* * *
Сейчас Беверли понимает, что, возможно, сама виновата в том, что одноклассницы относятся к ней так неприязненно. Возможно, отец был прав. Возможно, Марш действительно стоило хотя бы для разнообразия побыть обыкновенной вежливой девочкой, а не пацанкой, которая так и норовит на всё ответить «мне насрать», и делать вид, что ни капли не смущается едких фырканий в её сторону. Вот только девушка противоречила сама себе, когда жалела себя и задавалась неким молчаливым вопросом, за что?! чувствуя, как по волосам и одежде стекаются отвратительные склизкие помои, которые подружка Греты вылила на Бев с шакальим смехом. Сама Кин тогда лишь криво ухмылялась. — Хорошего лета, Беверли! — вот те раз, она наконец-таки произнесла её полное имя. Марш бы удивилась, да вот только тот яд, каким были наполненны слова Греты, скидывали все надежды в обрыв. Ну или в канализацию, кому как. Беверли думает, что этим прощанием всё закончится. Хочется послать Кин куда подальше, чтоб катилась на хер, ко всем чертям, но Беверли лишь плотно сжимает зубы, подсознательно молясь, чтобы ей не пришлось отрезать собственные волосы, если вдруг дерьмо из мусорного бака не удасться смыть. В конце концов ей не пришлось.* * *
На протяжении всего последнего урока, самого последнего перед началом летних каникул, Беверли успешно провела в туалете, пытаясь вымыть волосы, которые к тому моменту источали мерзейшую вонь. — Боже мой, да ты ещё здесь? — Беверли подскакивает от резко прозвучавшего в тишине голоса. В мутном зеркале она видит за собой фигуру, слишком знакомую, чтобы не узнать. Голос, пропитанный едкими и колкими нотками, меж тем, не торопился умолкать: — А я-то думала, ты уже давно убежала в утешительные объятья одного из своих... — Заткнись! — Марш отчаянно желает вложить в свой голос всю ту накопленную злость и ненависть, чтобы Грета отшатнулась, расширив и без того широкие, вечно на выкате глаза. Но вырвалася лишь надрывный вскрик. Кин в ответ насмешливо хмыкнула и подошла ближе. — Не груби, Беберли. Разве я тебе что-то сделала? Издевается, сука. Беверли инстинктивно отшатнулась, подавляя дрожь в кулаках. Кин испортила ей последний учебный день, а сейчас стоит и улыбается, как ни в чём не бывало. — Отвали от меня. — в таком же тоне огрызается Марш, и ловит себя на желании скрыть пропитанные вонью волосы. — Ты.. — Я! — с эдакой улыбочкой Кин напоминает дружелюбную акулу, и Марш еле как подавляет истерический смешок. — Я наконец определилась, кто ты. Всё-таки говнюшка: это объединяет всё прочее. Ну надо же, а Беверли ведь успела забыть, что та ей говорила. Грета резко преграждает рукой путь девушке, намеревающейся выйти из уборной. — Идиотка, куда ты собралась идти в таком виде? — Не твоё дело, Кин. — с ненавситью огрызается девушка. — Дай пройти!.. Грета недовольно цокает языком, и путь не освобождает, брезгливо глядя на рыжие волосы Беверли так, словно те являются испорченным париком. — Ты не имеешь права ещё больше позорить наш класс, слышишь, что говорю? — Грета толкнула Марш, параллельно доставая из своего рюкзака приторно розового цвета расчёску, но затем прибавляя более грубо и прохладно: — Все знают, где учится Маршлюха, так что тебе не стоит усугублять своё охренеть какое шаткое положение, разгуливая по городу по уши в отбросах из столовки. Говорит та, кто почти что собственноручно пролила те помои ей на голову. Беверли нервно усмехается. ...Кажется, они ещё что-то не очень приветливое друг другу говорили. Однако в конце концов Грета насилу усадила её на табуретку, стоящую перед раковиной, и начала вычёсывать засохший мусор. Сказать, что тогда Беверли была в таком ошеломлении, что даже воспротивиться не могла — это не сказать ничего. Только потом, когда Кин едко оповестила её, что вот, мол, теперь она, Марш, больше похожа на человека, чем на шлюшку, девушка подскочила, как ужаленная, и пробормотав что-то неразумительное, пулей вылетела из туалета, слыша лишь смешок Греты. В тот день Беверли так и не поняла, что произошло.* * *
Беверли тогда неудачно падает. Точнее, её со спины толкает какой-то смеющийся парень на велосипеде. Итог — она сильно разбивает коленку и зарабатывает ссадину на щеке. Итог — идящая из аптеки своего отца Грета замечает её, и начинает злобно хихикать, но уже через секунду оказывается рядом с Беверли, протягивая ей перекись и пластырь. — Как в воду глядела, Марш. — ехидно высказывает она, и уходит, не видя ошарашенного лица Беверли. Она всего лишь вычистила Беверли волосы и поделилась пластрырем с перекисью, подумаешь! До Марш знала, что для Греты эти поступки равны громадным делам доброго сердца, особенно по отношению к самой Беверли. Что происходит?* * *
Кажется, тогда произошло ещё пару похожих эпизодов (их объединяла улыбка некой Греты Кин, с каждой встречей становлясь всё более дружелюбной). Однако этим летом всё перемешалось, словно узорами в калейдоскопе, и Беверли уже не различала практически ничего, кроме общества её новых друзей и голосов из раковины. ...И сейчас, смотря на объявление, скотчем прикрепленное к фонарному столбу, Беверли чувствует, что её спина покрывается холодным потом, не смотря на знойную жару и слепящее июльское солнце. — В чем проблема, Бев? — как бы между прочим интересуется Тозиер. — Кин всегда тебя в землю втаптывала. Радуйся, что больше не увидишь её высокомерной морды. Беверли сглатывает вязкую слюну. Ей хочется согласится — да-да, очень хочется — но она не может выдавить из себя ни слова. Видя надменное лицо девушки, именно той, которая издевалась над Марш на протяжении нескольких лет, а в последний момент почему-то решившей стать подругой чем-то...большим...нежели... показушно доброй и снисходительной, Марш на секунду кажется, что она сейчас осядет на землю. В какой-то момент она понимает, что если её собственный взгляд задержится на черно-белой фотографии ещё больше, то из памяти навсегда сотрется тот Гретин образ, её русые волосы и не изуродованное высокомерием лицо, зеленые, почти что изумрудные глаза. Вместо них останутся лишь мертвые черные зрачки, практически невидные на распечатке. Беверли вздрагивает, чувствуя, что сейчас либо разрыдается, либо заорёт. Грета пропала. Грета, та самая школьная стерва, надменная, скользкая, как змея, однако такая же чистая и натуральная, как лесной зверь. Пропала. — Это.. это... — тихо, севшим голос произносит Беверли. Этого не может быть. Это грёбаная шутка. Это просто смешно. Невозможно. невозможно невозможно невозможно Это просто противоречит природе. Патрик мог пропасть. Генри мог пропасть. Все дети в Дерри могли пропасть, даже маленький Джорджи, но только не Грета.. ..Билл встревоженно глядит на неё, но Марш впервые хочется убежать. — Бев, ты в порядке?.. Нет. Она не в порядке. — Я, наверное, пойду. — её голос срывается на хриплый шепот.* * *
Когда-то, несколько лет назад Грета назвала Беверли совсем пропащей шлюхой. Ну и кто теперь пропащая, а, Грети? Беверли смеётся и плачет. Теперь она хочет уничтожить Оно ещё сильнее, хотя казалось, что дальше уже некуда.* * *
Спустя двадцать семь лет, пятеро из Неудачников будут ненавидеть, а двое оставшихся — Билл и Беверли — ненавидеть и мстить. Уильям — за младшего брата. А на счёт Беверли — совсем другой вопрос.