***
Феликс устал. Он работает днями на пролёт в приюте для животных, забывая иногда о сне и еде, стараясь накопить на более-менее пристойную квартиру, вместо той комнаты, в которой ютится уже не первый год. Хозяйка, конечно, женщина милая: часто приносит выпечку, что сама готовит, не злится, когда парень задерживает плату, даже мирится с иногда появляющейся живностью, которую сердобольный Ли подбирает с улицы, но пьющие и громко ругающиеся по ночам соседи за картонной стенкой мешают настолько сильно, что уже просто невозможно. Феликс срывается. Совмещать учебу с работой было явно опрометчивым решением, но ему пришлось на это пойти. Ректорат согласился предоставить возможность свободного посещения, в связи с непростой жизненной ситуацией Ликса, но легче от этого не стало. В редкие выходные он каждое утро едет почти через весь город, чтобы потом до вечера торчать на лекциях и практикумах, а до самого закрытия сидеть в библиотеке, в попытках если не доделать обещанный проект, так хотя бы разобраться в темах, что пропустил, но и это даётся с огромным трудом. Куратор обещал, что постарается выбить для парня место в общаге, но он и не надеется. Прошло почти четыре месяца с их последнего разговора. Феликс истощён. После смерти матери, его единственного родителя, жить стало в разы труднее. У госпожи Ли не было практически ничего своего, так что в наследство юноша получил лишь долги, в которые они влезли, чтобы оплатить лечение женщины, и несколько коробок с вещами, большинство из которых были проданы практически сразу после скромных похорон. Ещё в детстве мама говорила, что где-то в столице у него есть отец, и что если что-то случится, Феликс всегда может обратиться к нему. И он действительно мог, разбирая немногочисленные коробки он нашёл контакты «родителя», но тут же выбросил их в урну, покрепче скомкав перед этим. Лучше уж жить одному, чем с человеком, которому ты никогда не был по-настоящему нужен. Феликс больше не может. Он ломается, когда в один из вечеров, уже собираясь уходить домой после смены, слышит вызов от начальника по громкой связи. Господин Чхве всегда был человеком пугающе неприятным, но стал ещё более отталкивающим, когда отругал Ликса за нерасторопность, опоздания и бесполезность. Парень тщетно пытался оправдаться, но после пары минут ни к чему не приводящих пререканий просто опустил голову, выслушивая всё то, для чего был вызван в кабинет в такое время. Внутри все органы, все клеточки тела прожигало от обиды и злости, но он продолжал слушать, пока мужчина не высказал всё, что хотел. В тот же вечер заявление на увольнение оказалось на столе господина Чхве. В первый раз он встречает Чана, когда выходит из ректората на следующей неделе. Решение восстановить полноценный режим занятий пришло к нему почти сразу, как только он лишился работы. Усталый и невыспавшийся он смотрит лишь себе под ноги, переваривая прошедший с куратором разговор в голове, когда натыкается на чью-то спину и чуть не падает, но всё же восстанавливает равновесие. Ли сразу же начинает извиняться и кланяться, намереваясь поскорее уйти, и даже не смотрит на человека, с которым говорит, пока чужая ладонь не ложится на его плечо. — Да всё нормально, — бархатный голос всё же заставляет поднять глаза и встретиться с улыбающимся лицом напротив, — Ты сам-то не ушибся? Хиленький совсем какой-то. — Нет, я в порядке, — кое-как выдавливает из себя Ликс, конкретно подвисая, зацепившись глазами за ямочку на щеке кудрявого парня, — Я пойду, ещё раз извините. В следующий раз они встречаются всё так же случайно. Дедлайн по сдаче индивидуального проекта уже давно прошёл, но довольно добрая преподавательница дала Феликсу ещё неделю, чтобы он мог доделать всё, что не успел из-за напряженного графика, и теперь он не выползал из библиотеки и компьютерного зала сутками, лишь бы успеть и не упустить ничего. На днях куратор сказал, что поиск места в общаге сдвинулся с мертвой точки, а значит осталось совсем немного. Ликс сам не заметил, как заснул, уткнувшись носом в конспект по истории, взятый у одногруппника, но очнулся он вовсе не сам. Чья-то тяжёлая рука трясла его за плечо, стараясь разбудить явно не первую минуту. Парень подскочил на стуле, чуть не свалившись, когда понял, где именно находится. За панорамными окнами уже довольно сильно стемнело, а ведь когда он пришёл стрелки часов ещё не достигли полудня. — Ну наконец-то проснулся, — усмехнулся смутно знакомый голос сверху, — Я уж было подумал, что ты решил прямо тут и помереть. Поднимайся, корпус закрывается через десять минут. — Как? Уже так поздно? — Феликс подскочил, стараясь включить телефон, но тот упорно отказывался, окончательно разрядившись, — Черт, я так ничего и не сделал. — Давай, я тебе помогу, — незнакомец сгрузил многочисленные тетради и книги в раскрытый рюкзак Ли, а когда тот собирался его забрать, то лишь забросил его на свободное плечо, подталкивая застопорившегося блондина к выходу, — Топай, сказал же, что помогу. И он действительно помог. Проводил до выхода, все так же таща на себе два рюкзака: свой и Феликса, болтал практически без остановки, но не призывал уставшего Ли поддерживать диалог, а когда узнал, что последний автобус парня уехал полчаса назад, просто предложил пойти в его комнату в общаге. — Да перестань, не причинишь ты мне неудобств, — усмехнулся все ещё незнакомец, шагая в сторону общежитий, — Мой сосед уехал домой на несколько дней, там какие-то проблемы, так что свободное место есть. Ликс не мог честно сказать, чем руководствовался, когда соглашался. Но как вообще можно было отказать? Рядом с этим парнем становилось так до боли спокойно, что отправиться сейчас в маленькую съемную комнату было сродни самоубийству. Чан, так представился этот странный незнакомец, оказался для него хёном. Он учился на четвёртом, последнем курсе, был старостой своей группы, музыкантом и спортсменом. Странное, конечно, сочетание, но кто Ликс такой, чтобы осуждать? Новый знакомый говорил всё так же много, улыбался ярко-ярко, а смеялся настолько тепло, что Феликсу хотелось стянуть с себя пальто, оно просто было больше не нужно: тепла, исходящего от Чана, хватало с лихвой. Час спустя Бан сумел накормить отпирающегося Феликса ужином, впихнул, буквально впихнул в руки свою сменную одежду и отправил в душ, сказав, что будет ждать его в комнате. Ликс не понимал, что им движет, но всё-таки согласился. Тёплые струи настолько разморили его уставшее тело, что он мог отключиться прямо там, в тесной душевой, но, собрав последние силы, все же заставил себя выйти и переодеться в предложенные вещи. Они висели на нём практически мешком, но пахли Чаном. Это по-странному успокаивало. Когда Феликс проснулся за окнами уже вовсю рассвело. Он не помнил, когда отключился. Парень пытался собрать все воспоминания по кусочкам, но они разлетались, не складываясь в пазл. Ли помнил, как вернулся из душа и застал Чана за чтением его недоделанного проекта. Бан предложил помочь и с этим, ссылаясь на то, что хорошо разбирался в этой теме, и Ликс согласился, не в силах устоять против этой мягкой и внушающей доверие улыбке. Он помнил, как они расположились прямо на мягком ковре, помнил бархатный голос Чана, объясняющий буквально на пальцах то, в чем Ли тонул всё это время, готовясь самостоятельно, помнил, как начал зевать, но просил продолжать, помнил, как уронил голову на чужое, крепкое плечо, а затем пустота. — Черт, ну и как можно было уснуть в такой важный момент, — бурчал себе под нос Ликс, выбираясь из кокона одеял, в которое, очевидно, завернул его Бан. Чана не оказалось ни в комнате, ни в душе, зато на столе стояла тарелка с вкусно пахнущими сандвичами и чашка уже остывшего кофе, а ещё записка. «Надеюсь, ты хорошо отдохнул, Ликси. Я сделал пометки в твоих конспектах (надеюсь ты не против), а ещё оставил свои лекции в твоём рюкзаке. Сдавай свой проект и больше не спи в библиотеке, солнышко. Совсем скоро мы встретимся снова. — Чан.»***
— Ты молодец, что смог закрыть все свои долги так быстро, — улыбаясь, говорил куратор, ведя Ликса по коридорам общежития, — Госпожа Чон очень хвалила твой проект. — Да, я и сам удивлён, — усмехнулся Ли, шагая следом, — Не знаю, как он вышел таким хорошим. «Конечно, не знаю, как же. Без Чана я бы не разобрался со всем этим.» — Так, а вот и твоя комната, — куратор быстро прошёл вперёд, указывая на дверь, — Мне уже пора бежать, так что познакомишься с соседом сам, не маленький мальчик. Феликс мялся у двери не меньше минуты. Он никогда не жил с кем-то, кроме матери, и совсем не знал, чем это для него может обернуться. Конечно, раньше он делил квартиру с хозяйкой, но там у него была собственная комната, из которой можно было и не выходить. Да и находился он дома не так часто, чтобы контактировать с соседкой. А здесь, ему придётся делить одну комнату с кем-то на постоянной основе.. От нервов подрагивали пальцы на руках, когда он тихо постучался в дверь. Приглушенное «Открыто!», долетевшее до него, значило только одно: назад дороги нет. — Добрый день, — с ходу начал парень, низко поклонившись, как только оказался в комнате, — Я Ваш новый сосед, меня зовут… — Феликс, — прервал бархатный знакомый голос, заставляя блондина стремительно вернуться в ровное положение, — Ну… Добро пожаловать домой? Чан стоял у стола, на котором неделю назад заботливо оставил для Ликса записку, которую тот сохранил, вложив под чехол телефона, и, наверное, самый вкусный, хоть и простой, завтрак за последние несколько месяцев. Он был одет в те же вещи, что и в тот день, и улыбался так же тепло и ярко, как в их первую встречу. Это давало надежду. — Домой, — тихо прошептал Феликс, всё так же не сводя взгляда с Бана, прежде чем налететь на того с объятиями, вызывая приглушённый, но от того не менее искренний смех. — Да, солнышко. Домой.