The Manny/Нянь

      — Эшер был в твоей постели прошлой ночью, — это первое, что Эндрю говорит Нилу на следующее утро, когда тот решает отнести завтрак ему в кабинет.       Эндрю выглядит так, как будто не спал всю ночь. Его волосы взлохмачены, а под глазами видны темные пятна. В кабинете сильно пахнет сигаретным дымом, а на столе стоит пустая бутылка Хеннесси. Вокруг — полный беспорядок, повсюду валяются бумаги и даже разбитый стакан. Его рукава закатаны, и каждая частичка Нила замирает при виде татуировок на сильных руках Эндрю.       — Ты вообще спал? — с укором спрашивает Нил, ставя тарелку с яичницей с подгоревшим хрустящим беконом и чашку кофе на стол Эндрю, тяжело вздыхая, когда начинает наводить порядок, даже не спросив. Он предполагает, что у него сорвалась встреча, и Эндрю выместил это на своем окружении. Иногда Нилу казалось, что он был няней троих детей, а не двоих.       — Эшер был в твоей постели прошлой ночью, — рычит Эндрю, и Нил поднимает взгляд от того места, где он складывал бумаги в стопку, ошеломленный, но не испуганный.       — Да, я услышал тебя с первого раза. Он был в моей кровати, потому что тебя не было в своей комнате, — медленно произносит Нил, сбитый с толку.       — Какого черта Эшер был в твоей кровати? — гнев Эндрю кипит под кожей, и Нил буквально чувствует, как он пытается сдерживаться.       Затем его осеняет, он вспоминает угрозу Эндрю, когда он только пришел на работу. Он оглядывается вокруг, наблюдая за бардаком вокруг Эндрю. Значит ли это, что Эндрю не спал всю ночь, потеряв самообладание из-за того, что Эшер был в постели Нила? В этом есть смысл, и Эндрю не хотел пугать Эшера, поэтому скрылся в своем кабинете и ждал появления Нила.       Нил делает глубокий дрожащий вдох и серьезно смотрит в глаза Эндрю.       — Эндрю, я, — Нил хмурится, тяжело сглатывая. — Эндрю, я бы никогда не сделал ничего, что могло бы причинить ему боль.       Напряжение Эндрю чуть спадает, но он все равно осекается. — Все так говорят.       Сердце Нила замирает.       — Эшера… — начинает он в ужасе, и Эндрю тут же качает головой, ссутулившись на своем месте. Его плечи расслабляются, будто он просто ждал подтверждения от Нила.       — Только не дети, — устало говорит он, и Нил так быстро складывает кусочки головоломки, что ему хочется все забыть.       — Эндрю, — вкрадчиво шепчет Нил, и Эндрю смотрит на него, не двигаясь.       Если он правильно понимает, что Эндрю имеет в виду, он также понимает, почему Эндрю так угрожающе относился к нему вначале. Почему Эндрю сказал: «Я не очень хорош в прикосновениях».       Нил качает головой, проясняя мысли. Эндрю сказал это не ради сочувствия, поэтому Нил не стал этого говорить, хотя у него болела каждая косточка.       — Я люблю Эшера как сына, — твердо говорит он, удерживая взгляд Эндрю, демонстрируя свою честность. — Ему снились кошмары, поэтому я позволил ему спать рядом со мной и рассказал ему сказку, чтобы он уснул. Эндрю, я бы никогда, никогда не причинил ему вреда.       «Или тебе», хочет добавить Нил, но сглатывает. Эндрю кивает, проводит рукой по лицу, выглядя совершенно измученным. Нил успокаивает свое бушующее сердце, делая глубокий вдох и глядя на беспорядок вокруг.       — Ладно, все, — бормочет он, и Эндрю поднимает на него взгляд. — Ты идешь спать. Сейчас. — Эндрю хмурится, как бы протестуя, но Нил решительно качает головой. — Я уберу этот бардак и проветрю комнату до прихода детей после обеда, но ты отправляешься в постель.       Эндрю по-прежнему не двигается, поэтому Нил сужает глаза, заходит за его кресло и начинает катить к двери.       — О, блядство, — бормочет Эндрю, вставая, слегка спотыкаясь. — Блядь, — он хватается за дверную раму, чтобы удержаться.       — В постель, — окликает его Нил, не прикасаясь, но махая ему за дверь и следя за тем, чтобы он добрался до своей комнаты, не рухнув в коридоре. — Не засыпай в этой одежде! — кричит он как раз в тот момент, когда собирается закрыть за Эндрю дверь.       Он замирает, когда Эндрю тут же срывает с себя рубашку, мышцы спины напрягаются, а потом расстегивает брюки, и те падают на пол. У Нила перехватывает дыхание, когда он видит твердые мускулы и упругие ягодицы, обтянутые черной тканью трусов…       Он с силой захлопывает дверь, тяжело дыша, прислоняется к ней и закрывает глаза. Блядь. Он прочищает мысли, стараясь не думать об Эндрю, и возвращается, чтобы убрать беспорядок в кабинете, хотя и близко не приближается к тому, чтобы убрать беспорядок в своей голове.

***

      Мэддокс вне себя от радости, когда Нил проносит их костюмы в свою комнату, где Эндрю их не найдет. Он отводит Мэддокса на стрижку, и Мэддокс едва может усидеть на месте, пока парикмахер срезает его волосы по бокам, аккуратно укладывая.       Они проскальзывают обратно в дом, обходя Эша и Ники, которые смотрят телевизор, и поднимаются наверх. Мэддокс так взволнован и почти кричит, когда видит свой костюм.       Нил смеется, следит за тем, чтобы Мэддокс умылся и почистил зубы, а затем помогает ему облачиться в костюм и заправляет рубашку. Когда Нил заканчивает, Мэддокс выглядит как маленький миллионер.       — Ты выглядишь великолепно, — восторгается Нил, садясь напротив Мэддокса после того, как завязывает ему шнурки. — У меня есть для тебя небольшой сюрприз.       Мэддокс загорается, тут же заинтересовавшись, и Нил смеется, берет коробку из своей комнаты и отдает ее Мэддоксу.       Глаза Мэддокса расширяются, когда он видит блестящий синий галстук-бабочку, усыпанный розовыми блестками.       — Я в восторге! — кричит он, и Нилу приходится успокоить его, чтобы никто не услышал. — Надень его, надень! — просит он, и Нил, ухмыляясь, подчиняется, закрепляя галстук на рубашке Мэддокса.       Мэддокс подбегает к зеркалу и охает.       — Иди одевайся! Мы должны удивить Дрю! — твердо приказывает он, указывая в направлении комнаты Нила, и Нил фыркает, говоря Мэддоксу не выходить из его комнаты, пока он не выйдет, и быстро одевается.       Костюм сидит на нем лучше, чем любой другой, который у него когда-либо был, и он восхищается тем, как хорошо он облегает его задницу и бедра, а также верхнюю часть тела. Розовая рубашка на тон темнее, чем костюм Мэддокса, и оттеняет его волосы, а темно-синий цвет высветляет глаза. Он надевает простой темно-синий галстук в тон костюму.       Когда он водил Мэддокса на стрижку, то и сам постригся. Его собственные волосы выглядят более кудрявыми и блестящими, поэтому он ничего с ними не делает, наносит блеск для губ, берет телефон с бумажником и идет в комнату Мэддокса.       — Тебя не было целую вечность, — заявляет Мэддокс с места, где он сидел на кровати и играл в игру на своем планшете. Он бросает планшет на кровать, когда входит Нил. — У тебя потрясающий костюм, — вздыхает Мэддокс. — Мы можем сейчас пойти удивить Дрю?       Нил тяжело вздыхает, а затем кивает. — Иди и найди его. Не беги, — предупреждает он, когда Мэддокс спрыгивает с кровати.       Мэддокс быстро выходит из комнаты, выкрикивая имя Эндрю во всю мощь своих легких, как чертов птеродактиль. Нил вздрагивает, спускается за ним по лестнице и идет через весь дом.       Эндрю появляется через дверь в подвал, где хранилось все спортивное оборудование. Он потный и запыхавшийся, в майке без рукавов, и Нил тяжело сглатывает, не в силах отвести взгляд от блестящих, татуированных мышц Эндрю.       — Мэддокс. — Эндрю моргает, когда к нему подбегает Мэддокс. — У тебя розовый костюм.       — Да! — взволнованно говорит Мэддокс, подпрыгивая на носочках. — Тебе нравится? Мы хотели сделать тебе сюрприз!       В дверях появляется Ники, чтобы посмотреть, из-за чего вся эта суматоха. Он застывает, увидев счастливо ухмыляющегося Мэддокса.       — Гарри, ты ли это? — спрашивает он, глядя на Мэддокса, который хихикает и решительно кивает. — Выглядишь очаровательно, Мэдди!       Эндрю приседает, ерошит волосы Мэддокса и одаривает его одной из своих редких улыбок, от которых у Нила всегда перехватывает дыхание. — Мне нравится твой костюм, — говорит Эндрю, и Мэддокс сияет. — Ты сам его выбрал?       — Да! А тот злой дядька сказал, что мне нельзя розовый, и Нил на него наорал! — восторженно восклицает Мэддокс, и Нил стонет. — А сегодня Нил подарил мне эту бабочку!       Эндрю смотрит на Нила, и его взгляд темнеет, когда их глаза встречаются. Нил покрывается мурашками, член болезненно пульсирует. Тело Нила оживленно гудит, когда взор Эндрю медленно прокладывает себе путь вниз по телу Нила, полностью оценивая его. Ники прочищает горло, и Нил изо всех сил пытается освободиться от тяжелого взгляда Эндрю.       Эндрю моргает, возвращая свое внимание к взволнованному ребенку перед ним, и Нил облегченно выдыхает, даже не подозревая, что задержал дыхание.       — Я бы хотел, чтобы ты по-настоящему повеселился, — говорит Эндрю Мэддоксу, пока Нил все еще пытается успокоить дрожь и колотящееся сердце. — А когда вы вернетесь, то ты расскажешь мне обо всем, что там будет.       Мэддокс многозначительно кивает, что-то радостно лепечет Эндрю, и Нилу приходится отвернуться, потому как ему больно смотреть на Эндрю, смотреть на его татуированные, мускулистые руки, волосы, прилипшие ко лбу от пота, мягкие глаза, пока он говорит с Мэддоксом самым нежным голосом.       Его сердце не выдерживает, он поворачивается, и Ники улыбается ему, но, к счастью, ничего не комментирует. Нил скрывается на кухне, роется в холодильнике в поисках бутылки воды, прикладывает ее к своей разгоряченной коже в попытке охладиться.       Он прислоняется к стойке, прижимает холодную бутылку к шее, закрывает глаза, делает медленные, глубокие вдохи. Он резко подскакивает, когда слышит насмешливый голос Эндрю, говорящий: — Тебе бы выпить.       Нил краснеет, бросая взгляд на Эндрю, который облокачивается на стойку напротив, сложив руки, отчего его татуированные бицепсы напряглись. Нил тут же опускает глаза, смотрит на свою бутылку воды, открывает и делает глоток.       — Во сколько тебе нужно идти на работу? — спрашивает Нил, закрыв бутылку.       — У меня конференц-звонок с Токио, — Эндрю не разгибает рук, и Нил замирает. — У них на тринадцать часов вперед, так что поеду в офис к шести. Думаю, вернусь раньше вас.       Нил кивает. — Круто, — говорит он, хотя до крутизны ему еще далеко. К черту Эндрю за то, что он так по-дурацки привлекателен. Он небрежно прочищает горло, уставившись в пол. — А где, эм, Мэдди?       — Хвастается Эшеру, что ты любишь его больше, — фыркает Эндрю, и Нил стонет.       — Я приготовил кое-что и для Эша, но собирался подарить ему вечером.       Нил тяжело вздыхает. Он купил для Эша самого милого плюшевого медвежонка-астронавта, потому что знал, что мальчик сейчас одержим космосом, и именно поэтому Нил теперь знает самые странные факты о космосе, например, что закаты на Марсе голубые или что до Плутона можно долететь на самолете за восемьсот лет.       Он также купил им обоим плюшевые Экси-ракетки, потому что влюбился в эти милые игрушки и знал, что будет странно, если он купит их себе.       — Что за повод? — Эндрю поднимает бровь.       — Никакого. — Нил слабо смеется, хотя его сердце сейчас пытается вырваться наружу через пищевод. — Просто хотел их порадовать.       Эндрю слегка улыбается, от чего сердце Нила замирает. Он слегка прокашливается, пытаясь скрыть свой румянец.       — У меня к тебе просьба, — говорит Эндрю низким голосом.       Нил тотчас кивает. — Да. Все, что угодно. В любое время. Все, что захочешь. — Жалко.       — Не представляйся его няней, — голос Эндрю становится низким. — Не хочу, чтобы родители-идиоты думали, будто я нанял тебя, чтобы не проводить с ними время.       Что совершенно не соответствует действительности. Эндрю всегда старался проводить время с мальчиками, даже когда работал дома. Это знание заставило Нила кивнуть. — Конечно. — Он немного думает. — У меня есть ответная просьба.       Эндрю сужает глаза, но Нил застенчиво улыбается. — Я могу иногда пользоваться тренажерами? Раньше я бегал по утрам, но сейчас особо некогда.       Эндрю хмыкает. — Тебе не нужно было спрашивать, — отвечает он, и Нил медленно выдыхает, одаривая Эндрю неуверенной улыбкой и благодаря его. Наступает короткое молчание, а затем взгляд Эндрю пробегает по одежде Нила. — Хорошо выглядишь.       Нил резко вдыхает, и между ними вспыхивает ток, когда Нилу удается выдохнуть «спасибо», прежде чем на кухню вбегает Эшер, требуя рассказать, почему Нил не любит его так же сильно, как Мэддокса.       После того, как эта почти катастрофа утихла в поцелуях, объятиях и обещаниях будущих подарков, Нилу удается выбраться из дома вместе с Мэддоксом, не увидев больше Эндрю, который скрылся, пока Мэддокс и Эшер нападали на Нила.       Мэддокс абсолютно доволен танцами. Он не обращает внимания на странные взгляды, наступает Нилу на пальцы и позволяет Нилу кружить его в их маленьком уголке, а затем убегает играть со своими друзьями.       Наконец освободившись, Нил крадет закуски и чашку пунша из мини-бара. Это его первые школьные танцы в жизни, и он действительно развлекается, не сводя глаз с Мэддокса, который радостно носится со своими друзьями.       — Привет! — женский голос отвлекает его от наблюдения, и Нил поворачивается, замечая трех стоящих там женщин. У говорившей короткие темные волосы, а одета она в красивое красное платье. — Ты здесь с Мэддоксом?       Нил настороженно кивает, наполняя свою чашку пуншем. — Я… друг Эндрю.       — Он не смог прийти сюда сам? — усмехается блондинка, и Нил ошарашенно моргает.       — Ну… Нет, — утверждает Нил, хотя ему казалось, что это очевидно. — У него сегодня в офисе встреча с иностранным клиентом.       — Вот как, — насмехается она, и Нил пристально смотрит на нее.       — Прости, ты хочешь что-то сказать? — он моргает, оскорбленный за Эндрю.       — Ему наплевать, — пожимает она плечами. — Ему было наплевать на Экси, и ему наплевать на этих детей. Это очевидно. Мэддокс и Эш должны были быть с родителями, которые действительно их любят. Ему было плевать на то, что он Лис, как бы Кевин его не умолял. Он бессердечный монстр.       Нил хмурится, потому что, во-первых, он ни разу не думал, что дети не Эндрю, на что она и намекает. Они, блядь, очень на него похожи. И, во-вторых, они говорят об одном и том же Эндрю? Бессердечный, по их мнению, монстр был самым добрым отцом, который явно любил своих детей и заставлял Нила забывать, как дышать, одной лишь улыбкой?       — Элисон, — отзывается самая тихая из группы, невысокая женщина с почти белыми волосами.       — Нет, — отмахивается от нее Элисон. — Нет, родители Ники должны были выиграть суд и забрать детей.       Нил с каждой секундой становится все более растерянным.       — Эти бедные дети, пройти через столько всего в таком юном возрасте, — сетует невысокая темноволосая женщина. — А потом оказаться с человеком, которому на них насрать.       — Вы знаете Эндрю лично? — Нил приподнимает бровь, в его тоне звучит сарказм.       Элисон фыркает, говоря: — Ну, мы вместе учились в университете и были в одной команде по Экси. Мы прекрасно знаем, какой Эндрю мудак.       У Нила начинает болеть голова, и он теряет Мэддокса из виду. — Я спросил, знаешь ли ты его лично, — рычит Нил. — Ты явно нихуя не знаешь об Эндрю. Я не собираюсь стоять здесь и петь дифирамбы о том, какой он замечательный, но я и не собираюсь выслушивать о нем всякое дерьмо. Эндрю — отличный отец, и он старается изо всех сил. Ты ни черта о нем не знаешь.       Темноволосая женщина облегченно смеется. — Похоже, монстр наконец-то нашел себе парня.       — Дэн. — Еще один выговор.       — Рене, — с досадой говорит Элисон. — Милая, если ты не видишь, что Эндрю — дерьмовый отец и вообще дерьмовый человек, то тебе нужно сменить контакты.       — После того, что случилось, Эндрю делает все, что может, — мягко говорит Рене. — Он не ожидал, что у него будут дети.       — И поэтому он должен был отдать их родителям Ники! — огрызается Дэн, и Рене поднимает бровь.       — Ты знаешь, какая ситуация произошла с Лютером и Марией, — продолжает Рене ровным тоном. — Ты знаешь, что после этого он никогда бы не доверил им детей.       В голове Нила возникает слишком много вопросов, и он жалеет, что в пунш не добавили шипучки.       — Я все еще не доверяю ему детей, — надувается Дэн, и с Нила довольно.       — Сделайте одолжение и отвалите, — огрызается он, уже уставший, а его азарт угасает. — Особенно если вы собираетесь стоять здесь и говорить гадости об Эндрю.       Дэн и Элисон презрительно качают головой, но уходят, не сказав больше ни слова. Нил вздыхает с облегчением, оглядывая толпу в поисках Мэддокса, пока не видит его маленькую светловолосую головку, подпрыгивающую вместе с группой мальчиков, и его сердце успокаивается.       — Я прошу прощения за Дэн и мою жену, — говорит Рене, и Нил смотрит на нее. — Они все еще хорошо знакомы с Эндрю, которого знали в университете. Они никогда не видели его с детьми.       — Прошли годы с тех пор, как закончился университет, — отвечает Нил. — Они должны понять, что каждый способен измениться.       Ему до смерти хочется расспросить ее о детях, Лютере и Марии, но он не хочет так предавать Эндрю. Он верит, что Эндрю расскажет ему все, когда придет время. Рене кивает в знак согласия, но больше ничего не говорит.       У Нила становится легче на сердце, когда Мэддокс вспоминает о его существовании, тащит его обратно на танцпол и прыгает вокруг, пока Нил тоже пытается танцевать.       Нил совершенно измотан, когда ему удается увести Мэддокса с танцпола. Мэддокс тоже полностью вымотан, сворачивается калачиком на пассажирском сиденье и отключается, слегка посапывая, пока они едут домой.       Но как только они возвращаются в дом, Мэддокс просыпается и бежит в дом, чтобы рассказать Эндрю о своем дне. Эндрю уже вернулся с совещания и смотрит «Property Brothers», когда Мэддокс врывается в дом, прыгает на диван и рассказывает о танцах.       Нил ласково улыбается, снимает пиджак и ослабляет галстук. Он поднимается наверх и бросает пиджак в своей комнате, заметив, что у Эшера все еще горит свет. Нил хватает подарок Эшера, несет его в комнату и заходит внутрь.       Когда Эшер видит большого плюшевого мишку-астронавта, он визжит, хватает его и крепко сжимает, говоря, как он ему нравится. Нил смеется над его восторгом, а потом раздается стук шагов, и Мэддокс мчится вверх по лестнице, даже не замедляя шаг, когда Эндрю просит его не бежать.       При появлении Мэддокса Нил достает две плюшевые ракетки Экси. Он купил вратарскую для Мэддокса и ракетку защитника для Эша. Оба мальчика с восторгом хватают их и обнимают Нила, а потом и благодарят, когда об этом напоминает Эндрю.       Нил сияет, а Эндрю приседает рядом с ним и просит Эша посмотреть его плюшевого медведя.       — Как ты собираешься его назвать? — мягко спрашивает Эндрю, и глаза Эша расширяются, как будто он не учел этот пункт. — Ты должен дать ему имя, ведь он будет защищать тебя от твоих кошмаров.       — Назови его Аарон. — шепчет Мэддокс, и Нил хмурится. Он ничего не говорит, медленно пятясь назад.       Эндрю улыбается Мэддоксу. — Хорошее имя. Как насчет чего-нибудь покороче? Например, Рин…       Голос Эндрю становится мягче и менее отчетливым, когда Нил на цыпочках спускается вниз по лестнице.       Кто, черт возьми, такой Аарон?       Он направляется на кухню, засучивает рукава выше локтя, копается в тайнике Эндрю в поисках виски и наливает себе полстакана.       Он прислоняется к стойке, давая волю своим мыслям и принимаясь считать варианты.       Первый: жена Эндрю умерла, и Лютер с Марией хотели оформить опекунство над детьми, но в прошлом произошло что-то такое, что заставило Эндрю дать отказ.       Второй: муж Эндрю умер, и, возможно, его звали Аарон.       Третий: Эндрю отдал детей на усыновление, и их приемным отцом был Аарон. А потом, возможно, Аарон умер, и Эндрю забрал детей обратно.       Нил тяжело вздыхает, складывает руки и потягивает виски. Никогда еще он так остро не ощущал нехватку фотографий в доме, а те немногие, что имелись, были только с детьми. Он закусывает губу, глядя на свой почти пустой стакан. Алкоголь согревает его кровь, когда в кухню входит Эндрю, поднимая брови при виде Нила.       Нил краснеет, ставит стакан на место, когда Эндрю подходит и ловко запрыгивает на стойку, садясь напротив стоящего Нила.       — Они спят, — негромко сообщает Эндрю. — Эшер по уши влюблен в своего мишку. Ты очень добр к ним.       Нил пытается пожать плечами, его горло горит от виски и слишком большого количества эмоций. Он пытается успокоить свое сердце, которое, кажется, работает на пределе возможностей всякий раз, когда он оказывается рядом с Эндрю.       — Для того, чтобы их побаловать, не обязателен особый случай, — говорит он, когда Эндрю похлопывает по стойке рядом с собой.       Нил заставляет себя не сходить с ума и берет еще один стакан. Он несет бутылку и стаканы, пересаживается на стойку рядом с Эндрю, скрещивает ноги и ставит бутылку между ними. От такой близости у него кружится голова, а от Эндрю исходит потрясающий запах какао-масла и дыма.       — Как прошла встреча? — спрашивает Нил, наливая себе еще виски.       Эндрю хмыкает. — За час я говорил по-японски больше, чем за всю свою жизнь, — бормочет он, и Нил фыркает.       — Японский не так уж плох, — говорит он на соответствующем языке, и Эндрю заинтересованно поднимает брови, а Нил краснеет.       — У тебя много секретов, — говорит Эндрю, бросая взгляд на покрытые шрамами предплечья Нила, а затем отворачивается, чтобы налить себе виски. От быстрого взгляда Нил начинает терять рассудок. — Как прошли танцы? — На стон Нила он хмыкает и добавляет: — Кто? Дэн или Элисон?       Эндрю смотрит прямо перед собой и выглядит невозмутимым. Нил переводит взгляд на бутылку между ними, прежде чем посмотреть на профиль Эндрю.       — Они обе и Рене.       Эндрю поворачивается к Нилу, хмурясь. — Там была Рене?       — Да, она единственная, кто заступился за тебя, — мягко говорит Нил. — Я просто сказал им, чтобы они отвалили, я не мог стоять и слушать, как они говорят, будто ты плохой отец.       — Я их не виню, — Эндрю безразлично пожимает плечами. — Меня больше не интересует общение с ними. Если в школе проходят мероприятия, то Кевин и Ники — те, кто таскает детей, потому что я почти всегда на совещаниях. Если бы я знал, что окажусь в такой ситуации, я бы позволил Ники стать генеральным директором.       — Ники работает с тобой, — глаза Нила расширяются, и он понимает, что никогда не задумывался об этом.       — Он директор по маркетингу. — Эндрю отпивает немного виски. — Когда мы только начинали, я собирался выдвинуть его на передний план и занять должность операционного директора. — От такого количества терминов у Нила начинала побаливать голова. — Но Эрик был в Германии, и Ники в то время приходилось слишком много разъезжать.       — Но теперь они оба здесь, — утверждает Нил. Он видел Эрика здесь несколько раз, а Ники — ещё чаще. Они жили рядом с Эндрю и часто приезжали, чтобы помочь присмотреть за детьми.       — Он переехал, когда у меня появились Мэддокс и Эшер, — объясняет Эндрю, ставя правую ногу на стойку и обхватывая её руками. — И мы дали Эрику работу в Vixen. У него неплохая хватка, так что сейчас он финансовый директор. — Ещё больше терминов. — А ты почему стал человеком для объятий, или как там его?       Нил фыркает. — Приятелем по объятиям, — поправляет он, и Эндрю закатывает глаза. Нил опускает свой стакан, не желая больше пить. Эндрю так близко к нему, что это заставляет его внутренности сходить с ума, и они просто ведут непринужденную беседу, как... блядь.       — Это не было моим первоначальным планом, — признается Нил. — Я хотел стать экси-игроком, но… не всегда все складывается так, как ты хочешь. Когда моя мама умерла, и я переехал к дяде, он предложил мне работу, поскольку у него множество предприятий по всему миру. Я понял, что люблю детей, поэтому изначально работал с младшей командой по Экси.       Нил тяжело вздыхает.       — А потом один из его бизнесов разорили конкуренты, поэтому он переехал в Южную Каролину и дал мне работу в своем агентстве «Приятель по объятиям». Изначально я не был большим энтузиастом этой идеи, но я рад, что все так обернулось. Мэддокс и Эшер — замечательные дети.       — Пока что, — фыркает Эндрю, а Нил закатывает глаза, насупившись.       — Не говори так, — произносит он. — У них есть ты — их отец. Если они вырастут хотя бы наполовину такими же прекрасными, как ты, они созданы для этой жизни. — Он ярко краснеет, и Эндрю поворачивается, чтобы посмотреть на него, глаза блуждают по лицу Нила, а затем он слегка усмехается.       — Ты меня не знаешь, — бормочет он, и это обжигает, ведь Нил хочет знать.       Он хочет знать все об Эндрю, хорошее и плохое. Он хочет знать, что Эндрю нравится, а что он ненавидит. Хочет знать, что Эндрю предпочитает в постели. Как он целуется. Какие звуки он издавал бы, если бы Нил оседлал его, и как он бы выглядел, когда кончил, все еще оставаясь глубоко внутри Нила. Стал ли бы он сквернословить? Или бы он молчал, при этом выглядя совершенно обессиленным? Нил хочет знать все об Эндрю, но Эндрю так далеко, хотя кончики его пальцев едва касаются его кожи.       Нил не отвечает, потому что Эндрю прав. Однако это не мешает ему задаваться вопросом: Каковы на вкус поцелуи Эндрю? Как звучит голос Эндрю утром, сразу после пробуждения? Как выглядят его растрепанные волосы?       — Первые два года в Пальметто я почти все время сидел на наркотиках, — сдержанно продолжает Эндрю, и сердце Нила болезненно замирает. — Это были назначенные судом антидепрессанты, но я подсел на них. Носил нарукавные повязки с ножами…       — Эндрю, — с досадой говорит Нил. — Если ты будешь пытаться переубедить меня, что ты не великолепен из-за дерьма, которое ты натворил в молодости, у тебя ничего не выйдет. Меня волнует только то, какой ты сейчас. Я вижу, как сильно ты заботишься о детях, как усердно ты работаешь и все еще пытаешься заботиться о них. Так что похуй на то, что думают Элисон и Дэн, ты потрясающий. — Голос Нила дрожит от эмоций. С таким же успехом он мог бы встать на колени и признаться Эндрю в любви, поэтому он захлопывает рот, жует нижнюю губу и смотрит на стойку.       — Я не хотел их, — сдавленно произносит Эндрю. — Я никогда не хотел детей, но у меня не было выбора. — Нил сглатывает, глядя на Эндрю расширенными глазами. — И какой я после этого? Все еще считаешь меня потрясающим?       Нил незамедлительно кивает. — Может, ты и не хотел их, но ты все равно любишь их всем сердцем. Ты готов на все ради них. Ты умрешь, прежде чем позволишь чему-то с ними случиться, и ты не сможешь убедить меня в обратном.       — Мне нужна чертова сигарета, — вздыхает Эндрю, и Нил фыркает.       — Сигареты не спасут тебя от меня, — обещает он, хищно ухмыляясь. — Я буду бегать за тобой и говорить все положительные слова, какие только смогу придумать, пока ты сам в них не поверишь.       — Я столкну тебя со стойки, — угрожает Эндрю, и Нил хихикает, чувствуя себя легкомысленно от «дружеского» подшучивания.       — Валяй. — Он цокает языком. — Тебе меня не сломить. Я живучий.       — Похоже на то, — голос Эндрю понижается, и напряжение между ними нарастает. Нил сглатывает, его глаза задерживаются на карих глазах Эндрю. — Интересно, что же потребуется, чтобы всё-таки сломить тебя? — говорит он глубоким голосом, и кожа Нила нагревается, а его член проявляет к разговору интерес.       — Обычно я никому этого не говорю, — шепчет Нил, неосознанно облизывая нижнюю губу, и Эндрю следит за этим движением, а член Нила болезненно пульсирует. — Но у меня есть одна слабость. Я очень, очень, очень неравнодушен к блондинам.       Взгляд Эндрю темнеет, и он поворачивается лицом к Нилу, складывая ноги, и сердце Нила бешено колотится в груди. Его смарт-часы пикают, показывая, что пульс в состоянии покоя превысил норму в 120 ударов в минуту, и ему приходится делать глубокие вдохи, чтобы успокоиться.       — Правда за правду, — голос Эндрю гладкий, как мед, и Нилу приходится налить себе немного спиртного.       Они свободно выдавали истины, но, видимо, сейчас Эндрю захотел узнать что-то, что, по его мнению, Нил так просто не выдаст.       — Хорошо, — беспомощно бормочет Нил, прежде чем опрокинуть в себя виски, и алкоголь начинает раскаляться в его венах.              Только сейчас он позволяет себе в полной мере оценить, во что одет Эндрю, бесстыдно блуждая глазами по его телу. На Эндрю надета футболка, которая выглядит на размер меньше, его бицепсы напряжены в коротких рукавах, черный материал плотно обтягивает его твердую грудь.       Вблизи татуировки прекрасны, и Нилу хочется провести по ним языком, рассмотреть каждую и угадать их значение. А его чертовы треники отлично обтягивают толстые бедра и…       Нил слишком поздно понимает, что пялится на выдающуюся выпуклость Эндрю, в горле внезапно пересыхает, и он быстро поднимает взгляд, лицо краснеет от алкоголя и смущения.       Эндрю весело смотрит на него, но потом его взгляд становится напряженным, а голос понижается, и он говорит: — Расскажешь о своих шрамах?       Нил смотрит вниз на свои обнаженные руки. Он думал о том, чтобы пройти курс лечения или использовать гели, чтобы избавиться от шрамов, но он пережил своего отца и не стыдился этого. Когда Мэддокс или Эшер спрашивали, их маленькие лица выражали ужас, он рассказывал им замысловатую историю о том, как он упал с велосипеда и скатился с холма.       Он никогда не говорил об этом, когда кто-то другой просил или умолял, но с Эндрю все обстояло иначе. Нил хотел рассказать ему, хотел вести с ним долгие разговоры, гулять и ложиться спать.       — Когда я был моложе, отец пытался продать меня в Эвермор, — тихо начинает Нил, и Эндрю хмурится.       — Ты был знаком с Кевином?       Нил качает головой. — У меня должен был быть… отбор, думаю, я должен был играть с ним и Рико, чтобы Кенго и Тэцудзи увидели мой потенциал. Прежде чем это произошло, моя мать забрала меня и сбежала со всеми деньгами отца. Мы бежали более десяти лет, пока нас не настигли. Мой отец был в тюрьме, когда его люди убили мою мать.       Нил хочет выпить еще виски, но он знает, что ему уже достаточно.       — Когда она умерла, мне было всего семнадцать лет, и мне некуда было идти. Мне удалось скрываться в течение года, но к тому времени мой отец вышел из тюрьмы, и одна из его приспешниц, Лола, добралась до меня.       Нил смотрит на длинные линии и круглые, грубые шрамы, его голос смягчается.       — Она порезала мне руки и прижгла прикуривателем. Она грозилась порезать мне и лицо, но я перестал сопротивляться, и ей стало скучно, поэтому она отвезла меня к отцу, чтобы он меня убил.       Нил пожимает плечами, проводя пальцем по ободку одного из пустых стаканов между ними.       — Мой дядя Стюарт успел застать их до того, как отец смог что-то сделать, и убил их. Такова история моих шрамов.       — Что ж, это, несомненно, интереснее того, что рассказал мне Эшер. — Эндрю одаривает Нила легкой улыбкой. — Я удивился, что падение с холма повредило только руки, но он был настойчив.       Нил тихо хихикает. — Ну, в следующий раз я расскажу им, что злая подружка моего отца похитила меня, несколько раз ударила ножом и прижгла, — он ухмыляется Эндрю, показывая, что шутит.       Эндрю фыркает, покачивая головой. — Твоя очередь.       Нил прочищает горло. Он мог бы спросить Эндрю о многих вещах, но останавливается на самом простом. — Какая твоя первая татуировка?       Удивление мелькает на лице Эндрю так быстро, что Нил почти думает, что ему это показалось.       — Я никогда никому не показывал, — бормочет Эндрю, прежде чем распрямить ноги и встать на колени прямо на стойку. Он тянется к шее, стягивая с себя футболку.       Нил не может дышать.       Что еще хуже, Эндрю просовывает большой палец правой руки в и без того низкий пояс треников, спуская его еще ниже, и Нил может видеть каждую деталь темно-золотистых волос и сосчитать вены, проступающие под натянутой кожей Эндрю.       Он заставляет себя сосредоточиться на том, что показывает ему Эндрю, и тихонько вдыхает, когда видит маленькую геометрическую татуировку лисы, прямо под тазовой костью.       Он протягивает руку, не задумываясь, пальцы замирают всего в нескольких сантиметрах от кожи, прежде чем посмотреть вверх в поисках разрешения. Глаза Эндрю полуприкрыты, а голос грубый, когда он говорит: «Да».       Кожа Эндрю словно горит, когда пальцы Нила прижимаются к его татуировке, следуя линиям формы, ощущая гладкую кожу над твердой мышцей.       Нил хочет. Он хочет прижаться губами к этой татуировке так сильно, что ему больно оставаться неподвижным, но он не делает этого, просто позволяет своим пальцам обводить татуировку, снова и снова.       — Каждый раз, когда они будут говорить, что тебе все равно, мне придется вступать в драку, — шепчет Нил, голос затуманен вожделением. — Ты ведь скучаешь по Экси, не так ли?       Эндрю не отвечает.       Когда Нил поднимает глаза, взгляд Эндрю настолько горяч, что Нил замирает, судорожно дыша. Эндрю открывает рот, и глаза Нила скользят к его губам, желая, желая и желая. Как легко это было бы, просто опустить пальцы ниже?       Эндрю делает паузу, затем садится на пятки, отстраняя свое тело от исследующих пальцев, оставляя руку Нила висеть в воздухе.       — Тебе нужно отдохнуть, — бормочет Эндрю, прежде чем соскользнуть со стойки и уйти так быстро, что Нил не успевает ничего понять.       Его сердце словно разрывается на две части, потому что он отдал все. Он не раз показывал Эндрю, что заинтересован в нем, и вот он здесь, один на кухне.       Он делает глубокий, дрожащий вдох, борясь с желанием заплакать, встает со стола и ставит виски на место до того, как поддается желанию допить содержимое до дна.       Отказ — ощущение ужасное, хуже любого из ножей или ожогов Лолы. Потому что Эндрю имеет значение.       Нилу каким-то образом удается поднять себя по лестнице и дотащить до своей комнаты, бросив тоскливый взгляд в сторону комнаты Эндрю. Нахер Эндрю за то, что он так с ним поступил, но Нил не мог держать на него зла, раз ему это неинтересно.       Нил прячется под одеялом, стараясь не плакать, пытаясь удержать все свои эмоции в себе, запереть их в коробку, но в конце концов они начинают его переполнять.