«Сделки с дьяволом интересны тем, что не
всегда понятно, с какой стороны дьявол.» Вадим Панов, «Анклавы»
Если бы пару лет назад кто-то сказал ей, что она напьется до того, что полезет танцевать на барную стойку одного из самых развратных и скандально известных клубов Токио — она бы ни за что не поверила. Однако именно это сейчас и происходило. Без пяти минут профессор философии Токийского университета Аяко Хана в красивом кожаном платье мягко извивалась прямо перед попивающими в VIP зоне коктейли богатеями. Не это она себе представляла, когда Конан, а по совместительству ее лучшая подруга, предложила отпраздновать назначение Аяко на должность. Но так было даже интереснее, ведь девушка сотню лет не уходила в дикий отрыв. Двадцать семь лет — это все же какой-никакой приговор. В последний раз она позволяла себе такую роскошь в свои далекие двадцать три. Молодой организм мог спокойно ночь напролет долбить очередной синтетический наркотик, запивая его водкой, и уже в восемь утра сидеть на паре, впитывая в себя основы экзистенциализма, при этом изредка косясь на портрет Сартра, который, как тогда стойко казалось Аяко, с ней заигрывал. В двадцать семь приоритеты расставлялись совершенно иначе, но на этот раз предлог был уважительным. А недавно изменивший ей парень стал одновременно и так кстати исчезнувшей преградой, и дополнительным поводом для попойки. Местечко девушки выбрали самое провокационное: открылось оно недавно, но уже успело прославится на весь город. Прежде всего тем, что стало первым заведением в традиционной Японии, которое рискнуло проводить кинки-пати. Клуб носил поэтичное название «Рассвет», и, видит черт, оно стало знаковым и ознаменовало рассвет очередного витка секс-эволюции страны восходящего солнца. Взорвав представления о морали поколения Х, заведение словило в свой адрес шквал вил, топоров и всего того, что человек, у которого забирают самое святое — в данном случае моральные устои, — способен запустить в полет. Неделю возмущенные сми только об этом и кричали, и эффект Стрейзанд не заставил себя ждать. Потому и Конан, как любительнице всего запретного, ужасно захотелось посмотреть на эти «переворачивающие сознание» вечеринки своими глазами. Однако, к несчастью, сегодня был день без шоу программы и особых событий, так что девушкам пришлось довольствоваться тем, что дают. Обыкновенной развратной вечеринкой посреди недели. Непримечательный снаружи клуб внутри выглядел достойно: два этажа, один из которых с выходом на крышу. Готический будоражащий фантазию интерьер в духе японской мифологии Аяко особенно высоко оценила. Всюду разливался красный неоновый свет, иронично оправдывающий название клуба, много черной кожи и дерева. Изредка на стенах попадались традиционные пано с ёкаями. Кем бы ни был хозяин клуба — он уже нравился Аяко, у него определенно был отменный вкус. Танцоры клуба извивались в специфичных бдсмных костюмах с пугающими масками животных на лицах, у некоторых из них в руках мелькали различные интересные атрибуты — плети, ошейники и даже наручники, которые, по просьбе гостей, охотно пускались в дело. Обычный же персонал скрывался под масками О́ни и безмолвно взирал на творящееся в клубе безумие. Несмотря на будний день, людей в клубе было очень много. Ночь только начиналась, а на каждый квадратный метр уже приходилась как минимум одна раскованная полуобнаженная парочка, к которой быстро присоединялся кто-нибудь третий. Изначально секс девушку не особо интересовал, она пришла сюда лишь ради танцев, выпивки и Конан. Однако когда спустя час и четыре крепких коктейля подруга упорхнула в объятия симпатичного рыжего парня, планы на секс Аяко решила пересмотреть. Слабое касание к лодыжке привлекло внимание девушки. — Вам просили передать. Снизу вверх на девушку беспристрастно смотрела чудовищная маска демона, за которой отчего-то никак не удавалось представить обыкновенного бармена. Девушка удивилась и немного напряглась подобному радушию, однако сомнения отпали, стоило ей увидеть манящее изумрудное свечение. Благодарно кивнув, Аяко приняла горящий коктейль из рук бармена и осушила его в два больших глотка. Горло ожидаемо обожгло. Демон молча забрал бокал, заботливо подсовывая дольки лайма. Вот это сервис. Как только последняя кислая капелька влаги коснулась языка, снизу раздался голос: — Абсент — игрушка дьявола. — Я с дьяволом самим на ты, мне ли пламени бояться. — не глядя хмыкнула Аяко. Отшивать парней мало кому понятными фразами на подходе давным давно стало дурной привычкой и своеобразной профдеформацией. В ответ ей снизу прозвучал насмешливый баритон. — Если бы оригинальный Фауст был столь же красив, я бы полюбил Гете. Девушка обернулась и сердце помимо воли упало куда-то в желудок. В нескольких сантиметрах от нее вальяжно стоял потрясающей красоты парень и язвительно улыбался. Омут алых глаз мгновенно пленил ее в свои сети. На секунду Аяко показалось, что вокруг нее сгустилась тьма, а его глаза остались единственным источником света в безграничной бездне. Девушка не могла найти в себе сил отвести взгляд и разорвать зрительную связь стоило ей больших усилий. Но как оказалось — совершенно не напрасных. Тело парня было таким же прекрасным, как и черты его лица. Красный свет клуба выгодно выделял рельеф обнаженного торса, будто приглашая, и взгляд Аяко, поддаваясь искушению, бесстыдно скользнул по выступающим кубикам пресса. Из одежды на парне были только черные брюки и черный плащ с красными облаками, который был небрежно накинут на плечи. Шею парня украшал кожаный ошейник. Отливающие серебром пепельные волосы были зачесаны назад. Среди демонов, масок и прочей чертовщины он и сам казался потусторонним созданием. Потусторонним и дьявольски прекрасным. На вскидку ему было лет двадцать пять. «Так, с парнями по-младше я завязала…». И Аяко уже собиралась послать его, как взгляд вновь помимо воли упал на его тело. Широкие плечи, высокий рост и гипнотизирующий взгляд… Этот парень слишком в ее вкусе. Девушка села на барную стойку, и в этом была ее ошибка. Будто только этого и ждал, блондин сразу же сократил расстояние между ними. Его локти вальяжно устроились на столешнице, по бокам от ее бедер. Они слабо с ними соприкоснулись, на что ее тело мгновенно откликнулось волнительным трепетом. Аяко почувствовала разливающееся тепло и приятную тягу внизу живота. Одной рукой парень игриво подпер подбородок и с интересом принялся ее рассматривать. От такой неожиданной близости она почувствовала как на щеках проступил румянец. Его лицо было близко, но все же на достаточном расстоянии, что бы считаться приличным. — Коктейль от тебя? Собственный голос прозвучал излишне низко и скрипуче, что предательски выдало ее смущение. Кажется парня это позабавило. — От того кошелька, — он небрежно кивнул головой в сторону. Проследив в указанном направлении, Аяко увидела за одним из барных стульев взрослого мужчину. Он сидел неподалеку и не стесняясь разглядывал ее. У него была смуглая кожа, распущенные каштановые волосы до плеч. На нем, как и на большинстве гостей, было минимум одежды, а вся кожа была изрисована гримом в виде стежков, имитирующих пришитые конечности. — Можешь пойти с ним. А можешь — со мной. Парень снизу вверх всматривался в ее глаза, изучая. Он напоминал ей кота — дикого, своенравного, но готового в любой момент приласкаться, если человек будет к нему добр. Девушка оперлась назад на руки, сверху вниз наблюдая за блондином. Она изучающе склонила голову и оценивающе прищурилась. Сдаваться так просто и без боя она не была намерена, хоть и была вынуждена признать — парень не промах, надо иметь большую наглость, что бы просто так подкатить после более весомого и изящного жеста. — И что же мне мешает уйти с ним? Аяко призадумалась. Действительно, что? Не смотря на то, что брюнеты были не в ее вкусе, пугающая перспектива провести ночь с малолеткой и закончить это еще одними несчастными отношениями сама собой всплыла перед глазами. Дурацкая травма, что б ее. — Да вообще-то ничего, но единственный Бетховен который ему известен — это собака, — парень игриво усмехнулся. Девушка заговорщически наклонилась к нему и доверительно спросила: — Как ты определяешь IQ — по внешнему виду или по ауре? — И то и другое. А еще я хорошо знаю Какузу. Он отлично шарит в деньгах, но вот искусство совершенно не его стезя. Аяко напустила на себя серьезность и чрезмерно вежливо улыбнулась, словно проводила собеседование. Парень в свою очередь по достоинству оценил ее актерские способности. Прекрасный навык, особенно если уметь найти ему применение… — Это все причины? — Еще ты можешь упустить лучший секс в своей жизни. — А ты любишь давать пустые обещания. — Издержки профессии. — Политик? Парень усмехнулся. — Бизнесмен. — Знаешь, про Бетховена… Я привыкла все проверять на своем опыте. Аяко не удержалась и, словно поучая его, ткнула пальчиком в мускулистую грудь, тем самым еще и давая понять, что ему следует отодвинуться. Ожидая, что парень отступит, Аяко спрыгнула с барной стойки. Однако блондин помедлил, отчего девушка оказалась зажата между стойкой и его полуобнаженным телом. Она вскинула голову и столкнулась с удивленным взглядом. Аяко мгновенно поняла, что эту ситуацию он не планировал. Голова ее закружилась, то ли от неожиданной близости, то ли от выпитого алкоголя. Впрочем, запах парня пьянил похлеще коктейлей. От него пахло хвоей и натуральной кожей — столь мужественный аромат подобно волшебным чарам затуманивал ее разум. К щекам мгновенно прилила краска, и Аяко подумалось, что красное освещение наилучший выбор из всех возможных, а дизайнеру следует поставить памятник. Ростом парень оказался на две головы выше Аяко, так что носом она практически уткнулась в обнаженную грудь. А ее голые бедра ощутили жесткую ткань его брюк. Внутри живота приятно заныло. Она закусила губу, пряча неловкую улыбку. Блондин быстро сориентировался и нахально улыбнулся. — Прошу, — парень отступил, галантно протянув руку в нужном ей направлении, и девушка гордо прошествовала в сторону Какузу. Однако не прошло и пары минут, как Аяко уже шла обратно. Не говоря ни слова, она взяла блондина за руку и потащила за собой через толпу в сторону балкона. Пока они шли, парень решил скрасить молчание. — Я кстати Хидан, — девушка бросила заинтересованный взгляд, но не ответила. Хидан предпринял еще одну попытку. — Что, Какузу перепутал Моне и Мане? — к его удивлению, в этот раз незнакомка охотно откликнулась. — Нет, но ты был прав — в его мире симфонию номер 5 написала собака. Но окончательно меня расстроило не это, а то, что когда я соврала ему, что меня зовут Молль Флендерс, он даже не улыбнулся. Хидан усмехнулся. Аяко скептично изогнула бровь. Парень этого не видел, но услышал сомнение в ее голосе. — Знаешь кто это? — Вид бабочки? — Не плохо, — Аяко улыбнулась. — Да ладно, я читал этот роман. — И как? — Я бы назвал это фанфиком восемнадцатого века. — Точнее не скажешь. — Может Какузу просто вежливый. — Ты правда в это веришь? — Нет, — Хидан не смог сдержать снисходительной и признающей поражение улыбки. Эта неожиданная нелепая честность парня заставила ее рассмеяться. — В сексе вежливый мужчина хуже покойника. — Ты и это лично проверяла? — Честно говоря, не довелось. Но если хочешь можем устроить. Она ехидно сверкнула глазами в сторону парня. — Не злись, красавица, я просто уточнил. По правде говоря, это местечко стоило назвать «Содом и Гоморра». Вот у Какузу, например, на самом деле некрофетишизм. Парень говорил это так спокойно, будто рассказывал о том, что в детстве Какузу ловил бабочек. От неожиданности Аяко резко затормозила, и парень налетел на нее, аккуратно придерживая ее за плечи свободной рукой. — Ты меня чуть не отправил в лапы к некрофилу?! — Технически он не некрофил. Да и он всего лишь четыре раза проходил свидетелем по убийствам… — Ты ведь сейчас шутишь? — Расслабься, красавица. Конечно шучу. Девушка фыркнула и потянула парня дальше. Угораздило же ее подцепить такого клоуна. — Только три. Каждый раз она обещала себе не встречаться с парнями помладше и каждый раз ее принципы бились о твердые кубики пресса какого-нибудь красавчика. — Ты и во время секса болтаешь? — Не любишь dirty talk? Хидан уловил смешок, а затем почувствовал, как ее рука чуть крепче сжала его ладонь. От этого простого действия в груди у него подобно алкоголю растеклось теплое приятное чувство. Оно также согревало изнутри, и от него также приятно кружилась голова. Жаль, такого не было в меню клуба. Здесь на выбор секс, разврат и все это под острым соусом из извращений. Бери — не хочу. Но почему-то еще ни разу от этих удовольствий он не чувствовал подобного. Хидану оставалось лишь удивляться тому, как такой простой невинный жест мог доставить настолько восхитительные ощущения. Аяко же в свою очередь молила о том, чтобы как можно скорее оказаться на заветном балконе и наконец разорвать телесный контакт с парнем. Подобное сильное влечение к незнакомцу было… странным. Волнительная непреодолимая тяга, заставляющая все внутри трепетать от одного взгляда. Словно она снова в школе, и в класс перевелся новенький и очень симпатичный одноклассник. Как глупо. Наконец преодолев толпу, парочка вышла на балкон, и Аяко испытала облегчение, отпустив руку Хидана. Прохладный воздух приятно освежал пьяную голову, помогая избавиться от наваждения. Она сделала пару шагов назад, нарочно создавая дистанцию. Однако это не помогло, расстояние сыграло с ней злую шутку, и ее тело лишь с новой силой ощутило тягу к нему. Это напоминало небольшую ломку. Ей снова захотелось оказаться к нему ближе, ощутить исходящее от его тела тепло, вдохнуть его манящий запах парфюма и слабый запах пены для бритья, исходящий от его шеи. Ей казалось, если она сделает хоть один шаг к нему, то и вправду притянется к нему словно магнит. И ей безумно хотелось проверить эту теорию… Аяко тряхнула головой, безуспешно пытаясь развеять стремительно охватывающее ее чувство. Она потянулась к маленькому клатчу и достала пачку сигарет. — Lucky strike? Странный выбор. — Почему странный? — Мне говорили, что они отвратительные. — Всегда составляешь мнение основываясь на чужих словах? — Частенько, и почему-то я уверен, что именно эта привычка не позволила мне нарваться на маньячку с сексуальной девиацией, — парень очаровательно улыбнулся, давая понять, что подколка была беззлобной. Но затем Хидан многозначительно затих, а после задумчиво выдал: — Так вот в чем все дело… Кажется стоит пересмотреть свои привычки. Аяко смешливо поморщилась. Краем глаза он наблюдал, как изящно она достает две сигареты из пачки и протягивает ему одну. — Можешь выкурить свой Mevious, а можешь попробовать что-то новое. — Как ты узнала? — Вообще ткнула пальцем в небо. Но это довольно забавно. Ходишь на маргинальные вечеринки, а куришь на них то же, что любой добропорядочный гражданин. Парень забрал из маленькой ручки сигарету и пожал плечами. — Дилемма коллективного и индивидуального в общественном сознании японцев. — Звучит как тема для дипломной работы. — Как раз думаю над ней. Они немного помолчали, каждый думал о своем. Смена локации на более традиционную немного понизила градус решительности Аяко. Судя по залегшей на переносице складке, парень невольно задумался о предстоящей защите. Аяко в этот момент просто пыталась понять, как человек может быть настолько красивым. Когда холодный ветер наконец остудил разгоряченную алкоголем голову девушки, она смогла найти в себе силы и постаралась придумать как бы непринуждённо продолжить беседу. Однако сохранять спокойствие рядом с таким парнем было тяжело. Девушка медленно выдохнула, оперлась локтями на перила балкона и сильно сцепила руки в замок, стараясь унять дрожь рук и привести в норму беспокойное сердце. — Значит, бизнесмен и студент… Ты что, барыга? Парень рассмеялся. — Мимо, Нэнси Дрю. — И чем же ты занимаешься? — Клею красоток, пью алкоголь и развлекаюсь. — Значит, ты сибарит? — Скорее гедонист. Просто с родом деятельности повезло. — Ну точно барыга. Хидан вновь рассмеялся, и, боже, Аяко только сейчас заметила — какой же прекрасный у него был смех. Хрипловатый, но мелодичный. Он ласкал слух как мурчание кота. Аяко задумчиво закусила губу, всматриваясь в лучистые морщинки у его глаз. Умный, красивый, с чувством юмора — что-то тут было не так. Аяко знала точно, что идеальных людей не бывает. Внутри у нее загорелось странное любопытство. Ей нестерпимо захотелось узнать, какие скелеты скрывает этот очаровательный парень, и почему он делает это так хорошо. — А ты чем занимаешься, красавица? Раз уж Хидан разговаривал загадками и не спешил делиться родом своей деятельности, то и она была в праве не особо откровенничать. Как в старые добрые в ней загорелась тяга к приключениям на свою задницу. Они все равно никогда больше не увидятся после этой ночи, а значит Аяко могла нести любое сумасбродство. Внезапный прилив идиотизма, не иначе, заставил ее сказать самую несусветную чушь за всю жизнь. Даже на экзамене по философии она не несла большего вздора, а это говорило о многом. — Развожу красивых парней на деньги. — Это комплимент? — Это работа. Парень прищурился. Бесстыдно прошелся глазами по всему ее телу, будто ища на нем подтверждения ее словам. Аяко отвела взгляд, подавляя нервную усмешку. Это официально ее самая худшая попытка флирта. На лице Хидана отразилось явственное сомнение. — Не слишком ли ты начитана для шлюхи? — он сказал это так просто, словно говорил о погоде. Хидан задумчиво провел пальцами по волосам, рассыпанным на ее плечах, остановился и начал играть с ее локоном, накручивая его на палец. В его повадках действительно было что-то кошачье. В какой-то момент Аяко показалось, что он видит ее ложь насквозь. Иллюзия прозрачности — гадкое когнитивное искажение. Люди недооценивают свои способности скрывать переживания и переоценивают способности других их понимать. — Что за предрассудки? По-твоему, проститутки читают только те книги, в названии которых есть слово член? За представительниц древнейшей профессии стало по-настоящему обидно. — Хорошо, допустим. Но если бы тебя волновали деньги, ты бы ушла с Какузу. — Вход в этот клуб для мужчин — четверть средней зарплаты Японии. Сомневаюсь, что тебе не чем заплатить. — Не привык платить за секс. Хлестко. Немного обидно. Но она сама это начала… — Как на счет «Критики чистого разума» Канта, издания 1949-го года? Глаза девушки округлились, а ладони прикрыли открытый в изумлении рот. — Секс в обмен на издание, которое старше меня почти в три раза?! Прости, но я не думаю, что моих умений хватит, чтобы покрыть его реальную стоимость! Парень усмехнулся и нагнулся к девушке, лукаво всматриваясь в ее лицо. — Да в тебе порядочности больше, чем в Марии Магдалине… — он примирительно пожал плечами, — Тогда просто считай это моим подарком. Девушка рассмеялась. — Жаль, что у тебя нет томика «Почтительной потаскушки» Сартра. Было бы иронично. — Может, и он завалялся. Их взгляды пересеклись, и сердце Аяко ухнуло куда-то вниз. Она вдруг поняла, что внимательный взгляд кроваво-красных глаз никогда не был обычным — и сейчас, Хидан не просто смотрел на нее, он видел ее. Все чувства и каждую эмоцию, что отражались на ее лице и в ее глазах. Он с каким-то странным интересом рассматривал их, перебирал, вальяжно и нагло шарясь по ее нутру. Ее ведь не могло глючить — он правда читал ее словно открытую книгу! Он делал это до обидного умело, словно до нее проделывал это с сотней девчонок. Стало трудно дышать, Аяко потребовалось собрать в кулак всю свою смелость, что бы не отвести глаз. К трясущимся рукам прибавились трясущиеся колени. Она понимала, что Хидан видел ее неуверенность, прикрытую бравадой сарказма и эрудиции, видел, как белеют костяшки ее пальцев, которые так отчаянно пытаются укрыть от любопытных глаз нарастающую с каждой минутой тревогу. Смущение, стыд, неловкость, скрытое желание… Внезапно и неожиданно все перевернулось с ног на голову. До этого момента она была той, кто оценивает и ведет. Сейчас же… Черт возьми, да что вообще происходит?! Хидан сделал шаг в ее сторону, и его дьявольски прекрасное лицо оказалось в каких-то жалких сантиметрах от ее. На его губах играла покровительственная усмешка. Глаза Аяко расширились от осознания того, что сейчас случится. «Господи, кажется я сейчас умру». Хидан сосредоточенно и с каким-то особым чувством глядя на нее, коснулся ее непослушных локонов и осторожно заправил прядь за ухо. Холодные пальцы случайно и ненавязчиво всего на мгновенье коснулись ее щеки, и это место обожгло словно огнем. Щеки болезненно вспыхнули. Внутри что-то до ужаса знакомо затрепетало. От переизбытка эмоций на глаза навернулись слезы, и Аяко поспешила опустить взгляд в пол, безуспешно пытаясь скрыть свое смущение, и наконец разорвав эту странную визуальную связь. Почему предстоящий поцелуй с незнакомцем из клуба вызывал такое количество эмоций? Разве это нормально? Разве такими должны быть поцелуи без обязательств? Разве обычные парни из клуба способны одним взглядом выворачивать душу наизнанку? Холодными изящными пальцами Хидан осторожно приподнял ее подбородок, заставляя вновь встретить его взгляд. Голова закружилась. Время замерло, звуки улицы доносились до Аяко словно из другого мира. Парень приблизился, и Аяко ощутила окончательно сводящий ее с ума запах его тела. Кожа, хвоя и свежесть путали мысли, не давая ухватиться ни за одну, кроме той, что была очевидна — он сводит ее с ума. Девушка во все глаза смотрела на Хидана, ловя каждый миг, каждую секунду этого момента. Все происходящее казалось совершенно сказочным и нереальным, и в этой сумасшедшей веренице захлестнувших ее чувств то, как трепетно он взял ее лицо в свои большие руки, окончательно стерло границы здравого смысла. — Ты и есть дьявол? Хидан дразняще рассмеялся прямо ей в губы. — Поняла наконец. А затем поцеловал. Но стоило только его губам легонько коснуться ее, как громкие женские визги заставили обоих испуганно отпрыгнуть друг от друга в разные стороны. — Хида-а-а-а-н! — О, нет…