«Коктейль чувств: смешать, но не взбалтывать»

      Несколько минут Агата молча смотрела, как горит особняк, как его тушили, вокруг беготня, тошнотворная суматоха, но девушка не обращала на это ровно никакого внимания.       Всё её внимание было устремлено на пламя. С какой же жадностью оно пожирало её некогда дом, у которого теперь отсутствует хозяйка. Если бы Харрис сказали, что она прямо сейчас сгорит вместе с этим особняком, то она бы ни на сантиметр не отошла, предпочитая исчезнуть, как это некогда красивое здание, которое в считанные минуты превращается в затхлую гарью уродливую груду обломков. Девушка не слышала, как бесчётное количество раз её звали по имени, не замечала, как её саму тормошили за плечи, пытаясь вразумить, как тащили её за руки, пытаясь аккуратно вести с ней диалог, на который она так и не шла.       В этот миг для неё исчезли всё и вся. И она в том числе. Она словно впала в транс, мысленно душевно сгорая в этом адском пламени. И даже, когда она чувствовала боль от попавшего в неё уголька, который своим прытким огненным язычком прорезил дыру на её одежде, оставляя жгучий осадок на коже, она не переставала стоять, словно изваяние.       Спустя несколько десятков минут, когда её голова уже гудела от незаканчивающейся возни и беготни с криками, и особняк, а точнее его оставшиеся обломки были потушены, Агата медленно опустилась на колени, склонив голову к земле. Редкие слёзы быстрым потоком покатились по её щекам, оставляя горький след. Голова пуста, о мыслях с хорошими намерениями не было и речи, а в сердце пустила свои корни ядовитая ненависть, прожигающая своим ядом каждую клеточку тела.       В один миг все голоса вокруг Агаты прекратились, и прорезался лишь один, нагнетающий: "Ты должна убить его, убить!" Вокруг резко сгустился туман, и сначала редкие, а затем с каждым словом приближающиеся голоса громким шёпотом обволакивали сознание девушки, полностью подчиняя его себе, словно марионетку. Ещё секунда, и Агата действительно была готова убить его, но..       Очнуться от этой пелены морока ей помогло нежное прикосновение Рейчел, которая приблизилившись к её лицу, обхватила ладонями её щёки и ласково погладивая их подушечкамм пальцев, заботливо произнесла:       — Милая, я с тобой. Я поддержу тебя. Мы справимся, слышишь? Но нам пора ехать, — взяв девушку за руку, и по-матерински заглянув подруге в глаза, с надеждой спросила, — ты ведь поедешь с нами, Агата?       Харрис смотрела сквозь подругу, но отчётливо слышала её слова и была согласна с ней. Но отчего-то она лишь с особым усилием смогла поднять на неё взгляд, и не успев открыв было рот, всё её тело напряглось от неминуемой ярости, и забыв про всё на свете, она остервенело бросилась на Чарльза, неистово крича:        — Это ты во всём виноват! Это ты всё начал! Это ты всё подстроил! — девушку просто трясло от ядовитой ненависти боли, что пожирали её изнутри с каждой минутой. Она крепко вцепилась в воротник рубашки Чарльза и изо всех трясла его. Сейчас ей было абсолютно всё равно на свои действия, на то, как отреагируют на её поведение, самым главным для неё стала месть..        Увидев это, Сэм и Рейчел подбежали к ним и пытались разнять. Но когда они оттаскивали их друг от друга, то Агата с неприсущей ей остервенелостью вырывалась и вновь бросалась к Чарльзу, вымещая на нём всю свою боль, всю ту ненависть, что уничтожала её вновь и вновь. Она не понимала, откуда взялся этот прилив сил, что вместе с диким выбросом адреналина в кровь, творил с ней происходящее. Она знала только одно - она ненавидела его. Всей своей душой жаждала его смерти больше, чем сама матушка Смерть.       Снова оттаскивая обезумевшую подругу, Сэм пытался достучаться до неё и громко вещал ей:       — Агата, всё будет хорошо! Чарльза посадят! Поверь мне, я знаю, что говорю!       Рейчел решила его поддержать:        — Да, так что, пусть его полиция заберёт!        Но девушка их не слышала. Харрис безумно глядя на своего дядюшку, со всех сил давала ему пощёчины, пинала, била по всем участкам его тела, стараясь отдать своё внимание и мощь удара каждому из них. Она орала на него во всё горло, срывая голос. И уже охрипшим голосом от крика и холода, она продолжала срывать на нём без остатка всю свою боль, что вместе со злостью, колючей обидой превратились в адскую смесь.       — Вот же ты тварь! Ненавижу! Ненавижу тебя! — последние слова девушка чуть ли не прорычала, продолжая нещадно избивать мужчину, который даже не отмахивался, принимая всю её одержимость и осознавая, что это заслужил. Немного погодя, она громко добавила:        — Это из-за тебя она умерла! Это из-за тебя сгорел особняк! И это всё из-за тебя! Сволочь! Я убью тебя!       — Агата..— едва прохрипел мужчина, и откашливая кровь, слабо продолжил, — да, я сделал это. Но Аннет я убивать не хотел! Я же объяснил! — пытался оправдаться он.        — Да ты и меня хотел убить! И не смей произносит имя моей тётушки, падаль! — закричала пуще прежнего девушка, хлёстко ударив мужчину по лицу, оставив пятно бордового цвета, а потом и вовсе стала царапать его лицо не то, что до крови, а до самого мяса.       Ещё никогда она не пребывала в такой ярости, что была способна потратить все свои силы и энергию на..убийство человека. Её рассудок полностью помутился. Она не пребывала в ясности и осознанности, и самым первым это заметил Александр.       — Срочно вызывайте ей врача! — твёрдо распорядился он, вновь хватая Агату, которая как дикий уж, со всей своей ловкостью пыталась вырваться из его железных оков. И к счастью после первой неудачной попытки, вторая не удалась.        Не в силах себя сдерживать, Харрис надрывно кричала:       — Нильсен, не лезь! Не лезь, я сказала! Отпусти меня! Отпусти!       Нильсен незамедлительно ответил:        — Обязательно отпущу, как только ты успокоишься, солнце.       И пока левушка стала вопить о том, что она спокойна, а они все предатели, раз считают её ненормальной, Рейчел успела вызвать новую бригаду специализированной для таких случаев скорой помощи, а Сэмюэль удерживал Чарльза, чтоб тот не сбежал до приезда полиции.       Александр покрепче схватил вырывающуюся Агату, которая чуть ли не билась в агонии, и снова оттащил её от мужчины. Сэм ловко надел Чарльзу наручники.       Александр усмехнулся:        — Малыш Сэми, а может, ей тоже наручники надеть? — он указал на Агату.       Услышав это, девушка злобно выкрикнула:       — Отвали от меня, Нильсен! Отпусти меня! Живо! НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ! — слёзы продолжали непрерывно стекать по её лицу, и не в силах вынести происходящее с ней, девушка стала выть. И снова срывала голос. И снова кричала, повторяя последние слова с ещё большим рвением, ощущая, как её грудная клетка разрывается на части.       На их счастье к ним навстречу бежали врач и Рейчел. Быстро оценив ситуацию и больную, он раскрыл свой чемодан и достав оттуда шприц, быстро набрал нужную ампулу и приблизившись к девушке, велел Александру, чтобы тот держал её крепче, так как нужно было ввести лекарство внутривенно.       Агата вырывалась, оскорбляла их всех, но лекарство ей всё же ввести удалось. Правда держали они её втроём: Алекс как мог удерживал, Рейчел держала руку, а врач запястье.       И пока они проводили эту махинацию, рядом подъехала полиция. Напарники Гудмана посадили Чарльза в машину, а Сэм быстро рассказал о данной ситуации и согласился прийти на допрос.       Спустя несколько минут девушка обмякла на руках парня, чему он удивился и скрывая свою обеспокоенность, строго спросил:       — Какой препарат вы ей вкололи?       — Двойную дозу реланиума, — заметив, что его слова не возымели должный эффект, врач продолжил, — у Агаты, как я смею предположить, функциональное сумеречное расстройство. Причём в довольно агрессивной форме.       Алекс незаметно сглотнул, мысленно прикидывая, сколько времени понадобиться девушке для восстановления. И не успев спросить, Рейчел перебила его:       — И ей теперь нужно ехать в больницу? Или мы сами сможем оказать ей помощь?       — На первое время ей понадобится диагностика. Так что, мы её забираем. И если состояние придёт в норму, то незамедлительно отпустим, — сухо произнёс мужчина и устало потерев переносицу носа, крикнул своему коллеге, чтобы тот выткатывал кушетку из машины.       — Можно мы поедем с вами? — взволнованно спросила Линд, умоляюще глядя на врача. Беспокойство и страх за подругу отдавались тяжестью во всём теле.       — Да. Но в машине хватит места для одного, — устало произнёс мужчина, закрепляя Агату тоненькими ремешками, на случай, если она очнётся в том же состоянии.       Алекс молча уступил подруге, понимая, что пусть лучше Агата увидит её после пробуждения, нежели его. Он всё ещё не был уверен, как Харрис к нему отнесётся. Это его очень терзало.       Машина скорой помощи тронулась. Парни ехали за ней. Хоть они и волновались за девушку, но скрывали это за обсуждениями о их жилье в ближайшем отеле.                                     * * * Прошло несколько недель. В коридоре поликлиники.       После этого приступа девушка наблюдалась у врачей и те отметили, что здесь сказался сильный стресс, а также расшатанная нервная система. Настоятельно рекомендовали соблюдать отдых и покой. Прописали курс лечения специальным лекарством, которое сразу и выдали.       И вот уже стоя у своей палаты, девушка устало вздохнула и присев на скамье, смотрела в пол, пытаясь понять, что делать дальше.       Всё настолько странно, что даже не понимаешь и не осознаешь, как реагировать. Ты вроде не овощ, но и не искришь эмоциями. Скорее, ты просто без эмоциональное существо. Апатия, депрессия, сначала умеренная, а затем нарастающая, как мне сказали врачи. Я замечала это у себя и раньше, но думала, смогу остановится..       Потеря эмоций словно потеря вкуса к жизни. Я даже вкуса еды различить не могу.. Забыла таблицу умножения, память как у рыбки, все мысли, стремления, мечты — полетели в тартарары..будто их и не было..       Обречённо вздохнув от своих мрачных мыслей, девушка прикрывая веки, вдохнула в себя аромат больницы, такой знакомый и такой осточертелый. Она ненавидела клиники. Всей душой.       Ожидая Рейчел, Харрис поняла, как здорово иметь друзей, которые не оставят тебя в такой момент жизни, а придут на помощь. Закрыв лицо руками, темноволосая вновь ощущала в себе звенящую пустоту, будто перекатиполе перекатывалось с места на места в её мрачной пустыне, кой она сейчас видела свою душу, а точнее, её обломки.       Ощутив тепло знакомых рук, Агата устало убрала руки, и даже не удивилась, видя Алекса. Она знала, что тот придёт.       С минуту они молча смотрели друг другу в глаза, где парень пытался прочесть в девушке хоть что-то, но всё было в пелене тяжёлой печали и нескончаемой боли. Как же он хотел разделить с ней это горе.       Снова вернувшись в прежнее положение сидя глядеть в пол, оба молчали. Но Нильсен решил сразу прервать эту паузу:       — Я приехал вместо Рейч, потому что она не смогла. Позже сама объяснит, почему, — кожей ощущая, как нелепо это звучало, он решил перекрыть эти слова вопросом, — как ты?       — Как сам видишь, — безжизненно протянула девушка, не обращая никакого внимания на его лёгкое волнение и маленькую неловкость.       — Тогда поехали. Все документы и рекомендации от врачей по поводу твоего здоровья я собрал. Ты свои вещи, как я вижу, собрала — мельком глянув на спортивную сумку, что лежала подле её ног, продолжил, — задерживаться нет смысла. Пойдём, — с этими словами он поднялся.       — Мне некуда идти, — прошептала девушка, опустив голову к коленям, почувствовав, как сильно она захотела их обнять и исчезнуть, словно призрак.       Осознав наконец-то о чём именно переживает Агата, будучи находясь в расшатанном состоянии, Алекс присел перед ней на корточки, осторожно взял её руки в свои и глядя в её прелестные, но такие печальные и бездонные омуты глаз, прошептал:       — Ты поживёшь у меня. Не волнуйся, это абсолютно безвозмездно, — и на мгновение колеблясь, всё же продолжил,— Твоя тётушка оставила тебе ещё свой фонд и несколько акций. Жить тебе будет на что, если не хватит, я добавлю. Как только тебе станет получше, мы свяжемся с юристами и решим этот вопрос, моя маленькая мисс Харрис, — ласково улыбнулся тот, проведя рукой по её скуле, что тотчас задрожала.       Не веря услышанному, девушка едва слышно прошептала:       — Это..правда? — она не понимала, почему её друзья к ней настолько добры. Почему кто-то добр, а кто-то последняя мразь?..       — Хоть я и искрю иронией с сарказмом, но к таким вещам я отношусь со всей серьёзностью. Думал, ты заметишь, — лукаво вскинул бровями тот. Как же ему хотелось укрыть её от всей тяжести, что её окружает.       — А преступление? Его разве не раскрыли? — тревожно прошептала девушка, оттдирая кожу на большом пальце и закусывая губу. Смотреть на неё без жалости было невозможно.       — Это дело долгое, а сейчас ещё и затяжное. Мы ещё продолжаем искать улики. И когда тебе станет получше, придётся присутвовать на допросе. Твои показания очень важны, Лилла Каттен, — промурчал шатен, пытаясь разрядить обстановку.       — Алекс, но я даже не знаю, что мне делать, чем заниматься..пока я лежала, моим смыслом было лишь ждать вашего прихода, потому что это ваша заслуга, что я здесь. — сглотнув, она неуверенно продолжила, — Я слышала, что тебе говорил врач, и теперь понимаю, что я выжила ещё и благодаря тебе, — на последнем слове она взглянула на Александра и тихо прошептала, как она благодарна за то, что он оплатил её курс лечения. Опустившись к нему также как и он, на колени, она порывисто обняла его и вдруг почувствовала, как из её глаз хлынули слёзы, и поняла, что текут они не из глаз, а из самого сердца, которое наконец-то ощутило долгожданное ощущение покоя.       Рядом с Александром Агата вдруг ощутила безопасность, и твёрдую уверенность в том, что он её не оставит. А в данную минуту он так сильно напомнил ей её друга со времён студенчества, что девушка заплакала сильнее. Перед глазами мелькали моменты, где она искренне смеялась в кругу своих друзей, которых обрела ещё будучи на первом курсе. Какие они проделки только не устраивали, каких нагоняев от взрослых не получали, им всё было нипочём. Это были моменты, где она была счастлива. По-настоящему счастлива.       Даже её пожилая преподавательница по истории мировой культуры говорила ей, что студенческие годы — самые лучшие. Сейчас как никогда Харрис с ней согласилась. Хотя и до этого всегда была согласна, и поддерживала эту точку зрения.       А что сейчас? Неужели она не счастлива? Неужели всё-таки нет?..       И не находя ответ на этот вопрос, девушка отчётливо понимала, что она сейчас не счастлива. Не несчастна, как люди часто говорят, а именно не счастлива. Хотя и друзья есть, и уже благосостояние тоже, но всё не то..       Медленно отстранившись от девушки, шатен достал носовой платок из кармана синего пиджака и стал заботливо вытирать слёзы с лица девушки. Разлипая её прилипшие пряди ко лбу, он дул на них также, как в детстве мать ребёнку дует на рану, пока обрабатывает её перекисью — бережно и с теплотой.       Устремившись пустым взглядом на Александра, Агата прижалась щекой к его щеке и еле слышно прошептала:       — Если и идти куда-то, то только с тобой. Иначе я не пойду.       Ощущая, как его тревога по отношению к ней сошла на нет, он уверенно прошептал в ответ:       — Конечно со мной. И никак иначе.       С этими словами он взял её за руки и неспешно потянул за собой наверх. Оставив короткий, но тёплый поцелуй на её виске, он поднял её сумку и взяв её за руку, двинулся к выходу.       Девушка молча следовала за мужчиной, вверяя себя ему. Почему-то именно в этот переломный момент она почувствовала, что не держит на него зла, да и вообще ни на кого. Но и не чувствует ничего. Пустота заполнила её тело и сердце вместе с разумом. Ей стало абсолютно всё равно на происходящее вокруг, но так или иначе, она была благодарна за то, что в её жизни появился человек, который вот так возьмёт и потащит тебя за руку к свету, пока ты находилась на самом дне.       Будто даже появилась надежда на то, что всё у них получится и она обязательно выкарабкается из того состояния, в котором находиться сейчас..