Весенняя уборка

      В середине дня, когда начинается их свидание, слишком жарко, чтобы выходить на улицу. Слишком жарко, чтобы сидеть в переполненном театре, тая среди моря других потных тел. На затылке Тяу уже выступили капельки пота, и он неглубоко дышит, бегая по своей квартире, поправляя наряд, чтобы выглядеть как надо, в то время как Скай думает, что он и так выглядит восхитительно. Часть Ская умирает от желания выйти за дверь — потому что задница Тяу выглядит фантастически в его обтягивающих джинсах, а блузка достаточно тонкая, чтобы Скай мог видеть едва заметные выступы его сосков. В какой-то момент, когда Скай просто стоит на пороге, Тяу примеряет три разных кардигана, и всё, о чём Скай может думать, это об ужине — не о ресторане, в котором они забронировали столик после фильма, — а о том, чтобы бросить Тяу на кухонный стол, раздвинуть его розовые ягодицы и наброситься на тугую сморщенную дырочку между этими аппетитными полушариями.       Тяу вешает последний кардиган обратно на вешалку и смущённо потирает голые руки. Он безнадёжно смотрит на свои варианты, пока очевидный выбор состоит в том, чтобы выйти в том, в чём он сейчас; на Скае же простая футболка. Это может быть менее стильно, но зато более практично. Он знает, что у Тяу другие заботы, чем у него. Он пытается успокоить: «Ты выглядишь потрясающе», и Тяу поворачивается, краснеет и моргает, как будто он забыл, что Скай вообще здесь.       Он ещё симпатичнее, когда краснеет. Скай просто хочет ущипнуть его за щёки, укусить за ухо и лизнуть его плюшевые розовые губы, потом скользнуть нетерпеливым языком между ними — Скай хочет погрузиться в горло Тяу и зацеловать его до бесчувствия.       Возможно, что-то из этого отражается на его лице, потому что Тяу демонстративно отворачивается и шаркает в гостиную, как будто он больше не может смотреть на голодное выражение Ская.       Скай скидывает обувь и следует за ним. Он предлагает:       — Может быть, нам стоит остаться дома сегодня вечером?..       И под «остаться дома» он подразумевает сходить за едой, принести её и поставить тарелку между ног Тяу, чтобы Скай мог есть с неё. Иногда его друзья дразнят его за то, что он собака, и никто не превращает его в собаку быстрее, чем Тяу — он просто ничего не может с этим поделать, он видит своего прекрасного парня, и его хвост начинает вилять. Хорошенькое личико Тяу надулось, и он плюхнулся на диван.       Он бормочет:       — Я правда хотел пойти в тот ресторан…       Но он ничего не говорит о фильме. В любом случае, это звучало не так уж и по-особенному. Скай просто хотел найти предлог для пребывания в тёмном помещении с Тяу, но было бы ещё лучше сделать это наедине. Кроме того, они оба были заняты учёбой, не могли видеть друг друга всю неделю, и Скай уже тоскует по компании Тяу — он не уверен, что хочет тратить время впустую, сидя в тишине или деля Тяу с кем-то ещё.       Он хочет крепко обнять Тяу за талию, уткнуться лицом в его мягкую грудь и целовать губами гладкую кожу, пока тот извивается у него на коленях и скулит его имя. Он хочет, чтобы пальцы Тяу пробежались по его волосам, чтобы его бёдра раздвинулись перед ним. Он хочет пригнуть Тяу прямо к полу и стащить эти обтягивающие джинсы, чтобы почувствовать настоящий вкус…       Он прочищает горло и рискует:       — Почему бы нам просто не прогуляться или что-нибудь в этом роде, а потом пораньше пойти в ресторан?       Надеясь, что они смогут отправиться куда-нибудь с ветерком, потому что им обоим явно нужно остыть — особенно либидо Ская. Тот факт, что Тяу выглядит слегка липким, только усугубляет ситуацию. Скай хочет слизать пот с его кожи.       Но он улыбается Тяу, как будто совершенно невиновен, как будто он глазами не пожирает Тяу, потому что он знает, что его парень любит начинать медленно, и он старается уважать это. Он всегда старается сначала разогреть его. Тяу выглядит достаточно тёплым и ёрзает, медленно принимая решение:       — Я бы хотел сделать здесь ещё кое-что… — он смотрит на свои руки, сжимающие колени, и застенчиво бормочет:       — Извини… Я просто чувствую, что должен переодеться. Дейзи сказала, что эти брюки будут хорошо смотреться на мне, но…       — И она была права.       Тяу морщит нос, как будто Скай грязный лжец, а не очень влюбленный мужчина. Он неловко мнётся и продолжает:       — Я, эм… вообще-то хотел немного прибраться… Я был очень занят на учёбе, так что… но у нас свидание, и…       — И у нас есть два часа до бронирования. Мы успеем привести дом в порядок до этого.       Глаза Тяу широко раскрываются, хотя в этом нет ничего особенного. У Ская нет проблем с уборкой. У него нет проблем с чем-либо, пока он может делать это со своим парнем. И он добавляет:       — Ты также можешь переодеться, если хочешь… просто пока ты позволяешь мне смотреть на тебя.       Он подмигивает, с готовностью ожидая стона Тяу и ладони на лице.       Тяу прячет лицо на целых пять секунд, прежде чем подняться с дивана и обогнуть Ская по направлению к спальне.       Скай следует за ним сразу же, всегда готовый провести время в спальне. Тяу, должно быть, знает это, потому что его румянец заливает лицо, даже когда он просто достаёт одежду из шкафа — свободные брюки, которые выглядят более дышащими, и кружевную белую рубашку с короткими рукавами. Он уходит в туалет, хотя по дороге бормочет: «Извините».       — Всё в порядке, — настаивает Скай. — Я просто подожду здесь и представлю тебя голым в своей голове.       Тяу фыркает, и дверь туалета захлопывается под смех Ская.       Хотя Скай действительно представляет себе это. Он зависает прямо у двери, готовый и ожидающий, жалея, что Тяу не захотел принять полноценный душ и не попросил Ская присоединиться. Они ещё не купались вместе, но он умирает от желания погрузиться в тёплую воду, баюкая любимого парня в своих руках. И он мечтает наблюдать, как вода плещется по груди Тяу, поднимается вверх, дразня его соски до твёрдости с каждым нежным облизыванием, от чего Скай становится всё твёрже и твёрже.       — Пи Скай?       — Хм?       — Можешь принести мне полосатую рубашку пастельных тонов?       Скай отвечает: «Конечно, детка», и использует каждую унцию силы воли, чтобы не попросить Тяу тем временем посмотреть на него без рубашки. Он видел Тяу полностью обнажённым, при включённом свете, и он потратил время и силы, чтобы занести в свою память каждый уголок и трещинку на великолепной фигуре Тяу, но он всё ещё хочет видеть это снова и снова. Он хочет видеть Тяу в ещё более обтягивающих джинсах, в маленьких коротких шортах, в нижнем белье, в основном вообще без одежды. Иногда он фантазирует о Тяу, одетом в женскую инженерную форму — крошечную нежно-голубую плиссированную мини-юбку с гольфами — которая обнажает его мягкие бёдра. Тогда Скай мог бы встать на колени и лизнуть эту полоску обнажённой кожи, медленно провести руками по бокам, сминая юбку, задирая её выше, его голова нырнула бы под неё, чтобы он мог поцеловать самый кончик симпатичного члена Тяу…       Он открывает шкаф и быстро осматривает вешалки, но там нет полосатой рубашки пастельных тонов. Ему приходится перебирать вешалки одну за другой, прокладывая себе путь.       Вываливается дешёвый чёрно-белый материал. Скай наклоняется с намерением убрать его, разглядывая перекрещивающиеся ленты поверх рюшей. Когда он поднимает его, он понимает, что у него в руках.       Это униформа горничной.       Не настоящая. Скудный костюм. Невероятно короткая чёрная юбка с бесполезно маленьким фартуком сверху, корсетные ленты спереди и ничего сзади, только чёрные бретельки, чтобы держать её. Верх представляет собой крошечную полоску скомканной белой ткани, которая, вероятно, едва прикрывала бы розовые-розовые соски Тяу и почти ничего больше.       Скай тяжело дышит. Он бы никогда в жизни не подумал, что у Тяу есть странные костюмы. Но это прямо здесь. Он держит это. Он чувствует, насколько это ненадёжно, может догадаться, как легко это было бы сорвать. Он так легко может представить его на Тяу, бретельки туго завязаны на талии и шее, вся спина открыта, бока обнажены, ключицы обнажены, ноги обнажены, так много кремовой кожи на виду, но эта греховная полоска ткани едва ли придаёт ему скромности — и Скаю даже не пришлось бы раздевать его, чтобы повеселиться, он мог бы легко подойти к нему сзади, прижаться к его спине, почувствовать тепло его тела, обхватить его и просунуть обе руки под оборчатый топ — он мог бы обхватить грудь Тяу, сжимать и мять его соски, пока он целует обнажённое плечо и покусывает горло — он, конечно, был бы твёрд, как скала, напротив задницы Тяу. И если бы он хотел залезть под неё и поиграть с этой задницей, он мог бы, потому что к юбке такой лёгкий доступ — и как только он начнёт хлопать Тяу по круглым ягодицам, тот тяжело задышит и тоже станет твёрдым, тогда его милый маленький член поднимется, задирая юбку, и он заскулит, чтобы иметь возможность прикоснуться к своему парню слизывая весь предэякулят с кончика члена Ская…       Платье вырывают из рук Ская — Тяу появляется в одежде, которую он выбрал. Он засовывает платье в коробку и поспешно кладет её обратно, такую же ярко-розовую, как светодиоды в комнате. Скай едва может функционировать. Он знает ответ, но должен спросить:       — Могу я увидеть тебя в этом? Пожалуйста? Пожалуйста?       Тяу бормочет «Нет», как и ожидалось, и выпрямляется, переминаясь на месте. Он пытается объяснить:       — Это… это было для моих друзей… у нас есть подходящие… мы носим их поверх одежды, так что… это не…       — Значит, все видели тебя в этом, кроме меня?       Или, по крайней мере, три других человека? Скай надеется, что Тяу видит, насколько он опустошён. Он никогда в жизни так ни к кому не ревновал. В этот момент он бы убил, будь это То, Дейзи или даже Сом. Он поднимается на ноги, и Тяу отводит взгляд — куда угодно, только не на Ская.       — Это просто… дурацкий костюм…       — В котором ты будешь выглядеть так сексуально, — Скай берёт Тяу за руку, слегка сжимая и потирая её, пока он наклоняется, надувшись, делая всё возможное:       — Детка, пожалуйста, ты знаешь, мне нравится смотреть на тебя, и я никогда не видел тебя в чём-то подобном…       Тяу фыркает: «Не-а», — и закрывает шкаф. Должно быть, он решил больше не переодеваться. И это прекрасно. Он выглядит великолепно. Скай всё ещё обожает его. Но он будет думать о наряде горничной целую вечность.       Он знает, что обречён думать только об этом. Это не изменить. Тяу стоит там, явно смущённый, уже принявший решение, а Скай всё ещё чувствует себя неловко из-за того, что был настойчив в начале их романа, и поклялся никогда больше этого не делать. Ради утешения Тяу он соглашается: «Хорошо».       Тяу снова переминается с ноги на ногу.       Скай тоже переключается:       — Ты выглядишь великолепно, — потому что Тяу действительно выглядит идеально в том, что на нём надето. Тот всё равно сомневается, но Скай берёт его за обе руки, крепко сжимает их и, поймав его взгляд, обещает:       — Я серьёзно. Я думаю, что ты самый милый человек на свете, даже если на тебе слишком много одежды.       Тяу закатывает глаза и поджимает губы, но игриво толкает Ская, застенчивый, но явно счастливый. Он решает:       — Мы можем пойти сейчас.       Скай вспоминает:       — Нет, мы можем прибраться у тебя дома прямо сейчас. Я не буду приставать к тебе из-за того, что ты наденешь специальный костюм для уборки, клянусь.       Тяу щурится на Ская в течение долгой минуты, как будто пытаясь понять, действительно ли тот способен так долго удержать себя в штанах. Он может. Он, конечно, не хочет, но способен. Он думает, что есть довольно реальный шанс, что они вообще никуда не пойдут — они уберутся, испачкают белье и закажут ужин.       Тяу бормочет: «Спасибо, Пи Скай», прежде чем чмокнуть его в щёку и показать, где пылесосить.