I can't believe it

С момента первого письма Сириусу про анимагию прошло больше полутора лет. Сначала крестный прислал несколько шутливых писем о том, что надо пить каждый день молоко и использовать парфюм с мятой, но после того, как Гарри попал в число участников «Турнира трех волшебников», стал в разы серьезнее. Первую и самую неоценимую помощь оказала Гермиона, которая нашла всю возможную информацию о мифическом звере «матаготе». Самым удивительным в этой кошке было то, что она могла делать несколько самостоятельных копий. Было найдено несколько мемуаров волшебников и волшебниц, которые смогли приручить духа, приманив его курицей на перекрестке, а затем забрав домой. Только вот по всем рассчетам на анимагическую форму, которые прислал Сириус, у Гарри должен был получиться кто-то большой и с рогами, как у отца олень или кто-то другой из парнокопытных, но никак не кошка. Кошка вообще не подходила ни по дате рождения, ни по дням рождения родителей. Даже профессор Вектор не смогла помочь с расчетами: — Возможно, мистер Поттер, с Вашей анимагической формой произошло то же самое, что бывает с формой Патронуса, — сделала профессор Вектор, рассматривая расчеты. — Известны случаи, когда Патронус изменяется в результате тяжелой утраты, когда человек влюбляется или если произошли глубокие изменения в характере личности. Некоторые волшебницы и волшебники вообще не могут призвать Патронус до тех пор, пока они не переживут какой-нибудь психологический шок. Тогда Гарри припомнил все его «тяжелые утраты», «опасные ситуации» и «выживание на грани фола». Если вспомнить греческую мифологию, то мойры, богини Судьбы, столько раз перекроили его нить жизни, то данная ситуация совершенно не удивительна. Уже выходя из кабинета профессора, Гарри вспомнил о самом большом вмешательстве в его организм! Василиск и феникс! Один погрыз, другой поплакал. Даже удивительно, что он всего лишь стал кошкой-мутантом, а не каким-то кракозяброй или морщерогим кизляком, которого так обожает Луна Лавгуд. Смирившись со своей кошачьей ипостасью, Гарри начал тренироваться, чтобы освоить анимагию. И вот момент, которого Гарри ждал, пришел в самое неподходящее время. Гарри Поттер в виде матагота сидел посреди разрушенного Атриума Министерства Магии, после того как был атакован Волдемортом и спасен директором. Директор Дамблдор и Волдеморт не стеснялись в средствах и масштабах заклинаний, поэтому вместо фонтана прибывшим под занавес аврорам предстал куцый фонтанчик, а посреди Атриума то тут, то там валялись обломки статуй. Хорошо ещё Волдеморта увидели, а то выписали бы штраф на имя директора, а то и вовсе на его имя, учитывая тенденцию последних статей, публикуемых в газетах. И вот сейчас, пока директор Дамблдор после эпичного сражения, которое повлекло разрушение государственной собственности, разбирался с министром Магии и аврорами. Гарри предпочитал сидеть и не отсвечивать. Точнее пытался. Учитывая, что большая кошка, сидящая на осколках фонтана, выглядела не очень достоверно. Но пытался. Мысленно вздохнув над своей судьбой героя, Гарри удобней устроился на люстре, которая держалась просто на честном слове и благословении Мерлина. Он сам это видел, сидя около Гермионы, которая прижималась к нему со спины и вся дрожала, после пережитого ужаса. И тут любому адекватному взрослому стало бы понятно, что подростков необходимо срочно отправить в Мунго или на худой конец в школу, где была мадам Помфри. Но о них просто забыли. Как и о том, что вместо одного Гарри Поттера теперь вроде бы пять кошек. Возможно больше, но сам Гарри не мог сориентироваться, на столько это все произошло внезапно. И во всем был виноват Волдеморт! Гарри до сих пор было не по себе от того, как легко Волдеморт смог проникнуть в его разум и управлять его телом. Чего только стоила эта фраза: — Убей меня, Дамблдор… — управляя его губами, шипел Волдеморт. — Если смерть — ничто, убей мальчика, Дамблдор! Молодой человек встряхнулся всем телом, сбрасывая с себя остатки ментального давления Волдеморта — Ты в порядке? — шепнула на кошачье ухо Гермиона. — Мря~у! — ответил Гарри и боднул ее в подбородок, после чего попытался другой своей ипостасью подобраться ближе к взрослым волшебникам. — Дамблдор! — сурово начал Фадж, но его голос все равно сорвался на фальцет. — Вы… здесь… Я… я должен… Кажется у Гарри все лучше получалось управлять своей анимагической формой. Молодой человек принюхался и отчётливо уловил запах страха и паники, исходящие от министра, который диким взглядом обводил Атриум. Рядом с ним стоял отряд авроров, которые были готовы по одному его слову бросится на директора Дамблдора,. Только вот некоторые из них успели к последним секундам дуэли этого самого директора с опасным темным магом, который скрылся с одной из своих подручных в камине, исчезнув в сполохах зелёного пламени. — Я готов сразиться с вашими людьми, Корнелиус, и вновь победить их! — со сталью в голосе произнес Дамблдор, напомнив о том, как в легкую победил их в Хогвартсе. — Но несколько минут назад вы собственными глазами видели доказательство того, что весь последний год я говорил вам правду. Лорд Волдеморт возродился! Вы много месяцев гонялись не за тем человеком! Вам пора наконец внять голосу рассудка! — Я… не… то есть… — едва слышно прошелестел мужчина, но откашлявшись, обернулся к подчинённым и приказал. — Ну хорошо… Долиш! Уильямсон! Идите в Отдел тайн и проверьте все… А вы, Дамблдор! — нервный вдох. — Вы должны рассказать мне во всех подробностях! Гарри дернулся в сторону, когда обозначенные авроры резко развернулись и пошли в сторону лифта, а он сам еле успел увернуться и спрятаться в углу. Моргнув, Гарри понял, что опять лежит на люстре, а правее от него директор продолжает свой разговор, только в этот раз ему было совершенно не слышно. И вообще ему даже нравилось находится в образе кота. Лежишь, мурчишь, ешь и спишь. Никаких тревог, волнений и стресса. Даже потеря крестного ощущалась как-то на краю сознания. — Мы обсудим это после того, как я отправлю Гарри с друзьями обратно в Хогвартс, — внезапно рядом с ним раздался голос. — Мря~у, — вздохнул Гарри и потянулся, после чего понял, что опять сидит на обломках фонтана. — Гарри, — обратился уже у нему директор Дамблдор, — я понимаю, что потеря крестного принесла тебе огромную боль, но ты должен вновь превратиться в человека, чтобы мы смогли оказать тебе помощь. Молодой человек недовольно фыркнул, после чего понял, что его кто-то обнимает, а ещё шерсть на загривке стала сырой от пролитых слез. «Гермиона!» — пронеслась у него мысль и в следующее мгновение он понял, что сидит и прижимает подругу к себе. — Эй, Гермиона, — позвал он девушку, после чего та сильнее разрыдалась. — Не плачь давай, все же хорошо. — Ты… Ты… — пыталась заговорить подруга, но слезы мешали ей. — Ты лежал там как будто не живой! Гарри и сам испугался, когда пропустил момент вторжения в собственное сознание. И если бы не занятия со Снейпом, а так же тренировка сознания для анимагии, то навряд ли бы он выстоял против такого напора. Да и как ему показалось, что до полной поломки собственных мыслей оставалось буквально полкоготка. В момент на Гарри навалилась вся тяжесть пережитого и дня, и года. Переживания о друзьях, тоска и печаль о погибшем крестном, появилось ощущение, что его радость и счастье высасывает дементор. А еще он вспомнил словах, сказанных Сириусом: — Обитатели Азкабана сражаются не столько за свою жизнь, сколько за свой рассудок, ведь заключенные рано или поздно сходят с ума, — признался в Рождественские каникулы Сириус, когда они вновь заговорили об анимагии. — Мне помогло то, что я был анимагом, а еще то, что не зарегистрировал в Министерстве свою форму. Дементоры теряли ко мне интерес, едва я превращался в собаку, а на меня самого они почти не действовали. Ты можешь не переживать до совершеннолетия, а потом по желанию обратиться с нужный Отдел. Только помни, Гарри, это совершенно не обязательно. И каким-то образом он стал матаготом, а затем ментальное давление разом упало. — Ну подумаешь стукнулся головой, — хмыкнул Гарри, стараясь успокоить ее. — Падать с метлы оказывается не так опасно, как на мраморный пол. Если только рядом нет Локхарта. — Профессора Локхарта, Гарри! С губ парня сорвался смешок. — Мне так жаль, Гарри! — вновь заплакала девушка. — Сириус! У вас были планы! Вы… — Не плачь, Гермиона, — он притянул подругу ближе к себе. — Никто не ожидал, что Сириус упадет в Арку, а то что, он прихватил с собой кого-то из Пожирателей, — делает его Героем! Я всегда буду помнить о нем! Даже кожаную куртку куплю и татуху сделаю: «Те, кто любят нас, всегда с нами, ты можешь их найти вот здесь!» Гарри ткнул подругу на уровне сердца точно так же, как сделал это Сириус, когда они разговаривали на Гриммо около Гобелена. Он бы ни за что не подумал, что эти слова окажутся такими пророческими. — Дети, — к ним подошел директор. — Беритесь за портал. Он протянул им золотую голову статуи, и Гарри положил на нее руку, а следом и Гермиона. — А остальные директор? — Аластор и Ремус уже эвакуировали студентов, — успокоил их Дамблдор. — Мальчику необходимо зарегистрировать свою форму! — опомнился один из авроров. — Не раньше, чем станет совершеннолетним, — остановил возмущения Дамблдор и обратился уже к ним. — Вы окажетесь в Больничном крыле. Раз… два… три! Гарри словно подцепили крюком за живот — это ощущение было ему уже знакомо. Разбитый каменный пол ушел у него из-под ног — атриум и Фадж с Дамблдором исчезли, и его понесло куда-то в вихре цвета и звука. Едва они оказались в больничном крыле, как их с Гермионой взяла в оборот мадам Помфри. Там уже были Рон, Невилл и остальные члены «Отряда Дамблдора». Они выполняли все указания и уже через какое-то время лежали на кровати, накаченные зельями по самую маковку. Гарри смотрел в потолок и не мог поверить, что очередной раз выжил после встречи с Волдемортом. Мог ли он вырезать молнию на кровати в спальне на счет этого? И через сколько молний он может считаться профи по победам над Темными Лордами?