Монохром

i forget all my dreams i forget everyone's name i meet i forget about time and space but i can't stop thinking about your face i can't stop thinking about you Октябрь две тысячи пятого выдался таким тёплым, помнишь? Если бы время, проведённое Рико в школе, музыкально сопровождалось, то это сопровождение было бы чертовски нудным. Хотя методичный скрип шариковой ручки по тетрадному листу, наверное, и являлся тем самым музыкальным сопровождением. Добавить, вычеркнуть, переписать. Ещё раз. Добавить, вычеркнуть, переписать. В очередной раз сдув чёлку со лба, Рико обессиленно откинулась на спинку скрипящего стула и устало растёрла глаза тыльной стороной ладони. Какой смысл Такано-сан оплачивать дополнительные часы обучения рыжему балбесу, если в его голове, кроме песен из рекламы на тв, ничего не откладывается? Этим деньгам можно было найти куда лучшее применение. Профинансировать рыжему пересадку мозга, например. Рико снова склонилась над тетрадью с якобы выполненным заданием по физике. Кажется, Персик кичился, что сделал его за одну перемену: настолько легко это было. Перечеркнув его гениальный вывод в решении, гласящий о том, что сила индукционного тока в кольце станет бесконечной, Рико захлопнула тетрадь. Непроходимая тупость. Короткая стрелка часов, висевших над доской, приблизилась к четырём. Если за что и можно действительно ненавидеть старшую школу, так это не за платность обучения и не за дополнительную нагрузку по предметам, а за нещадно сжираемое время. Последний урок закончился сорок минут назад. Дополнительные занятия Риоты завершатся только к шести. Ещё пару часов нужно потратить дома на выполнение домашки. И что тогда остаётся? Не то чтобы у Рико было много дел. Если точнее, то просмотр телека и созерцание потолка в своей комнате делами-то вообще назвать нельзя, но и на эту ерунду хотелось бы выделить больше, чем два часа перед сном. Это всё дурацкий Риота. Месяца не прошло, как он, следуя своему гениальному мышлению, вступил в группировку. Но и этой пары недель хватило, чтобы он окончательно съехал по оценкам. Круг общения расширился, и к его бесконечным свиданкам добавились ещё и полуночные вылазки с новыми друзьями. А этого, в свою очередь, уже хватило ударившейся в панику Такано-сан, которая почти насильно записала его на дополнительные занятия. Он, конечно же, обвинял в этом Рико: их жаркая дискуссия, перешедшая в настоящую потасовку с использованием подручных предметов на тему того, что Персику для сохранности репутации следовало бы не светиться в компании гопников, закончился решительным протестом Рико – она больше не станет помогать ему с учёбой. Протест продлился недолго, правда, они поздно спохватились: госпожа Такано сработала на опережение. По убийственной логике Персика, он вступил к Свастонам, так как на собственной шкуре убедился в том, что все эти переживания его матери, с которыми она донимает их двоих с самого переезда, небезосновательны. Он прямым текстом заявил Рико, что, мол, по-другому здесь дела вести не получится. Но ей, если честно, это всё казалось какими-то тюремными замашками. Гениальный план: найти компанию самых авторитетных ребят на зоне и пристроиться под крылышком. Но они ведь, блин, не на зоне! И одно дело, если бы всё это движение заканчивалось только на том, что орава из ста с лишним человек рассекают Токио на байках. Но у них же ещё и конфликты там, блин, с другими такими же на байках. Какое может быть столкновение интересов у любителей байков? Бред. Рико наводила справки. Неделю присматривалась к Шого – однокласснику. Идеально выглаженная белоснежная сорочка, заправленная в брюки, ни одной расстёгнутой пуговицы тёмно-серого пиджака, а в носах вычищенных до блеска тошнотных коричневых ботинок можно было увидеть собственное отражение, если присмотреться. В общем, типичный такой зубрилка и магнит для неприятностей в лице шпаны. Рико была на все сто процентов уверена, что этот Шото, как представитель травоядных в подростковой пищевой цепочке, должен всё знать о местных хищниках – по-другому не выжить в суровой школьной реальности. Шоги, конечно, насторожился, когда Рико подошла к нему на большой перемене с просьбой помочь с геометрией: проблем с геометрией, да и с остальными предметами у неё раньше не наблюдалось. Но пара притворных страдальческих вздохов и наивное хлопанье ресницами уладили вопрос. Зубрилка сдался. Рико в своём предположении оказалась и права, и не права одновременно: Шуга действительно слышал о Токийской Свастике и о лидере группировки в частности, но, кроме того, что Сано Манджиро носит прозвище «Непобедимый Майки» Рико ничего нового для себя не почерпнула. По его словам, Свастоны ни разу к нему не прикапывались, а раз не прикапывались, то и ему дела до них нет. Зато узнала, что она, оказывается, очень мило морщит нос, когда задумывается. Сущий кошмар. Прежде чем смесь из секундного замешательства, крайнего удивления и полного отвращения, окатившая её от этого сомнительного комплимента, отобразилась на лице, Рико поспешила ретироваться. Лучше бы она вообще не подходила к этому Гошо. Рико лениво потянулась – спина чем-то благодарно хрустнула – и выглянула в окно. По опустевшему школьному двору в гордом одиночестве шуршал какой-то горемыка, оставленный на дежурство, и сгребал опавшие листья в кучки. На секунду ей даже подумалось: не выйти ли на помощь. Заодно и время скоротает. Но это было лишь на секунду. Рико потянулась к портфелю, заслышав слабую вибрацию сотового – рыжий умудрился ей настрочить, даже находясь тет-а-тет с репетитором. н жди меня я збыл чт встр с тору и юдзи псле этой хйни Рико потерянно уставилась в узкий дисплей, снова перечитала сообщение. Шутка такая? Целый час её жизни потрачен на пустое ожидание, сравнимое с ожиданием небезызвестного Хатико, просто потому что рыжая жопа, видите ли, забыл о том, что встречается с друзьями. Прелесть какая. Крепко зажмурившись, она растёрла переносицу, стараясь этим жестом унять накатывающую ярость, и спустя минуту напечатала ответ.

Ты тупой свин, Риота.

Полностью проигнорировав его попытку оправдаться-извиниться в новом сообщении, Рико сгребла с парты тетради с учебниками в портфель и вышла из класса, громко хлопнув за собой дверью. Злость требовала выхода. Дорога домой сопровождалась предсмертными хрипами желудка: песни китов, исполняемые этим самым желудком ранее, завершились ещё часа четыре назад. Госпожа Такано умотала на работу, совершенно позабыв о том, что не приготовила ей с Персиком бэнто. Вот уже во второй, между прочим, раз. Раздражение на рыжего налегло на раздражение от прилипшего к позвоночнику желудка, и теперь Рико раздражало вообще всё, вплоть до шороха идиотской плиссированной юбки от собственных движений. Если она умрёт с голодухи вот прямо здесь, сделав всего тридцать шагов от школьных ворот, то абсолютно точно переродится мстительным духом, чтобы преследовать злополучную семью Такано до скончания их веков. А самое неприятное в этой истории, что готовка нормальной еды – это разовая акция в их доме, поэтому они с Персиком собирались в кафешку после занятий. Ключевое слово – собирались. Выбор невелик: либо в гордом одиночестве поесть лапши в забегаловке, стараясь не думать о том, как жалко она выглядит, либо снова довольствоваться переваренным рисом. Как по ней выбор очевиден. Остановившись на тротуаре, Рико скосилась на пешеходную тропинку, ведущую дворами к дому. Так, ну. Сольный обедоужин, конечно, отпал, но ведь магазин никто не отменял: можно купить что-то и схомячить в комнате. Гениальное решение. Впрочем, как и каждое её решение. Пусть сами едят свой дурацкий разваренный рис. Мысленно нахваливая себя за свою удивительную сообразительность, Рико бодро пошагала в противоположном от дома направлении, уже успев во всех красках представить, как будет наслаждаться банановыми пирожными, запершись в комнате. Дурацких пирожных не оказалось ни в первом, ни во втором и даже не в третьем супермаркете. И, на самом деле, это уже смахивало на личный вызов. Десятиминутная дорога от школы до дома превратилась в тридцатипятиминутную прогулку практически до самого центра. Остановившись у стеклянных дверей, она хмуро осмотрела очередную вывеску. «Мистер Макс» доверия не внушал, но где-то глубоко внутри Рико ещё тлеющим угольком теплилась надежда поесть чёртовых пирожных. Так, ну. Уценённые газовые плиты на самом входе ещё ничего не значат: в конце концов, супермаркет обещал быть универсальным. Обогнув коробку с зонтами, Рико осмотрелась и прошла глубже в поисках кондитерского отдела. Мясо, рыба, овощи, бытовой отдел… Спортинвентарь? Ладно, и не такое бывает. Бинго! Завидев заветную табличку над рядами, Рико протиснулась в узенький проход между стеллажом и пирамидой из банок содовой и, чуть ли не спотыкаясь, рысцой пробежала к заветной кондитерке. Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы выцепить наконец-то вожделенную коробочку – на неё сейчас определённо падал божественный свет, выделяя среди остальных упаковок. Скинув портфель на пол, Рико только приподнялась на носочках, вытягивая руку, как пронзительный крик откуда-то позади заставил её застыть в этой неудобной позе. – Майки, тормози! Ты не успеешь! – чей-то ломкий голос почти сорвался на визг. – Не ссы, Такемиччи! Выдернув пирожные с полки, она моментально развернулась на пятках – не послышалось же? Чей-то нечленораздельный вопль за полками с печеньем, громкий заливистый смех ему в ответ. И вот Рико уже становится неожиданным свидетелем того, как из соседнего отдела на бешеной скорости выруливает тележка для покупок с чертыхающимся парнем внутри, и несётся она прямо в эту полутораметровую пирамиду из несчастных банок. С отвисшей челюстью Рико уставилась на «водителя» этого действа: Сано Манджиро собственной персоной, отталкиваясь одной ногой от скользкой плитки, гнал эту тележку с таким искрящимся от удовольствия и азарта лицом, что широкая торжествующая улыбка, разрезающая его щёки пополам, чуть ли не граничила с безумством. Майки бегло глянул по сторонам на наличие помех его маршруту. Светлые брови взметнулись вверх, во взгляде промелькнуло что-то похожее на недоумение – обмен взглядами с остолбеневшей Рико произошел всего лишь на один краткий миг, но дорого обошёлся его пассажиру. Вернув внимание на удерживаемый курс, Майки, видимо, сообразил, что не успеет свернуть, как и пророчил ему бедолага чуть раньше. Крикнув что-то невнятно-ободряющее он тут же спрыгивая, отпустил тележку, и та на полной скорости въехала в содовую, сбивая эту невезучую пирамиду, словно шар для боулинга. Это ему она свою жизнь доверила, сев тогда с ним на байк? Картина разворачивалась в замедленном режиме: отчаянный гортанный вскрик, и в ту же секунду импровизированные кегли с запоздалым грохотом взлетели в воздух, рассыпались, словно конфетти, и следом захоронили под собой перевернувшуюся тележку с несчастной жертвой дтп внутри. Последний кадр этого действа вернулся в обычную скорость воспроизведения и завершился эффектным хлопком взорвавшейся банки. – Извини, – давясь от смеха, произнёс Манджиро и пнул дынную газировку, медленно подкатившуюся к его ногам. – Майки, какого хрена? Рокочущий голос, донёсшийся с соседнего отдела, не узнать было невозможно: сначала Рико заметила колыхнувшуюся от тяжелого шага светлую косичку на затылке, а затем уже самого Дракена. – У нас авария, Кенчин, – совершенно невинным тоном, словно не он являлся виновником этой аварии, ответил Майки и, схватившись за ладонь, выглядывающую из алюминиевой могилы, одним рывком вытащил оттуда дезориентированного парня. – Тебе нужно ещё потренироваться, Такемиччи, реакции не хватает. Звучный хлопок заставил Рико подпрыгнуть на месте: одна из жестянок взорвалась совсем рядом с ней, окатив ноги брызгами. Привлечённый возмущённым писком, с которым она отпрыгнула в сторону, Дракен обернулся. – О, Рико, – он хотел сказать что-то ещё, но тут же осёкся, посмотрев куда-то за девушку. – Чёртовы вандалы! что вы там устроили?! От кассы к ним на всех парах приближалась грузная и очень сердитая женщина в синей кепке с выбитой на ней белыми буквами «Мистер Макс». Ну конечно, это выступление не могло остаться незамеченным. – Блять, сваливаем! – прогремел Дракен, и первым делом схватив Майки, как котёнка за шкирку, снова крикнул: – Эмма! – Не стой столбом, Такемиччи! – хохотнул Манджиро. Сработало незамедлительно: с всё ещё пришибленным видом от своего выбитого страйка, парень сорвался с места вслед за Дракеном, который успел выловить из соседнего ряда какую-то девушку и, схватив её в подмышку, нёсся к выходу под отскакивающий от стеллажей смех Майки.   – Стоять! – взвизгнула кепка. С глазами полными ужаса Рико наблюдала за тем, как эта самая кепка тянется свой пухлой когтистой лапкой прямо к ней. Но она же вообще не при чём! Тоненько вскрикнув, Рико чудом увернулась от попытки вцепиться ей в руку и, схватив свой портфель, помчалась на улицу. Порывистый ветер с силой ударил в лицо, сбив дыхание на секунду, но Рико не позволила себе остановиться. Не разбирая дороги, задев плечом кого-то и на ходу бросив невнятное «простите» она уносила ноги как можно дальше от этого «Мистера Макса», будь он неладен. Там же наверняка были камеры! Её теперь поймают? Такано-сан переживёт визит полицейских на своём пороге? Из школьниц в уголовники – отлично пирожных поела, блин! Чья-то рука крепко обхватила её поперёк туловища, останавливая на ходу, и сразу же дёрнула в сторону, утаскивая в переулок. Не успевая никак среагировать, Рико крепко зажмурилась и задержала дыхание ровно до того момента, пока хватка неизвестного не ослабла. Невозмутимая физиономия Майки стала первым, что удалось увидеть сразу после того, как она осторожно приоткрыла глаза. Склонённое к ней лицо было настолько близко, что можно было рассмотреть всё трещинки в уголках его иронично прищуренных глаз. – Привет, – совершенно буднично произнёс Майки и, замечая её крайнее замешательство, выпрямился, чуть отдалившись. – Подворовываешь в супермаркетах? – Что? – хрипло выдавила из себя Рико. Кровь стучала в висках с такой силой, что заглушала её собственный голос. Майки ухмыльнулся, многозначительно скосив глаза на её руки, и Рико только сейчас сообразила, что до сих пор сжимает треклятую упаковку с банановыми пирожными. Она нелепо дёрнулась всем телом, и сразу же зависла, так до конца и не разобравшись, что она только что собиралась сделать. Выкинуть её? – Да ладно, я никому не скажу, – Майки заговорщически понизил голос и, театрально изобразив жест, будто застёгивает рот на молнию, отступил на шаг. – Заканчивай, Майки, – мрачно произнёс Дракен откуда-то со стороны, – на ней и так лица нет. Рико обернулась, замечая, что они здесь, оказывается, не одни. Чуть в стороне, примостившись на какой-то картонке и запустив пятерню в волосы, восседал хмурый парень, названный Такемиччи. Рядом с ним стояли Дракен и девушка, которую он захватил с собой, убегая из «Мистера Макса». Она, смерив Рико озадаченным взглядом, вдруг резко подбоченилась. – Вы идиоты, – поочередно ткнув пальцем в каждого из парней, недовольно буркнула блондинка. – Из-за вас я не успела купить значки! – Я весь липкий, – с глухим стоном протянул Такемиччи, еле выдергивая руку из своей осветлённой шевелюры. Тяжело вздохнув и уставившись на клок волос, оставшийся в руке, он вдруг резко вскочил на ноги. – Блять муравьи! – Пфф, – Манджиро собирался что-то сказать, но кроме этого «пфф» схожего на звук сдувшегося шара, из него ничего больше не вырвалось. Согнувшись пополам, он буквально задыхался от беззвучного смеха. На этот раз его даже поддержали: Дракен, потерев переносицу и покачав головой, сдержанно усмехнулся, а девушка приглушенно хихикнула в сжатый кулак. – Извини, – держась за рёбра и пытаясь отдышаться, сдавленно произнёс Майки. – Хочешь, пойдём купим салфеток? Или у Эммы наверняка они есть, – он обернулся к девушке, вскинув брови, и та в ответ утвердительно кивнула. Манджиро вроде бы и извинился, но всё равно выглядел так, словно отложил своё раскаянье на завтра. А то и вовсе убрал в дальний ящик. – Салфетки мне не помогут, – пробормотал Такемиччи, – мне нужно домой в душ, – засунув руки в карманы, он просеменил мимо замершего зрителя в лице Рико и бросил через плечо: – До вечера. – Бывай, Ханагаки, – кинул ему в ответ Дракен. Ну, ничего странного не произошло. Обычный эпизод из повседневной жизни главы байкерской группировки и его заместителя. Все же гопники сбивают пирамиды из банок в супермаркетах, а затем подбивают на кражу ни в чём неповинных людей – чем ещё им заниматься? Задумавшись о том, что каждая её встреча с Сано Манджиро превращается в какой-то цирк, Рико вдруг осознала, что вот уже как минут десять стоит столбом с портфелем в одной руке и с пластиковой коробочкой в другой. Она оглянулась вслед уходящему парню и, смерив взглядом его поникшие плечи, вдруг почувствовала себя тем самым замершим оленем на дороге, повлёкшим за собой аварию. – Такемичи не обиделся, – негромкий голос Майки раздался совсем рядом, заставив Рико сместить фокус внимания на него. Он, сцепив руки на затылке, стоял в шаге от неё и тоже наблюдал, как удаляется спина Ханагаки. – С чего ты решил, что мне не плевать? – вопрос вышел довольно резким, в голосе промелькнуло раздражение. Рико сама толком не поняла, что конкретно укололо в данный момент: эта его удивительная проницательность или же то, как она отреагировала на эту проницательность. Майки, удивлённо вскинув брови, чуть повернул голову в её сторону, и Рико, впервые заметив тень растерянности в карих глазах, досадливо поджала губы. После непродолжительного молчания он придвинулся ближе, и его едва различимые в тёмной радужке зрачки стали как будто бы уже. – У тебя на лице всё написано, Ри-ко, – тихим шёпотом, схожим с мягким шелестом листвы, произнёс Манджиро, и Рико показалось, что сердце пропустило те два удара, когда он снова разбил её имя, отчеканив каждый слог. На бледном точёном лице вспыхнула улыбка, и он, едва сдержав смешок, полностью переключил своё внимание на о чём-то споривших за их спинами Дракена и Эмму. Только спустя несколько секунд Рико удалось прийти в себя. Она рассеянно глянула под ноги, сместила внимание к портфелю, ручку которого стискивала так, словно, если не удержит, сорвётся куда-то, и обернулась. Майки стоял спиной: худые плечи расслаблены, ладони спрятаны в карманы, одна нога лениво почесывала голень второй. Её взгляд скользнул от светлой макушки до потёртых пяток белых кроссовок – в голове не укладывалось, как один человек может умещать в себе столько всего. И если на её лице, как он сказал, всё написано, то его прочесть совсем не удаётся. – Рико, ты с нами? – окликнул Дракен, и Рико, стараясь отбросить все смятенные мысли в сторону, вопросительно вскинула брови. Он пояснил: – Собираемся поесть, пойдёшь? Поесть. Она напрочь успела забыть, зачем вообще, блин, сюда направлялась, и сейчас это любезное предложение присоединиться сработало как триггер: пустой желудок незамедлительно издал свой последний издыхающий хрип. – Ответ очевиден, – бросил Майки, усмехнувшись, и первым тронулся с места, шоркая подошвой по асфальту. – Мы так и не познакомились, – блондинка материализовалась рядом с Рико, протягивая свою узкую ладошку. – Сано Эмма. Рико сразу же подобралась, стараясь не выдать своего удивления, и сжала мягкие пальцы. – Агава Рико, – представилась она в свою очередь. – Агава? – переспросил Дракен, подходя ближе, – Мне казалось, Риота твой брат? – он совершенно невозмутимо забрал сумку из рук Эммы и, повесив на плечо, протянул руку Рико. Рико покосилась на крупную ладонь, затем недоумённо смерила взглядом абсолютно ничего не выражающее лицо и лишь после того, как Дракен закатил глаза, вдруг сообразила: он собирался понести и её портфель тоже. Галантные, однако, гопники нынче пошли. – Я сама, спасибо, – выпалила Рико и после того, как он безразлично пожал плечами, неловко пояснила: – Мы не родственники. Госпожа Такано, мама Риоты, мой попечитель. Рико уже успела привыкнуть к типичной реакции людей на заявленную информацию: начальная растерянность сменялась запоздалым удивлением, а затем становилась подчёркнутым пониманием, сопровождаясь парой дежурных фраз. Но в этот раз всё снова пошло иначе. Ни один мускул не дрогнул на остром лице Дракена: он лишь кивнул, показывая, что ответ был более чем исчерпывающим. – О-хре-неть, – Эмма, отпихнув Дракена в сторону, вцепилась мёртвой хваткой в рукав Рико. – Хидэто Такараи! Я пересматривала «Последнюю четверть луны» раз сорок, если не больше! – Точно больше, – устало выдохнул Дракен и прежде чем его накрыло девчачьей волной любви к томному мужику со значка на портфеле Рико ретировался, догоняя Майки. – Ты шутишь, – Рико недоверчиво покосилась на расплывшуюся в улыбке физиономию Эммы, пытаясь выявить наличие подвоха, но огромные глаза девушки жадно светились, не оставляя сомнений в искренности её заявления. – Когда я узнала, что в экранизации манги роль Адама исполнит Хайд, чуть не умерла от разрыва сердца! – Какие шутки, – Эмма неистово замотала головой. – Я вызубрила саундтрек с фильма за сутки, а он ведь на английском! Новость о том, что Эмма является такой же повернутой, как и Рико, на музыканте, авторе-исполнителе, актёре и просто самом сексуальном мужике в мире Хидэто Такараи, перекрыла всё остальное. Девушки шли чуть позади Дракена и Майки, сцепившись языками на тему последних вышедших треков Хайда. Обсуждение выходило бурным, местами переходившим на невнятный высокий писк, который воспринимать могли разве что летучие мыши. Дракен в эти моменты даже пару раз оборачивался с настолько говорящим выражением лица, что буквально читалось: «что за херня происходит?». Когда Эмма взяла паузу, Рико, окинув взглядом её профиль, задумалась о том, что раньше вообще подобное ни с кем, кроме Персика, не обсуждала. Конечно, сложно было назвать это обсуждением: обычно она что-то с пеной у рта ему рассказывала-показывала, а тот в ответ серьёзно кивал, но весь его вид при этом буквально молил о том, чтобы всё побыстрее закончилось. Немного обидно получалось. Она вообще-то тоже не очень секла в этих его дурацких комиксах – манга всегда казалась понятней и интересней. Но, по крайней мере, всегда старалась вникать, чтобы иметь с ним точки соприкосновения. Эмма была не единственной, кто разделял её увлечение. Взять хотя бы ту же Юмэ – Рико видела брелок на её телефоне. Да и много людей встречалось, с кем бы точно нашлось о чём поговорить, но каждый раз, когда она хоть на секунду задумывалась, не разделить ли ей свой восторг с кем-то, сразу же отбрасывала эти мысли. Как это? Просто подойти и сказать: «эй тоже любишь горячих мужиков с ангельским голосом?» Или же: «привет я увидела твой брелок! Как насчёт приобщиться к моей вере? Ничего сложного – будем вместе молиться на плакат группы и судорожно вздыхать, когда солист берёт высокие ноты!». Совершенная тупость, как ей казалось. Даже если бы её не послали в пешее путешествие известно куда после подобных заявлений, то рано или поздно разговор сошёл бы на нет. Что тогда дальше? Но вот сейчас, когда Эмма, догнав Дракена, вытащила из сумки томик манги Ядзавы Ай и снова поравнялась с ней, совершенно непринужденно возобновляя диалог, Рико поняла: да, можно просто подойти. Любая заурядная мелочь её заурядной жизни всегда найдёт чей-нибудь отклик. Начало октября на удивление выдалось теплее, чем весь сентябрь в целом. Скупое осеннее солнце припекало затылок, и застоявшийся городской воздух напоминал о пережитом летом пекле. Стандартные рабочие часы подходили к концу, и без того забитые улицы заполнялись всё большим количеством людей, на что Рико с удивлением отметила: это уже всё волнует её не так сильно, как раньше. Первая кафешка на пути не вызвала доверия у Эммы, во второй не было омурайсу, и задетый до глубины души этим возмутительным фактом Майки принципиально отказался посмотреть остальное меню. Поэтому, когда в третьей не оказалось мест на четверых, изрядно раздражённый сложившейся ситуацией Дракен выдвинул предложение купить что-то из фастфуда и поесть в парке. Рико было абсолютно всё равно. Ей, если честно, казалось, что она уже готова отнять у жующего прохожего палочку с якитори, а кислые физиономии Манджиро и Эммы Дракена не впечатлили. Так что сошлись всё-таки на парке. С завидным терпением выслушав все пожелания, Дракен вызвался сходить купить всё самостоятельно. Рико вспомнился Риота. Если Персик являлся курицей-наседкой для неё, то Кенчин, как его ласково называет Майки, эта самая курица для этих двоих. Вообще, вся эта картина с тем, как Манджиро и Эмма перетягивают одеяло внимания Дракена каждый на себя, была забавной: пока Майки что-то увлечённо рассказывал, полностью сосредотачивая его на себе, Эмму угораздило случайно споткнуться на ровном месте и, несмотря на то, что низкий звучный голос недовольно бурчит про её невнимательность, она чрезвычайно довольно улыбается. – Мне никуман. Две штучки, пожалуйста, – порывшись в портфеле, Рико протянула Дракену купюру в две тысячи йен и, замечая, как взметнулись его брови на середину лба, неловко пояснила: – не успела разменять, прости. – Забей, – он отмахнулся и засунул деньги в карман. С высоты своего роста окинув взглядом всех троих, протянул сумку Эммы недовольному Майки. Рико, глядя на его говорящую физиономию, усмехнулась. Манджиро явно не из тех, кто будет таскать чьи-либо вещи на добровольной основе – скорее сбагрит свои кому-нибудь. – Я всё ещё не решила, что хочу, – Эмма театрально приложила палец к губам, совершенно неправдоподобно задумываясь. – точно! Я пойду с тобой, и сама посмотрю. Дракен возвёл глаза к небу, словно сожалея, что он вообще здесь находится, и махнув рукой, без дальнейших разговоров побрёл за едой. Эмма, скорчив гримасу Майки, тут же вприпрыжку пустилась за ним. – Пойдём сядем где-нибудь, – с каменным лицом и этими словами Майки развернулся и побрёл вглубь парка, небрежно закинув кочующую сумку Эммы на плечо.   Манджиро облюбовал одиноко стоящий дуб на невысоком пригорке. Три раза обошёл необъятный ствол, словно примеряясь, с какой стороны ему будет удобней разместиться, и Рико подумалось о коте, который выкруживает на одеяле, топчась лапками. Пнув опавшие листья возле выглядывающих из жёлтой травы корней, он остановился и, сняв повязанную на пояс толстовку, кинул её на землю следом сразу же усаживаясь поверх. Понаблюдав, пока он не облокотился на дерево, наконец переставая ёрзать на месте, Рико подошла ближе и, недолго думая, разместилась рядом на портфеле. Майки молчал, и Рико молчала. На самом деле у неё была целая куча вопросов, но ни один из них она так до конца и не сформулировала даже в уме. Понимая всю безнадёжность ситуации, Рико обратила внимание на свои ноги. Зацепив краешком пальца чёрный гольф, чуть оттянула его в сторону и тут же скривилась: газировка, окатившая её ноги в супермаркете, теперь красовалась на открытых участках ног в виде серых пятен, очерченных прилипшей пылью и ворсинками с ткани. Прекрасно, блин. Всё это время она щеголяла с грязными ногами. Рико потёрла грязь ногтем – безрезультатно. Только красные полосы оставила на коже. Когда она уже всерьёз задумалась о том, как бы так извернуться, чтобы незаметно включить в это действо слюни, как с боку что-то зашуршало. – У Эммы есть салфетки, – бросил Майки через плечо, роясь в сумке сестры. Рико чуть не заскулила. Непонятно, что сейчас было более унизительным: то, что Майки увидел, чем она занималась, или то, с какой интонацией он доложил о наличии салфеток. Так, ладно. Ей нужно сохранять невозмутимость. Ничего страшного не произошло, с каждым может случиться. – Спасибо, – Рико ответила себе под нос. Вытащив одну влажную салфетку из пачки и стараясь скрыть своё пылающее лицо за шторой из волос, тут же принялась к очистке. Леди, блин. От прохладного прикосновения к колену, которым она не была занята в данный момент, её чуть удар не хватил. Кровь застучала в висках с такой силой, что Рико не сразу сообразила: Майки помочь, оказывается, вызвался. Как ни в чём ни бывало, склонившись так низко, что кончики светлых волос щекотали открытую кожу, он принялся скрупулёзно вытирать налипшую грязь. Она в порядке, она в порядке, она в порядке. Стоп, в каком порядке? Что это за порядок, блин, такой? – Проявляешь чудеса эмпатии? – с трудом сохраняя ровность интонации спросила Рико. – Мне показалось, ты расстроилась из-за этой мелочи, – он ответил, слегка усмехнувшись. Шкала неловкости просит вызвать реанимацию. Рико оказалась совершенно не готовой к такому повороту и теперь просто застыла с салфеткой в руках, наблюдая за тем, как Манджиро флегматично подцепил второй её гольф кончиками пальцев и стянул до самой щиколотки. Если она сейчас не сделает вдох, то Дракен и Эмма по возвращению застанут её идиотский хладный труп под идиотским дубом. – Ты нарисовать меня обещала, помнишь? – как бы между делом негромко поинтересовался Майки. Рико угукнула в ответ. Конечно она, блин, помнила. Просто случая не предоставлялось. А вот то, что это помнил сам Манджиро – оказалось сюрпризом. Если честно, она думала, что это был минутный каприз с его стороны, который утерял свой вес сразу же, как она скрылась с глаз. – Можно спросить тебя? – из-за пересохшего в один момент горла, Рико прозвучала совсем глухо. Она сверлила глазами светлый затылок так пристально, что Майки наверняка чувствовал её взгляд – иначе невозможно было объяснить, почему он кивнул, а не ответил. – Для чего была создана Токийская Свастика? Майки не ответил сразу. И даже через минуту не ответил. Он всё также методично водил салфеткой по уже чистой ноге девушки, слегка цепляя гусиную от его прикосновений кожу шершавыми пальцами. Терпеливо ожидая, пока он заговорит, Рико заворожённо уставилась на бледное запястье. У него красивые руки – промелькнуло в голове. Длинные пальцы, узкая ладонь, почти прозрачная кожа с синеющими под ней тонкими венами и острые сбитые костяшки, до которых ей вдруг зачем-то захотелось дотронуться. – С какими мыслями ты тогда пошла к Храму? – медленно, растягивая слова в привычной манере, проговорил Майки. – С самыми разными, – выдохнула Рико. Майки наконец оторвался от своего дела и поднял голову, выжидающе посмотрев на неё. Она продолжила: – Ну… глупо, наверное, прозвучит, но мне хотелось защитить балбеса, от чего бы там ни было. Рико ожидала хотя бы снисходительный смешок, но его не последовало. Манджиро кивнул, выпрямляясь и, сменив положение, задрал подбородок вверх, рассеянно цепляя что-то в медленно плывущих густых облаках. – Ты ни к кому не обратилась со своими подозрениями. Взялась выяснять всё сама, – он неопределённо повёл плечами. – У меня был старший брат. Он был главой первого поколения банды Чёрных Драконов, – Майки сделал паузу, и продолжил уже бодрее: – Ужасный боец, слабак в драках. Даже прозвище носил «Слабый Король». И при этом всё равно умудрялся вести за собой людей. Имя Сано Шиничиро до сих пор широко известно в байкерских кругах. Его голос звучал живо, но в него тонкой нитью вплеталась едва уловимая застарелая тоска, которую Майки старательно маскировал слабой, застывшей на лице улыбкой. Рико поняла: он весь и правда нечитаемый, но голос всегда его выдаёт. Он не дрожит, не прерывается, и заметить изменения чрезвычайно сложно. Но если вслушаться, становится возможным не пропустить самое важное. Зря она спросила. – Нерушимые чёткие ориентиры и способность самим разбираться со своими проблемами, – Майки прервался и, сорвав сухую травинку под ногами, растёр её между пальцами. – Тосва была создана для защиты. Рико не проронила ни слова, наблюдая за тем, как сухие крошки разлетаются с его ладони. Майки, деловито отряхнув руки, снова подсел ближе и поочередно подтянул спущенные гольфы на ногах Рико к самым коленям. – Вы используете кулаки, как ты говоришь, для защиты, – сместив внимание на пальцы, скользнувшие возле её щиколотки, Рико тихо заговорила. – Насилие несёт в себе только насилие, чем бы оно не подкреплялось. Манджиро застыл, так и не отпустив краешки чёрной ткани, и Рико только сейчас ответила ему взглядом. Тёмные глаза впивались в неё так настойчиво, словно в самом деле могли что-то прочесть. Хотелось спрятаться, отвернуться, но она продолжала смотреть, не позволяя себе даже моргнуть. Его бескровные губы чуть приоткрылись, но вопрос, застывший во взгляде, так и не сорвался. Любопытство рождает чувство вины – они оба в этом сейчас убедились. – Сорян, Майки, омурайсу не нашли, придётся довольствоваться лапшой и тайяки. Если приближение миниатюрной Эммы ещё возможно было упустить, то высоченного Дракена – вряд ли. И всё же Рико умудрилась. Моментально приходя в себя, она так быстро отвела свои ноги в противоположную от Майки сторону, что резинка от гольфов, вырванная из его пальцев, звучно треснула по коленке. Бесстрастный Дракен поставил пакеты с едой рядом с деревом, отдал сдачу пришибленной их появлением Рико и, скинув хаори с плеч, протянул его Эмме. – Все кафе забиты, и даже у уличных прилавков очереди огроменные, – невнятно пробормотала Эмма, сжимая резинку для волос губами. Собрав волосы на затылке, она, отпихнув Манджиро в сторону, села рядом с Рико. – Ты могла не таскаться со мной, – Дракен разместился напротив, замкнув собой их образовавшийся небольшой круг. – Всё равно в итоге взяла то же, что и обычно. – Это должно было быть свидание! А с нами увязался Майки, который ещё и Ханагаки притащил, – возмущённо воскликнула Эмма, тыкнув пальцем в Манджиро. – Чем тебе это не свидание? – лениво протянул Майки и, даже не обратив внимание на её фырканье, вытащил из упаковки вафельную рыбку. – Свидание с печёной картошкой и банкой колы. Мечта, – огрызнулась Эмма, разворачивая фольгу. Спокойный, как удав, Дракен не вступил их в перепалку. Вынув из пакета коробочку с лапшой и распаковав палочки, поставил их возле Майки. Затем постелил салфетку на коленях Эммы и только после этого принялся разворачивать что-то для себя. Мысль Рико о том, как он после всего этого невероятно заботливого действа потом встаёт и идёт с кем-нибудь на забив, настолько плотно засела в голове, что даже не казалась абсурдной. Первые несколько минут прошли в тишине: проголодалась, похоже, не одна Рико. Подобрав под себя колени, она доедала уже вторую булочку, отстранённо наблюдая за тем, как зажигаются первые фонари в медленно наступающих, ещё совсем зыбких сумерках. Странное чувство. Она ни раз ела в парке с Персиком, ещё больше раз в кафе, но в этот раз всё ощущалось по-другому. Рико твёрдо убеждала себя, что ей всегда всего хватает. Как оказалось, самообман – штука коварная. – Рико, так ты не из Токио? – поинтересовалась Эмма, когда наконец-то расправилась со своей картошкой. – Не-а, – Рико покачала головой и, проглотив последний кусочек теста, добавила: – переехали в середине лета из Киото. – Вот откуда этот говор, – безразличным тоном прошелестел Майки, не отрывая тоскливого взгляда от последней рыбки в упаковке. – Говор? – Рико поперхнулась. Стало так неловко, что она, кажется, даже покраснела. – Ну, – наконец сдавшись, Манджиро вытащил эту несчастную рыбку и тяжело вздохнул. – Сама твоя речь… Она кажется мягче, что ли. Рико вылупилась на него во все глаза. Это был комплимент, или он так завуалированно назвал её деревенщиной? – Он имеет в виду диалект, – Дракен, скептически покосившись на Майки, вступил в разговор. – я тоже заметил, когда разговаривал с Риотой. – Ну, может быть, – Рико пожала плечами. Диалект, конечно, звучал поприятней, чем говор, но она всё равно убеждена, что нет у неё никакого, блин, диалекта. – И как тебе в Токио? Сильно отличается? – вопрос Эммы прозвучал с таким искренним любопытством, что Рико тут же забыть забыла свою обиду на говор. – Там не такого потока транспорта и людей, как здесь… В Токио жизнь бурлит, а Киото размеренный, спокойный. Поначалу было сложно, – Рико перебрала пальцами складки своей юбки, задумываясь, – Думала, что никогда не смогу привыкнуть. Но вроде получается. – Не скучаешь? Я не была в Киото, но судя по фоткам, там очень красиво, – мечтательно протянула Эмма. – Мне размеренности с головой хватило, – Рико невесело усмехнулась и поднялась на ноги, тем самым поставив точку в этой теме. – Спасибо за компанию. Если бы не вы, то мне бы пришлось в гордом одиночестве давиться пирожными. Сейчас это её решение про запереться в комнате и слопать в соло упаковку пирожных уже не казалось таким уж гениальным. – Уходишь уже? – Эмма поднялась вслед за ней. – Вот, запиши мне свой номер. Сходим куда-нибудь без этих вот, – она кивком указала на Дракена и Майки с их лицами «какого хрена» и протянула Рико телефон, улыбнувшись. Ни одно слово не захотело вырваться из сдавленного внезапным спазмом горла, поэтому Рико, поджав губы, молча вбила свой номер в список контактов. Эмма, забрав телефон, добавила к её имени цветочек из символов и, показав экран, снова улыбнулась. – Была рада знакомству, Рико! Обязательно ещё увидимся. Подобрав с земли свой портфель, Рико махнула рукой. Майки, закинув в рот остатки рыбьего хвоста, резво подскочил на ноги и, отряхнувшись, снова повязал толстовку на поясе. – Что? – встретившись с недоуменными взглядами друзей, он улыбнулся, – Ты же хотела свидание. Наслаждайся. Прогуляюсь с Рико до дома. Заодно Такемиччи захвачу на обратном пути. – На связи, Майки, – отсалютовав ему и Рико, Дракен снова вернулся к своей коробочке с едой. Манджиро проскользил на пятках с пригорка и остановился у пешеходной дорожки. Рико, перекинувшись взглядами с зависшей Эммой, спохватилась и спустилась к нему. Звук синхронизированных шагов гулким эхом разносился по пустому парку, отскакивал от стволов деревьев и застревал где-то в сухих ветвях. С поднявшимся ветром вечерний воздух пропитался пряным ароматом пожухлой листвы. Рико никогда не любила осень. Оборванная, чаще всего промозглая и всё равно серая, даже несмотря на разноцветный ковёр под ногами. Казалось, что это время конца, а не начала. – О чём задумалась? – Майки первым прервал тишину и, встретившись с недоумением Рико, добавил: – Ты смешно морщишь нос, когда задумываешься. Да когда он, блин, это делает? Всё расстояние, что они уже прошли, Рико то и дело что косилась в его сторону – ноль внимания к её персоне. И что значит это его «смешно»? Мило смешно или тупо смешно? Если она не выяснит – точно не сможет сегодня заснуть. – Шеги, одноклассник, сказал, что это мило, –  торопливо парировала Рико, гордо задрав подбородок. – Значит тупой твой Геши, раз не может отличить смешно от мило, – Майки рассмеялся и коснулся собственного носа. – Вот тут складочка придаёт крайнюю суровость. – Он не мой, – мрачно буркнула Рико и тут же добавила: – И не хочу ничего слышать от любителя носить вьетнамки, – но это её внезапное заявление только вызвало новый приступ смеха у Майки. Путь по оживлённой улице прошёл в подчёркнутой тишине: со стороны могло показаться, что они шли вообще не вместе. Хмурая Рико чуть впереди, обеими руками сжимая ручку портфеля, и повеселевший Манджиро на два шага позади, привычно спрятавший ладони в карманах. К тому времени, как они добрались до её пятиэтажки, на улице уже совсем стемнело. Оранжевый тёплый свет редких фонарей выхватывал силуэты машин на парковке. Рико машинально отметила тойоту и тут же подняла глаза на окна. Тёмные. Остановившись, Рико проморгалась, подумав, что спутала этаж или расположение квартиры. Риота начал ей названивать ещё с час назад: вибрация в портфеле из вредности игнорировалась, но незамеченной не осталась. Сидят на кухне? Или же сразу вдвоем отправились на поиски? Перед Такано-сан стало даже немного стыдно, а вот рыжему можно было бы и ещё одну порцию переживаний в меню включить. Майки остановился рядом с ней, тоже задрав голову и уставившись в окна. Рико смерила его взглядом. Вот уже во второй раз он провожает её домой. Правда, в прошлый раз всё было не так кисло. Смешно она морщит нос, блин. – Спасибо за… – Рико осеклась. За что конкретно? На самом деле было несколько причин для её благодарности. И даже за то, что его замечание про нос не показалось ей таким же противным, как когда это сделал одноклассник. – Мне понравилось. Ей тоже, но она этого не скажет. Размяв шею, Манджиро повернулся к Рико. Он неторопливо осмотрел её с головы до ног с таким видом, словно намеренно пытался высмотреть что-то. Рико недоверчиво скосилась – ещё что-то смешное нашёл? – Можешь приходить к Храму, если тебе от этого будет спокойней, – лениво, со странной интонацией протянул Майки. – То, что я сказала тогда, в парке, – Рико взяла паузу подбирая нужные слова. – В общем, не бери в голову. Ляпнула, не подумав. Шумно вдохнув, Майки вскинул подбородок и расправил ссутуленные плечи. Что-то хотел сказать, но промолчал. Светлые волосы выгодно оттеняли правильные черты в тёплом свете фонаря, но от этого его лицо походило на без малейшего выражения гладкую маску. Рико почти физически ощущала прикосновение внимательного взгляда, от которого будто что-то глубоко под кожей заскребло с такой силой, что даже если расчесать до крови, зуд вряд ли уймётся. Грудь распирало противоречивое странное чувство. Заставляющее её стиснуть зубы так сильно, что сводило челюсть. Звук вибрации её телефона, отражаясь от пластиковой упаковки с краденными пирожными в портфеле, прозвучал так отчетливо в повисшей тишине, что они оба сместили внимание на источник шума, наконец разорвав свой зрительный контакт. Рико перемялась с ноги на ногу и дрожащими, как ей казалось от прохладного ветра, руками вцепилась в кожаную ручку ещё крепче. – Снова не ответишь? – Манджиро спросил безразличным тоном. Его обычно мягкий, но бесцветный сейчас голос чуть просел. Рико удивлённо моргнула, но он встретил её театральное удивление ничуть не впечатлённым взглядом и снова произнёс: – Ты больше часа игнорируешь звонки. – Я только сейчас… – попыталась отмазаться Рико, но замечая скептически выгнутую бровь, моментально развернулась на пятках и сделала несколько шагов по направлению к дому. Остановившись у двери, не оборачиваясь, фыркнула: – Награды за идеальный слух и дотошность к мелочам не выдаю. Вместо ответа в спину прилетел негромкий смех. Рико, раздуваясь от возмущения, нырнула в подъезд. Между прочим, она не отвечала на звонки, потому что рыжего следовало бы наказать за его забывчивость, а не потому что он там себе придумал. Не всё в этом мире крутится вокруг этого Майки. Она прислонилась спиной к двери и на секунду прикрыла глаза, прислушиваясь к сердцебиению. Глухие неритмичные удары расшатывали грудную клетку и сплетались с гудением мерцающей лампой над головой. Глубокий вдох, медленный выдох. Можно сделать шаг. Ещё на лестнице Рико учуяла едкий запах чего-то горелого. Зайдя в квартиру, она окончательно убедилась в своих опасениях: кто-то что-то спалил именно у них дома. С удивлением отметив, что свет горел только на кухне, она тихо прошмыгнула к себе в комнату, скинула портфель и отправилась выяснять причину пожара. Проходя во второй раз мимо гостиной, она остановилась, заглядывая внутрь. Не показалось. Госпожа Такано действительно мирно посапывала на диване – вот это новости. Просунув голову в дверной проём, Рико чуть не осела на месте. Персик стоял лицом к плите и стягивал свою гриву на затылке, совершенно не замечая её присутствия. Разобравшись с рыжим хвостом, он с самым несчастным видом поковырял что-то в сковороде, а затем снова потянулся к телефону, лежащим рядом на тумбе. – Привет, – пресекая его очередную попытку до неё дозвониться, Рико вошла внутрь и уселась на стул. – Подожди хотя бы, пока я вещи соберу. Риота моментально обернулся и застыл с деревянной лопаткой в руке. – Где тебя носило? – он медленно отложил лопатку в сторону и подошёл ближе, упираясь ладонями в стол. – Соображаешь вообще? Обида обидой, Рико, но это уже слишком. Словами не передать, какое злорадное торжество сейчас бурлит-кипит внутри неё от ноток волнения в голосе Персика. Вот так-то. В следующий раз он хорошенько подумает, прежде чем опрокинет её таким вот образом. И это она с ним ещё мягко. – Правда? – язвительно протянула Рико, как бы между делом убирая прядь волос за ухо. – Что-то не похоже, чтобы ты сильно переживал. Стоишь тут на кухне, даже розыск не организовал. Вот у кого всё на лице написано, так это точно у Персика. Едва заметно задёргавшийся глаз отчётливо давал понять, как сложно ему даётся его внутренняя борьба с самим собой, чтобы не придушить Рико на месте. – Я пришёл – тебя нет. Подумал, что снова на свою идиотскую площадку угнала, – он сделал вдох, затем медленно выдохнул, стараясь унять раздражение. – Я поступил по-свински, знаю. Решил приготовить тебе гёдза. Думал, что обрадуешься. – А, так это вон там в сковороде гёдза? – Рико хохотнула, чуть приподнявшись на стуле, чтобы рассмотреть поближе угольки. – Какая прелесть. – Сгонял в магаз, – невозмутимо продолжил Риота, полностью проигнорировав её едкий тон. – Темнеть уже начало. Тебя всё нет, на звонки не отвечаешь. Уже собирался выходить искать, а тут эта херня пригорела, – он махнул рукой в сторону плиты и, не дождавшись какой-либо реакции со стороны Рико, выпрямился. Рико молча обернулась на дверь, затем снова посмотрела на Риоту – тот уже повторял попытки отодрать несчастные гёдза лопаткой. Как-то перехотелось злорадствовать. Вечно всё испортит, блин. – Давно она спит? – Рико поднялась из-за стола, захватив с него пустые тарелки, и подошла к раковине.   – Я пришёл – уже спала, похоже, после работы сразу завалилась, – ледяным тоном, сквозь зубы процедил Риота и в ту же секунду громко вскрикнул: – Да блять! Рико так и подпрыгнула на месте, когда чернющая сковородка лязгнула об металлическую раковину, пролетев прямо у неё под носом. – Извини, – он шумно выдохнул и, навернув три круга вокруг обеденного стола в попытке успокоиться, наконец остановился, облокотившись на тумбу. – Нет, это ты извини, – еле слышно пролепетала Рико, и залив многострадальную сковороду моющим средством, повернулась к нему лицом. Отстучав пяткой по полу, Риота устало растёр лицо руками и кинул мимолётный взгляд на дверь. Рико закусила щеку, не решаясь заговорить. Наверное, даже хорошо, что Такано-сан спит. По крайней мере, они не поубивали тут друг друга, пока её не было. Рико прекрасно понимала, что Персик, мягко говоря, прифигеет, когда не застанет её дома, но, с другой стороны, реакция выдалась уж слишком бурная. Ей на самом деле не так уж и обидно было, что они не пошли в дурацкое кафе. Скорее просто снова стало завидно. Собственное ощущение изолированности каждый раз заставало врасплох и затем выливалось во вселенскую обиду на всех и каждого. Его рослая фигура наконец перестала искриться от напряжения, и отсутствующий взгляд спустя пару минут тишины, прерываемой лишь треском холодильника, стал осознанным. Риота протянул к ней руку, ухватился за рукав школьной блузки и притянул Рико к себе, заключая в свои стальные объятья. Рико впечаталась лбом в его грудь и сухо шмыгнула носом. – Я стащила пирожные, –  буднично обронила Рико, – у «Мистера Макса». – Чего? – Риота от неожиданности заявленного поперхнулся собственной слюной и тут же закашлялся, вынуждая Рико брезгливо скривиться и отодвинуться от него подальше. Терпеливо дождавшись, когда он справился со своим приступом и выпил стакан воды, Рико подробно описала свои сегодняшние похождения, умолчав лишь об их с Майки разговоре. Несмотря на ту параллель, что Манджиро провёл между поступком Рико, когда она заявилась к Храму, и волей Тосвы, сомнения до самого конца не развеялись: Токийская Свастика была и остаётся бандой несовершеннолетних правонарушителей. Однако принять сам факт того, что Риота теперь варится в этом, получилось благодаря разрешению Майки приходить на их собрания. Рико понимала, что лукавила: можно было в лепешку разбиться, но если Риота упёрся – ничто бы его не переубедило. Скорее тут сработало чувство вины: ему она все уши прожужжала, что нечего шататься со Свастонами, а сама мило жуёт булочки в парке с главой и его замом этих самых Свастонов. Лицемерненько выходило. И, если судить по вытянувшемуся лицу Персика, он тоже так считал. Вообще, Рико думала, что когда она благосклонно озвучит Риоте, что вроде как перестаёт его досаждать, но чтобы, блин, без глупостей, то он с облегчением выдохнет и пропоёт ей дифирамбы на тему того, как он счастлив и рад, что у него есть такая прекрасная она. Но рыжий внезапно воспринял в штыки её прогулку, заявив, что он-то – ещё ладно, а вот ей связываться точно не стоит. Но все его высосанные из пальца аргументы-доводы меркли на фоне заявленного «если бы хотел, чтобы держалась подальше, то сам бы никуда не совался». Парировать ему оказалось нечем, а значит, что неподражаемая Рико вышла победителем. Вляпываться в дерьмо – так вместе. Но лучше, конечно, никуда не вляпываться. Следующие два часа прошли в совместном отмывании кухни, оказавшейся в совсем печальном состоянии после достойных уважения попыток Персика принести свои извинения. Отдав тетради с выполненным домашним заданием на перепись великолепному рыжему физику, Рико заперлась у себя, сославшись на то, что хочет порисовать. Валяясь в полной прострации на полу среди нетронутых альбомных листов, созерцая пыльную люстру и улавливая краем сознания неразборчивую речь с приоткрытого окна, она вдруг поймала себя на мысли, что думает о Манджиро. Рико частенько грешила отрицанием очевидного. В принципе, как и большинство людей, по её мнению. Признавать что-то, особенно когда не хочется этого делать по самым разным причинам, всегда неимоверно тяжело. И было бы намного легче смириться с тем, что она просто нанюхалась маркеров. Но сейчас, когда мысли о Майки перекрыли всё остальное, Рико вынуждена мириться с объективной действительностью. Ей, блин, нравится Сано Манджиро.