В паутине Готэма

      — Ненавижу костюмы, — в очередной раз пожаловался Коннер, крутясь перед зеркалом, оправляя очередной идеально пошитый темно-серый костюм с белой рубашкой без галстука. Вот к чему он за прошедшие пять лет не притерпелся, так к этому изобретению дьявола.       — Кто их любит? — хмыкнул подошедший к нему Тимоти. Тот, как всегда, выглядел идеально в своем черном костюме с черной рубашкой и темно-бордовым, также почти черным галстуком.       Коснулся губами шеи Коннера в чувственном поцелуе. И тот тихонько застонал.       — Не распаляй меня, Солнце, — попросил он, оборачиваясь, чтобы заключить парня в объятия. — Иначе ни на какой фуршет мы не попадем.       И плакала его очередная сенсация. Шеф-редактор ему этого не простит… и ушлет в какую-нибудь глушь, снимать племя чероки в резервации, например. Впрочем, вряд ли там собираются крутые мафиозные боссы, а значит, читателям их издания про мир криминала это не интересно.       Конечно, он бы с куда большим удовольствием отправился в несколько иные горячие точки на карте, следуя по пятам за родителями и делая себе карьеру военного корреспондента, но Солнце к подобному движу — слава всем богам! — оказался равнодушен, оставляя революции и военные перевороты посреди жарких пустынь Дэмиану и его стервозной мамаше. И как только Джон с этим мирился?..       Где-то на заднем плане этого форменного арабского безумия, то и дело, мелькал Сойка, но… за последние полгода они не получили от него ни единого сообщения. Пытался отучить от себя Тимоти?       Впрочем, за эти годы Коннер успел убедиться, что Джейсон именно такой, как говорил о себе в тот давний разговор по душам, когда они заключили негласный договор, — отвратительный партнер. Ввязываясь в какую-нибудь авантюру или военную операцию, он уходил в нее с головой и терял счет дням, связь с внешним миром. А Кон учился находить слова, чтобы на время успокоить Тимоти, убедив, что все в порядке. Находил по своим каналам сведения об их потерявшемся уголке.       — Ну, пора, — выдохнул он, посмотрев на часы.       Выдвинув ящик прикроватной тумбочки, достал беретту, спрятав в кобуре под пиджаком. Не обязательно быть наемником, чтобы уметь и иметь возможность постоять за себя и защитить близких. Конечно, при входе придется сдать... но там будет своя служба безопасности, так что оружие, скорее всего, не понадобится.       Впрочем, у Уэйна тоже своя служба безопасности имелась. Правда, чем эти идиоты занимались Коннер в душе не... знал. Потому что покушения на Брюса оставались делом примерно таким же обыденным, как съездить в Готэм, чтобы не дать Дику убиться или кого-нибудь убить. С Дэмианом, как и с Джейсоном, номер не прокатывал. Тяга к саморазрушению в них была настолько сильна, что оставалось только смиренно ждать, пока приступ идиотизма утихнет, закидываясь попкорном и виски. Иногда, в редких случаях, успокоительными. Они все равно не шибко помогали. Даже как плацебо. Натянутым как тетива нервам вообще мало, что могло помочь. Разве что психотерапия. Однако до врача Коннер так и не дошел, пытаясь справляться самостоятельно. Да и чтобы он сказал? “Мой любимый человек — сын миллиардера-мафиози, мой брат встречается с его братом, а еще мое Солнце иногда трахается с другим своим братом и всех нас периодически пытаются убить, помогите, пожалуйста, справиться с паранойей?” Да беднягу бы в Аркхем прямой дорогой отправили. А брать на свою совесть еще одну загубленную жизнь Кенту не улыбалось.       — Твоя мама будет на фуршете? — поинтересовался Тим, когда они уже садились в такси.       — Боишься, подеремся из-за сенсации? — тихо засмеялся Коннер, невольно любуясь Тимоти в полумраке вечернего города.       Тот был красив. Так красив… Даже несмотря на то, что слой тоналки толщиною с палец оказался не в состоянии скрыть синяки и кровоподтеки на лице. Хорошо хоть отечность уже более-менее сошла, и Дрейк не напоминал болезненный измученный шарик. Но даже тогда он был прекрасен.       — Мы пропустили два семейных ужина, — хмыкнул Тим, — боюсь осуждающего взгляда. Мне хочется под землю провалиться.       — Перестань, — отмахнулся от надуманной угрозы Коннер. — Мама прекрасно понимает, что работа есть работа. Знаешь, сколько раз мы слышали с Джоном, что у них не получится приехать?.. А в последний раз, ты лежал под ножом пластического хирурга. Более чем уважительная причина, не находишь?       Он осторожно, одними подушечками пальцев коснулся уголка его губ. Скоро от шрамов останется только воспоминание. Вот только он был уверен, что Тимоти еще долго будет замечать их краем глаза в зеркальном отражении… Да и Кон никогда не забудет, чтобы не позволить никому причинить любимому боль.       — Ну, тогда под твою ответственность.       Тим робко улыбнулся, не позволив себе сморщиться от боли и, чуть повернув голову, коснулся губами его пальца в нежном поцелуе. В темно-синих глазах черти призывно крутились на шесте в самых эротичных позах.       Господи… Ну почему каждый раз, когда они куда-то собирались, Тимоти начинал вытворять нечто подобное?! От чего хотелось либо завалить его прямо здесь, на заднем сидении такси бизнес-класса, либо дать затрещину потому что… ну это издевательство какое-то!       В качестве маленькой мести, незаметно для водителя, который, впрочем, наверняка, был привычен ко всякому, скользнул рукой ему между ног, накрывая пах. Начал мягко поглаживать через ткань, дразня, и с удовлетворением почувствовал, как тот напрягся, чуть раздвигая бедра, потом осторожно закусил губу… После чего Кон убрал руку.       — Придурок… — выдохнул Тимоти, щурясь, вынужденный терпеть до ближайшего туалета.       Впрочем, ехать оставалось всего ничего…       Кон и сам был не в восторге трахаться, где попало. Да и вообще хоть где-то, кроме постели и ванной, потому что он любил медленно и долго, чтобы Тим под ним не стонал, а кричал, чтобы отпускал контроль, был не в состоянии думать… Волна возбуждения захлестнула с головой. Вот черт! Но Тимоти уже делал вид, что Кона здесь нет, поджав губы и смотря в окно на проплывающие мимо огни вечернего Метрополиса.        Почувствовав укол совести, Кон мягко коснулся руки Тимоти, сжал его пальцы, что всегда порхали по клавиатуре с такой скоростью, что он едва поспевал за ними взглядом.       — Прости.       Когда такси остановилось у огромного особняка, почти как в Готэме, Коннер первым покинул салон и открыл для Тима дверь, заглаживая вину вниманием и заботой. На лестнице пропустил вперед, являясь лишь спутником гостя, и озираясь по сторонам, выглядывая возможную опасность — у Тимоти была опасная работа… В дверях, не дожидаясь, пока охрана просканирует его и потребует временно сдать оружие, скрепя сердце выложил беретту на столик, где лежало уже немало пушек посолиднее. Уже внутри, в холле, оглянулся, точно оставляя друга, и Тимоти участливо сжал его плечо.       Солнце… Вообще, это он должен был быть его опорой и поддержкой, но зачастую выходило наоборот. Тим не давал ему утонуть в страхах, сомнениях, паранойе. Гонял по учебе, когда сил не оставалось. Даже перевелся на журфак вместе с ним… Такими темпами через пару лет под дипломы нужно выделять полку в книжном шкафу.       Кон едва уловимо сжал его пальцы, накрыв своей ладонью, но Дрейк уже поспешил прочь, к деловым партнерам. И это правильно. Здесь была работа. Отношения лучше оставлять не для посторонних глаз. Так что Коннер тоже занялся делом. Встав у стеночки, прикрытый с одной стороны роскошным неопознанным цветком в кадке, с другой портьерой, он делал быстрые и короткие записи, понятные только ему из-за обилия сокращений и условных слов. При его профессии не вредно подстраховаться. Он еще помнил, как на одной встрече диктовал мысли на встроенный в мобильный диктофон… а потом пришлось уносить ноги.       Одним глазом приглядывал за Тимоти, что перемещался по залу, мелькая то с одним мафиози, то с другим бизнесменом, то с владельцем банка… А потом вдруг исчез.       Твою маковку!       Паника как всегда захлестнула с головой, мешая мыслить здраво, и он даже нервно дернулся в ту сторону, где видел его последний раз, но силой заставил себя расслабиться и выдохнуть. Спокойно. Тим бы не пошел в ловушку просто так, не подняв шума или хотя бы не попытавшись подать ему сигнал.       Вновь пошарил глазами, убирая блокнот во внутренний карман. Ну и куда делся? В сознание поскребся вылетевший из памяти факт, и Кон поспешил в уборную, как раз успев скользнуть в кабинку следом за Тимоти. Приложил палец к губам, призывая не шуметь. Все же, общественный туалет не то место, где хотелось бы заняться сексом. Но некоторым нравилось. Тиму нравилось, хотя он никогда в этом и не признается, чертов маленький адреналиновый наркоман.       Приспустив Тимоти брюки, чтобы не запачкать, обхватил пальцами его возбужденный член, возвращаясь к тому, на чем остановился в такси. Водя сперва мучительно медленно, он постепенно наращивал темп, движения его становились жестче, как Тим и любил. И при этом не отводил взгляда от его лица, наслаждаясь реакцией.       Краска прилила к лицу, заставляя скулы очаровательно пылать даже сквозь макияж. Глаза потемнели, зрачок почти затопил радужку. Прикусил истерзанную губу почти до крови. Тонкие пальцы, что в первое мгновение сжали лацкан его пиджака, скользнули вниз, нежно обхватывая через брюки полу возбужденную плоть, мягко массируя. И Кон едва не застонал, вовремя закусив губу, так как в соседнюю кабинку кто-то вошел. На миг замер, собираясь переждать, но Тимоти накрыл его руку своей, требуя продолжать. Сам он ни на миг не прекратил дразнить, сводя с ума, и Коннер возобновил движение, другой рукой расстегнув собственную ширинку. И рука Тима немедленно скользнула внутрь. Господи… Сдерживать стоны становилось все труднее.       Прохладные, чуть дрожащие от возбуждения пальцы обхватили жаждущий ласки член, прошлись подушечками пальцев по головке, размазывая естественную смазку, чуть зацепили ногтем.       Тимоти… Что ты творишь?..       Кажется, в соседней кабинке все поняли, и Коннера окатило волной стыда, вот только остановиться уже не представлялось возможным. Словно в отместку, но на самом деле просто приближая развязку, он стал водить рукой грубее, яростнее, таки сорвав с губ Тима тихий сдерживаемый стон.       Дрейк запрокинул голову, едва не стукнувшись затылком о стенку кабинки, зажмурившись, словно пытался спастись. Вынырнуть из волн удовольствия, что захлестывали его с головой, вместо того чтобы утонуть, уткнувшись лицом в шею Кона. Пальцы его меж тем словно продолжали жить своей жизнью, лаская одновременно и чувственно и жестко, с напором, как умел только он, заставляя колени подгибаться.       Маленький извращенец.       Кон сам склонился к нему, целуя открытую его губам шею, с трудом сдерживаясь, чтобы не оставить где-нибудь на видном месте метку принадлежности. Все же, вечер не закончился, и Тимоти еще работать. Куснул за мочку уха.       И этого хватило. Содрогнувшись всем телом, Тимоти обильно излился в его ладонь, с силой сжав изнывающую плоть Кона, почти причиняя боль, утягивая его за собой. Уткнувшись ему в шею, пытаясь отдышаться, Коннер дотянулся до туалетной бумаги, чтобы вытереть руки и привести их обоих в порядок. Прислушался, есть ли кто снаружи, после чего поцеловал Тимоти за ухом, шепнув:       — Иди первым. Я следом.       Тим послушно скрылся за дверцей, зашумела вода. Наверняка, он очень жалел о том, что не может умыться сейчас. Разве что немного охладить шею, грудь и непослушная капелька стечет ниже… Твою мать! Кон неслышно уткнулся лбом в дверцу. Чтоб он еще раз ехал куда-то с Тимоти Джексоном Уэйном… Им по двадцать шесть лет, а они надрачивают друг другу как подростки, ей богу…       Когда тихо закрылась дверь, Коннер вышел и привел себя в порядок. Только чуть влажная челка выдавала, что он умывался, пытаясь смыть с лица удовлетворенное выражение. Нашел взглядом в зале Тимоти, что улыбался какому-то типу, которого Кон еще не знал. Оказывается, такие еще остались… Огляделся, оценивая обстановку: не произошло ли в их отсутствие чего-то важного.       А важное произошло. Потому что к Тиму скользнула жгучая брюнетка в элегантном белом костюме, чтобы обнять его дружески. Что за?.. Успел подумать Кон, но вот она обернулась, ища взглядом кого-то в зале, и он мысленно пробил себе лицо фейспалмом. Не узнать со спины собственную мать — это, конечно, вышка…       Приняв из рук официанта бокал с шампанским, он подошел поздороваться. Улыбнулся, протянув матери угощение. Кроме того, он обещал взять ответственность за сорванный ужин на себя, что и сделал, заверив, что в следующий раз, если только не разверзнется апокалипсис, они будут без опозданий.       — А чтобы опоздать, вы, конечно, устроите апокалипсис, — хмыкнула Лоис Кент, впрочем, без язвительности.       Только чуть потянулась, чтобы коснуться губами виска Тимоти, пока все слушали речь хозяина дома. Дрейк смущенно улыбнулся, но выстраивать границы не спешил, приобнимая женщину за талию, отогреваясь вблизи ее тепла.       Что ж, если спустя столько лет к Дэмиану она исключительно притерпелась, то насчет Тима, можно было смело заявить, что она любила его.       Пока они говорили, подошел официант и передал Тимоти записку. Внимательно прочитав, а может и перечитав несколько раз, тот виновато улыбнулся. Пообещав скоро вернуться, поспешно направился к черному ходу.       — Прости, ма, — поцеловав женщину в щеку, Коннер поспешил следом, подгоняемый недобрым предчувствием. И не дал взглянуть… Не похоже на него. — Тим.       Открыв дверь, Кон едва не налетел на замершего у самого порога Тимоти.       — Спокойно, — сглотнув, выговорил Тим, медленно поднимая руки, не сводя взгляда с направленного на него пистолета с глушителем.       Черт. Черт! Черт! Ведь так и знал.       Сердце ухнуло в пятки, медленно, не делая резких движений, Кон вышел на улицу, вставая рядом с Тимоти, но чуть выступая вперед, чтобы, в случае чего, задвинуть себе за спину. Оценил обстановку. Трое. Двое в масках, третий в мотоциклетном шлеме. Значит, их единственный шанс каким-то образом отвлечь убийц, чтобы успеть нырнуть в здание и возвести между ними дверь. А там…       Спрашивать, что от них хотят, было бы как минимум глупо. Вариантов не так уж много: похитить или… А, нет, все-таки убить. Когда второй наемник поднял пистолет и палец удобнее лег на курок, Коннер подался вперед, закрывая Тимоти. Воздух разорвали два выстрела, заставив Кона вздрогнуть. Однако ни один не достиг цели, и он удивленно посмотрел на двоих нападавших, что лежали на земле. Что?.. Он поднял взгляд на третьего, что, воспользовавшись его растерянностью, схватил Тима за локоть, потянув вдоль по улице.       Нет! Кон напал на незнакомца сзади, обвивая рукой шею, надеясь повалить, но тот скинул не завершенный захват, отбросив Кента на асфальт рядом с мертвецами.       — Кон! — Словно очнувшись ото сна, Тимоти дернулся, пытаясь вырваться из чужого захвата. — Отпусти меня!       Попытался ударить незнакомца, но тот легко отбил удар, а в следующее мгновение уже скрутил Дрейка, не давая более шансов.       — Тихо, птица! У нас нет на это времени.       До боли знакомый, чуть приглушенный шлемом, вусмерть прокуренный голос ударил по нервам.       — Сойка?! — выдохнул Тимоти. Отпущенный, попятился на несколько шагов, не веря своим ушам.       Тодд всегда любил внезапные, эффектные явления.       Драматический момент встречи неожиданно разорвало отборное ругательство на незнакомом Кенту языке, обращенное к предателю. Поднимаясь с земли, Кон краем глаза заметил, как, приподнявшись на локте, один из наемников, раненный в грудь, поднимает пушку.       — Нет!       Выигрывая короткое мгновение, перетягивая внимание на себя, Кон схватил пушку его мертвого приятеля, что валялась у самых ног и, не раздумывая, спустил курок, целясь в голову. Убедившись, что попал, отвернулся, не повторяя давней ошибки. Оружие безвольно повисло в руке, но он его не выпустил. Отпечатки…       Мысли гудели в его голове подобно растревоженному осиному рою. Но Джейсон выбил их в ближайшем переулке, немилосердно швырнув Тима спиной о грязную стену. Заставив Коннера вскрикнуть и податься вперед, закрывая любимого от любого на него посягательства. Друг, враг, любовник — не важно. Однако Джейсон грубо оттолкнул помеху, припечатав рядом. Остервенело сорвал с себя шлем, не сводя с Тимоти взгляда.       — Ты, блять, хоть представляешь, какая награда назначена за твою голову?!       Он был реально взбешен.       Тимоти молча смотрел на него, и в душе Коннера в очередной раз все перевернулось. Джейсон снова рядом, живой, и больше ничего не нужно. Наверное, реши Сойка забрать его жизнь, чтобы получить награду, Тим бы добровольно подставил шею под клинок... И Джейсон снова выругался. Замахнулся, не иначе собираясь ударить, но бессильно опустил руку.       — Кто меня продал? — тихо спросил Тимоти, озвучивая мысль, что скреблась в голову Коннера с того самого момента, как на них направили пушки.       — Понятия не имею. Не было времени выяснять. Но заказчик уже висит бирюлькой на собственной люстре, о нем можно не беспокоиться, — как и всегда, ярко вспыхнув, он быстро перегорел, рык ушел из его голоса. Боялся опоздать? Допустить непоправимое? Сейчас Джейсон выглядел гораздо старше своих лет… Обессиленный, смертельно уставший. На щеке красовался новый шрам, а белоснежной седины в челке явно прибавилось. Коннер до сих пор не мог в полной мере осознать, что прядь у него ни хрена не выбеленная. Медленно перевел дыхание, кинув взгляд на Кента: — Нужно скинуть оружие. Свидетелей нет, камеры не писали. Авто в квартале отсюда. Идемте.       Коннер кивнул, вверяя свою жизнь и свободу Тодду, как доверял всегда, чтобы тот ни делал, ни говорил, ведь он успел достаточно его изучить. Взял Тимоти за руку, потянув следом за Джейсоном, что, не оглядываясь, поспешил прочь. Украдкой вздохнул по беретте, ощущая непривычную тяжесть чужого оружия. Ничего не поделаешь, сопутствующие потери…       Нагнав Джейсона уже у машины, в которую тот бесцеремонно запихнул Тима, захлопнув двери с такой силой, что окно едва не вылетело, Кон тихо спросил:       — А как же ты? Они не…       — Твоя забота по-прежнему он, а не я, — вновь взбесился Тодд с полуоборота. Схватив Коннера за воротник, припечатал спиной к машине. — Какого хрена, Кент?! Мало того, что за ним теперь охотятся не меньше, чем за Брюсом, так еще и… — голос его стих до шипения: — Блять, ты серьезно думаешь, что я не увижу это кровавое месиво на его лице?! Ты совсем охуел?!       Шумно переведя сбитое от удара дыхание, Коннер нахмурился, не догоняя сути брошенных ему обвинений. Перевел взгляд на тихого, задумчивого Тимоти, макияж которого от стремительно развивающихся событий поплыл окончательно, и стали видны отеки и синяки.       О, Господи… Он устало провел ладонью по лицу:       — Ты сдурел? Чтобы я поднял на Тима руку… — Покачал головой Кон, отказываясь от приписанных ему зверств. — Ты вообще представляешь, куда бы он мне бо затолкал при попытке причинить ему вред?       Нужно быть честными, Тим хоть и казался хрупким от природы, но под горячую руку ему лучше не попадать.       — Жертвы домашнего насилия не всегда имеют волю к сопротивлению, — фыркнул Джейсон, отступая на шаг, но взгляд его оставался настороженным, на лице играли желваки. Дайте волю, и он из любого душу вытрясет. — Почему у него такой вид, будто его лицом подъездную дорожку полировали?!       В груди Кона свернулся тугой клубок из неприязни, возмущения и веселья. Наверное, так чувствовал бы себя Дэмиан, той зимой, будь ему не все равно.       Тим попытался выбраться из авто, обеспокоенный заминкой, но Кон не позволил, захлопнув дверцу, не обращая внимания на искреннее возмущение за спиной.       Взъерошил рукой волосы, выдыхая:       — А нормально спросить слабо было? Тиму делали пластику. Несколько дней назад все выглядело много хуже… Я бы показал тебе документы, но, думаю, домой мы попадем еще не скоро?       Тодд заторможено кивнул, будто пытаясь уложить в голове полученную информацию. А уложив, зажмурился:       — Боже… Все. Поехали.       Ну да, ну да. Извиняться не для нас. А все от родства с Брюсом открещивается.       Коннер кивнул и забрался на заднее сидение к недовольному возлюбленному, что принципиально отодвинулся. Его обидчивое Солнце… Ничего, скоро оттает, к счастью, он не умел злиться долго. Откинулся на спинку сидения, прикрывая глаза.       Что же ты такое натворил, Тимоти?..       — Я смогу связаться с редактором? Надо будет отослать статью.       Его работа имела еще одно преимущество: ее было легко перевести на удаленку.       — Сенсации из серии: “двойное убийство на фуршете мэра Метрополиса, покушение на молодого мецената и похищение криминального журналиста: как все это связано?” лучше публиковать из какого-нибудь бункера, — мрачно усмехнулся Джейсон, закуривая. — Но перед отправкой материала, лучше предупреди Альфреда, чтобы укрепил пещеру. Впрочем, от твоих родителей это вряд ли спасет.       Вот это новость.       — А меня похитили? — удивленно приподнял Коннер бровь, посмотрев на Тодда в зеркало заднего вида. Как бы там ни было, что он ни был вынужден написать в статье, но она должна попасть на вторую полосу, обещанную Кенту. А учитывая такой поворот, может и на первую.       — Еще лет пять назад. Ты не заметил? — коротко засмеялся Джейсон.       — Дурень, — только и смог выдохнуть Тим, сжав пальцами переносицу, но Кон уловил как дрогнули уголки его губ в едва заметной улыбке.       Кон и сам улыбнулся, оценив шутку, которыми Джейсон фонтанировал не часто. Покачал головой:       — Боюсь, дела минувших дней никому не интересны. Читателю подавай горячие пирожки, — усмехнулся он. — Главное, чтобы не подгорели.       — Дела минувших дней всем становятся интересны, когда ты начинаешь чего-то стоить, — хмыкнул Джейсон. — Так что, если есть грешки, составляй список — будем убирать свидетелей.       Слишком много иронии на единицу времени. Джейсон откровенно нервничал.       — Вы мне слишком дороги, — с усмешкой отозвался Кон, чтобы замолчать, как и его спутники, витающие каждый в своих невеселых мыслях. Нашел руку Тимоти, чтобы переплести их пальцы. Он не оставит его, не позволит обидеть. Чтобы ни случилось. Поднял взгляд на Джейсона, уточнив: — Куда мы?       — Готэм.       Ну, Готэм так Готэм. Все равно из этой паутины им не вырваться.