Часть 1
1 октября 2022 г. в 18:31
После случая с переводчиком мой друг завел привычку листать еженедельный «Бюллетень Виктора» — оттуда можно было узнать имена всех обретших вторую жизнь зомби. Бюллетень обновлялся не сразу, а только тогда, когда зомби получал полную психологическую подготовку к существованию среди людей. Обычно, как пояснил мой друг, для подобного требовалось несколько месяцев.
Мой друг тщательно изучал каждый выпуск, после чего погружался в глубокие раздумья.
И вот однажды за завтраком он захлопнул свежий «Бюллетень» на середине и возвестил:
— Ну что же, будем ждать новостей. Вскоре это дело разрешится.
Дело уже вполне разрешилось: переводчик выжил, но, к несчастью, потерял память и разум после всего пережитого и, соответственно, возможность зарабатывать переводами с ктулхианского и шогготского. Негодяи, пытавшиеся присвоить себе чужое имущество, скрылись с похищенной девушкой, а ее несчастный брат погиб от отравления угарным газом. Он был измучен пытками: ему вырывали ногти и морили голодом, — потому и не сумел пережить попытку убийства, в отличие от переводчика.
— Паулос Кратидес, — сказал мой друг. — Так его звали. Брата той девушки, Софии. И вот его имя появилось в списках.
— Но почему? — воскликнул я. — Он же умер! Он умер от отравления угарным газом пару месяцев наза…
И вдруг до меня дошло.
— Но инициировать процедуру воскрешения может только ближайший родственник.
— Его дядя именно это и сделал, — кивнул мой друг. — Меня удивляло, почему так долго. Тело сразу положили в рефрижератор; должно быть, оно хорошо сохранилось. Все-таки там очередь.
Я плеснул себе хереса. Нужно было осознать, как это — оживлять трупы не сразу, а когда придет очередь.
— А кто его дядя? Я думал, у брата и сестры не было других родственников. Наследство должно было достаться брату, теперь оно достанется бедной девушке, что до сих пор в лапах этих подлых негодяев.
— Вы не знаете, кто их дядя? — удивился мой друг. — Это очень известный греческий политик. Я бы даже сказал — древнегреческий.
Он назвал имя.
***
Латимер услышал смех и звон бокалов. Удивительно. София после их спешного бегства из Лондона всегда была печальна и молчалива, плакала по погибшему брату и отказывала ему в близости.
София ужинала при свечах в компании мужчины. Мужчина был в маске, но по телосложению можно было догадаться, что это был не Кэмп.
— Присоединяйся, Гарольд, — ласково позвала она. На ней было алое платье, которого не было в ее гардеробе, привезенном из Греции. Должно быть, его принес мужчина в маске.
В остальном же она была похожа на себя прежнюю. Ту, что он когда-то соблазнил.
Латимер сел за стол и отведал паштета: горько и жирно. София дурно готовила, все-таки она была дочкой богача.
— Вкусно? — с легким беспокойством спросила София.
— Нет. А что у тебя за гость?
Мужчина снял маску, и Латимер похолодел. Он узнал в этом господине покойного брата Софии, того самого, отравленного угарным газом. Они оставили его умирать вместе с тем переводчиком. Латимер знал из «Стрэнда», что переводчик выжил и спятил.
— А мне кажется, вкусно, — дребезжащим голосом сказало существо. — Мозги у мистера Кэмпа ничего, съедобные. Жаль, что так мало.
Латимер осознал смысл этих слов, и его вырвало прямо в тарелку.
София тем временем поддержала беседу, продолжая что-то есть.
— Паулос долго не мог меня отыскать, и вот, представляешь, сегодня позвонил в дверь. Я так обрадовалась, что он жив, что не сразу поняла, какой ценой. Это же дядя, да? Это он настоял на твоем воскрешении?
Голос ее задрожал.
— Не плачь, — сказал ей брат.
— А Кэмп, он…
— Он на кухне, — прошептала София сквозь слезы.
На негнущихся ногах Латимер проследовал на кухню. Кэмп был там: со вскрытой черепной коробкой, полностью выпотрошенный. Что из этого попало в паштет?
— Сладкое мясо, — любезно пояснила София.
Латимер вздрогнул от неожиданности. Он не ожидал, что она пойдет за ним да еще ответит на невысказанный вопрос.
Он нащупал в руке револьвер, но тут же расслабился. Зомби и девчонка убили его подельника. Он отомстит и уберется отсюда подальше.
— Мы еще в Греции любили такое есть, — продолжала София. — Мы же как-никак аристократы.
— Ты же человек. Обычная восторженная дура. Ты совсем уже спятила, если сотворила такое?
Он бросил еще один взгляд на тело Кэмпа, и его снова стошнило.
— Гарольд, ну конечно, я человек, когда мне это удобно.
Латимер заметил, что от слез на ее щеках не осталось и следа. И вообще она какая-то совсем не такая. Она смотрела на него неподвижным взглядом, и голова ее слегка покачивалась из стороны в сторону. Как у рептилии.
— Думаю, полиции будет удобнее, если представить дело так: ты сошел с ума, убил своего приятеля и сделал из него паштет. Временное помешательство — кажется, это так называется. А после ты от безысходности застрелился, ты не смог выдержать правду.
Тени удлинились. Из-под алой юбки Софии выползли щупальца, много тонких гадких щупалец, он никогда прежде не видел их. Он столько раз овладевал ею, но никогда…
Он вскинул револьвер, но София оказалась проворнее.
***
— Эта гречанка была благородной особой? Но она была совершенно обычной на вид, и ее брат — тоже. Его кровь была красной — я видел следы пыток.
— У благородных особ свои развлечения, — заметил мой друг. — Некоторые из них любят притворяться обычными людьми. Меняют тела. Кто-то вот захотел временно превратиться в зомби.
— Иногда я думаю, что вы из таких, — пораженно прошептал я.
— Из тех, кто хочет стать зомби? — не понял мой друг.
— Из благородных особ. От вас таким ледяным холодом порой разит.
Мой друг слегка улыбнулся.
— А. Нет, я обычный человек. Вы знаете, какие у меня скучные развлечения. Передайте, пожалуйста, вон тот трактат по Югготу, мне нужно написать на него отзыв.