Под особым контролем

11 класс, февраль — Арс, есть обезбол? — Антон заходит в тренерскую уже как к себе домой. Удивительно, что раньше его это место пугало до чертиков. — Есть. А что у тебя случилось? — Арсений отрывается от заполнения отчетов и внимательно смотрит на своего парня-ятрофоба. — Зуб, — коротко и немного жалостливо отвечает Антон. Арс достает упаковку таблеток из аптечки. — Вот таблетка, возьми воды из чайника. — Угу. Антон наполняет кружку Арсения водой из остывшего чайника и запивает таблетку большими глотками. — Антош… — М? — Заяц, зубная боль не пройдет сама по себе. Зубки придется лечить. — Не хочу! — Антош, — Арсений устало потирает переносицу. Ответ более чем ожидаем. — Кариес необратим, и если его не остановить, он разрастется дальше вглубь. Чем раньше обратиться к врачу, тем проще будет вылечить. Сегодня заболел? Антон краснеет и отворачивает взгляд. — Антооооон. — Ну что? — Когда заболел зуб? Антон вздыхает, выжидает паузу и решается. — Если честно, болит уже много дней. Я уже прикончил пачку Пенталгина за это время. А тебе рассказал только потому, что она невовремя закончилась. Арсений смотрит на парня с жалостью и болью в глазах. Этот паренек настолько боится стоматологов, что скорее допустит, что зуб сгниет до основания, чем позволит профессионалу помочь ему. И у него бы получилось, если бы он не зашел за таблеткой. Арсений припоминает, что не видел, чтобы Антон хватался за щеку или каким-то другим образом выражал боль. Терпел, бояшка. — Антош… — Ну чтоооо? — закатывает глаза Антон. Такой мягко-требовательный тон Арсения не сулит ничего хорошего. — Дашь мне посмотреть? — Нет! — Антош, я не стоматолог. И лечить тебя точно не буду, хотя очень хочется. Я просто хочу взглянуть, оценить ущерб. — Арс, я уже смотрел. Там ничего нет. Ни коричневого, ни черного пятна, никакого кариеса. Только зуб болит и десна опухла. Думаю, пройдет, ничего страшного. Арсений снова вздыхает. У Антона воспалилась десна. Может ли это означать что-то хорошее? — Антош, — предпринимает последнюю попытку Арсений. — Можно я тоже посмотрю? Хотя бы для личного успокоения. Возможно, все не так плохо, как я себе тут напридумывал. Но я буду переживать, не убедившись. Можешь, ради моего спокойствия, открыть ротик на несколько секунд? Я обещаю, что не буду трогать и делать чего-то, что причинит тебе боль. Просто посмотрю. — Хорошо, — вздыхает Антон, капитулируя. — Спасибо, заяц. Подойди сюда, к окну, где больше света. Какой зуб болит? — Вот тут, — показывает Антон на правую щеку, где, ориентировочно, расположена нижняя шестерка. — Шестой снизу? — Эээ, вроде. — Открывай ротик широко. Угу, умничка. Арсений взял мальчика за подбородок и повернул голову так, чтобы свет упал на нужный моляр. Моляр оказался чистым. Обычный белый зуб без признаков кариеса на нем. Только вот десна, из которой он рос, болезненно опухла. — Антош, я кариеса тоже не вижу, но я не стоматолог. Десна мне совсем не нравится. Давай сходим к Дмитрию Темуровичу ? — К биологу? — Да. Он стоматолог. Тоже из выгоревших. Пошли? — Я не хочу, Арс. — Так, Антон. Хватит капризничать, — Арсению не нравится раздраженный тон Антона, и он решает включить строгость. — У Дмитрия Темуровича нет в школе кабинета с бормашиной, он тоже только посмотрит и скажет, что делать. Может, тебе нужно просто десну полоскать хлоргексидином и отваром ромашки, а ты тут обезболивающее пьешь, как не в себя. Давай сходим и узнаем. Антон засопел, но позволил Арсению вывести себя из тренерской и под конвоем довести до кабинета биологии, что располагался на этаж выше. Войдя, они прошли через весь кабинет в лаборантскую, где и нашли Дмитрия Темуровича, пьющим кофе и проверяющим какие-то работы. — Диман, привет, — привлекает к себе внимание Арсений. — Ооо, Арсюх, здорово! — Дмитрий Темурович, добрый день, — смущенно здоровается Шастун. — Здравствуй, Антон, — Позов недоуменно смотрит на пришедшую к нему парочку. — Что привело вас двоих ко мне? Кофе будете? — Нет, Дим, — Арсению хочется как можно скорее помочь Антону. — Дим, у Антона болит зуб и воспалилась десна, но мы, сколько ни смотрели, не увидели кариеса. Можешь сказать, что с ним может быть не так? Позов отодвигает кофе и задумывается. — Без осмотра не смогу сказать. Антон, позволишь мне посмотреть? — Угу, — обреченно вздыхает Антон. Он уже понял, что иначе его отсюда не выпустит тренированный физрук. — Сейчас, — Дмитрий Темурович встает, открывает ящик стола и достает запакованный конверт из крафтовой бумаги с написанной на нем от руки датой, после чего подходит к раковине, тщательно моет руки с мылом и берет из пачки одноразовые перчатки, которые обычно использовал для проведения лабораторных работ. — Эти инструменты простерилизованы, не волнуйся, — он вскрывает конверт и достает из него две блестящих металлических палочки: с зеркалом и с длинным тонким наконечником. Антон чувствует, что вот-вот упадет в обморок. Арсений подходит сзади, берет своего парня за плечи и приобнимает, как бы говоря «я рядом». — Иди сядь сюда, к окну, — зовет Дмитрий Темурович. Антон подходит к нему на ватных ногах и садится на стул у окна. — Открой ротик. — М-м. — Ты чего? Открой, я просто посмотрю. — М-м. — Дмитрий Темурович, Антон немного переживает, — вступает Арсений. — Расскажите ему, что вы собираетесь делать, чтобы он убедился, что ничего страшного или болезненного его не ожидает. — Ох, понятно, — вздыхает Позов. — Антош, смотри, это зеркало, в которое я буду смотреть, чтобы увидеть твой зубик со всех сторон. Его вообще бояться не надо. А это зонд, которым я просто постучу по зубику, чтобы понять, есть ли проблема и где. Тоже ничего страшного. Как на обычном школьном медосмотре. Лечить я точно ничего не буду, причинять тебе боль тоже не собираюсь. Постарайся успокоиться и пережить одну минутку, хорошо? Антон сглатывает, кивает и открывает рот. Ему немного неловко, что двое мужчин с ним сюсюкаются. Дмитрий Темурович оглядывает всю ротовую полость, замечает опухоль на десне и стучит по зубу зондом. — Этот зубик болит? — Угу, — отвечает Антон с широко раскрытым ртом. Дмитрий Темурович внимательно оглядывает зуб со всех сторон и замечает кариес в межзубных промежутках. Он надавливает на них зондом, и Антон болезненно стонет. — Так. Понятно, — Позов вытаскивает инструменты, — можешь закрывать рот. — Что там? — Арсений обеспокоен. — Кариес там, Арс. Сразу с двух сторон зуба. А может быть, даже пульпит, точно не знаю, нужен рентгеновский снимок. Сверху эмаль целая и зуб выглядит, как здоровый, если не приглядываться. А что там внутри — только рентген покажет. Рекомендую не медлить ни дня. Я могу позвонить своему бывшему одногруппнику — Стасу Шеминову — он сейчас в Питере работает в одной хорошей клинике, я сам у него лечусь. Я объясню ему все, вы к нему съездите, и он нормально все сделает. — Спасибо, Дим, большое. Стаса я помню, мы часто общались на общих лекциях по медицине катастроф. Да, звони ему, мы подъедем, — Арсений старается не вздрагивать от имени Стас. — Не за что. Сейчас позвоню. Вот его визитка. И да, Антон, чистить зубы, помимо щетки, нужно зубной нитью. Это не страшно, не долго и не больно, зато избавляет от таких вот проблем. — Угу.

***

— Арс, я не хочууууууу. — Антош, зайка моя, надо. Просто надо. От дверей машины через полупустую парковку Арсений ведет Антона за ручку, как маленького. Они входят в уютную стоматологию, на входе надевают бахилы и проходят к стойке регистрации. — Здравствуйте, мы к Станиславу Владимировичу. — Добрый день. Антон Андреевич Шастун, верно? — Да. — Присядьте на диван, сейчас доктор вас позовет. Антону очень хочется сбежать. Арсений знает о дурацкой привычке своего парня сбегать от врачей, поэтому по дороге от стойки регистрации до дивана мягко преграждает своим телом пути побега. — Антош, не трясись так, это совсем не больно. — Арс, легко сказать. На диванах расставлены мягкие игрушки. Посетители клиники часто дети. Антон вцепляется мертвой хваткой в большого плюшевого кота и утыкается в него носом. Арсений смотрит на своего мальчика с умилением. — Арс, привет, — голос принадлежит высокому брюнету спортивного телосложения в темно-синей стильной медицинской форме. — Здорово, Стас. Давно не виделись. — Это точно. Диман сказал, что ты тоже придешь. Антон Андреевич? — теперь врач внимательно рассматривал своего пациента. — Д-да, — отвечает Антон, не выпуская кота. — Я Станислав Владимирович, очень приятно. Пойдемте. Антон встает и идет за врачом в кабинет, на полпути оборачиваясь на Арса. — Я подожду тебя здесь, Антош, — Арс как никто другой знает, что лишние люди во врачебном кабинете не нужны. Антон коротко вздыхает и идет в свою личную пыточную. Станислав Владимирович был предупрежден лично Позовым о том, что мальчик боится стоматологов. Перед его приходом Шеминов подготовился: достал и положил поближе салфетки, пропитанные нашатырным спиртом и отодвинул подальше и накрыл стерильной салфеткой модуль с инструментами и стол со шприцами. Однако вид мальчика-ятрофоба с плюшевым котом его удивил. Не то чтобы это что-то из ряда вон выходящее, но все же он ожидал увидеть маленького мальчика, а не двухметрового дяденьку. Войдя в кабинет и закрыв дверь за своим пациентом, он просит того присесть на кресло, наливает в стакан водички и приступает к расспросу. — Антон Андреевич, что привело вас ко мне? — А можно просто Антон? И на «ты», а то мне некомфортно. — Хорошо, если хочешь. Антон, что у тебя случилось? — Ничего, просто чуть-чуть болит десна. Станислав Владимирович прищуривается. — Дмитрий Темурович сказал, у тебя зубик подпортился в межзубном промежутке. — Ну… да, — обреченный выдох. — Дашь взглянуть? — А это обязательно? — Ну а как ты хотел? — смеется Станислав Владимирович. — Ну рентген там… — Антон, смотри, рентген мы тоже сделаем, но сначала мне нужно просто взглянуть. — Хорошо. Станислав Владимирович включил яркую лампу, настроил ее так, чтобы свет падал на рот Антона, потянулся, подкатив что-то тяжелое за голову Антона, чем-то звякнул — недобрый знак — и вернулся к Антону, держа в руках два инструмента. Оба они были хорошо знакомы Антону, он их сегодня уже видел — зеркало и зонд. — Открой, пожалуйста. Антон открыл рот. Вроде зеркало и зонд — это не так страшно. Станислав Владимирович внимательно осмотрел всю ротовую полость и постучал по больному зубу точно так же, как это сегодня делал Дмитрий Темурович. — Вот этот болит, да? — Угу. — Да, там кариес с двух сторон. Сделаем рентген. Станислав Владимирович подтягивает какую-то белую штуку и, установив во рту Антона какую-то пластинку с надетым на нее целлофановым чехлом, просит бесшумно подошедшего ассистента нажать на кнопку. Секунда, и на экране монитора слева появляется черно-белый снимок, в котором Антон явственно различает белую эмаль зубов и темно-серые внутренности. На одном из зубов внутренности черные. — Пульпит, Антон, — с сожалением констатирует Станислав Владимирович. — Нужно будет почистить каналы. Антон не знает, что это значит. — Это больно? — единственное, что его волнует. — Нет, не волнуйся, все проходит под анестезией. Единственное, это долго. Я сейчас сделаю анестезию и пойду предупрежу Арса, что лечение займет часа полтора, хорошо? — Хорошо, — обреченно соглашается Антон. Нервов для переживаний уже не осталось. Станислав Владимирович просит ассистента подготовить анестезию. Антон старается отвлечься, но слышит все копошения и тихий звон. Эти звуки невероятно раздражают. — Хорошо, Антон, открывай ротик широко-широко. Антон хочет открыть рот, но видит шприц в руках стоматолога. Мышцы будто немеют и не слушаются, сердце стучит быстро и громко, тело вжимается в кресло, а в глазах темнеет. — Нашатырь! — Антон слышит голос стоматолога как будто не ушами, а затылком. Затылком, намертво вжатым в подголовник кресла с кожаной обивкой. Резкий запах возвращает в реальность. Яркий свет больно режет сетчатку, и у Антона выступают слезы. Станислав Владимирович смотрит на него широко открытыми глазами, держа перед собой воняющую аммиаком салфетку. — Ну и напугал ты нас, парень. Ты в порядке? — Мм, да? — Антон и сам не знает, в порядке ли он. Он оглядывается в поисках шприца, но нигде его не видит. Раздался стук в дверь, и вошел Арс. — Стас, ты кричал «нашатырь»? У вас все в порядке? — Ох, Арс, — Стас подбирает слова. — Мне нужно сделать укол, а Антон увидел шприц и приуныл. Арс смотрит на Антона, в глазах которого застыли слезы. Он медленно подходит к креслу, берет руку мальчика и гладит. — Антош, ты понимаешь, что анестезия нужна для того, чтобы тебе не было больно? — Угу. — И понимаешь, что без анестезии будет гораздо хуже? — Угу. — Может, потерпишь несколько секунд ради обезболивания? Антон молчит. Идея уколов в ротовую полость его абсолютно не прельщает. — Не надо терпеть, — говорит вдруг Станислав Владимирович, — у нас есть поверхностный обезболивающий гель. Принеси из детского кабинета, — обращается он уже к ассистенту. Ассистент выбегает и меньше чем через минуту прибегает обратно, неся в руках тюбик. — Вот, Антон, смотри, — Станислав Владимирович нанес гель на ватную палочку. — Этим вареньем я помажу твою десну, и оно ее обезболит настолько, что в момент введения укола ты вообще ничего не почувствуешь. Это будет даже не укус комарика, а просто давление, без какой-либо боли. Попробуем? — А можно только гель, без укола? — Антон оправился от панической атаки и решил поторговаться. — Нет, прости, Антон, этот гель действует краткосрочно и только поверхностно. Обезболить тебя для лечения каналов он не сможет. Ну что, готов? Антон смотрит на него немигающим взглядом, потом оборачивается на Арсения, который ободряюще кивает и гладит его руку, сглатывает и коротко кивает. — Хорошо, тогда открывай ротик. Антон нехотя размыкает губы, и Станислав Владимирович мажет гелем глубоко во рту на стыке двух челюстей. Проходит несколько десятков секунд, прежде чем Антон слышит: — Антон, закрой глаза. — З-зачем? — Антош, — вмешивается Арс. — сейчас тебе введут анестезию, и ты этот момент вообще не почувствуешь. Но она вводится через укол, а укола ты можешь испугаться. Поэтому, ради собственного спокойствия, просто закрой глаза и подумай о чем-нибудь хорошем. Антон ерзает на кресле, после чего несколько тревожно закрывает глаза. — Открой ротик. Антон открывает рот. Его ресницы подрагивают и выдают желание обладателя разреветься здесь и сейчас. Станислав Владимирович быстро вводит укол в обезболенное ранее место. — Так, Антон, ты молодец. Все закончилось. Сейчас у тебя онемеет вся нижняя половина лица. — Угу. — Я вам еще нужен? — задал вопрос Арсений. — Нет, дальше мы сами. И, Арс, у нас эндодонтия, это долго, часика полтора придется подождать. — Я понял. Буду ждать. Зовите, если что. — Ага, спасибо. Арсений выходит, а Антон сидит в томительном ожидании, чувствуя, как онемела вся правая нижняя половина лица. Даже язык онемел наполовину. Буквально через несколько минут Станислав Владимирович вновь завладевает его вниманием. — Ну как ты, Антон? Онемела челюсть? Открой рот. Вот так чувствуешь? Антон не почувствовал ничего и отрицательно промычал. — Хорошо. Сейчас я надену тебе на рот резиновый платочек, ничего не бойся. — Угу. Станислав Владимирович надевает Антону на зуб какую-то железяку, на которую устанавливает коффердам. Почему-то Антону этот резиновый платочек добавляет чувства безопасности. — Так, Антон, сейчас я посверлю твой зуб. Ты не почувствуешь абсолютно ничего, только звук будет не очень приятный. Не пугайся. Если что, говори «а», договорились? — Угу. Станислав Владимирович довольно долго сверлит многострадальный зуб, периодически говоря, что зуб довольно сильно подпорчен. Антон действительно не чувствует ничего. Ничего, кроме желания быть где-нибудь подальше от этого места. Все это время ассистент держит в его рту свой инструмент и при любой возможности заглядывает в рот Антона, смотря прямо на этот зуб. Антон догадывается, что ассистент, наверное, студент, которому интересно посмотреть на запущенные случаи, поэтому он не против. Закончив сверлить, Станислав Владимирович просит ассистента принести K-файлы. Антон не знает, что это значит, но надеется, что больно ему не будет. — Так, Антон. Сейчас нам нужно будет почистить и промыть каналы, а потом их запломбировать. Хорошо? — Угу. Станислав Владимирович долго и методично закручивает глубоко в зуб какие-то иголки, после чего достает их и полоскает шприцом внутренности зуба. И еще раз. И еще. По ощущениям, прошел где-то час. В кабинет стучатся, дверь приоткрывается. — Стас, вы долго еще? — голос Арсения. — Арс, пока два дистальных прошли, еще один остался, потом пломбируем. Полчаса максимум. — Окей, — дверь закрывается. Снова иголки, снова промывание внутренности зуба. И опять. Антон не думал, что когда-либо сможет расслабиться в кресле стоматолога. Но эти монотонные действия расслабляют, челюсть уже ноет, а глаза слипаются. Долго там еще? Наконец, Станислав Владимирович, сняв коффердам, делает контрольный рентгеновский снимок, и Антон четко видит, что там, где раньше были черные внутренности зуба, сейчас красуются белые тонкие полосы. — Это твои каналы, Антон, мы их запломбировали. — Мм, — ничего не понятно, но очень интересно. — А сейчас давай сделаем реставрацию зуба, и я тебя отпущу. — Угу. Станислав Владимирович довольно быстро накладывает материал, периодически светя на него ультрафиолетовым светом, потом просит Антона закусывать копировальную бумагу, чтобы выяснить, какие участки пломбы мешают, исправляет, полирует и отпускает Антона. — Спасибо, — неуверенно говорит Антон. Он действительно благодарен врачу. — На здоровье, Антон. Пополоскай десны отваром ромашки. И не забывай пользоваться зубной нитью. — Хорошо. Антон выходит к обеспокоенному Арсению, говорит ему, что все хорошо, они подходят на кассу и оплачивают довольно крупную сумму за эндодонтическое лечение, после чего уезжают домой.