Пламя костра

      Гордо вздернутый подбородок открывал вид на выдающийся вперед кадык. Челюсти сведены так, что кажется, еще немного и собственные зубы сотрутся в мелкую, неприятно скрипящую крошку. Мужчина почти не дышит – воздух едва движется от его мелких, поверхностных вдохов – ничто не должно выдавать жизни в нем. Тело, уже пропитанное предощущением боли, будто заранее готовится к роли мертвеца – кости уже заменены штырями, суставы – шарнирами, мышцы – древесиной. И только дрожащая ухмылка – раздражающей резкой сиреной кричит о том, что он еще жив. В ушах стучит. Сердце низко ухает, глубоко и раскатисто – и пульс в голове отдается протяжным звуком варгана. Кто-то то и дело дергает за язычок и, мелодия, резонируя о грудную полость, идет прямо в череп. Баммммм, баммм, бамммм… Так себе аккомпанемент для смерти, если честно. Молодой человек глубоко вдыхает и переключает внимание на мир вокруг. Лес темен и спокоен - едва покачиваются верхушки хвои, шелестя ветками, птица трепещет крыльями, перелетая от ствола к стволу, и какие-то невидимые в сумраке насекомые заполняют тишину привычным гудением – до чего же хорошо… Мир будто бы сам демонстрирует приговоренному его незначимость. Мол, умирай – не умирай, а лес продолжит звучать и ни звезды, ни небо, ни даже какой-нибудь жалкий паучок не будут скорбеть по тебе и не изменят своего хода. Эта мысль, на удивление, умиротворяет настолько, что мужчина проваливается в гипнотическую полудрему, решая не ждать доле своих палачей. Ну, ему-то некуда спешить – без него не начнут. Вскоре – а может и не вскоре, но не все ли равно? – гармонию ночной чащи прерывают размеренные шаги. Шуршит одежда, ломаются под ботинками сучки, стучат о землю жезлы и от идиллии не остается и следа. Восемь или девять фигур в балахонах, освещаемые пламенем факелов, выстраиваются полукругом перед кострищем. - Наконец-то я вас дождался! Давайте скорее с этим заканчивать, а то запястья уже болят. – Привязанный к столбу мужчина кивает на уже посиневшие от пережатия ладони и приветственно улыбается инквизиторам. - Не переживай, на тот свет всегда успеешь. – Женский, оживленно-саркастический голос разлетается по поляне, и девушка делает шаг вперед, скидывая капюшон. Выражение лица ее сурово – губы поджаты, брови сведены, однако это ничуть не умаляет ее красоты. Русые волосы чуть развеваются на ветру, пронзительные светлые глаза немного щурятся и создается полное впечатление, что эта хрупкая, слово слепленная из фарфора девушка чужеродна происходящему. С нее бы писать картины, ей бы танцевать в прекрасно убранной зале и снисходительно смотреть на влюбленных в нее кавалеров, но нет. Судьба распорядилась иначе. Она живо, тоже немного бравируя, поднимается на церемониальный костер и подходит совсем близко к еретику. Мужчина не сводит с нее взгляда и какое-то время они неотрывно смотрят друг другу в глаза. - Раскайся – кажется, голос девушки немного охрип, но уверенности не убавилось. – Признай, что не прав и своими ногами сойдешь с эшафота. Еще не все потеряно, ты еще можешь быть прощен. Ее рука, готовая к помилованию, касается его щеки, словно напоминая, что он теряет. Он теряет и ее нежность, и саму возможность чувствовать и все из-за чего? Из-за надменного упорства? Эта кажется ужасно глупым, но секунду спустя морок нежности исчезает и остается только холодная воля. - Никогда. Девушка недовольно хмыкает и неспешно сходит с эшафота. Молодой человек сглатывают вязкую слюну – больше нет дороги назад. Впрочем, ее и до этого не было. - Что ж, ты сделал свой выбор. - Она берет факел и подходит к кострищу. Последний, прощальный взгляд будто застилает пелена сожаления, но, может, ему так только кажется из-за дыма. Огонь потихоньку переползает на сложенное под поленьями сено, а после окутывает и поленья. Пальцы ног поджимаются от невыразимой боли – огонь начинает свое кровавое пиршество и потихоньку смакует икры, колени, бедра… Пламя костра вздымается вверх и по опушке проносится душераздирающий последний вопль еретика. - Я ВСЕ РАВНО УБЬЮ АНГМАРА В 30 ЭПИЗОДЕ….