***
Уэйн Палац активно готовился к празднованию дня рождения президента Уэйн Энтерпрайзес. Каждая комната была скрупулезно вымыта, а украшения в зелено — золотой гамме вешались по строго выверенной концепции, разработанной лучшими организаторами Готэма. В эти дни в поместье было нанят дополнительный персонал, которым несменный Альфред руководил также уверенно, как и беспризорниками, коих сейчас величают Принцами Готэма. Он бесшумно, словно призрак, появлялся перед рабочими, раздавая указания и проверяя тщательность выполнение поручений. Вот и сейчас дворецкий уже практически вышел из — за угла, прямо к двум нанятым горничным, коим занятые руки, как понимание положения, похоже, совершенно не мешали. — Ты видела, его? С волнением и искренним любопытством спрашивала одна, активно махая пылесборником, пока другая натирала уже вытертую мебель. Та самодовольно ухмыльнулась на явное нетерпение подруги. — Да, прямо когда он вернулся домой. Его костюм был великолепен, а эта стать и как только такие мужчины рожаются? — Рождаются, но нам то, что с этого? Таких мужчин хватают быстро. Если правильно помню, он женился, только двадцать лет исполнилось и куда спрашивается, торопился. — Пф, то ты не знаешь, как обычно у этих богатев, бывает. Жены никогда не были для них проблемой. Особенно, когда они беременны. — Неужто решила позариться на мистера Уэйна? Хихикнула на размышления подруги горничная, смахивая оставшиеся пыли с огромных напольных часов. — А даже если так, тебе то, что? — Брось, тебе нечего противопоставить его жене, да и как поговаривают, Уэйн ее обожает, а сейчас так тем более. Первый наследник все же. — Мало ли что болтают, а природа берет свое. Знала бы ты, скольких у моих знакомых мужья налево ходили пока жены долгожданных наследничков ждали. Так они не могут позволить себе и семью и любовницу. А здесь… Послушав еще какое — то время Альфред тяжело вздохнул. Если бы они только знали, то тут же умолкли. О таком им только в любовных романах читать, да и то не привычных бульварских. Однако знать им не положено, да и работать здесь тоже. Все же стоило нанять горничных постарше. Ее не оказалось в комнате, гостиной, библиотеке и логово также было пустым. Персонал не видел с утра и если бы не теплое ощущение в сердце ему пора бы начать беспокоиться, ведь коммуникатор выключен, как было всегда, когда она оставалась дома. К тому же их связь безошибочно шептала, что Рейвен не покидала территорию поместья и все еще была здесь. Не обнаружив на месте и Альфреда, Дэмиан недолго думая, отправился в Стеклянный Сад. Пожалуй, свою последнюю надежду. Оранжерея прямо соединялась с Палацам и нисколько не уступала саду, что располагался вокруг поместья. За этим чудом с редкими и колдовскими растениями Рейвен следила сама. Многие из зеленых подопечных ведьмы, переехали прямиком из их квартиры, что ранее больше напоминала джунгли, вытесняя их самих, а некоторые могли похвастаться солидным возрастом еще со времен Титанов. Как, например, пальма, в тени которой сейчас дремала демонесса. Теплое солнце, что рассеивалось стеклянной крышей, разморило ведьму. В последнее время она все больше проводила времени во сне, тем самым восстанавливая не только физические, но и магические силы, отнятые беременностью. Раскрытая книга грозилась вот — вот упасть из ослабевших рук. Дэмиан замер неподалеку, запечатлев в своей голове мельчайшие детали открывшегося перед ним вида. Потом это могло стать отличным подмалевком для его нового шедевра. Толстая коса темным аметистовых волос, хоть и стала короче, однако не преставала переливаться на свету, подобно драгоценному камню. Молочная кожа, более обычного была залита легким акварельным румянцем. А за фигуру он вообще молчал. Если раньше он не всегда мог спокойно смотреть на собственную жену, то теперь сексуальное напряжение стало его постоянным спутником. Вся она была такой маленькой, мягкой, будто кукольной, но уже выпирающий животик, напоминал, что совсем скоро они станут родителями, разделяя свою жизнь с настоящим чудом. Аккуратная грудь с каждым днем наливалась все больше, не теряя при этом изящной формы. Бедра и ягодицы тоже прибывали в размере, создавая постоянную потребность прикасаться, ощущая бархатистую мягкость. Сейчас смотря на нее Дэмиан понимал, что ни одна из античных красавиц, что любили изображать великие маэстро не могла сравниться с тем, как божественно выглядела его жена. Эти богини существовали в воображении человечества, но она была во много раз могущественней и настоящей. Живой. И принадлежала ему И вот снова ток возбуждения уверенно распространялось по телу, заставляя трепетать от нетерпения. Язык в предвкушении облизал губы. Двери оранжереи бесшумно закрылись, и лишь на секунду его слух уловил звук щелкнувшего замка. Даже через сон, чувствуя его присутствие и состояние, тело Рейвен содрогнулось, а с губ сорвался легкий стон. Тогда, наконец, Уэйн подошел ближе, опускаясь на траву рядом с женой. Аромат вишни и трав сразу же ударил по обонянию, заставляя его дышать глубже, стараясь поглотить, как можно больше. С недавнего времени ее кожа также приобрела лёгкие, практически неощутимые молочные нотки, что, однако вытисняли травы, создавая сладкий, тёплый аромат. Ещё один глубокий вздох и все заботы, проблемы и даже раздражающая суета в доме перестают быть хоть чем — то минимально важным. Всё это растворятся, не оставляя и следа. Он наклоняется, мягко целуя её ушко, шепотом выводя из сонного блаженства. Еще не раскрывая глаз Рейвен сонно мурлычет, легонько потягиваясь, прежде чем ее голова опускается на плечо мужа. — С возвращением… — Я дома. Похоже, кто — то, наконец, полюбил солнечный свет. — Нет, но твой сын не оставляет мне выбора. Мне кажется, я уже скоро начну засыпать на ходу. — Ты можешь спать столько, сколько хочешь или нуждаешься, хаяти. — Да, но подготовка твоего дня рождения не должна быть заботой Альфреда. Я снова скинула на него свои обязанности. — Ничего подобного, он сам бы с радостью отобрал у тебя все планы с самого начала. Он привык с учетом того, как долго ему пришлось играть роль «Миссис Уэйн». Она хихикнула. И правда, если брать во внимание то, как долго холостой Брюс скидывал на верного дворецкого все обязанности по управлению мэнора, то Альфред более чем заслужил данный титул. Хотя это не отменяет того факта, что ей все еще стыдно за собственную бесполезность. — К тому же ты полностью разработала концепт и нашла материалы. Осталось только воплотить все в жизнь и с этим Пенниуорт более чем способен справится. А после рождения малыша ты сможешь устаивать вечеринки хоть каждый день. — Боюсь тогда уже на это не останется времени. — Останется. Брови Рейвен слегка сошлись к переносице. Они уже говорили об этом и она честно сказала мужу, что он слишком много ожидает от их ребенка, будь этот малыш хоть трижды наследником Уэйнов и аль Гулов. Хотя в его исключительности молодая Миссис Уэйн нисколько не сомневалась. Даже более чем. — Когда пройдет время, мы вернемся к этому вопросу. Но знай, я не позволю превращать детство нашего сына в тренировки стиля Бэтмена или Лиги. — Рейв… — Во всех смыслах. Это касается и «тропы гения». — Он уже имеет все предпосылки для этого. — Тогда, просто дадим им время, чтобы прибиться. С этими словами она на секунду испарилась, чтобы снова появиться, но уже стоя. Пытаясь размяться ведьма, полностью вытягивает свое тело по струнке, поднимая руки вверх, будто не замечая взгляда Дэмиана. Теперь все аппетитные изгибы и мягкость ее тела предстали перед Уэйном, пленяя. Взгляд мгновенно зацепился за полную грудь, где под мягкой тканью сарафана манили напряженные соски. Неважно насколько Рейвен могла быть серьезной и безразличной, но ее тело было честнее. А правда состояла в том, что последние несколько месяцев ведьма перебывала в сексуальном возбуждении практически постоянно. Первое время она почти не могла с этим бороться и их будни проходили, как второй медовый месяц. Сейчас демонесса все же лучше контролировала свои физические потребности, благодаря моральной выдержке, однако он был совершенно другого мнения на этот счет. Будь такое возможно, Уэйн просто заперся бы с женой в комнате, совершенно не обращая внимания на остальной мир. Но Рейвен была против этого, к тому же всего хорошо в меру даже секса. Но сейчас все было по — другому. Компания разрабатывала новый большой проект, Рейвен постоянно была занята собственным издательством в перерывах между попытками не уснуть и не взорвать ничего от всплеска собственных эмоций или желания ребенка. Дэмиан еле уговорил ее работать из дома, а не мотаться по всему городу и заседать в офисе с горами бумажками, которые вполне можно доверить другим. Они оба были на пределе. Рейвен думала, что подготовка ко дню рождения немного скрасить ее дни, но в итоге это превратилось в новые бесполезные хлопоты. Иногда Дэмиану казалось, что спасать мир и быть преступников действительно легче, чем жить подобно типичному среднестатистическому человеку. Тогда неужели они не имеют и секундочки для себя и личного удовольствия? Тригон побери, он действительно хотел соблазнить собственную жену, совсем, как тогда в Башне, когда они прятались по всем углам от зоркого взора Дика и Кори. В конце концов, их последний раз был на прошлой неделе! Пока ее муж придавался размышлениям о «тленности бытия», Рейвен отряхнула сарафан и подошла осмотреть ближайшие клумбы. Вместо того чтобы немного почитать и проверить растения она снова заснула. Так себе хозяйка. Кончено в случаи чего за растениями присмотрят, однако в отличие от сада, свою оранжерею Рейвен могла доверить единицам. Точнее только Альфреду, может быть Айви. Аккуратно, ведьма поправила спутанные ветви пихты, в очередной раз, убедившись, что пускать сюда Тита без сопровождения опасно. Удивительно, как он ничего не сломал. Хотя, пожалуй, слегка перекосившиеся нарциссы с ней не согласились бы. Наклонившись она осторожно вернула цветы в исходную позицию и защищая руку магией подгребла земли, чтобы зафиксировать их на месте. — Пожалуйста, перестань так на меня смотреть. — Как так? С вожделение? С жадность? Это невозможно, хабибти, ты слишком прекрасна. — Как банально, но да, особенно с учетом того, что с каждым днем я становлюсь, все больше похожа на шар с ножками. — Твоя фигура просто не позволит тебе превратиться в шар. — Что же будешь так успокаивать меня через пару месяцев. Она снова повернулась к цветам, совершенно потеряв к нему интерес, чего не скажешь о Дэмиане. Свободная юбка сарафана мягко соприкасались с кожей, не имея препятствий. Эта несносная ведьма, чтобы он прекратил смотреть на нее, но при этом смеет щеголять перед ним в одной лишь тонкой ткани. Это уже наглость. Уэйн легко поднялся со своего места, подходя ближе. Крепкие руки мягко обхватывают роскошные бедра ведьмы, ловя ее в ловушку. — Убери руки, Дэмиан Уэйн, я занята. Обычно его полное имя, когда она находилась уже грани между обычным раздражением и желанием уничтожит назойливый источник. То бишь его. Однако Дэмиан был не намерен сдаваться. Она должна лучше думать о том, что следует одевать перед ним, а не требовать невозможного. Его губы скользнули по бархатистой коже шеи, слегка покусывая. — Ммм… Дэмиан, давай не сейчас… — Не сейчас, а когда? -… попозже… — Так, не пойдет, любовь моя. В последнее время я почти не вижу тебя. — Только… не говори, что страдаешь от недостатка внимания… ах… Спина ведьмы выгнулась, когда он слегка подсадил ее, упираясь своим возбуждением. Дэмиан ухмыльнулся, до чего же упрямая особа досталась ему в жены. — От недостатка твоего внимания, хаяти. Руки соскользнули с талии демонессы, поднимая свободную юбку сарафана, пробираясь к бархатистой коже бедер. Губы поднимали и опускались дорожками поцелуев к ушку и заходили за спину на лопатки, заставляя ее тел покрываться сладкими мурашками. Огрубевшие ладони поднимались все выше, наконец, достигнув своей цели. — Твоей выдержке можно позавидовать, хабибти. Дразнящее довольным тоном протянул Уэйн, ощущая, в каком нетерпении на самом деле перебывала его супруга и какой мокрой была. Пальцы практически невесомо очертили половые губы, вырывая стоны, что Рейвен всеми силами пыталась скрыть. Легкое поглаживание клитора, заставило ведьму сжать бедра, снова выгибаясь. — Дэми… — Сдавайся, Рейвен, ведь мы оба знаем, что, в конце концов, будет по — моему. — Т… тиран… Он рассмеялся. Ее тон по — детски негодующий при этом обрывающийся от далеко не детский ощущений пробуждал в нем куда более сильные эмоции, чем даже крик. К тому же никто не мог обзывать его и оставаться безнаказанным, даже она. Ловкие пальцы Уэйна скользнули в податливое тело, заставляя ведьму выгнуться и протяжно застонать. Они легко раздвигали ее, ощущая, как сладкий мед стекает по бедрам и на его ладонь. Все тело его жены пробивала резкая дрожь. Хрупкие руки вцепились в его одежду, пытаясь найти, хоть что — то, чтобы удержаться на ногах. Рейвен таяла на глазах. Это заставляло его чувствовать себя невероятно гордым, пожалуй, даже чересчур. Однако разве можно было так просто спустить ее раннюю «грубость»? — Все еще хочешь, чтобы я остановился? Рейвен упрямо молчала, быстро поняв, чего от нее хотят добиться. Похоже, сдаваться так просто она не собиралась или просто определенные фетиши давали о себе знать. Что же тогда он может просто подыграть. На очередном витке Уэйн присоединил третий палец, полностью наполняя ее, еще быстрее подгоняя к заветной вершине. Заставляя корчится, изнывая. Однако, когда первая волна начала подкатывать Дэмиан, щелкнув пальцами по напряженному клитору, убрал руки и все же отошел от жены. Он снова уселся под пальмой, наблюдая за ведьмой, что пыталась отдышаться. — Хорошо, будь по — твоему, хабибти. Все цветам ты уделяешь еще меньше времени. О, раздражение, что вспыхнуло в ней стоило этим словам сорваться с его губ, было более чем опьяняющим. Пожалуй, если бы не нужно было держать планку, то он бы рассмеялся. Однако, его цель все же не юмор, а притягательная во всех смыслах женщина, что сейчас больше походила на вулкан перед извержением. — Ты это сейчас серьезно? — Более чем, не волнуйся я и пальцем тебя не коснусь, пока ты не закончишь. Что же его сейчас определенно отправят в увлекательно путешествие с конечной станцией в адском котле, однако это того стоило. Но, несмотря на убийственный взгляд Рейвен даже не дернулась для открытия портала. Прошло несколько мгновений, прежде чем она все же перестала напоминать статую и направилась в совершенно противоположном от цветов направлении. На ходу скидывая сарафан? Так, а вот такого расклада он не учел. Все же они оба всегда были слишком упрямы, чтобы так просто принять один единственный исход. В глубине круглая подвесная кровать, что служила местом для отдыха и чтения. Именно к этой кровати и направилась Рейвен, совершенно проигнорировав мужа, что теперь, однако шел за ней. Дабы не мучиться с подъемом ведьма просто материализовалась на мягкой поверхности, откинув голову на подушки и широко раздвинув ноги. Маленькая ладонь скользнула к клитору, медленно растирая его. Конечно, она собиралась просто ждать, когда он наиграется. Если ее дорогой муж не намерен продолжить начатое, то она вполне может подразнить его, показывая, что не нуждается в чужой помощи. Хотя на самом деле это было далеко не так, и никто не мог ласкать ее так, как это делал Дэмиан. Но в нем так не вовремя проснулся ребенок. — Ты такая упрямая. — Ты всегда можешь изменить свои планы и трахнуть меня без этих глупых игр. Даже так. Рейвен больше ничего не сказала, а лишь быстрее заработала пальцами, полностью игнорируя его. Недовольно цыкнув, Дэмиан забрался на кровать, что теперь тихо колыхалась словно колыбель. Сегодня она, похоже, не была нацелена на игру или же он просто уже дошел до точки невозврата. Откинув наглую руку демонессы, Уэйн опустился к ее истекающему ядру. Сладкий аромат тут же защекотал нос, заставляя облизнуться. Он лишь мгновение полюбовался ее отчаянием, прежде чем полностью принять то, что она дает ему. Пальцы Рейвен тут же вцепились в его волосы, ближе прижимая к себе любимый рот. Он чувствовал, как дрожит ее тело, дурел от того, как его имя слетает с ее губ, словно заклинание, заставляя стараться еще усерднее. Единственным его желанием и потребностью было, чтобы она кончила. Чтобы ее тело растаяло под ним, чтобы она дала ему возможность напиться до опьянения. Дэмиан собирался лелеять каждую секунду этого мгновения и ее вкус. Наконец она закричала. Несдержанно, восхитительно, так как он любил. Как любил смаковать каждую каплю этого великолепия. Она медленно приходила в себя и была великолепна в этом виде. Мягкая, дрожащая, мокрая. С темным румянцем, что он так легко наносил на ее тело. И с таким же восхитительным голосом, что звенел от потребности. — Дэмиан… — Я знаю, любовь моя. Он легко перевернул ее, поднимая и прижимая спиной к своей груди. Его движения были четки и выверенными, но не менее ласковыми и горячими. Мягкий поцелуй в шею, слился с уверенным слиянием, что наполнило ее, погружая в новый виток удовольствия. Рейвен чувствовала себя потрясающе, даже сейчас, когда он замер, дабы немного прийти в себя и закончить все слишком быстро. Нужно быть острожными. Но казалось, он сходил с ума, стоило только их телам соединиться. Сделав глубокий вздох Дэмиан, слегка отстранился и снова поддался вперед, задавая умеренный ритм. Но, черт возьми, какой же потрясающей она была. Как сладко ее ногти впивали в его руки пытаясь найти, хоть какие — то точки опоры, как задыхалась, путаясь в стонах. Как обхватывала его и шептала имя. Все это по капле забирало его контроль толкая в бездну. Еще чуть — чуть и он не выдержит. Одна из рук соскользнула с талии ведьмы, опускаясь на клитор, рисуя узоры, заставляя ее кричать и плакать. Подгоняя к заветным мгновениям, чувствуя, как сильно ее стенки сжимаются вокруг его члена, обещая забрать все до последней капли. — Я… мне нужно… — Я знаю. Он ускорился, уже весьма грубо проникая внутрь, отчего шлепки тел становились все отчетливей и громче. В один момент ее тело превратилось в тески, заставляя весь мир взорваться и раствориться в бескрайнем свете, полностью смешивая их. Ее крик принесся по оранжерее вместе с его рычанием. Дэмиан чувствует, что падает подобно метеориту, сгорая без остатка. Он готов гореть так вечно вместе с ней. До тех пор пока от них ничего не останется. Следующие полдня молодую чету Уэйн никто не видел и лишь поздним вечером Альфред накрыл для них ужин. В камине спокойно полыхал огонь пока супруги наслаждались трапезой и разговорами на различные темы. Легкий румянец окрашивал их лица, что выглядели чрезвычайно довольными и спокойными. Той ночью Готэм спал спокойно.***
Они проснулись под рассвет, тяжело дышавшие, но от чего — то невероятно счастливые, все еще в объятиях друг друга. Дэмиан крепче обхватил ее талию, прижимая к себе насколько это было возможно. Рейвен уткнулась в его шею, вдыхая пьянящий аромат солнца и пряностей. — Что же это было весьма… — Прекрасно. Он закончил это предложение так легко и непринужденно, будто они уже в этой реальности. Или очень скоро будут. Рейвен хихикнула, решив, что пожалуй ничего говорить не нужно. В конце концов, день только начинается, а впереди их ждет еще целая жизнь, так что, почему бы не выкроить несколько мгновений для такой тишины. — Ухыббуки, Рейвен. Прозвучало совсем тихо, словно величайшее таинство этого мира, заставляя ее душу и сердце затрепетать в предвкушении того самого будущего, что теперь казалось, как никогда возможным и даже осязаемым. И таким прекрасным. Будущее, что они построят несмотря ни на что. Возможно не завтра ни не через год, однако каждый день будет прилежать их к воплощению этой маленькой личной мечты, что с самого детства следовала по пятам за наследниками Великих. — Я Люблю Тебя, Дэмиан. Всегда. «Всегда» пожалуй, это слишком обыденное слово, чтобы выразить всю полноту их чувств. «Вечность» подошло бы гораздо лучше, вы так не считаете?