***
Блум шмыгнула носом, в который раз споткнувшись об очередную корягу. В мыслях творился полный хаос. Злость, раздражение и отчаянье смешалось в один взрывной коктейль, заправленный обидой. Сегодня, прогуливаясь по обширной территории своей новой школы, до слуха девушки долетели обрывки разговора двух феи. В одном из голосов можно было с лёгкостью узнать Дейна, того самого высокого смуглого парня, что так нравился Терре. В расслабленной позе, облокотившись об ближайшую колонну, он общался с коренастой блондинкой Кристи, что негласно имела статус самой отъявленной сплетницы Алфеи, если не всего волшебного измерения. Блум ускорила шаг, собираясь пройти мимо. Подслушивать чужие беседы всегда было ниже ее достоинства. Но последующие слова парочки заставили резко замереть, едва не печатавшись в стену носом. — Ты уверена в этом?.. — Клянусь, Дейн, я слышала собственными ушами! Она подожгла дом приёмных родителей. У всех подкидышей преобладает тёмное начало. Кровь забурлила в венах. Сомнений быть не могло: они говорили про неё. — Обалдеть, — в голосе черноволосого сквозил страх, что он старался скрыть под напускной крутизной. — Мало того, что подкидыш, так она ещё и совершенно неконтролируемая! Я боюсь, что… Сил слушать дальше не было. Развернувшись, рыжеволосая помчалась к ближайшему выходу, по пути случайно задев плечом донельзя довольную Биатрикс. После того, как половина студентов узнала о том, что она подкидыш, на неё и так косо смотрели. Школа гудела, словно потревоженный пчелиный улей, обрисовывая правду новыми подробностями, превращая истину в ложь. Большинство начали страшиться её, совсем не зная. Все оказалось не так радужно и волшебно, как маленькая девочка представляла в своих фантазиях. Волшебный мир был слишком сложным и непонятным, большинство героев изломанными жизнью и погрязшими в собственной трагедии, рыцари являлись заносчивыми, эгоистичными снобами, а феи — едкими, падкими на сплетни личностями. Такова была реальность, далёкая от детских грез. И хуже всего было видеть настороженность в глазах девушек из апартаментов Винкс. «Не стоит обращать внимания на кучку придурков», фыркнула Аиша в одно из их вечерних посиделок. Но невозможно не обращать внимания, когда чаща терпения почти переполнена. Блум старалась. Очень старалась. Но обрывки подслушанного разговора назойливо всплывали в голове. Трава вокруг уже начинала постепенно дымиться, все сильнее убеждая: сбежать из школы было лучшим решением. Оглянувшись, Питерс поняла, что уже давно миновала барьер. Территория учебного заведения осталась далеко позади. Кажется, она забрела в запретный лес, даже не заметив этого. Погода была прохладной. После недавно дождя солнце не торопилось показываться вновь. Блум обняла себя за плечи, делая глубокий вдох. Она много раз слышала про опасности, которые могут таить в себе эти места. Сейчас, когда злость внутри постепенно стихала, ей совершенно не хотелось становиться обедом для всякой паранормальной нечисти. Возвращается назад и вновь стать объектом всеобщего внимания — тоже. Она шла вперёд, пока посреди мокрой листвы не мелькнул светящийся шар. Полетев к девушке, он описал небольшой круг вокруг ее силуэта и Блум обдало неожиданной волной тепла - шар оказался маленьким огоньком, без сомнения сотворённым магией. Словно живое существо, он ластился к ней, приземляясь рядом, мелькая перед лицом юной волшебницы. Захотелось коснуться пламени, точно зная, что оно не обожжет, но сфера неожиданно встрепенулась, быстро скрывшись среди массивных деревьев, оставляя за собой сноб из летящих искр. Природное любопытство всё-таки взяло вверх над чувством самосохранения, и девушка последовала в том же направлении. Стоило раздвинуть ближайшие кусты, как она застыла на месте, будто тоже приросла к земле корнями. Она была здесь не одна. Посередине небольшой поляны стоял мужчина в окружении нескольких таких магических огней. Они то взлетали, кружась вокруг веток и тревожа местных белок, то порхали среди цветов, усеявших землю. Под ногами предательски хрустнула ветка, заставляя девушку вздрогнуть, выдавая свое присутствие, а мужчину обернуться. Темно-голубые глаза цвета грозового неба с удивлением уставились на нарушительницу спокойствия. Щеки Блум залились алой краской. Неловко переминаясь с ноги на ногу, она все же сконфуженно заговорила. — П-простите, я не знала, что тут кто-то есть. Я уже ухожу. — она развернулась, уже собираясь найти другое место, как тихий вкрадчивый баритон остановил её. — Все в порядке. Можешь остаться здесь. Незнакомец легко улыбнулся, обводя рукой территорию, будто приглашая. Блум открывает рот, но, так и не найдя причин отказать, пожимает плечами, восторженно наблюдая за танцем огоньков в воздухе. На самом деле ей просто не хотелось оставаться лицом к лицу с собственными вопросами. Их нескончаемый поток просто сводил с ума. Она приземлилась прямо на траву, сложив ноги в позе лотоса. Неизвестный присел рядом с ней. Он был на две головы выше её, одетый в простую одежду в тёмных оттенках и чёрный плащ, поверх закреплённый на плечах цепями. Чересчур бледная кожа поблескивала в дневных лучах, придавая ему схожесть с ещё одним мифическим созданиям — вампиром. Короткие темно-каштановые волосы слегка вились в милые кудряшки. На вид чуть младше того же Сильвы. Может, это студент старших курсов или вообще новый преподаватель? Но если так, разве она не должна была заметить его раньше? Человека с такой внешностью невозможно не заметить. Золотые искры парили в его руках, переливаясь разными всевозможными оттенками. Блум не могла глаз отвести от этого зрелища. Он так ловко управлялся собственной магией, что где-то глубоко внутри кольнула лёгкая зависть: вот бы и ей также просто управляться с собственной силой без страха кому-либо навредить. — Это невероятно.. Девушка неосознанно произнесла это вслух. Блум перевела взгляд и только сейчас заметила, что загадочный волшебник все это время смотрел на нее. — Магия в самом деле удивительна. Если знать как ей управлять, можно создавать нечто поистине великолепное… — …Или причинить боль. Мужчина замер, слегка склонив голову набок. — Ты ученица Алфеи? — при упоминании школы в чистом голосе промелькнул едва заметный оттенок пренебрежения, но тогда Блум не предала этому особого значения. — Да, но родом я с Земли, — она вздохнула, сдув со лба волосы, что упрямо лезли в глаза, — А ты? Я никогда не видела тебя здесь раньше. — Я не местный, — сероглазый устремляет свой взор в небо, туда, где тучи медленно рассеиваются и небосвод постепенно приобретает свело-голубой оттенок. Его бархатный голос обволакивает подобно давно забытой, но невероятно приятной мелодии, — Просто путешественник. Блуждаю меж миров, собирая старинные магические артефакты. В глазах Питерс появляется неподдельный интерес, как бывало каждый раз, когда она слышала про свое любимое увлечение. На земле Блум обожала коллекционировать редкий антиквариат. Ей нравилось изучать старинные предметы, с каждым разом находя что-то необычное, ведь у каждой такой вещицы была своя невероятная история, свои особые загадки. Ванессу часто беспокоил факт того, что дочь все свободное время посвящает столь незначительной «мелочи» вместо занятий по чирлидингу. Сейчас воспоминания об их перепалках вызывали легкую тоску и грусть вместо гнева. Резкая перемена в настроении юной особы не скрылось от наблюдательного собеседника. — Всё в порядке? — в вопросе слышится почти искреннее беспокойство. — Не совсем, - горький ком подступил к горлу, и дышать снова стало сложно, — Я подожгла дом своих родителей и чуть не убила мать…- непрошеные слёзы застилают глаза. Девушке приходится приложить немалые усилия чтоб их сдержать. Она никогда не сможет забыть своё отражение в зеркале, пылающие глаза, языки пламени, что медленно пожирали стены взметая искры к потолку. Как огонь медленно уничтожал все, что ей дорого. Холодящий внутренности крик матери и отца. Обгоревшая кожа на теле родного человека. Внезапно чужая рука осторожно касается плеча возвращая в реальность. Даже через одежду прекрасно ощущался холод его рук. Простой жест, выражающий поддержку взывает внутри электрический разряд, что разлился по телу непонятным тёплом и слава сами собой льются из уст. Блум сама не понимает, с чего решила настолько разоткровенничаться с незнакомым ей человеком. Это было совсем не похоже на неё. Просто ей отчаянно хотелось выговориться. Излить все, что накопилось в душе. К тому же говорят ведь, что порой проще открыться незнакомцу, чем родному человеку. Впервые за все пребывание в магическом мире она могла просто поделиться своими переживаниями, без страха получить упреки. Мужчина слушал не перебивая. В его взгляде не было ни призрения, ни осуждения, лишь безмолвное понимание. Словно с чувствами, что девушка испытывала в этот момент, он был знаком не понаслышке. Словно разделял их, разделял ее боль и не раз сам её чувствовал. Что-то внутри тянулось к нему, словно они были связаны крепкой невидимой нитью. Это ныне неизведанное чувство пугало. — Люди часто относятся с опасением ко всему, что отличается от них. Если ты позволишь их словам подавить себя — проиграешь, — длинные пальцы касаются лица, заправляя непослушную рыжую прядь за ухо. Один из летающих огоньков послушно опускается в его ладонь. Легкое движение пальцами и вот уже, рассеивая ярко-оранжевый свет, небольшая сфера взмыла ввысь, тут же распадаясь на тысячи мелких искорок и окрашивая небо подобно земному фейерверку, вызвав внутри самый настоящий восторг. — Видишь? Твоя магия вовсе не проклятие, фея, а великий дар, — тонкие губы складываются в мягкую улыбку, а Блум чувствует, как собственное сердце начинает учащенно биться.***
Дрожащей рукой приоткрывая ветхую трверцу, Блум входит внутрь. В нос сразу же ударяет стойкий травяной запах. Внутри царит полумрак. Только легкое трескание поленьев в огне нарушает вязкую тишину, разлившуюся в воздухе. Слабые всполохи пламени освещают темную фигуру, склонившуюся над маленьким чугунным котлом. Тело покрывает предательская дрожь. Собственный голос кажется чужим, когда с губ срывается одно простое, но очень важное для каждого слово: — Мама?.. Будто в замедленной съемке, силуэт оборачивается, делая пару шагов вперед, и девушка видит, как собственные надежды решатся, подобно хрупкому карточному домику: высокий силуэт с широкими плечами не являлся женским. Солнечный свет падает на ровный нос и длинные светло-каштановые волосы, освещая слишком знакомые ей черты. Мужчина напротив подходит вплотную, скрещивая руки на груди. Уголки его губ растягиваются в дружелюбной улыбке совсем как в день их первой встречи. — Здравствуй, Блум.