачком-звездочкой, и полным равнодушием лицом, как внутри все похолодело. — Дайнслейф! — радостно воскликнул Альберих и оперся руками о стойку. — Какими судьбами тут? Я думал, ты не любишь Мондштадт. — Я тоже думал, что ты не хочешь посещать земли Свободы, но вот ты тут. Твои родители подсказали, где искать тебя, — как и всегда отстраненно ответил блондин, кинув лишь короткий взгляд за спину Альбериха, где стоял Рагнвиндр и прожигал его взглядом, но пока молчал. — Жизнь удивительна! Никогда не знаешь, куда тебя может занести, но я очень рад, я встретил здесь любовь, — улыбнулся Кэйа и посмотрел на Дилюка с такой нежностью во взгляде, что его собеседник напрягся. — Кстати об этом, Дилюк, познакомься, это мой дальний родственник, Дайнслейф, он многому меня научил, а еще он самый наискучнейший учитель истории и самый большой зануда, которого только знал Тейват! Дайн, это… — Дилюк Рагнвиндр, хозяин компании и винокурни «Рассвет». Он весьма известная личность, особенно в Мондштадте, — ответил блондин на удивленный взгляд Кэйи. — Я слышал о нем. — Что ж, я оставлю вас, нужно работать, а то мой начальник весьма строг, — хохотнул Альберих и поцеловал красноволосого в висок, после чего отошел в другой конец, где сидело довольно много людей, уже привычно заводя с ними беседу. — Ты… — горящие пламенем глаза смотрели в синие, в которых не было ничего, кроме пустоты и холода. Он уже встречал этого человека, и встреча была не из приятных, а теперь он узнает, что этот человек «родственник» Альбериха в этой жизни. Хитро он придумал и так умело втерся в доверие. — Дилюк Рагнвиндр, — безразличным тоном произнёс Дайнслейф. — Нарушитель естественного хода человеческой жизни. — Это дар Архонта, а не нарушение. Тогда и ты нарушаешь естественный порядок вещей, — хмыкнул Дилюк. — Это проклятие и с этим ничего не поделаешь. Точнее почти ничего. Но ты заставил этот процесс затянуться, — безразличие сменилось холодом и взгляд ранил острыми льдинками. — Не понимаю, о чем ты говоришь, — нахмурился Рагнвиндр. — Снять проклятие можно лишь с помощью потомка королей Каэнри’ах, который не был задет проклятьем. И он только один. В прошлый раз ничего не получилось из-за тебя и его выбора в твою пользу, а не в пользу родины. Пришлось ждать его перерождение довольно долго, — пояснил блондин. Алые глаза широко распахнулись, шокированно смотря на Дайна. В голове винодела сложился полный пазл. Он пришёл за Кэйей. Он хочет сделать то, что не удалось его отцу тогда — забрать Альбериха ради какой-то надежды на снятие проклятья, которое снять нельзя. Это чистой воды безумие. — Я всячески оберегал Кэйю от тебя, но он все равно вернулся в Мондштадт, к тебе. Видимо, связь душ все же существует. Но это не имеет значения. Ты должен понимать, что у Кэйи есть обязательства перед своим народом, он… — блондин еле успел увернуться от сорвавшегося с пальцев Рагнвиндра сгустка пламени, что тот не смог удержать в порыве гнева. В глазах полыхало первозданное пламя, грозящееся сжечь абсолютно всех и вся, кто только посмеет посягнуть на Альбериха и его свободу. — Он. Не. Вещь. Он не ваш принц и он ничего вам не должен, ублюдки бездны, — прорычал пиро-мечник, прожигая сидящего перед собой рыцаря взглядом. — Ты бредешь снятием проклятья, которое нельзя снять. Этого способа не существует. Ты только загубишь жизнь Кэйи. Я не позволю. Если ты только посмеешь его забрать, я сожгу тебя заживо. А теперь убирайся из моего бара, — прошипел Дилюк, еле сдерживая рвущееся наружу пламя. Пиро бурлило в крови. Подпитываемо гневом своего хозяина, пламя лишь сильнее разгоралось. В баре стояла гробовая тишина и все смотрели лишь на этих двоих, боясь даже пошевелиться. Они еще не видели хозяина бара в таком гневе и не хотели знать, что будет, если он окончательно потеряет контроль. Дилюк не обращал внимания ни на что и ни на кого, смотря лишь на человека перед собой, но тут ему на плечо осторожно легла рука. — Дилюк? Дилюк, успокойся и опусти руку, пожалуйста, — медленно начал Альберих. Его рука накрыла ладонь в перчатке, опуская руку. — Ты же не хочешь спалить свой бар и людей в нем? — Нет, но для этого пусть твой родственник, — последнее пиро-мечник презрительно выплюнул. — убирается прочь из моего бара. — Хорошо… Дайн, тебе лучше уйти, — Кэйа бросил на блондина взгляд не терпящий возражений, ясно давая понять, что тому действительно стоит уйти. Хоть он и не понимал, что могло настолько вывести винодела из себя за такой ничтожный промежуток времени, что тот даже не смог сдержать стихию, но сейчас было важно хоть немного привести его в чувства. Кэйа и сам подпрыгнул на месте, когда услышал испуганные вскрики девушек. А когда обернулся и увидел направленную в сторону Дайнслейфа руку Рагнвиндра, который явно был не в себе, то растерялся. Он может и недолго знал Дилюка, но знал, что тот ни в жизни не причинит вреда людям, если только те не заслужили. Он не слышал их разговора, но у Дайна явно получилось за пару минут взбесить хозяина бара. — Как скажешь, Кэйа, — кивнул блондин, поднимаясь на ноги. — Мы еще вернемся к этому разговору, мастер Рагнвиндр, — бросив это, Дайн ушел также тихо, как и появился. — Дилюк, ты в порядке? — осторожно спросил Кэйа, посмотрев на винодела. — Да, но смену тебе придется закончить одному, я только напугаю людей. Мне нужно остыть, — извиняющиеся посмотрев на Альбериха, Дилюк покинул место бармена и скрылся на втором этаже. Кэйа проводил того растерянным взглядом, но не стал останавливать. Он хотел понять, что же произошло между Дилюком и Дайном, но ни один из них явно не ответит на вопрос. Он не поверил своему родственнику, что тот лишь слышал о Дилюке, его взгляд говорил о том, что они уже встречались. Дилюк для Кэйи был открытой книгой, и он всегда мог легко прочитать эмоции на отстраненном лице. Его глаза и действия говорили за винодела, тот всегда был честен в своем отношении к людям, не скрывая ни симпатию, ни ненависть, ни презрения. Дилюк был прямолинейным и честным, это нравилось Кэйе. Дайнслейф же был его противоположностью. Он говорил, что ему нет ни до чего дела, а людям в лицо ничего не говорил, скрывая свои эмоции, но и их за годы знакомства Альберих научился читать. Может не так хорошо пока, но мог понять многое. И он всегда знал, что его родственник что-то скрывает. Особенно явно это стало тогда, когда Дайн стал всячески уходить от темы земель Архонта Свободы, от истории Мондштадта, а если Кэйа говорил о своем желании посетить это место, то старался отговорить. Блондин будто нарочно не пускал его сюда и Альберих не понимал почему. Кэйа и без того имеет кучу вопросов без ответа, а сегодня добавились еще и это совсем не радовало! Ладно, надо собраться, все же завтра еще выступать. Не просто выступать, но и представить собственные песни.