Красная луна

— Ладно, хорошо.        Высокая бледная фигура двинулась прямиком к заброшенному особняку, который несколько десятков лет назад сгорел, похоронив под обломками семь человек.        Половицы под ногами скрипели и каждый шаг мог быть последним, однако черноволосый не смел останавливаться, лишь иногда ступая более осторожно, обходя места, где пол совсем прохудился.        Было темно и в воздухе пахло сыростью и пылью, а комнату освещал лишь тусклый свет почти севшего фонарика, который сжимал в руке черноволосый, смело продвигаясь вперёд.        Черноволосый вздохнул и фонарик, будто испугавшись, померк, на прощание издав тихий непонятный звук.        Оставшись в темноте, черноволосый прислушался. Заброшенный дом, в котором он оказался, должен был держать где-то в себе задолжника, с которым ему было приказано разобраться. Приказано единственным, кто вообще мог позволить себе приказать — братом.        Вдруг телефон в кармане завибрировал и черноволосый, достав его, заметил, что пришло сообщение. Это Итачи спрашивал, нашёл ли он задолжника, на что Саске пришлось ответить отрицательно. При этом он продвигался вперёд и вскоре телефон перестал ловить связь. Тогда Саске положил его обратно в карман и, оставив разрядившийся фонарик на пыльной тумбочке, пошёл в сторону внезапно громких звуков, слышавшихся где-то впереди.        Саске вышел в коридор, где было четыре двери. Ему оставалось только молиться, чтобы и без того хлипкие доски под ним не провалились и не заскрипели в самый неподходящий момент. В здании было много окон и задолжник, услышав какие-то звуки из коридора, мог быстро воспользоваться одним, как самым быстрым способом выбраться наружу.        Саске вдруг вспомнил вечер, когда его заметил какой-то таинственный блондин, позже оказавшийся новеньким. Саске приятно удивился после, обдумав всё и осознав, что нелепое попадание в его голову было подарком судьбы. Иначе как бы он смог узнать о хозяине телефона? А так, благодаря знакомству с Наруто он смог узнать и о его друге, который и раскрыл все карты по собственной же глупости.        «Надеюсь, сейчас никто не следит за мной, » — промелькнуло в голове, прежде чем странный вой повторился.        Теперь уже можно было определить, откуда он исходит — вторая слева дверь была чуть приоткрыта и из неё бежала тоненькая полоска тусклого света.        Черноволосый приблизился и, пока не касаясь двери, заглянул внутрь. Однако воющий расположился так, что, не открывая дверь, его невозможно было увидеть.        Тогда Саске толкнул дверь и она, с пронзительным скрипом, отворилась, правда, не полностью.        Он сделал шаг вперёд и тут же лицо его исказила гримаса отвращения; новый, начищенный до блеска ботинок находился в багровой луже крови.        Саске поднял взгляд и увидел, что не только пол уляпан красной жидкостью. Она была и на стенах, разноразмерными пятнами, точно художник решил стряхнуть со своей кисти воду на холст. А эти миазмы…        Черноволосый думал зажать нос, но не решил поднимать руки раньше времени. Одна, которая держала фонарик, была в кармане брюк, где и телефон, а другая сжимала рукоять пистолета.        В комнате витал запах железа и поджаренной плоти, а ещё что-то тухлое, забытое, лежало где-то около окна, напоминая кучу рваного тряпья, потому что запах шёл именно оттуда и Саске казалось, сделай он хоть ещё один шаг, то задохнётся, не в силах дышать.        Вдруг то, что Саске принял за скомканные вонючие тряпки, шевельнулось и стало выпрямляться. И теперь уже можно было заметить грязные спутанные каштановые волосы, худые длинные руки и мешковатую дырявую кофту на теле. — Сэтоши Мидзуно, — грозно выкрикнул он и наставил на кучу тряпья пистолет.        Фигура у окна зарычала и, резко выпрямившись, сделала выпад в сторону Саске. Тот отскочил и ударился плечом о стену, чувствуя на своей коже холодный отпечаток крови. Быстро оказавшись на ногах, Саске выстрелил и пуля попала точно в голову задолжнику, если это, конечно, был он. На фотографии, показанной Саске утром, был изображён приземистый мужчина с короткими волосами каштанового цвета. Большую часть его роста составляли худые ноги, всё остальное, особенно шея, казалось ужасно маленьким.        Сейчас Сэтоши был меньше всего похож на приземистого начинающего бизнесмена, товар которого был наркотой. С Красной луной он связался совершенно случайно, через своих дальних родственников. Ему было сразу сказано, что в случае неуплаты его ждёт смерть и Сэтоши клялся, что всё будет отдано вовремя, но прошёл уже много времени и срок истёк четыре дня назад. На пятый пришла его смерть в лице бледнолицего черноволосого брюнета.        Сэтоши замер, когда пуля, просвистев в его голове, вышла из затылка. Этого хватило Саске, чтобы подняться. Он было думал, что победил, однако задолжник вдруг ухмыльнулся и бросился на Саске вновь. Последний пытался отстреляться, но тщетно. Его повалили на пол и вскоре вся спина пропиталась чьей-то кровью, а в лицо его задолжник дыхнул горячим воздухом, наполненным гнилью. Черноволосый закашлялся, обращая внимания, что с люстры свисает что-то, напоминающее кишку, с которой капает свежая кровь. Потом Саске перевёл взгляд на задолжника, который обнажил зубы. Их было так много, что, казалось, пришлось вырвать все старые, чтобы вставить новые — острые и явно крепкие, но пожелтевшие и поколебимые кариесом в некоторых местах.        В момент, когда горячий язык задолжника коснулся щеки Саске, тот дёрнулся и скинул с себя Сэтоши. Он зарычал, переворачиваясь на живот. В это время Саске всадил в него ещё несколько пуль, хоть и знал, что они почему-то не влияют на него. Мельком он осмотрел комнату и заметил, что чьи-то органы висят не только на люстре, но и разбросаны по полу. А в углу безжизненной куклой сидит пропавший неделю назад человек, работающий на Итачи. Теперь Саске знал, где он пропадает и что с ним случилось. У бедняги был распорот живот и кровь на его одежде уже успела подсохнуть и потемнеть. На половине лица отсутствовала кожа и челюсть с поломанными зубами смотрела на Саске, заставляя внутри него бушевать море сегодняшнего плотного ужина.        Саске зажал рот рукой и помчался к выходу, не обращая внимания на то, что губы его молвят какую-то молитву, узнанную когда-то давно. Черноволосый и не надеялся, что это поможет, просто так было немного легче. Он уже протянул руку в сторону дверной ручки, как вдруг Сэтоши возник перед ним и закрыл дверь ногой.        Это снова наполнило Саске о Наруто, однако, место было совсем не тем, чтобы витать в облаках, поэтому он подался к окну.        Он уже понял, что Сэтоши быстрее и ловче него самого. И неизвестно когда и как он таким стал, ведь Саске, видевший его один раз, помнил его совсем другим, более нелепым. И, конечно, никакие миазмы его тогда не сопровождали.        Саске заметил, что окно уже было разбито и в груди у него потеплело, однако оборотень вдруг настиг его со спины и прыгнул, снова опрокинув наземь, как ненужную вазу. Брюнет охнул, ударившись рёбрами о мокрый пол и заметил, как около трупа лежит поблёскивающий в свете тусклой лампы над потолком, осколок стекла. Саске потянулся к нему и, сжав в пальцах слишком сильно, почувствовал, как начинает тело колоть, а рука наполняться его собственной горячей кровью. Сэтоши вдруг прекратил рычать и начал принюхиваться. Именно тогда Саске решил действовать.        Он перевернулся на спину так ловко, как позволяло его положение, и воткнул стекло в глаз Сэтоши. Тот дёрнулся и схватился за руку Саске, оцарапав её не стриженными ногтями. Брюнет завыл, моментально почувствовав боль, и снова схватился за рукоять пистолета. Отрытый рот оборотня манил, так и прося пустить внутрь пулю. Что Саске и сделал. Он опускал курок снова и снова, пока не кончились пули. Сердце внутри него тревожно бухало, а губы, не переставая, читали молитву. Он был грязен перед Богом, но сейчас надеялся, что тот спасёт его, несмотря на то, что Саске когда-то отвернулся от него, перестав верить в его мощь и силу.        Саске скинул с себя Сэтоши, бившегося в конвульсиях, и побежал к окну, где рассыпались и другие осколки. В крови Саске не сразу заметил их. Он начал подбирать один за одним, а потом подошёл к задолжнику и стал всаживать в него, слыша хрипы и рык. Стёкла протыкали его и входили во всю длину, выпуская наружу неожиданно тёмную кровь. Последний Саске припас для особого места и, перевернув это дьявольское отродье, вонзил в то место, где должно было располагаться сердце. Хотя, Саске не был уверен, есть ли оно у Сэтоши, бьётся ли. Казалось, он продал душу, чтобы стать таким, каким он стал.        Наконец, тело перестало дрожать и Сэтоши замер, открытыми глазами смотря на Саске. От этого сам он стал мелко дрожать, видя где-то глубокого в Сэтоши не удовлетворённое желание плоти и крови.        Желая поскорее убраться из дома, Саске поднялся на ноги, как вдруг заметил, что тело Сэтоши стало меняться. Длинные руки и ноги уменьшались, как и его рост, волосы становились короче, а немного крючковатый нос приобретал форму картофелины. Секунда — и перед ним совсем другой человек! Дрожащей рукой Саске достал из кармана помятую фотографию и сверил с телом под своими ногами. Сходство, теперь, было поразительным. — Сэтоши Мидзуно, — задумчиво прошептал он, чувствуя подкатывающий ко рту комок.        Его вырвало прямо рядом с трупом.        Вытерев губы, Саске ещё раз всмотрелся в фотографию и Сэтоши. Но ведь он был другим минуту назад! Брюнет отлично помнил его лицо с тонкими губами и острым рядом зубов внутри. Глаза были посажены выше и были намного больше, сейчас же стали немного раскосыми и тёмными.        «Кто же ты?» — подумал Саске с остервенением.        Он достал телефон и сделал снимок комнаты и трупа, пожалев, что не сделал этого раньше, чтобы можно было сверить с прежним Сэтоши, или кем он там был.        Выдохнув и потряс головой, в надежде снять с себя напряжение и усталость, Саске выбрался из окна и пошёл к машине. За руль садиться не было сил, а водителя своего он отпустил. Конечно, прав, как таковых, у Саске ещё не было, но были липовые документы, жуть, как похожие на настоящие. Не зря же Саске был братом главы японской мафии. У такого должно быть всё. А у Саске и было всё до этого момента. Теперь ему казалось, что он потерял здравый смысл где-то на входе в комнату, и без него было неожиданно одиноко и пусто.        Саске всё-таки сел за руль, погодя минут десять. Правда, вместо того, чтобы поехать домой, где брат ждал отчёта о вылазке, свернул в старую церквушку.        Прежде он никогда не бывал в таких заведениях, но теперь чувствовал свою вину перед Богом и хотел искупить свои грехи. Хотя бы своё неверование.        Внутри было пусто. Ряды лавочек по обе стороны от Саске, были холодны и пыльны, будто внутри уже давно никого не было. Справившись со странным чувством внутри, Саске продвинулся вперёд, где с правой стороны на пьедестале в виде колонны стояла большая чаша с причудливыми узорами, переплетающимися меж собой. Далее находился невысокий помост, огороженный с трёх сторон. Наверное, там пастор читает молитвы, гордо разведя руки в стороны.        Саске остановился у чаши, смотря в её чарующую гладь. Он хотел было коснуться её, потревожить, пустив водяные кольца, как вдруг раздался голос, в тишине церкви показавшийся слишком громким: — Кто ты и что привело тебя сюда?        Саске обернулся и увидел мужчину, стоявшего около одной из колонн. Сразу обратил внимание на крест на его груди и хотел было ответить, но тут мужчина продолжил: — Я чую тьму на святых землях. Она не могла прийти сюда ранее.        Брюнет поднял руку и тыльной стороной поднёс к горящей на перегородке свече. Их было всего две: с правой и левой стороны, обе были зажжены.        Красный рубец слегка кровоточил и саднил, но Саске думал, что это всего лишь царапина. Теперь, когда мужчина сказал ему про тьму, он подумал, что, может быть, теперь тоже заражён. — А вы кто такой? — промолвил Саске и голос его был необычайно тихим. — Святой отец?        Он сам не понял, откуда знает эти слова, обычно не употребляемые вместе в его привычном обиходе, однако сейчас это было понятно, как день. — Что случилось с тобой, мальчик? — в свою очередь, спросил отец. — Ты весь в крови и пахнешь смертью. — Я…, — Саске замолчал, переведя взгляд на чашу со святой водой, — я только что видел нечто.        И он пересказал Святому отцу всё, что только что произошло с ним. Всё это время он чувствовал, что с каждым словом становится чище, а едкая зараза, переданная Сэтоши, начинает испаряться.        Однако как бы не так. — Ты встретил оборотня, мальчик, — произнёс отец, когда Саске закончил, — и получил от него метку. Дай сюда свою руку.        Саске поспешил выполнить его просьбу. — Я чувствую, как внутри тебя всё умирает. Давно ли ты отрёкся от Господа? — Несколько лет назад, — прошептал черноволосый. — Это очень плохо, но всё-таки ты остался ребёнком Божьим. Тебе остаётся лишь надеяться на благословление всевышнего. Пойдём со мной.        Саске молча потащился за отцом, чувствуя, что слабеет с каждой секундой. Отец подвёл его к чаше и резко, без предупреждения, опустил его руку в воду. По глади пошли круги, которые так хотел пустить Саске ранее. Резкая боль сдавила всё его тело и он, осел, облокотившись о чашу. Отец держал его руку крепко, смотря, как тёмная кровь выходит из раны и красит собою чистую воду.        И вот из горла его вырвался громкий крик, отскочивший от стен, от этого ставший ещё громче. Саске вертелся, подобно червяку в руке человека, пытаясь вырваться, но отец не отпускал. Саске чувствовал, как кровь покидает его, или это была зараза, но он не мог не дёргаться, мучаясь от боли.        Вскоре он потерял сознание и очнулся, прислонённый спиной к пьедесталу. Его рука была перемотана и бинте были следы свежей крови. Святой отец сидел на лавочке рядом с ним и, сложив руки вместе, негромко читал молитву на незнакомом для Саске языке.        Черноволосый сел на пятки и попытался поднять руку, но та словно перестала принадлежать ему.        Саске поднял взгляд и увидел, как у дверей стоит Итачи. Лицо его необычно бледное и безэмоциональное. Завидев просыпающегося Саске, он подошёл и, присев на корточки, взял его лицо в свои ладони. — Что произошло? — спросил Итачи. — Как ты нашёл меня? — Отследил местонахождение твоего телефона, — губы Итачи тронула лёгкая улыбка. — Я ужасно волновался. Что с задолжником? Что с твоей рукой?        Саске сделал глубокий вздох и вновь поведал свою историю, на этот раз уже чувствуя себя гораздо лучше. Всё это время Итачи сидел рядом, будто считая это своим долгом, а под конец лишь покачал головой и сказал: — Не знал, что Мидзуно тоже стал оборотнем. Я думал, он для этого слишком жалок. — Что? — выдохнул Саске. — Как ты назвал его? — Оборотень. Прости, — Итачи поднялся на ноги и отряхнул брюки, будто замарал их, сидя на корточках, — я не сказал тебе. Несколько лет назад я заключил соглашение со стаей оборотней. Они хотели взять под контроль всю Японию, не зная, что контролирующие лица уже существуют. Как думаешь, кто год назад собирал налоги и тряс задолжников за шкварники в Киото? Мне пришлось отдать им целый город, чтобы дело не дошло до войны. — Почему ты никогда не говорил мне? Я твоя правая рука, чёрт возьми! — взорвался Саске, но Итачи остановил его пыл одним лишь жестом руки. — После оказалось, что капо их маленькой команды имеет родственников. Не простых родственников — копов. Пришлось расторгнуть с ними всякие соглашения, не взирая на опасность. Я не приму рядом с собой легавых. Они, естественно, ополчились на меня, но нам удалось оборвать бунт на его начале. Оборотни затихли, но вот, объявились вновь. — Твою мать, из-за тебя я стану одним из них! — вскричал черноволосый и попытался подняться, но ноги совсем не держали его тело. — Не станешь, Святой отец поможет тебе очиститься, — Итачи перевёл взгляд на молящегося, будто заранее зная, что тот не может отказаться.        Почувствовав его взгляд, Святой отец открыл глаза и отнял руки от губ. Он смотрел на братьев с минуту, а потом медленно кивнул, точно всё ещё переваривал слова Итачи в своей голове. — Всё, что тебе нужно делать — бороться с зародышем внутри тебя. Приезжай ко мне раз в два дня и омывай руку в чаше со святой водой. И тогда зверь будет изгнан. — Видишь? — Итачи перевёл взгляд на младшего брата. — Тебе даже напрягаться не придётся. — Как ты вообще мог не говорить мне о оборотнях? — прошипел Саске в ответ. — Я твоя правая рука, а на деле получается наоборот! Оказывается, что все вокруг меня знали, а я ходил в дураках. — А зачем тебя напрягать? Конфликт разрешился быстро, тем более, они пришли, когда ты отдыхал в Италии. — И что? — Прости, я был не прав. Теперь ты знаешь о их существовании. Всё хорошо? — Чёрта с два, моя рука сейчас отвалиться, — рыкнул Саске, предприняв вторую попытку подняться с пола, которая увенчалась успехом. — Не я же виноват в том, что они обратили Сэтоши. Я даже представить не могу, когда он втёрся к ним в доверие. По моим сведениям, границу он не покидал. — Значит, у тебя утечка информации.        С этими словами Саске поковылял к выходу, не обращая внимания на извинения старшего брата.