Всегда с тобой

Чуть наклонившись, ладонями упираюсь в поверхность бортика и смотрю прямо перед собой на небольшой участок катка. Наблюдаю за умело (и не очень) катающимися на нем людьми, что туда-сюда мельтешат мимо меня, заставляя невольно завидовать. Улыбаюсь, когда замечаю упавшего недалеко на пятую точку молодого парня лет шестнадцати, к которому сразу же спешит девушка такого же возраста, помогая подняться, но при этом безостановочно смеясь над только что произошедшим казусом молодого человека. Тот обиженно дует щеки и тем не менее цепляется за девушку как за спасательный круг, определенно боясь снова распластаться по холодной и скользкой поверхности. Он, в отличие от своей спутницы, сегодня явно вышел на лед впервые, чему уже не особо и рад. Отвожу от них взор и чуть хмурюсь, когда внутренняя защитная оболочка, выстроенная, как мне казалось, довольно успешно, вдруг дает трещину, отбрасывая меня воспоминаниями на три года назад. Я, полная воодушевления и уверенности в свою победу, заполненные зрителями и болельщиками трибуны, а также подбадривающие улыбки от родителей, сидящих в первых рядах. Начальные аккорды мелодии моей новой произвольной программы, плавные движения по льду, которые я знала уже на подсознательном уровне. Всё шло отлично первые пару минут, а затем... Разгон, вращение, неправильное приземление, вмиг захлестнувшая меня паника, падение, удар. Содрогаюсь всем телом, стоит лишь вспомнить то, с каким противным стуком моя голова соприкоснулась со льдом и те жуткие минуты, когда я банально не чувствовала своего тела, неподвижно лежа посреди огромного катка на глазах у нескольких сотен людей, в числе которых были и мои мама с папой. Сейчас уже не настолько больно все это мысленно прокручивать и разбирать на детали, однако тот самый день стал чертой, разделившей мою жизнь на "до" и "после". Именно тот день забрал у страны вполне талантливую и подающую большие надежды фигуристку, пусть даже по большей части в своей участи забытой спортсменки виновата я сама. Исправлять в любом случае уже что-либо слишком поздно, как бы сильно мне этого ни хотелось. Прикрыв на миг глаза, делаю глубокий вдох, вспоминая все наставления своего психолога, а после натянуто улыбаюсь и отталкиваюсь от твердой поверхности, поворачиваясь спиной к катку, где продолжают веселиться люди, не обратившие на меня ни малейшего внимания. Достав из заднего кармана брюк телефон, ругаюсь сама на себя при виде времени. Мама, должно быть, заждалась меня. Мы договорились встретиться у входа в торговый центр в половине третьего, а сейчас уже без пятнадцати. Странно, что она еще мне не позвонила с расспросами о том, где же я пропадаю. Поправляю висящий на плече рюкзак с тетрадками и ускоряю шаг, минуя немалое количество народа, точно так же прогуливающегося по одному из самых больших ТЦ Москвы. После занятий в университете чувствуется привычная усталость, однако не могла я отказать маме в ее внезапном желании пройтись по магазинам. И все равно невольно зеваю, все еще не привыкшая после летних каникул к ранним подъемам. Эх, пока вольешься в этот студенческий ритм жизни... Спустившись по эскалатору на первый этаж, направляюсь к выходу, где матушка и должна меня ждать, но тут вдруг замечаю ее сидящей на одной из скамеек. Плюс ко всему, прямо над ней стоит какой-то мужчина спиной ко мне. Отчего-то меня одолевает тревожность, а потому я едва ли не перехожу на бег, оказываясь рядом с ними уже через несколько секунд. Мамино бледное лицо замечаю уже опускаясь на лавочку с правой от неё стороны. — Мам, что случилось? Стало плохо? — сбросив рюкзак на пол, нахожу ее запястье и принимаюсь на ощупь мерять пульс. Взволнованно заглядываю ей в лицо. При виде меня ее глаза и вовсе как-то испуганно принимаются бегать туда-сюда, а кожа становится еще более бледной, что пугает уже меня. Почти на сто процентов уверена, что она отчего-то паникует, словно бы мое появление здесь оказалось для нее как минимум нежеланным. Но это странно, ведь мы договаривались... Хмурюсь, не понимая подобного ее поведения и как-то не особо беря во внимание, что поблизости все еще стоит тот мужчина, на которого она тоже поглядывает с неким страхом. Да что, черт возьми, происходит?! Не отпуская руки мамы, поворачиваюсь к нему и вскидываю голову, пытаясь его рассмотреть. Тут же изумляюсь при виде солнечных очков на его лице, хотя мы, вообще-то, в здании находимся. Да и снаружи погода далеко не яркая, учитывая наступившую осень. Прищуриваю глаза, пытаясь понять, мог ли этот незнакомец как-то навредить маме, уже готовая начать звать охрану и полицию, но тут чувствую, как она мягко сжимает мою ладонь, привлекая к себе мое внимание. — Со мной все хорошо, не переживай, пожалуйста, — улыбается еле-еле и заправляет выбившийся из своей прически локон цвета молочного шоколада. — Мне в самом деле стало чуть плохо на входе и Юра, спасибо ему, оказался рядом и не дал мне упасть, когда закружилась голова. Юра? Что еще за Юра? — Сейчас я уже в норме, честное слово, — матушка показывает мне этикетку от конфеты, которую она видимо съела и которые всегда носит с собой по причине своей болезни. — Не уследила за сахаром, вот он и упал внезапно. Облегченно выдыхаю, хотя внутри все еще и чувствуется заметное напряжение, что охватывает меня всегда при беспокойстве за кого-то из родителей. Затем, понимая, что до этого вела себя не очень красиво по отношению к постороннему человеку, вновь поворачиваюсь к нему. Улыбаюсь искренне. — Спасибо большое за то, что помогли моей маме. Мужчина по имени Юрий вдруг поднимает руку и снимает с глаз очки, отчего я невольно приоткрываю рот, сразу же узнав в нем известного певца на всю Россию и страны, не так давно входящие в Советский Союз. Юрий Шатунов собственной персоной. Даже я, будучи любящей совершенно иные музыкальные направления, не могла о нем не слышать и не знать, как он выглядит. Однако, по большей части, меня сейчас удивляет не сам факт его нахождения тут, нет. Меня заметно напрягает его странный взгляд, что он переводит то на меня, то на мою маму. Ощущаю, как она сильней сжимает мою ладонь своими чуть прохладными пальцами, будто бы ее подобное поведение мужчины настораживает куда больше моего. Не успеваю ничего толком понять, как она вдруг резко встает с лавочки. — Ну, нам пора уже ехать. Была рада встрече, Юр. Всего хорошего. Еще более для меня неожиданным становится факт того, что Шатунов откуда-то знает имя моей матери. И что-то мне подсказывает, узнал он его не пять минут назад. — Юля... — произносит напряженно и как-то растерянно, словно бы до конца сам не понимает, хочет он, чтобы она задержалась или же нет. Мама же, нарочито проигнорировав музыканта, стремительно направляется прочь, таща меня за собой будто куклу, едва я только успеваю схватить свой рюкзак. Все ещё совершенно не понимая, что вообще происходит, послушно следую за ней. Лишь у самого выхода зачем-то оборачиваюсь назад и вижу, как Юрий все еще стоит на том же месте, глядя нам вслед тем непонятным мне взглядом. — И что это был за побег такой? — интересуюсь уже на улице, когда мы подходим к маминой машине. — Откуда Шатунов твое имя знает, если не секрет? И ты сказала, что была рада встрече. Вы что, знакомы? Мельком посмотрев на маму, вижу вспыхнувший на ее щеках румянец. Румянец как у юной девушки! Едва ли не спотыкаюсь на ровном месте при виде этой картины. Мне же не показалось, верно? — Только не говори, что ты мутила с ним когда-то. Неужто все рассказы папы о том, какой приличной девушкой ты была, являются выдумкой? — улыбаюсь, не отрывая взора от ее лица. Она отводит глаза и молчит, не спеша отрицать озвученный мною пару секунд назад факт. — Да ладно, серьезно? У тебя реально что-то было с самим Шатуновым? — Вась, садись уже, пожалуйста, в автомобиль! — командует строго, и я сразу узнаю в ней свою настоящую мать. Все еще хихикая, выполняю приказ и размещаюсь на пассажирском сидении, пристегивая ремень. Тут же вспоминаю. — Подожди, а как же наш шоппинг? — Заедем в другое место, — недовольно бросает она коротко и заводит машину, снова зачем-то взглянув в сторону входа в торговый центр, откуда мы только что пришли. Затем пару мгновений смотрит на меня серьезно, словно бы о чем-то крайне важном думая про себя. После все-таки выезжает с парковки. Оставшись заметно впечатленной только что произошедшими событиями, я прокручиваю в голове те минуты и никак не могу перестать улыбаться от того, что моя мама, кажется, сегодня встретила мужчину из своего прошлого. В ином случае меня бы это, может, и потревожило бы, учитывая ее бурную на него реакцию, но я на сто процентов уверена в ее любви к моему папе, а значит, волноваться нет повода. В конце концов, прошлое осталось в прошлом, и вполне нормально, что у них обоих были отношения с кем-то другим до того, как они встретились и поженились. Однако для меня является огромным открытием тот факт, что моя мама действительно могла много лет назад завести роман не с кем-нибудь из местных мальчишек из своего двора, а с самим Юрием Шатуновым, которого в те времена уж тем более знала каждая собака. И как только, интересно знать, бабушка с дедушкой ей это позволили, учитывая их... чопорность. Твердо намеренная расспросить дома матушку о подробностях ее, как оказалось, интересной молодости, я откидываюсь на спинку сидения и принимаюсь следить за дорогой, одновременно с этим открыв переписку в телефоне с лучшей подругой.