***
— Смотрите, это Громоблако! — Ух ты, он выглядит таким пушистым! — Можно мы на нем покатаемся? Огромная ухмылка появилась на лице Оборо, когда дети из яслей попытались вскарабкаться на облако, на котором он катался. Они восхищенно хихикали и задыхались от благоговения, когда все садились и перебирались на парящий пар. Хотя потом его взгляд смягчился, когда один из них с любопытством ухватился за кусок облака, несомненно, задаваясь вопросом, что удерживает его вместе. Он так увлекся детьми вокруг себя, что не заметил, как один из них перевалился через край своего средства передвижения. Он потерял ногу на краю на секунду, прежде чем Шота успел схватить его. — Осторожно! Не свались, — воскликнул Шота, осторожно усаживая ребенка обратно на безопасное место причуды своего друга, а затем посмотрел на обе стороны дороги перед ними, — И обязательно смотри в обе стороны, прежде чем переходить дорогу. Он все еще был впечатлен старательностью своего друга даже после трех лет работы с ним и смотрел на своего партнера со смесью смеха и гордости. — Хаха! Шота, ты просто прирожденный мастер. — Неа, ты просто небрежен. Он слегка поморщился, вспоминая спор с Инко с чувством вины и раскаяния. Затем его лицо выровнялось, и он надулся с однобокой улыбкой, а на его лице появилось выражение тоски. — Хех… Знаешь, Инко говорила то же самое… — пробормотал он про себя, хотя и пропустил взгляд Шоты, который тот бросил на него в замешательстве. Оглянувшись на детей, он радостно заулыбался: все дети сбежали с облака, чтобы вернуться к своему учителю. Два героя смотрели им вслед, когда они завернули за угол и исчезли из виду. — Знаешь, Шота, а ты неплохо ладишь с детьми. Может, ты сможешь стать учителем или заведовать детским садом? Он старался быть как можно более непринужденным, но не мог не оценить его реакцию, чтобы понять, чего ожидать, когда он расскажет о своей личной дилемме с Инко. Только сердце упало, когда его друг высмеял саму идею и посмотрел на него с забавной нелепостью за то, что он вообще предложил эту концепцию. — Попробуй думать, прежде чем говорить. — Точно… Хотя Оборо знал, что он только подыгрывает ему в этом разговоре из-за его характера, он не смог сдержать разочарования в своем голосе, когда неловко прочистил горло и отвернулся от него. Не желая видеть хмурое выражение его лица. — Нам лучше догнать Хизаши, мы давно о нем не слышали, после того как его вызвали разобраться с тем злодеем, — уныло заявил он, удаляясь от Шоты. Оставив друга в замешательстве, Сотриголова смотрел на него с заинтересованным выражением лица, пытаясь понять, что происходит. И все же, когда ему удалось догнать их, телефон Шоты громко зазвонил в кармане. Это заставило его прервать попытку расспросить своего синеволосого друга и ответить звонившему, которым оказался их товарищ: Сущий Мик — Шота! Оборо! Вы должны эвакуироваться! К вам направляется огромный разъярённый злодей! Их глаза расширились от страха, когда они вспомнили о детях, с которыми только что столкнулись, зная, что они находятся прямо за углом и на пути той угрозы, которая направляется к ним. Оборо быстро встал на свое облако и помчался в сторону детей, а Ластик последовал прямо за ним. Дети оживились при виде их, но застыли, увидев серьезные выражения на их лицах. — Сюда направляется злодей! Все на облако, живо! Поспешно следуя его команде, дети быстро направились в безопасное место, а Шота быстро изучил окружающую обстановку. И тут его глаза расширились при виде огромной угрозы, нависшей над ними сверху. Увидев его вблизи, Оборо даже не подумал, что это человек, из-за анатомии и отсутствия связи. Гигантский монстр выбрасывал из спины гигантские комья, которые посылали лучи света на здания вокруг него. В результате чего вокруг него падали гигантские куски обломков. Но он без колебаний послал густое облако над головами детей и учителя, защищая их от падающих обломков. Однако он пропустил кусок, который находился прямо над ним, и ударил его по затылку, в то время как другие начали падать на него сверху. В голове у него запульсировало, когда он почувствовал всю тяжесть здания сверху, прижавшего его к земле, а крики других начали заполнять мир вокруг него. Он быстро выкрикнул слова поддержки Шоте и попытался выбраться из своей бетонной тюрьмы. Даже когда он почувствовал, что его тело начинает слабеть, а в глазах заплясали пятна. — Я… должен вернуться… — он отчаянно пытался оттолкнуть мир обломков, удерживающих его, когда его зрение начало темнеть, — Вернуться… к Шоте… Назад к Хизаши… — Назад… к… Инко. Он почувствовал, как последние силы покидают его, и рухнул на твердый пол под ним, шум дождя и образ Инко были последним, что он слышал и видел.***
Шота и Хизаши хмуро шли обратно в UA, причем крикливый друг Сотриголовы не проронил ни слова за всю дорогу до школы. Они не знали, насколько сильно Инко отреагирует на известие о смерти Оборо. Шота еще не успел опомниться, как они переступили порог школы, а человек, который поощрял его выходить за пределы своих возможностей. Тот, чей жизнерадостный характер заставлял даже его, того, кто побуждал самого невнимательного и безответного к другим человека стремиться к большему, вдруг внезапно исчез… Он крепко сжал в руке очки, не обращая внимания на моросящий дождь, который проникал в них из темных облаков далеко вверху. И все же они остановились, увидев, что Инко ждет их с нетерпением, держа зонтик, чтобы защититься от дождя, когда она в волнении направилась к ним. — Шота! Хизаши! Вы вернулись! — она быстро обняла их и улыбнулась, а затем растерянно посмотрела мимо них, — И где Оборо? У него какие-то дела в агентстве или что-то в этом роде? Двое напряглись из-за обычно невинного вопроса, что заметила Инко, прежде чем, наконец, увидеть скорбное и сердитое выражение на их лицах. — Ребята… Где Оборо? — спросила она, когда паника начала расти внутри нее, а затем посмотрела на черноволосого молодого человека, — Ш-Шота? Молодой человек слегка отвернулся от нее, его обычно сухие глаза наполнились слезами, когда Инко повернулась к обычно экстравагантному блондину. — …Х-Хизаши? У собеседника тоже были слезы на глазах, но он знал, что Инко заслуживает ответа на вопрос, что случилось с ее парнем. Поэтому он набрался смелости и заговорил, даже когда его горло сжалось. — Инко… Там, где мы патрулировали, был огромный злодей. И он не успел… — объяснил он, стараясь скрыть печаль в голосе, — Он… погиб. Она в шоке отступила от них, крепко сжимая в руке зонтик, так как ее дыхание стало учащаться. Сомнение и тревога отобразились на ее лице, а слезы начали наворачиваться на глаза. И хотя она хотела спросить, не шутят ли они, в глубине души она знала, что они никогда бы не сделали ничего подобного. Шота никогда не станет так жестоко шутить, даже ради «логической уловки», как он это называл. А Хизаши, как известно, преувеличивал многие детали, когда рассказывал свои истории, но всегда говорил их с шутливой ухмылкой. В отличие от того, как он рассказывал о том, что случилось с Оборо. Громкий всхлип вырвался у зеленоволосой подруги, выведя их из оцепенения, когда она упала на колени. Они присели рядом с ней, пытаясь успокоить ее и себя в связи с потерей, но ни одна из сторон не добилась успеха. Не помогло и то, что Инко что-то бессвязно бормотала в своем горе. Двое других напрягали слух, чтобы расслышать ее слова сквозь шум падающего дождя и густые слезы. — Инко… Что ты пытаешься сказать? — Я… Я… — она икала, пока слезы продолжали течь по ее лицу, — я беременна… Глаза двух тренирующихся героев широко раскрылись, шок и ужас заполнили их желудки, а Инко начала плакать еще сильнее, когда правда была раскрыта. Ее ребенок никогда не сможет встретиться со своим отцом. Несколько мгновений оба героя не могли поговорить со своей рыдающей подругой, все еще осознавая реальность ужасной ситуации, в которой они оказались. Внезапно все, что происходило между ней и Оборо в последнее время, стало обретать смысл. Их негласная ссора, о которой никто не знал подробностей, тихий шепот друг друга, когда они мирились вдали от посторонних глаз. Беспокойство, которое Оборо проявлял по отношению к ней время от времени. Просьба отложить на время их совместную работу в агентстве. Они думали, что он просто странно себя ведет, или что это обычное дело для пар. Но услышав причину сейчас, они пожалели, что не расспросили о подробностях раньше. Несмотря на это, Хизаши обхватил Инко рукой в тщетной попытке успокоить ее. Шота повторил это действие рядом с ним. — Мы… Мы поможем тебе, Инко… — тихо проговорил обычно громкоголосый герой своей плачущей подруге, не в силах сдержать треск своего голоса, когда несколько слезинок пролилось, поглаживая ее по спине. Шота также положил руку ей на спину в слабой попытке отвлечь ее от потери, хотя другая его рука сжалась в крепкий кулак. — Мы обещаем…***
Прошло несколько месяцев после этого события, и он и Хизаши сдержали свое слово, поддерживая Инко даже тогда, когда они все закончили UA. Подпольный про-герой работал круглосуточно под покровом темноты, в то время как Хизаши жил в свете прожекторов. Он приобрел множество поклонников благодаря своему веселому тону и подкасту, который он начал вести. Даже Полночь оказала некоторую помощь, когда узнала о случившемся. В данный момент Сотриголова был на дежурстве в разгар борьбы с наркотиками, а именно с триггером. Он сидел над укромным переулком, откуда открывался вид на всю торговлю. Это было дело, над которым он работал уже несколько месяцев, и он надеялся узнать имя их поставщика для властей, когда в его кармане зажужжал телефон. В другое время он бы не обратил на это внимания, но поскольку срок родов Инко приближался со дня на день, они с Хизаши не стали рисковать. Хизаши быстро поднес телефон к уху, уменьшив громкость до минимума, чтобы только он мог его слышать. — Что такое? Я занят, — тихо прошипел он, не сводя глаз с бандитов внизу. — Шота! Время пришло! — закричал Хизаши в трубку, отчего его глаза под очками широко раскрылись. Он быстро спрыгнул вниз, мгновенно обернув людей, отменив их причуды еще до того, как они успели что-либо сделать. Все они были связаны его оружием захвата и готовы к отправке в полицию для допроса. Хотя теперь он шел наперекор времени, поскольку единственное, что оставалось делать, это ждать прибытия властей и отвечать на вопросы. К счастью, это заняло не так много времени, как обычно, так как он немного прервал сделку до того, как произошел обмен. И ответил на вопросы самым быстрым и логичным способом, какой только мог, чтобы сократить время своего пребывания там. Когда все было сказано и сделано, он быстро побежал в больницу, где они все договорились встретиться. Качаясь между зданиями, когда это было необходимо, чтобы успеть вовремя. К тому времени, как он добрался туда, он сильно запыхался, пытаясь спросить, в какой палате остановился его друг. Персонал смотрел на него крайне настороженно и обеспокоенно, пытаясь выпроводить его из больницы из-за его растрепанного вида. — Стойте! Он со мной! — крикнул его громогласный друг, призывая персонал оставить героя подземелья в покое. Затем он направил его в палату, в которой находился Инко. — Это уже случилось? Блондин кивнул с небольшой улыбкой на лице, слегка уставший от всего этого испытания, когда он вел своего друга к комнате, в которой остановился Инко. — Вообще-то, не задолго до твоего появления. Они только что выписали ему справку о состоянии здоровья, — на его лице появилась ухмылка, — у меня было ощущение, что тебя никто не узнает, поэтому я спустился вниз. Он хмыкнул в знак благодарности, прежде чем осознать, какое местоимение он использовал для ребенка: «Он? — Да… — улыбка Хизаши стала шире, когда он положил руку на дверь комнаты Инко, — Он. Маленький Изуку Ширакумо. Шота проигнорировал то, как сжалось его горло, а голос Хизаши надломился, когда он произнес это имя, и заглянул в комнату, чтобы увидеть Полночь, держащую на руках маленький сверток ткани, в то время как Инко крепко спала на больничной койке. Увидев героиню с немного грустной улыбкой, он повернул ребенка так, чтобы ему было лучше видно. «Я присмотрю за ним, Оборо», — пообещал подпольный герой, когда ребенок зевнул, слегка покачивая зеленым пучком волос, — «Обещаю».