***
Чонгук не спеша брёл домой после встречи с другом. Хоть время было позднее, но спать не хотелось. В голову пришла мысль заглянуть к Тэхёну, если тот уже дома, чтобы узнать, как прошёл его день, и немного поболтать за кружечкой чая с пирожными, отметив его день рождения. Чонгук лишь успел рано утром заглянуть к Тэхёну в гости перед его уходом, чтобы вручить подарок в виде нотной тетради, обложку которой парень собственноручно расписал, и набора любимых пирожных мужчины, которые тот предложил разделить за чаем этим вечером или следующим, если вернется сегодня слишком поздно. Подходя к подъезду, Чонгук заметил в темноте приближающиеся навстречу две мужские фигуры. Один из них явно был очень пьян и опирался на плечо другого, поддерживающего его за талию. Они тоже направлялись к этому подъезду. Чон ускорил шаг, чтобы зайти раньше и избежать совместной поездки в лифте. Пьяных людей он не любил из-за того, что большинство, что ему встречались, проявляли агрессию, а драк он старался избегать. Парень считал лучшим решением конфликтов разговор, а не кулаки, но с пьяными людьми вести адекватный диалог – почти бессмысленное занятие. Уже у подъездной двери Чонгук услышал знакомый тихий смех и остановившись, развернулся к парочке. Тот, что был по внешним признакам трезвым, пытался усадить на лавочку другого, но тело этого мужчины плохо слушалось и он посмеивался себе под нос. – Тэхён? – воскликнул Чонгук. Оба повернули к нему головы. И тот, что еле стоял на ногах, действительно оказался Тэхёном. Несколько секунд он пытался сфокусировать взгляд на лице парня, а затем расплылся в улыбке: – Ооо, Чонгуууки! Парень подошел к ним ближе. – Смотрю ты очень хорошо отметил день рождение, – с иронией усмехнулся он, наблюдая, как второй мужчина пытается усадить Тэхена, чтобы тот случайно не упал. А когда незнакомец убедился, что Ким сидит нормально, и отпустил его, Чонгук обратился к нему: – Спасибо, что помогли ему дойти. Я – Чонгук, сосед. Незнакомец размял шею и быстрым взглядом пробежался по фигуре Чона. – Ммм, так значит ты – Чонгук, – заинтересовано произнес он и протянул руку. – Намджун. Двоюродный брат этого чуда. Приятно познакомиться. В тусклом свете фонарей трудно было рассмотреть его лицо в подробностях, но Чонгуку он показался красивым мужчиной. Его фигура была подтянутой, а плечи и грудь широкими и накаченными. Несмотря на то, что одет мужчина был в обычную простую куртку и джинсы, выглядел он статно и благородно, как бизнесмен в дорогом костюме. Да и в целом он производил впечатление уверенного, успешного и надежного человека. Благодаря рассказам Тэхена у Чонгука сложилось мнение о Намджуне, как о хорошем человеке, а теперь, после знакомства вживую, неосознанно зародилось уважение к нему. – Мне тоже приятно, – Чонгук пожал руку в ответ. – Тэхен рассказывал о Вас, но я не думал, что мы познакомимся вот так… – Мне он тоже говорил о тебе. Так что, можно считать, что мы уже были знакомы, хоть и заочно. А значит, всё в порядке, не переживай, – Намджун улыбнулся и на щеках показались ямочки. – У тебя хватит сил довести его до квартиры? – кивнул он в сторону Тэхёна. – Да, не беспокойтесь, я провожу его. – Спасибо. Тогда оставляю его на тебя. Позаботься о нём, – Намджун слегка похлопал Тэхёна по плечу. – Пока, маленькая пьянчушка. Позвони мне завтра. Ким успел задремать и поэтому на слова брата лишь пару раз кивнул. – До свиданья, Чонгук. Буду рад увидеться с тобой снова. – До свидания. Я тоже, – поклонился на прощание Чонгук. Недолго проводив Намджуна взглядом, парень наклонился к Тэхёну и обхватил его одной рукой со спины, а другой взял его руку и закинул себе на плечо. Чонгук попытался поднять соседа, но тот, будучи пьяным и расслабленным, оказался слишком тяжелым. – Давай, Тэхён, вставай. Надо идти домой. В ответ мужчина лишь недовольно промычал. С четвертой попытки Чонгуку удалось поднять его на ноги. Но он продолжал возмущаться, издавать нечленораздельные звуки и хныкать, чтобы его оставили на этой лавочке. До подъезда было несколько метров, но Чонгуку показалось, что они шли до двери невероятно долго, так как Тэхён постоянно заплетался в собственных ногах. Будь на месте Кима кто-нибудь другой, парень вероятно уже плюнул бы и оставил бедолагу на земле прямо тут. Но на мужчину не было сил злиться. Единственное, на что сейчас Чон был зол, на то, что забросил занятия в зале и был теперь не в лучшей форме. – Меня тошнит, – застонал Тэхён, когда они зашли в подъезд. – Потерпи, осталось совсем немного. Лифт почти приехал, – Чонгук старался, чтобы голос звучал спокойно, но мысленно ругался на еле ползущий с последнего этажа лифт, и молился, чтобы Тэхёна не стошнило прямо тут. В лифте мужчина окончательно повис на нём, из последних сил сдерживая рвотные позывы, которые усиливались из-за плавного подъема. Как только за ними закрылась входная дверь квартиры, Тэхён, не разуваясь, завалился в туалет. Чонгук остался в прихожей и облокотился спиной на дверь. «Слава богу, успели», – вертелось в голове. Немного переведя дыхание, он разделся и направился в ванную за полотенцем, а затем в туалет, откуда доносились характерные не приятные звуки. Тэхён сидел на коленях, облокотившись на унитаз. Присев рядом, Чонгук осторожно положил руку ему на плечо и спросил: «Ты как?» Тэхён повернул к нему бледное лицо с полными страданием глазами. «Ясно, хреново», – мысленно оценил его вид Чон. Он протянул полотенце и заботливо вытер рот и нос. – Голова болит…сильно… – прошептал Тэхён, а в его глазах начали наворачиваться слёзы. – Держи, – парень взял его руку и вложил полотенце, – а я схожу за таблетками и водой. Через минуту он вернулся и снова присел рядом. Обессиленный Тэхён, кажется, успел в очередной раз задремать. Чонгук тихо позвал его, и, когда мужчина открыл глаза, протянул стакан и таблетку. Дрожащей рукой Тэхен взял её, но не смог удержать, и у рта она выскользнула и упала в унитаз. Чон сочувствующе посмотрел на Кима и, ничего не сказав, достал из баночки еще одну таблетку. Снова давать её Тэхену он не стал, а вместо этого сам бережно положил ему в приоткрытый рот. Затем приобнял сзади за шею и другой рукой поднес к губам стакан с водой, помогая ему сделать глоток, а не расплескать всё мимо рта. Они посидели в туалете еще минут пятнадцать на случай, если Тэхёна опять будет тошнить. Но таблетка начала действовать, и головная боль стала понемногу утихать, а рвотные позывы отступили. Все это время они сидели молча: Тэхен с закрытыми глазами, облокотившись спиной на стену, а Чонгук в такой же позе напротив. Только в отличие от соседа, его глаза были открыты, и он безотрывно смотрел на него. В Чоне было так много разных эмоций: удивление, что Тэхён может так сильно напиться; радость с облегчением, что он смог помочь и ему стало немного лучше; грусть, что надежды на совместный вечер с чаем и пирожными не оправдались, да и утром, скорее всего, Тэхену из-за похмелья будет не до пирожных; щемящая сердце нежность от того, каким мужчина выглядел сейчас беззащитным. Когда холод от кафеля стал пробираться сквозь одежду и кожа покрылась мурашками, Чонгук решил, что стоит переместиться в спальню, а то помимо похмелья утром Тэхен мог проснуться с простудой. Он помог ему подняться, к счастью, сосед больше не сопротивлялся, и, придерживая его с одной стороны, а с другой стороны Тэхён опирался на стену, довел его до кровати. Чонгук помог снять верхнюю одежду с ботинками и аккуратно положил мужчину на постель, как вдруг тот дернулся, закрыл рукой рот и издал звук, предвещающий новую волну рвоты. Парень за секунду сорвался с места и побежал в ванную на поиски таза. Он был не в состоянии всю ночь таскать Тэхена до туалета и обратно, а сколько еще раз его стошнит – неизвестно, поэтому лучше было оставить что-нибудь рядом с кроватью. К радости парня, таз он нашел почти сразу. Когда Чон вернулся в комнату, Тэхён продолжал лежать, но уже не закрывая рот. – Ложная тревога? – с надеждой спросил Чонгук. – Кажется, да, – вяло ответил мужчина. – Я оставлю тут рядом таз на случай, если тебя снова затошнит. Тэхён угукнул в ответ, и Чонгук вышел из комнаты, но вскоре вернулся. – Это тебе на утро, – парень поставил на прикроватную тумбочку стакан с водой и баночку с таблетками и присел на край кровати. Тэхен никак не отреагировал и лежал с закрытыми глазами.Isak Danielson – Power
«Наверно, уже уснул», – подумал Чонгук. Ему пора было возвращаться домой, но он захотел посидеть так еще пару минут. Спящий Тэхён смотрелся мило. «Даже когда пьяный, красив как ангел», – с этими мыслями Чон встал и поправил одеяло, натянув его поближе к лицу. – Останься со мной…пожалуйста… – Тэхён приоткрыл глаза и жалобно посмотрел на Чонгука. Парень колебался: он хотел остаться, но с другой стороны, было как-то странно и непривычно спать вне дома. Тэхён отодвинулся к противоположному краю кровати, освобождая для него место. – Пожалуйста, – тихо повторил он и парень, сдавшись, полусидя устроился на предоставленной ему части кровати и вытянул ноги. Тэхён воспользовался этим и свернулся калачиком под боком Чонгука, положив голову на его бедро. – Ты не против, если я так полежу? – Хорошо, если тебе так лучше… Тэхён поблагодарил и еще немного поёрзал в поисках максимально удобного положения, чтобы лучше распределить нагрузку от своего тела и не отдавить головой ногу парня. – Чонгук, – позвал он после нескольких минут тишины, за которые Чон успел расслабиться и начать засыпать, – а ты когда-нибудь влюблялся? Вопрос Тэхёна очень удивил и вывел парня из дрёмы. Но что ответить? – Нуу…я сейчас влюблен…впервые, – ответ дался Чонгуку не без смущения, но он решил не скрывать этот факт. Ему давно хотелось рассказать кому-нибудь, только не знал с кем можно поделиться. Признаваться Тэхёну он сейчас не собирался, но хотя бы просто озвучить то, что он в первый раз испытывает подобное сильное чувство было для него необходимо. – Ммм, и кто эта счастливица? – Не важно, – признаться в том, что влюбился в парня, он тоже не был готов. Особенно страшно говорить ему, а вдруг Тэхён гомофоб? – Так твои чувства не взаимны? – Я не знаю. Но скорее всего да… Тэхён вздохнул. – Я много раз получал отказ. Это действительно неприятно. Но несколько раз у меня были отношения, хоть и не особо счастливые…Каждый новый раз всё страшнее влюбляться, страшно, что опять откажут или всё быстро закончится, или предадут, променяв на другого… Это очень больно… – на несколько секунд Тэхён замолчал, а потом чуть тише продолжил. – Моё сердце такое глупое… Я тоже сейчас влюблен… Но мне так страшно снова довериться и совершить ошибку… – он усмехнулся и тихонько шмыгнул носом. – Не верю, что тебе могли отказывать или изменять. – А почему не должны были? – Но ведь ты, как минимум, очень красивый! А еще ты умный, талантливый, с тобой интересно общаться и проводить время, да и вообще у тебя много достоинств, – Чонгук мог бы очень долго перечислять всё, что ему нравится в мужчине. – За тобой девушки должны табуном бегать. – Так меня же не девушки интересуют… – прошептал Тэхён. Повисла неловкая пауза. Чонгук не знал, что на это ответить. Он не мог поверить, что Киму нравятся парни и что, возможно, есть вероятность, что он тоже может нравится ему. Это было слишком нереально. Уставший мозг отказывался принимать эту информацию и Чон решил не лелеять свои надежды раньше времени. Ведь он мог не относится к тому типу парней, которые нравятся Тэхёну. А какие парни ему нравятся? Чонгуку очень хотелось спросить, но он испугался, что таким образом раскроет себя, и мужчина догадается, что он влюблен в него, поэтому решил промолчать. – Тебя это напрягает? – осторожно поинтересовался Тэхён, не дождавшись никакой реакции от Чонгука. В голосе слышалось беспокойство и немного страха. – Нет, нисколько, – поспешил с ответом парень. – Всё в порядке. Ты вправе любить кого угодно. В конце концов на дворе 21 век. – Спасибо, – через минуту молчания прошептал Тэхён. – За что? – За всё, – пожал он плечами. Больше никто из них не нарушал ночную тишину, каждый погрузился в размышления. Вскоре Тэхён уснул, а Чонгук продолжил думать о сказанном. Ким прав, влюбляться и признаваться страшно. Вот и у Чона нет смелости пока что. Возможно, в будущем он всё-таки решится и признается. Если будет хоть немного уверенности в том, что он может быть интересен Тэхёну не только как друг. А даже если мужчина согласиться встречаться, то нет гарантии, что отношения продлятся долго, ведь всем известно, что первая любовь не заканчивается счастливо. Может лучше тогда навсегда остаться друзьями? Гоняя по кругу подобные мысли, Чонгук не заметил, как опустил руку на голову мужчины и плавными движениями перебирал волосы. Видимо благодаря этому, тот так быстро уснул. Чон и сам любил, когда в детстве мама перед сном гладила его по голове. Это очень успокаивало и он засыпал, не переживая, что могут присниться кошмары. Устав от надоедливых вопросов без ответов, парень переключил внимание на мягкие и гладкие волосы Тэхёна. Приятно было скользить в них пальцами, разделяя между собой слегка волнистые локоны. В юности мужчина красился в яркие цвета, но после выпуска из универа предпочел отращивать волосы в своем натуральном черном цвете. И ему это очень шло. Особенно Чонгуку запомнилось, когда он пришел в гости, а Тэхён был после душа и его волосы торчали в разные стороны непослушными завитками. Медленные поглаживания и ленивая игра с волосами помогли Чонгуку отвлечься, и он не заметил, как уснул.***
Закончив проработку отдельных прядей, Чон решил сразу написать этими же цветами брови. Для этого требовалась более тонкая кисть, но её не было ни в специальной подставке, ни на столике среди красок, ни на полке в коробочке для различных дополнительных инструментов. «Чёрт, да куда же она могла деться?!» - нахмурил брови парень. У него почти всегда был творческий беспорядок в комнате, но вещи он терял крайне редко. Впрочем, в этот раз хаос превышал предыдущие масштабы. «Это бред, ну не могла она оказаться тут! Я бы точно не стал оставлять здесь кисть!» – Чонгук, стоя на коленях, перебирал нижние полки шкафа, где хранились старые карандаши и тряпки для чистки кистей и палитры. Как и ожидалось, кисточки там не было. Чонгук вздохнул и уже собирался подняться и пойти искать в другом месте, как его взгляд зацепился за торчащий из-под кровати деревянный кончик кисточки. Он подполз ближе и раздраженно дернул обнаруженную пропажу к себе. Вслед за кисточкой показался край мятого листа. «А это что за мусор?» – Чонгук вытащил лист и удивленно уставился на него, а затем помрачнел и задумчиво сдвинул брови. В руках был наполовину порванный нотный лист.***
Весь январь Чонгук провел у соседа. Сессия протекала спокойно и у него было достаточно свободного времени между зачетами и экзаменами, чтобы просто отдохнуть и позаниматься любимыми делами. А список таких дел в последнее время возглавляло пребывание на диване Тэхёна с альбомом для эскизов в руках, пока хозяин квартиры занимался сочинением музыки для нового проекта, работу над которым ему предложил один из продюсеров дорамы, саундтрэк для которой Тэхён писал, когда Чон с ним познакомился. Дорама должна была выйти в прокат весной, но заинтересованность в Киме, как в талантливом композиторе уже проявилась среди сопродюсеров, и новая работа не заставила себя ждать. Чонгук был очень рад за него. Помимо сочинения Тэхён иногда просто музицировал, а также исполнял разные песни по заказу Чонгука или на свой выбор по настроению. В перерывах они пили чай и общались. Парню очень нравилась уютная и теплая атмосфера этого дома, и за месяц он заполнил новыми рисунками почти весь альбом. И не так уж важно, что большинство эскизов было с изображением Тэхёна. Молодой художник решил больше не тратить силы на изводящие мысли и сомнения о том, как правильнее будет поступить и чем это может обернуться. Все эти размышления не давали нужного результата. Страх испортить дружеские отношения был очень сильным, и Чонгук пока не находил в себе смелости переступить через эту черту. Поэтому он решил просто наслаждаться тем, как заново предстает ему мир в новых красках. Даже если они не могут сейчас стать парой, это не должно мешать получать удовольствие от настоящего. А время всё расставит на свои места. Так что Чонгук выбрал вариант пока что молчать о чувствах и оставаться другом для Тэхёна так долго, как это возможно. А насчет эскизов мужчина никогда не возражал. Однажды он даже по просьбе парня целых два часа позировал ему для выполнения задания по анатомии. И вот в один из таких беззаботных дней в конце января Чонгук как обычно сидел на диване, подогнув под себя ноги, и делал очередной набросок, увлеченно слушая, как Тэхён работает над частью композиции, которая по мнению заказчика недостаточно передавала нужное настроение. Мужчина постоянно вносил какие-то правки в листы с нотами, одновременно с этим пробуя новые варианты звучания. Он был очень сосредоточен и увлечен, поэтому Чонгук сидел молча и лишь изредка бросал на него восхищенные взгляды. Такой Тэхён нравился ему особенно сильно. Вот вроде бы он ничего не делает, просто сидит, погруженный в свой творческий мир, а выглядит так завораживающе, мужественно и, ох как сложно Чонгуку признаваться в этом даже мысленно самому себе, но очень сексуально. Чтобы поменьше думать о подобном, парень старался отвлечься на другие мысли. Например, пытался вспомнить и повторить ответы к вопросам из последних билетов к следующему экзамену. Тему он знал отлично и был уверен, что сможет без труда ответить на вопросы профессора, но как говорится, повторение – мать учения, и еще раз освежить знания лишним не будет. Так, думая о предстоящем через пару дней экзамене, Чон не сразу обратил внимание, что в гостиной наступила полная тишина, и со стороны Тэхёна не были слышно ни звука. Парень поднял голову и посмотрел на музыканта. Тот сидел, не шевелясь, уставившись на вид за окном. Но при этом он будто не видел, что там: взгляд был очень тревожным и обращенным внутрь, а густые черные брови сведены к переносице. – Тэхён? – осторожно позвал его Чонгук. Мужчина не шелохнулся, только ладонь, покоящаяся на коленке, сжалась в кулак. Чон забеспокоился. Таким Тэхёна он еще не видел. Было ощущение, что еще секунда и он взорвется или случится что-то ужасное и непоправимое – такое напряжение исходило от него. Чонгук отложил альбом с карандашом в сторону и поднялся с дивана. – Не надо, не подходи, – с трудом произнес мужчина и сделал вдох полной грудью. – Что случилось? – несмотря на просьбу, Чонгук сделал несколько шагов в его сторону. – Тэхён? – Уйди, пожалуйста, я устал, мне надо отдохнуть, – зажмурившись он потер виски, а затем попытался встать. Он оперся на фортепиано, но пошатнулся и рукой надавил на клавиши. Раздался неприятный для ушей громкий и высокий звук. Тэхён еще сильнее зажмурился и закрыл уши, шипя сквозь сжатые зубы. Это испугало Чонгука не на шутку. Он в одно мгновение подскочил к мужчине и схватил за плечи, чтобы тот не упал. Ким был бледным и, парень чувствовал, как его мелко трясет. – Тэхён, что с тобой? Голова? Принести таблетки? В последнее время Чонгук обратил внимание, что у мужчины стала болеть голова и ему приходилось пить обезболивающее, чтобы облегчить состояние. Тэхён объяснял это недосыпом и нервным напряжением из-за работы, так как новый заказчик был более требователен, чем режиссер дорамы, и с ним было труднее найти общий язык. – Уйди. Пожалуйста, – раздраженно выдавил мужчина. – Но, хён… – Чонгук не понимал почему он его выгоняет, ведь ему определенно было плохо и нужно было что-то сделать, как-то помочь. – Подожди, я сейчас принесу воды. Он отпустил его и направился в сторону кухни, как вслед снова услышал просьбу Тэхёна уйти и оставить его в покое. В дополнение к сильному беспокойству Чона резко накрыла злость из-за того, что ему не позволяют помочь и не объясняют, что происходит. – Да в чем дело, Тэхён?! – развернулся обратно парень. Музыкант стоял к нему спиной, уперевшись руками на крышку фортепиано. – Ни в чём! Я же сказал тебе уйти! Что тут не понятного?! – Тэхён резко обернулся и швырнул в Чонгука папку с нотными листами, что лежала сверху на инструменте. – Просто уходи! Пожалуйста! – его лицо было искажено от ярости и, возможно, боли: ноздри раздувались, на щеках появился лихорадочный румянец, а нахмуренные брови черной тучей нависли над темными из-за расширенных зрачков глазами. Листы разлетелись в разные стороны перед лицом ошарашенного парня. Через несколько секунд звенящей в комнате тишины он отмер и хотел также в ответ накричать на странно ведущего себя соседа и потребовать все-таки нормальных объяснений, но не смог произнести ни слова. Когда он заглянул в глаза напротив, то увидел в них столько мольбы вперемешку с диким страхом и остатком злости, что потерял весь запал. На мгновение ему показалось, что перед ним стоит совершенно незнакомый человек. Ему захотелось подойти и обнять Тэхёна, успокоить его, но в то же время он чувствовал себя скованно и растерянно. Чон не переносил криков и ругани, даже если они были направлены не на него. В такие моменты ему казалось, что тело парализовало, и ему хотелось только спрятаться где-нибудь в далеком углу или раствориться в воздухе, чтобы никто не мог его найти или заметить. Этот защитный механизм психики выработался очень давно, и Чонгук ничего не мог с этим поделать. И сейчас всё, что он смог – опуститься на ковер и слегка дрожащими руками начать собирать листы. – Не надо, Чонгук, – прошептал чуть спокойнее Тэхён. – Просто оставь меня одного. Парень поднялся и, не смотря больше на соседа и не произнеся ничего на прощание, вышел из квартиры. Как во сне, на еле гнущихся ногах, Чон вернулся домой. Зайдя, он застыл в прихожей и погрузился в мысли о произошедшем. Лишь какое-то время спустя он заметил зажатый в руке нотный лист, который был помят и наполовину порван. Ещё около минуты Чон стоял и смотрел на него, а потом, не разуваясь, прошел в комнату и положил его в папку для рисования. Отдаст как-нибудь потом...