***
Марси наблюдала, как солнце медленно садится над Ньютопией, как девочка делала много вечеров до этого. В оранжевом небе раздавались резкие крики птиц. Она выглядела совсем как одинокая фигура, стоящая у входа в отель, лёгкий вечерний ветерок, трепавший ее плащ, подчеркивал ее одиночество. Ее глаза оставались прикованными к тому же направлению, в котором убежала ее подруга, возможно, в какой-то мимолетной глупой надежде, что она передумает и бросится обратно прямо в ее объятия. Ни за что, Марблс. Энн к этому времени уже давно ушла. Оставалось надеяться, что она догнала фургон Плантеров до того, как они добрались до городских ворот. Судя по тому, как быстро она его забронировала, шансы были в ее пользу. Эта девушка не зря вернулась домой. Марси только надеялась, что эти милые, простые лягушки знают, как им повезло, что в их жизни есть кто-то вроде Энн. Вздохнув, опустив голову, она медленно зализывала свои раны. Серьёзно? Так просто, да? Могла ли Энн сделать ещё более очевидным то, что она хотела выбраться оттуда быстрее, чем она это сделала? После того, как они так долго были в разлуке, и ради семьи фермерских лягушек, которых она знала благодаря кому? Месяцы? Нет, не делай этого, она заставила себя подняться. С ее стороны было неправильно злиться на Плантеров. Это была не их вина. Сприг и Полли здорово повеселились на пижамной вечеринке, при условии, что ты не обратила внимание на их опасную для жизни встречу с призраками — медузами. Хоп-поп, тем временем, так сильно напоминал ей ее собственного дедушку, что было довольно жутко. Они были милыми, порядочными лягушками, которые приютили Энн и оберегали ее все это время. Это было просто… Ее губы искривились в горькой гримасе. Как еще она должна была чувствовать себя, кроме как быть немного отвергнутой? Однако действительно ли ей было позволено жаловаться, когда к этому моменту держать язык за зубами стало для нее нормой? Марси умела нравиться людям, она многое понимала в себе. Всякий раз, когда Энн и Саша ссорились, она была рядом, чтобы сохранить мир и всеобщее счастье. Итак, если Энна-Банэна хотела проводить больше времени со своей семьей лягушек-деревенщин, чем со своей буквально лучшей подругой с дошкольного возраста, кто она такая, чтобы отказать? История с ее родителями тоже не сильно отличалась. Когда они заставили ее продолжать учебу, включая подготовку к ОГЭ, несмотря на то, что до этого оставались годы, она сделала так, как ей сказали, как хорошая девочка, чтобы они гордились, и они и вправду гордились. Она надеялась, что так оно и было. Одному богу известно, о чем они, должно быть, сейчас думают — Нет, нет, нет! Не ходи туда, не ходи туда. Она и так потеряла слишком много сна по ночам, размышляя о невыразимой боли, через которую она, несомненно, заставила их пройти, это было последнее, что ей сейчас было нужно. Вместо этого она попыталась поступить логично и сосредоточиться на положительных моментах. Обычно это срабатывало. Энн не будет отсутствовать слишком долго. Они снова будут вместе, как только контакты Хоп — Попа вернут музыкальную шкатулку в Вартвуд, а затем она отправится в первый из трёх храмов, чтобы зарядить эти драгоценные камни. Как только этот побочный квест был выполнен, осталось просто найти Сашу и вернуться домой. Посмотрев вниз, она поймала себя на том, что заламывает руки. Дом. Таков был план. Я имею в виду… что же ещё мы должны делать? — Грустно видеть, как кто-то уходит, не так ли? Марси быстро вытерла глаза и оглянулась через плечо, чтобы поприветствовать возвышающуюся фигуру короля Андриаса. Почти мгновенно ее настроение поднялось на ступеньку выше. Он был единственным тритоном, которому она доверяла больше, чем кому-либо еще во всей Амфибии. С тех пор как она впервые приземлилась за пределами городских стен, он взял ее под свое крыло и обеспечил ей плавный переход в этот дивный новый мир. Андриас, без сомнения, был одним из самых добрых и мудрых людей, которых Марси могла когда-либо надеяться встретить. Он был настоящим слушателем, и очень о немногих можно было так сказать, включая ее родителей. Как часто он был там, чтобы выслушать с пониманием и дать мудрый совет во время игр в «жабли»? Игры, в которых она чаще всего выигрывала, она была недостаточно скромна, чтобы не хвастаться. Именно король посылал Марси на смелые миссии, которые в конечном итоге сделали ее героем ньютопианского общества, каким она была сегодня. И все потому, что он признал ценность ее талантов, выходящих за рамки сдачи экзамена или помощи ее друзьям с домашним заданием. Ни у одного другого 13-летнего подростка не было собственной статуи из чистого золота, украшающей городской мост. Она задолжала этому королю долг, который не могла вернуть, но Андриас был слишком альтруистичен по натуре, чтобы требовать. Тогда почему он выглядел таким… торжественным? — Пойдем, Марси. Нам нужно поговорить. Может быть, дело было в его серьезном тоне или в особом выборе слов, но от них волосы на затылке Марси встали дыбом. Почти по-павловски она поправила свою осанку и высоко подняла подбородок. Отбросив все оставшиеся противоречивые мысли в сторону, она молча последовала за Андриасом обратно в замок, как рыба-лоцман за своим большим белым хвостом. Она была такой ничтожной рядом с этой огромной саламандрой, что он мог бы раздавить ее одним ударом кулака, если бы захотел. Не то чтобы такой нежный, бестолковый великан, как Андреас, мог даже мечтать о подобном. Поэтому, когда он был абсолютно серьезен, Марси знала, что лучше промолчать, выслушать и сделать так, как велено. Их тихое путешествие привело их обратно в замок, в королевский тронный зал, место, с которым она уже была слишком хорошо знакома. Войти в этот священный зал было привилегией, дарованной лишь немногим избранным. Для Марси это было то место, где она проводила свои утренние разборы по поводу бугачино. Вместо того, чтобы направиться прямо к трону для их разговора, как она ожидала, Андриас повел её по небольшому проходу слева от них. Когда они подошли к статуе того, в ком Марси узнала одного из своих предков, одного из великих правителей Амфибии, они остановились. Затем Андриас посмотрел на нее сверху вниз самым серьезным взглядом, который она когда-либо видела у него. — Марси, прежде чем мы пойдем дальше, — сурово заговорил он, — мне нужно кое в чем быть абсолютно предельно ясным. Хорошо? — Д-да, Андриас? — спросила Марси, слегка дрожа. Ей не нравилось, когда ее вытаскивали из зоны комфорта, не так, как сейчас. — Ты собираешься войти в самое секретное место во всей Ньютопии, — продолжил он, опустившись на одно колено, а его рука опустилось на ее плечо, так близко, насколько это было возможно, на уровне глаз. — То, что я собираюсь тебе показать… Мне нужно, чтобы ты поклялась, что не поделишься ни с одной живой душой. Ни с Энн, ни с леди Оливией, никому. Ты понимаешь? Я не могу достаточно подчеркнуть это, Марси. — Конечно, — искренне ответила она, стараясь, чтобы ее голос звучал более уверенно, — Ты знаешь, что всегда можешь доверять мне, Андриас. Тень той теплой, отеческой улыбки вернулась на его большое синее лицо. — Доверие — это трудная вещь, малышка, и ты сделала всё возможное, чтобы заслужить моё. Просто я не преувеличиваю, когда говорю, что это очень важное дело. Марси просто положила одну руку на его огромный указательный палец, а другую — на свое сердце. Она улыбнулась ему в ответ мило, искренне: «Я обещаю». — Очень хорошо. Одобрительно кивнув, Андриас поднялся. Он протянул руку, направляя светящийся коралловый факел вверх. Марси не требовалось энциклопедических знаний о «Существах и пещерах», чтобы предсказать, что статуя в следующий миг сместится влево, открывая спиральную лестницу, ведущую лягушка знает куда. Вероятно, ей следовало бы удивиться больше, но, да ладно, это был не первый потайной ход, с которым она столкнулась в этом замке за последнее время. — Следуй за мной, — это было все, что сказал Андриас, прежде чем он вытащил тот же коралловый факел, а затем продолжил спускаться по лестнице, не сказав больше ни слова. Марси послушно последовала за ним, не в силах игнорировать нервирующий холод, который теперь пробежал по ее спине. Здесь… всегда было так холодно? Что-то во всем этом было такое тревожное по сравнению с прошлым разом. Она не могла толком объяснить почему; она знала, что с Андриасом она в безопасности и что он не сделает ничего, чтобы намеренно подвергнуть ее опасности. Это было внутреннее чувство, и такого рода вещи бесконечно раздражали такого умного человека, как она. Она попыталась отвлечься от этого, рискнув высказать свое лучшее предположение относительно того, что именно король собирался ей показать. Либо она сделала это, либо снова начала нервничать, зацикливаясь на Энн, чего ей сейчас не хотелось бы делать. Возможно, это ещё одна секретная библиотека? Вероятно, нет, хотя она ничуть не была бы разочарована, если бы это было так. Возможно, там были спрятаны запрещенные тексты о темных искусствах. Пользователей магией в Амфибии в эти дни было невероятно мало — Марси уже искала повсюду — так может быть, это ее шанс? О, как взволновала ее сама мысль о том, что она сможет творить настоящую магию. Быть старшим рейнджером Рыцарской гвардии было большой честью, и в этом нет ничего странного, но быть могущественной волшебницей, которая могла бы общаться с духами, воскрешать мертвых, перетасовывать отверстия на лицах своих врагов… Ладно, придержи этих улиток, Мар-Мар. Ее размышления прервал странный шум, доносившийся снизу. Сначала она решила, что это всего лишь ее воображение, но чем дальше они спускались, тем яснее был слышен. Это звучало очень похоже на писк. Да, это было так. Постепенно нарастающая какофония писков, ляпов и чириканий, которые она ожидала услышать от высокотехнологичного суперкомпьютера. Что-то абсолютно чуждое в таком мире, как Амфибия, она и ее друзья исключили. Прежде чем Марси успела спросить Андреаса, слышал ли он это тоже, ее отвлекло появление оранжевого свечения, разгоняющего темноту внизу. Это был теплый, почти небесный свет, который вызывал в воображении лишь образ потрескивающего камина рождественским утром, защищающего от снежной бури снаружи. Холод в её позвоночнике к настоящему времени распространился на макушку головы и кончики пальцев ног. Её горло сжалось. Капли холодного пота стекали по её лбу. Что за… Марси не могла сказать ни слова, только думала. Там было что-то внизу. Нечто большее, чем любая библиотека, как бы невообразимо это ни звучало. Было ли это хорошо или плохо, в тот момент для нее не имело значения. Оно позвало её. Дуэт, наконец, достиг подножия лестницы и вошел в священное святилище. У Марси отвисла челюсть. — Вау. Не было полок с книгами. Никаких древних артефактов амфибий. Не было даже стен, которые она могла бы разглядеть с того места, где стояла. Просто кажущееся бесконечным море тьмы, окружающее большую круглую платформу, из которой исходили как заманчивое свечение, так и приглушенный гул гудков. Марси снова взяла на себя инициативу Андриаса, когда они вышли на платформу, и лязг их ботинок подтвердил ее предположение, что платформа сделана из металла. Все это выглядело более уместно на инопланетном космическом корабле, чем в подземельях замка. Достигнув его центра, Андриас опустился на оба колена и, к большому любопытству Марси, снял корону и положил ее на пол. Она поняла намек и последовала его примеру. Все затянувшиеся страхи таяли, чем больше она грелась в сиянии. Казалось, что лучи неуклонно вливаются в ее тело, очищая пространство в голове, уменьшая любое напряжение в ее теле. Она вспомнила любимое воспоминание о пятилетнем возрасте, когда они с Энн провели целый летний день на пляже. Как приливы и отливы неизменно приходили и уходили, смывая руины их замков из песка, водоросли, и крошечного детеныша морского конька, которого они спасли. Как хороший чистый холст. Это было частное место поклонения? Не согласно ее обширным исследованиям амфибийной антропологии. Или, может быть, это было место, где Андриас мог медитировать вдали от шума и суеты остального замка. Казалось, скошь чрезмерная, если это было так. — Поистине увлекательно, я знаю. Баритон Андриаса вернул Марси на землю. Она выпрямилась и попыталась сфокусироваться. Они были здесь по важной причине, по крайней мере, она так думала. — Здесь можно провести часы, — зловеще прогремел Андриас, — По течению в собственных мыслях и… мечтах. Свет отбрасывал на его лицо довольно нервирующую тень, пока он смотрел вперед, в пустоту, — Но я уверен, ты знаешь, что я привел тебя сюда не для того, чтобы показать свое бегство от мира. Он сделал долгий, глубокий вдох, как будто мысленно настраивая себя на то, что он скажет дальше: «Как бы мне ни было больно это говорить, я боюсь, что был не совсем честен с тобой, Марси». Он вынул из рукава то, что на первый взгляд показалось двумя огромными кусками пергамента, и аккуратно развернул их на металлической поверхности. Более пристальный осмотр показал Марси, что на самом деле это были страницы, вырванные из исключительно большой книги. Судя не только по размеру, но и по шрифту, по формату, она легко догадалась о его происхождении. — Эти…? — Из книги, которую мы «нашли» в крыле? Андриас невесело усмехнулся, — Да. Все еще немного удивлен, что ты не заметила пропажи страниц, но сейчас это не важно. Прошу, прочитай. Платформа обеспечивает идеальное освещение для чтения. Способность Марси читать на уровне 12-го класса означала, что она пробежалась по тексту и закончила его за считанные минуты. Она прочитала его один раз, затем два. В третий и четвертый раз, просто чтобы убедиться, что глаза ее не обманывают. Ее тело начало сильно дрожать. Нет… Нененене, это… не может быть правдой. Я-это невозможно! Как это может…?! Никакие целебные лучи не могли разморозить кровь в ее жилах. Метафорические поршни в ее мозгу работали на полную мощность в тщетной попытке переварить эту потрясающую информацию. На долю секунды ей показалось, что она вот-вот потеряет сознание. В отчаянии она повернулась к Андриасу с каменным лицом, чтобы молить о каком-то ответе, но не нашла слов, чтобы говорить. Весь личностный рост и развитие, которые сделали ее чемпионкой Ньютопии, были лишены ее, и она превратилась в не более чем беспомощного потерянного малыша. Успокаивающий набор гигантских пальцев расположился под ее подбородком, точно так же, как отец сделал бы это для своей дочери. — Все это время я проверял тебя, — сказал ей Андриас, его голос был полон гордости, — Игры в «жабли», миссии, «секретную библиотеку», даже колонию варваров-муравьев, которую я заманил в город. Я наблюдал за тобой, изучая каждое твое действие. С каждым вызовом, который я бросал, ты превосходила мои ожидания. Ты исключительно талантливый человек, Марси, ты действительно достойна имени «Ву». Даже если эти слова предназначались для утешения или ободрения, на Марси они произвели только противоположный эффект. Из уголков ее глаз текли слезы. У нее вырвался лишь жалобный стон: «Я не понимаю». — Не волнуйся, детка, — пообещал он, — скоро будешь. Он так рад познакомиться с тобой. — … Он? Подняв свою могучую руку в воздух, он вонзил ее в пустоту перед ними. Марси инстинктивно последовала за ним. — Марси Ву, — громоподобный голос Андриаса разнесся по всему святилищу, — позволь мне представить тебя… моему хозяину. Как только он закончил, весь мир начал дрожать на коленях Марси, лишая ее равновесия. Грохочущий механический рёв ударил ей в уши так громко, что ей пришлось прикрыть их, чтобы защитить барабанные перепонки от разрыва. Тем не менее, несмотря на эту сенсорную атаку, она каким-то образом заставила свои глаза оставаться широко открытыми. Ей нужно было столкнуться с тем, что грядет. Марси смотрела в бездну. И бездна смотрела назад всеми тринадцатью своими глазами. Чистый нарастающий ужас переполнял каждую клеточку ее тела. Ее зрачки сузились до размеров булавочных уколов. Если бы ее рот растянулся еще шире, ее челюсть могла бы сорваться с петель. Все вокруг нее растворилось в черноте. Андриас, платформа, ее свечение, писк — все растворилось. Все, что теперь существовало, это она сама и эти колоссальные демонические глаза, вытащенные из самых глубоких тайников ее кошмаров, их ухмылка зарылась в самую ее душу. Марси хотелось кричать, пока она не закашлялась. Более того, она просто хотела проснуться. Все это было сном, так и должно было быть. Осознанный сон, который длился слишком долго. Она и ее друзья не находились в другом измерении, населенном говорящими лягушками, такое представление было научной нелепостью. Она уж точно не была рейнджером в какой-то антропоморфной армии тритонов. В любой момент зазвенит ее котенок-будильник, и она проснется в своей мягкой, уютной постели. Папа уже должен был уйти на работу, поцеловав на прощание ее спящий лоб, как он делал это каждое утро с тех пор, как она была маленькой. Мама уже готовила ей на завтрак ее любимый отварной рис и ютяо. Затем она, как хорошая девочка, начнет собирать свою комнату для большого переезда в Орегон. Да, она бы даже с радостью это сделала. Что угодно, лишь бы положить конец этому испытанию! Тсссссс Ход ее мыслей резко остановился. Марси Все будет хорошо И вот так, как будто это были нужные три волшебных слова, все снова стало хорошо. Нет больше паники, нет больше экзистенциального ужаса. Ее сердечный ритм снизился до устойчивого, не опасного для жизни уровня. Прилив поднялся и очистил разум Марси. Как хороший чистый холст. То, что вскоре последовало, было своего рода прозрением. Ей нечего было бояться. Как только она приняла этот факт, теплое ощущение вернулось сильнее, чем когда-либо, охватив ее тем, что можно было описать только как духовное объятие. Она могла чувствовать пару рук, нежных, как у ее собственной матери, ласкающих ее лицо и смахивающих слезы. Они даже взъерошили ее волосы цвета вороньего крыла в такой же игривой манере. Иди ко мне, дочь Ву Дай мне хорошенько на тебя взглянуть Марси повиновалась. Опустившись на четвереньки, она поползла по несуществующей земле — законам физики здесь, видимо, не место, — пока ее лицо и главный зрачок не оказались в нескольких дюймах друг от друга. Свежие слезы, теперь слезы экстаза, потекли по ее щекам и испарились в пульсирующем жаре. — Ты прекрасен. Я знаю Нам нужно о многом поговорить, Марси. А у меня ощущение… Мы с тобой станем лучшими друзьями…