***
В этот день, после скромного завтрака, состоящего из презираемой дядей Верноном «кроличьей еды», но абсолютно спокойно воспринятого Гарри, накануне получившего от друзей четыре торта ко дню рождения, случилось немыслимое: в дверь Дурслей позвонил почтальон. Дядя Вернон, изучив вопрос, поднятый почтальоном на повестку дня, пришел в состояние, близкое к бешенству. Зная его нрав, глядя на сплошь заклеенный почтовыми марками конверт, кроме одного квадратного дюйма, с ювелирно выведенным на нем крохотным адресом Дурслей, и узнав содержание письма, Гарри отчетливо ощутил, на какой тонкий лед он только что встал. Опасаясь нечаянно испортить настроение дяди, Гарри как никогда аккуратно выбирал выражения в разговоре. Но продолжалось это ровно до одного момента, когда дядя Вернон, не выбиравший выражений, назвал миссис Уизли толстухой. Мягко намекнув, что он прямо сейчас пишет письмо Сириусу, Гарри осадил пылкого дядю и даже получил его согласие на посещение Чемпионата Мира по Квиддичу. Если бы только он мог предугадать, какие события произойдут после этого!***
Роковым вечером следующего дня Гарри вместе с Дурслями ожидали семейство Уизли в гостиной. Договор был назначен на пять часов вечера. Но вот уже пошел шестой час, а Уизли все нет и нет. Гарри уже было забеспокоился за друзей, как случилось то, о чем мог догадаться только он. Уизли не ездили на автомобиле, а припарковаться придумали под электрокамином в гостиной у Дурслей. — Летучий порох, — подумал Гарри. — БАБАХ! — сказал дымоход, прежде чем из него, молодецки взмахнув шнуром, вылетел электрокамин и вышли друзья. Гарри смотрел на них бесконечно счастливый. Для него не существовало никакого погрома в гостиной и хмурых от беспорядка Дурслей. Он просто наслаждался моментом. Лишь когда пришла пора уходить, когда мистер Уизли зажег огонь в разрушенном камине, а Гарри с ними попрощался, напоследок увидев, как Дадли пал жертвой обжорства, Гарри понял, что что-то не так. За выскобленным деревянным столом сидели четверо рыжих ребят, а с ними незнакомая девочка. Выйдя из камина, Гарри поправил очки, чтобы лучше ее рассмотреть, и увидел. Она была одета в черно-сиреневое платье, ее волосы были белее снега. Встретившись взглядом с ее янтарными глазами, Гарри словно бы наяву увидел зловещую, словно смерть, женщину в черных доспехах, идущую по залитым кровью полям, где растут не цветы, а кресты и надгробия. — О, Гарри! У нас кроме тебя есть еще гости, — не растерялся Рон, и сказал, — Это девочка из Франции, ее зовут Жанна.