***
Рассветные лучи пробиваются сквозь легкие шторы. Локи щурится и тянется вслед за легкими прикосновениями любовника: он чувствует, как Стрэндж проводит пальцами по его груди и плечам, ощущает теплое дыхание возле своей шеи и невесомый поцелуй. Локи сильнее прижимается и зарывается пальцами в волосы Стрэнджа, когда тот наконец увлекает его в долгий поцелуй. Стивен отрывается от тонких губ только когда воздуха в легких остается совсем мало. Он довольно улыбается, рассматривая лицо своего принца, пока взгляд не опускается к зацелованным губам. На мгновение лицо колдуна мрачнеет. — Не нравится? — Локи закусывает губу и ждет ответа. От былой расслабленности не осталось и следа. Стивен очерчивает кончиками пальцев тонкие губы: шрамы к шрамам. — Ты говорил, что мифы лгут. — И ты мне поверил, Чернокнижник? — Локи рывком садится на постели и обхватывает колени. На контрасте с черным шелком кожа трикстера кажется почти белой. Стивен мысленно чертыхается. Конечно, он знал, что у Локи проблемы с..со всем, по правде говоря, но проблемы с доверием выделяются ярче всего. Или Стрэнджу это только кажется, потому что он, в отличии от остальных, хочет, чтобы Локи ему доверял? Только вот все без толку: они вместе уже год, а Локи все еще замыкается в себе, когда речь заходит о его прошлом. Стивен злится на Одина, пренебрегающего сыном, злится на Тора, ни разу его не защитившего от гнева “отца”. Взламывать временные матрицы опасно, но, черт, как же хочется отмотать время назад и прекратить мучения Локи и, может быть, проклясть Одина, и…Стивен мысленно считает до десяти. “Семь, восемь, девять…” — С каждым мысленно произнесенным числом Стрэндж чувствует, как злость уходит. Он обнимает Локи и целует в плечо. — Поверил. — Колдун крепче обнимает Бога Обмана. — Я всегда тебе верю. — Когда-нибудь… Когда-нибудь, я расскажу тебе все. Обещаю. Стивен снова его целует.***
Локи не любил появляться в Асгарде и Стивен мог винить его за это. Только законченный мазохист захочет возвращаться туда, где ему причиняли боль. Трикстер мазохистом не был, но и проигнорировать праздник в честь матери не мог. Поначалу, Стрэндж был рад тому, что Локи попросил его составить ему компанию. Настолько рад, что позволил Старку в его излюбленной саркастичной манере рассуждать о том, попросит ли Стивен благословения на брак с Локи или оставит это до бала в честь Йоля или что-то там праздную асгардцы зимой. Радость от путешествия в Асгард с Локи начала сменяться раздражением уже на второй день пребывания в чертоге Одина. На третий день, Стрэндж всерьез раздумывал о том, чтобы создать портал, взять в охапку одного конкретного принца и утащить его от всех этих косых взглядов обратно в особняк на Бликер-стрит. Спустя неделю, ему хотелось лишь одного — призвать Дормамму и договориться с ним о сносе этого золотого дворца, желательно со всеми его жителями. Прогуливаясь по саду Идунн вместе с Локи, он услышал как друзья Тора обсуждали их. Не то, чтобы Стрэнджу было дело до того, кто и что думает об их отношениях с трикстером, но называть его мидгардской подстилкой было перебором со стороны этой парочки в сияющих доспехах. — Храбрым друзьям Тора никогда не хватит смелости выразить свое презрение, глядя мне в глаза, — ухмыляется трикстер, но колдуну не кажется это ни забавным, ни ироничным. Он знает, за ухмылкой Локи прячет боль и обиду, и Стрэнджу от этого физически больно. Багряные искры на мгновение вспыхивают у кончиков пальцев, но Стивен пока еще хорошо контролирует себя и не дает магии, смешанной с яростью, настигнуть довольных собой Сиф и Фандрала.***
После того путешествия в Асгард, Локи словно что-то почувствовал, уловил в Стивене перемены, которые сам Верховный маг пока не замечал в себе, поэтому старался сгладить острые углы в отношениях с семьей и Мстителями. Надо признать, у него это неплохо получалось, все-таки ему хотелось видеть Стивена счастливым, так что у них было целых полгода вместе, в течение которых Стрэнджу не хотелось крови каждого асгардца или землянина, косо посмотревшего в сторону его принца, а потом… Потом, Локи забрали агенты TVA и Стивену пришлось во второй раз вступать в безвременье, но теперь он не желал спасения всего мира, он хотел лишь забрать Локи и спасти свой собственный мир. Стивену достаточно одного взгляда на испуганного трикстера в тюремной робе и ошейнике, чтобы потерять самообладание. Магия окутывает его кроваво-красной дымкой, и Стрэндж улыбается. Совершенно безумно улыбается.