***
К превеликому удивлению Скарамуччи до города они добираются без происшествий. Наконец-то освободившись от общества журналистки, они могут спокойно пойти дальше. А точнее домой к Лини. Зачем, он так и не понял. Хоть по Куникудзуси и не видно, но он чувствует волнение и одновременно раздражение из-за этого волнения. Всё ещё напрягает ситуация с Фуриной, а также их странные сопровождающие, которые доверия не вызывают, по крайней мере у него точно. Артисты, фокусники, да к тому же выступают в опере, которую так любит госпожа. Приближенные? Избранные? Или же несчастные. Какое слово лучше подобрать. Но как их не назови, сути это не изменит. Да и к тому же странными делами они занимаются, как может судить Скарамучча. Вот на пристани Лини подключил их к ловле какой-то карманницы. Он не понимает в этом смысла. Почему они вообще должны заниматься подобным? Разве в Фонтейне нет специальных людей для этого? И дабы выразить своё негодование, он не стал помогать в ловле и спокойно пропустил воровку. Лини смог только кошелёк урвать. Куникудзуси даже не старался сделать вид, что как-то помогает им. Видимо, это ещё одна причина, почему Лини ведёт себя с ним осторожно, изредка бросая косые взгляды. Впрочем, такое отношение его более чем устраивает. Пока Скарамучча перечисляет в голове тех, кто ему противен, Итэр ведёт очень даже милую беседу с Лини, иногда подключая к разговору и молчаливую Линетт. Поистине он найдет общий язык с любым. И в глубине души Куникудзуси совсем немного завидует ему. Решив отвлечься от накатившей тоски, он начинает осматриваться по сторонам, отвлекаясь от прослушивания диалогов, и, конечно, по классике жанра именно в этот момент участники беседы внезапно вспоминают про его существование. — Дзуши, ты совсем не любишь говорить? — раздается мелодичный голос Лини. Скарамучча внутренне закатывает глаза. — Это является проблемой? — Нет, просто хотел спросить. Как тебе Фонтейн? Впечатляет ли тебя архитектура? — Архитектура? — Куникудзуси с сомнением оглядывает каменные столбы по бокам от себя. Рядом стоявший Итэр, читая в его глазах полное презрение и желание послать всех куда подальше, только вздыхает. Да уж, не того ты выбираешь на светскую беседу. Но, видимо, Лини, как артист, не может смириться с тем фактом, что не смог кому-то понравится. — Признаться, полная безвкусица. Ну, чего и следовало ожидать. —..по моему скромному мнению. И люди, живущие здесь, должно быть сильно страдают клаустрофобией. Поправьте, если я в чём-то не прав. — Ха-ха! Ну ты и шутник, Дзуши, — Лини человек умный, на грубость глаза закрывает. За что Итэр ему безгранично благодарен. Ему вовсе не хочется видеть очередную потасовку из-за одного острого языка. — Признаться, ты не первый, кто так считает. У нас продвинутые технологии и соответствующая архитектура. И местным жителям всё нравится, уверяю тебя. А будет тут не нравится. Как будто у них выбор есть. — Можешь потом поспрашивать местных, если интересно. Ага, делать мне нечего. — Нет, благодарю, я верю тебе. — Ну вот и отлично, — хлопнув в ладоши и улыбаясь, произносит Лини, — а мы, кстати, уже пришли. Вот и наше пристанище. На глаза попадается довольно уютный домик, а на пороге него симпатичный юноша со светлым каре и темной одеждой, похожей на униформу. — Фремине, смотрю, ты уже дома, — обращается Лини к этому пареньку, — а где остальные? Со мной новые друзья, которых я бы хотел представить. Итэр приветливо улыбается, Паймон с интересом разглядывает, а Скарамучча даже в его сторону не посмотрит. — О, они недавно ушли, — голос у юноши спокойный. Как и взгляд, которым он пробегается по новым «друзьям», как Лини наименовал их. — Понятно. Все очень заняты, потому что скоро вернётся «Отец». Я полагаю, тут уж ничего не поделаешь.. Отец? Это прозвище.. Такое знакомое. Скарамучча наконец обращает взгляд на паренька, а потом переводит его на Лини, а следом и на его сестру. Сомнений в том, что это именно тот «Отец», о котором он подумал, не возникает. Куникудзуси за время своего пребывания в фатуи почву разнюхать успел и сейчас встретиться с кем-то из своих бывших коллег, а тем более с ней.. Скарамучча точно не горит желанием, если не сказать иначе. Он точно знает, что она здесь. Интересно посмотреть, как изменился волк в овечьей шкуре. Скарамучча усмехается и тут же ловит на себе взгляд Итэра. Он машет рукой, мол, ничего, и тот продолжает разговор. Надо быть сдержаннее, Путешественник всегда замечает любые изменения в его настроении, пусть иногда и прикидывается слепым. Всю дорогу до мастерской он не показывает эмоций, не вмешивается в увлекательный разговор Паймон и Итэра. Так, что там нужно доставить тамошней хозяйке?.. Почему Фремине её так сторонится? Просто не может говорить с ней? Хм, Скарамучча может это понять. Почему-то у него очень нехорошее предчувствие насчёт этой мастерской, куда они сейчас направляются.. — Итэр, ты куда? — Куникудзуси приходится выйти из своих размышлений, потому что внезапно Путешественник сворачивает в противоположную сторону. — Хочу попробовать новые возможности. Ты же не против? — подмигнув, Итэр, не раздумывая, хватает Скарамуччу за руку и ведёт его в ускоренном темпе по неизвестному маршруту. — Что тебе в голову взбрело? Совсем уже.. — ворча, он незаметно переплетает с ним пальцы.***
Тихий, уставший вздох. Статуя Архонта. Ну конечно. Итэру уже не терпится приложить ладонь к заветному месту и получить желаемое. — Скажи, — Скарамучча с явным скептизмом и неодобрением смотрит на него, — всё действительно так легко? Положил, поклонился и вот тебе сила? А ты не думаешь, что этим насылаешь на себя какие-нибудь проклятья? Какие же вы, люди, безрассудные существа.. — Не знаю, — честно отвечает Путешественник, — первый раз я сделал это в Мондштадте, когда только очнулся в этом мире, а дальше всё произошло как-то само.. Я и сам не понимаю, почему мне дают силу. Ну раз уж дают, так почему бы не взять? — Бесплатный сыр только в мышеловке.. Итэр кидает на него взгляд. Непонятно, услышал он эти слова или нет. Скарамучча не успевает прочесть это в глазах. Видит лишь его спину и то, как засияла статуя, стоит Путешественнику прикоснутся к ней. Куникудзуси инстинктивно настораживается. Он всё ещё недолюбливает Архонтов и все их фокусы.. Иронично, ведь теперь за помощью он сразу тянется к Глазу Бога, который теперь словно неотъемлемая часть его. Забери, и вместе с ней уйдёт нечто очень ценное. То, без чего уже нельзя жить, как раньше. Ему мерзко от этого факта, но он слепо надеется, что сможет сам управлять даром Богов и использовать его лишь в качестве оружия. Когда свет от статуи гаснет, Скарамучча подходит ближе. — Ты цел? Итэр поворачивается к нему с улыбкой на лице. — Всё отлично. Смотри, — он демонстрирует светящиеся голубым элементы одежды, которые только недавно горели зелёным. Скарамучча давно обратил на это внимание, но до сих пор не спрашивал. Вряд-ли сам Итэр знает, почему его одеяние реагирует на силу Архонтов. И это его просто убивает. Куникудзуси никак не может понять, почему Путешественник так спокойно к этому относится? Никогда, никогда не было такого, чтобы статуя кому-то давала свою силу. По крайней мере на его памяти такого точно не происходило. Либо Итэр только прикидывается дурачком, либо.. Он в самом деле дурачок. Впрочем, не ему судить. Он и сам-то. Хах. Скарамучча проглатывает горький смешок. Да уж, на какие извращённые меры шел он, чтобы добиться своих целей.. Вспоминать стыдно. Он хотел заполучить силу. Любыми способами. Неужели он действительно такой.. — Дзуши, ты здесь? — Итэр щелкает перед ним пальцами. — Чего тебе? Светятся они, хорошо. Ты чувствуешь что-нибудь? — Сказитель складывает руки на груди, делая вид, что сейчас сможет сказать что-то умное. На самом деле он не очень-то понимает, как реагировать на всё это. — Ничего особенного. Хм, дай-ка попробую, — он направляет ладонь.. — Эй, — Скарамучча опускает руки, его зрачки сужаются, — не смей. Удар. В последний момент он успевает закрыть лицо шляпой. Куникудзуси приходится переставить ногу, чтобы не потерять опору. Итэр не вкладывал и десятой части своей силы, но его удар ощущается неприятно, даже почти больно. Он осматривает себя, мокрого, со стекающими по ногам каплями. Поднимая голову, Сказитель стреляет взглядом, чётко говорящим «тебе не жить». Паймон прыскает со смеху, но на всякий случай прячется за спину Итэра, чтобы не попасть под горячую руку. Сам Путешественник с лицом, не выражающим даже намёка на раскаяние, начинает извиняться перед ним. — Тебе ещё хватает наглости говорить мне своё «я не хотел»? Свои извинения можешь засунуть себе в.. Они мне не нужны, — глазами, полными отвращения, он смотрит на то, как Итэр с улыбкой услужливо протягивает ему полотенце, взятое из рюкзака. Презрительно фыркнув, Скарамучча выхватывает ткань. — Нам стоит поторопиться, если ты хочешь выслужиться перед этими клоунами. Мастерская не работает круглосуточно, — кинув Итэру в лицо мокрое полотенце, которым он только что вытирал ноги, Скарамучча с гордым видом шагает вперёд. — Они не клоуны, а иллюзионисты. А Фремине вообще водолаз.. — Не имеет значения. Пойдем. — Ладно. Итэр берёт себе на заметку не забыть облить его ещё раз.***
— Эй? Хозяйка на месте? — спрашивает Паймон у пустоты. Скарамучча скучающе стоит позади, незаинтересованный в происходящим. — Не кричи. Что за девушка там? — Итэр кивает головой в сторону. Названная оборачивается и, заметив посетителей, растягивает губы в широкой улыбке. — Привет-привет! — Куникудзуси она не нравится с первых слов, — новые клиенты? Хотите купить что-то готовое или оставить заказ? А может, вы просто зашли со мной поболтать? — слова льются как ручей, так ещё она и жестикулирует активно. Теперь понятно, почему Фремине не хочет лишний раз контактировать с ней. — Э-э.. — даже Паймон теряется на мгновение, — нет, мы доставили материалы. Вот они. Это для.. уф, как же они называются? — А, должно быть речь о Волшебных сумках. Я сразу поняла, у меня уже было несколько подобных заказов. — Мы должны заплатить? — спрашивает Путешественник. — Нет, ничего не нужно, — как же хорошо, — несколько партий было оплачено заранее, — просто прекрасно, — когда клиенты рассказали, для чего будут их использовать, я даже предложила им скидку, — загадочно улыбнувшись, она продолжает, — но они настаивали на выплате полной суммы — чтобы поддержать моё дело.. Хи-хи, похоже у них золотые сердца и полные карманы моры, — побольше бы таких клиентов, и все продавцы будут счастливы. — Ого, так Лини богат? — изумлённо спрашивает консерва. — Я не удивлён, — вставляет Скарамучча. Их разговор протекает спокойно до появления в поле видимости каких-то подозрительных личностей, явно не настроенных на доброжелательность. Самый грозный из них, похоже, главный выходит вперёд и обращается к хозяйке, полностью игнорируя присутствие остальных участников беседы. — Ха, я-то думал, что застану тебя за зарабатыванием моры, а ты вон, оказывается, болтовней занята. В таком случае и со мной обменяться парой слов не будешь против, — Итэр мысленно настораживается. Что-то происходит, и не пора ли в таком случае им по-быстрому ретироваться? Судя по виду Скарамуччи, тот сейчас думает о том же. — Забыла о своих долгах? — Это снова вы? — по ней понятно, что она не очень-то рада этой встрече, — Мы ведь договорились, что я верну долг Торговой ассоциации Кабриера в следующем месяце. Почему вы снова досаждаете мне? Судя по их ответам, они лишь неумелые подлецы, которые многое о себе возомнили и даже не стараются этого скрыть. С такими никаких дел не выйдет. Оценив ситуацию, Итэр готовится к тактическому отступлению, как вдруг.. — Эй, погодите-ка. Может, перед тем как собирать долги с других, рассчитаетесь с собственными? Путешественник буквально ощущает, как в этот момент дёргает стоящего рядом Скарамуччу. Не от страха. Точно нет. Скорее от раздражения. Знакомый голос. Знакомая манера. Знакомая рыжая макушка и веснушчатая смазливая физиономия. Куникудзуси хочет провалиться сквозь землю, исчезнуть. — Дзуши.. Скарамучча кидает на него короткий, непроницаемый взгляд. В нём читается скрытая нервозность. Он точно не ожидал увидеть здесь своего бывшего коллегу. Тем временем довольный Чайлд, который своим появлением довел всех до инфаркта, в особенности ту группу бандитов, спокойно выходит вперёд, к Итэру, игнорируя устремленные взгляды. Скарамучче некуда деваться, он остаётся на месте с гордым видом, не удостаивая ни каплей внимания Одиннадцатого Предвестника, который, Архонт знает, что забыл в Фонтейне. А вот Тарталья наоборот. — Ого, Итэр, Паймон! И не думал встретить вас в Фонтейне! Особенно моего старого, доброго товарища.. — Чайлд улыбается. Фальшиво, очень фальшиво. — Взаимно, Аякс, — Скарамучча кидает на него надменный взгляд. Даже при своём росте он умудряется смотреть на него сверху вниз. Тарталью это очень бесит. Итэр, чувствуя всё усиливающуюся концентрацию напряжения в воздухе, быстро переводит внимание на себя. — Эм.. Чайлд, что ты делаешь здесь, в Фонтейне? — Ах, — голубые глаза цепляются за его, золотые, — если не вдаваться в детали, то я уже здесь давно торчу. И честно говоря, порядком заскучал. Скарамучча громко фыркает. — А что делаешь здесь ты, Итэр? Да и ещё в компании с предателем из Снежной, — с нажимом произносит он. На этот раз Чайлд не пытается скрыть своего отвращения. Все прекрасно знают о его непоколебимой преданности Царице и о том, что он уберёт любого, кто посмеет огорчить её. А Скарамучча.. Мало того, что он всё время докучал своим острым языком, так теперь и вообще является отступником, нарушив все возможные законы и принципы. Этого Тарталья ему никак не сможет простить. Благо, от неудобных вопросов его спасает глава "банды", который тоже порядком заскучал тут стоять и наблюдать за тем, как эти двое натянуто ведут беседу, грозясь зарезать друг друга на месте. Тарталья отмахивается от него, как от надоедливой мухи. Но тот не успокаивается. — Я же сказал.. — Чайлд деланно тяжело вздыхает, — подожди минуту, — кидает он Итэру и разворачивается, обнажая мечи. — Опять показуху устраивает, — закатив глаза, произносит Скарамучча, наблюдая, как Тарталья ловко колошматит неопытных бандитов. — Дзуши.. — во второй раз зовёт Итэр, — если ты хочешь убежать, сейчас самое время. Скарамучча оборачивается через плечо. Смотрит раздражённо и язвительно произносит: — Думаешь, я испугался какого-то сопляка? Фатуи для меня ничего не значат. Если Тарталья желает видеть меня на коленях перед Царицей, то пусть сначала заставит меня. — Хорошо, — Итэр кивает головой. — Но.. — Скарамучча поворачивается к нему. В голове крутится одно, на языке — совсем другое,— если тебе придется объясняться перед своим "товарищем", знай, ты сам нагнал на себя проблемы, решив связаться с врагом. — Ты не враг, — твёрдо произносит Путешественник. Мысли, на мгновение переставшие разрывать черепную коробку, ударяют с новой силой. Скарамучча опускает взгляд, потом снова возвращает. — Только потому что я помогаю тебе? — Это не единственная причина. Я давно перестал считать тебя врагом. Янтарные глаза, кажется, режут его на части, иначе Куникудзуси не может объяснить внезапную вспышку боли, которая прошивает его тело насквозь. — Я.. не понимаю тебя. В ответ на это Итэр лишь мягко улыбается. Только вот их милую беседу прерывает внезапная странность. Чайлд, который уже практически закончил бой, внезапно теряет все свои силы Глаза Бога, его копья, созданные элементарной энергией, пропадают, и ему приходится добивать противника голыми руками. Итэр в недоумении и лёгком испуге смотрит на него. Тарталья же, не имея желания давать Скарамучче очередной повод для насмешек, сглаживает произошедшее невозмутимостью, мол, так и должно быть. — Это всё очень мило, — Чайлд, расправившись с остальными, подходит к ним,— я искренне рад, что коротышка наконец нашёл себе общительного компаньона, — Скарамучча, названный не слишком лестно, стреляет в него гневным взглядом, — но.. У меня есть миссия, — он кидает многозначительный взгляд на Итэра. — Ищешь драки? Ты не меняешься. Всё такой же оболтус, — презрительно выплёвывает Скарамучча. Неосознанно, краем глаза он тоже цепляется за Путешественника. Следит за эмоциями. Выражение его лица лишено чувственности. Оно отражает опустошенность, а в глазах присутствует лёгкая усталость. Мда, его такое развитие событий точно не радует.. И Скарамучча его понимает слишком сильно. И всё же где-то на задворках сознания есть место и беспокойству. Что, если он встанет на сторону Тартальи? Наверняка, этот богатенький рыжий придурок дорог ему куда больше, чем он, бесполезная марионетка, которая только и может что огрызаться да врагов мочить. А Чайлд, не смотря на свою бестолковость и тягу к битвам, всё-таки куда более чувственный и разговаривать с ним, наверняка, куда более приятно, да и потом.. Куникудзуси мысленно даёт себе подзатыльник. Откуда подобным размышлениям взяться в его голове? Когда он стал таким сентиментальным? Почему он будто снова чувствует себя тем ребёнком, которого родная мать отдала на произвол судьбы, совсем не подготовленного и не знающего, как принято вести себя в этом мире. Эти человеческие чувства просто.. Невыносимы. А ведь, кажется, он только начал их принимать. Скарамучча чувствует, как земля начинает медленно уходить из-под ног, стоит только Итэру перевести свой тяжёлый взгляд на Чайлда и начать говорить: — У меня тоже есть миссия, — он деловито складывает руки на груди, — ты, наверняка, слышал о происходящем в Сумеру. Так вот, мне поручили присматривать за ним, — он кивает головой в сторону Куникудзуси, а затем снова поворачивается к Одиннадцатому, с угрозой смотря в глаза, — надеюсь, ты понимаешь, что я тебе его так просто не отдам. Скарамучча, мягко говоря, пребывает в состоянии сильного удивления. С одной стороны вроде и приятно, но с другой.. Он чувствует себя униженным. Неужели Итэр думает, что он не может постоять за себя? Да стоит только ему рукой махнуть, и низший Предвестник тут же пулей вылетит за пределы стен и окажется в своей любимой водичке. Но все слова застревают где-то в глотке. Скарамучча понимает, что не хочет его перебивать. — Ладно, — отмахивается Чайлд. На удивление их обоих он принимает своё поражение слишком быстро, и это не может не вызвать подозрений, — я не буду мешать тебе, мой дорогой товарищ, но и не думай, что я про свою миссию забуду. Но в любом случае сейчас у меня есть более важные дела. — Какие же это? — спрашивает Паймон. — У тебя бывают "важные" дела? — выгибает бровь Скарамучча. — Да, — ничуть не смутившись, отвечает Тарталья, — вы знаете, какая невероятно сильная женщина есть в суде? Я хочу сразиться с ней, — с гордым видом произносит он. Куникудзуси фыркает: — Кто бы сомневался. У тебя кроме сражений есть что-то ещё в голове? — Семья, — не задумываясь, отвечает Тарталья. — Так уж они тебе дороги, раз ты постоянно лезешь на рожон. И на мгновения повисает тишина. Тарталья теряет свою прежнюю безмятежность. Молчит, а потом, откашлявшись, обращается уже к Путешественнику. — Это ещё не всё.. Я хотел бы поделиться с тобой кое-чем, — он кидает взгляд на Скарамуччу, — можем ли мы поговорить наедине? Куникудзуси перестаёт понимать происходящее, когда видит, как Путешественник поворачивает к нему голову, явно намереваясь спросить разрешения. Зачем? — Не надо мне этих любезностей. Пойду осмотрюсь, говорите, — и в самом деле уходит. Тарталья, убедившись, что тот достаточно далеко, открывает рот для следующих слов: — Дружище, ты не перестаешь меня удивлять.. Итэр с усталостью перебивает его. — Надеюсь, ты не ждёшь, что я начну рассказывать тебе всё. — Эх, а так хотелось.. Ну ладно. Знаешь, в последнее время у меня совсем нет настроения. — Да ну. — Да. Я думаю, это может быть связано с тем странным происшествием во время битвы. Ты ведь тоже заметил это? — Итэр кивает, сразу становясь серьезнее. — Я никогда не рассказывал тебе про своё прошлое, так? Думаю, самое время поделиться. Если ты, конечно, хочешь этого.. — Я буду рад помочь, если потребуется. Говори, — твёрдо произносит Итэр, своим видом доказывая искренность слов. — Спасибо, дружище, — улыбнувшись, Чайлд, убрав появившуюся радость, с задумчивостью начинает говорить, — честно говоря, я и сам удивлен своим состоянием. В последнее время во мне будто бушует неведомая, беспокойная сила.. И не знаю, почему, но время от времени я чувствую, что у меня ужасное настроение.. Путешественник мысленно вздыхает, готовясь к долгому монологу. Тарталья и в самому деле рассказывает много, и в задумчивость впадает уже Итэр. Для него становится шоком, когда он видит перед собой его раскрытую ладонь с Глазом Бога. — Я бы хотел, чтобы он некоторое время полежал у тебя. Мало ли что может произойти, а я ещё хочу сразиться с Клориндой.. Я заберу его, как появится свободное время. Консерва фыркает. — Паймон знает, что у тебя на уме! Ты просто хочешь найти предлог для новой встречи. — Что? Почему ты так считаешь? — усмехнувшись, спрашивает Чайлд. Не сказать, что её слова на сто процентов неправда. Итэр только кивает, бережно обернув драгоценность в чистый платок и убрав в рюкзак. Чайлд стоит некоторое время, не решаясь задать вопрос, но потом всё же произносит: — Итэр, почему ты взял его с собой? — выходит резче, чем он хотел. Путешественник на мгновение уходит в размышления, прежде чем ответить: — Чтобы узнать его получше, показав этот мир с разных сторон. — Хмм.. Наверное, это нужно вам обоим, — говорит, кивая каким-то своим мыслям, — мы ещё вернёмся к этой теме, а сейчас мне пора. Желаю удачи вам, друзья. Свяжемся позже. И, развернувшись, уходит. — Наконец-то он смылся, — из-за угла появляется Куникудзуси, — как же долго он треплется.. — Ты всё слышал? — Итэр складывает руки на груди. — Нет, что ты, я только пришел, — не стараясь даже притвориться, отвечает Куникудзуси, — этот оболтус отдал тебе свой Глаз Бога? Если тебе интересно, я знаю одно место, где его можно выгодно обменять на что-то более ценное.. — Дзуши! Я не буду таким заниматься. — Как знаешь. Я просто предложил. Скарамучча отводит взгляд в сторону. Этот Тарталья.. Только его тут не хватало. Он понимает, что сейчас Чайлд, оставшись с одним Глазом Порчи, наиболее уязвим, если только удастся приблизиться к нему и нанести удар.. Тогда надоедливая физиономия наконец покажет свою лучшую сторону, лёжа на асфальте в луже собственной крови, и одной проблемой станет меньше. Останется лишь Арлекино, но Скарамучча уверен, что с ней таких неприятностей не будет. А Чайлд.. Просто он раздражает. Всё в нём: его преданность, поведение, манера речи, слова, действия, даже мысли, которые слишком предсказуемы. Всё это.. Он просто не может понять, как Итэр мог принять его в число своих «товарищей» после всего.. Но, видимо, такова его натура: всячески поддерживать ничтожных и умалишённых бывших врагов. Это только подтверждает тот факт, что он, разбитая кукла, никак не выделяется из общей массы. Это ещё одна причина, чтобы ненавидеть.. — Дзуши, ты слушаешь меня? Сказитель выныривает из размышлений и переводит на Путешественника непроницаемый взгляд. — Очевидно, нет. — Я говорю, почему бы нам не прогуляться по улицам Кур-де-Фонтейна, пока есть время? — Итэр быстро натягивает улыбку, и также быстро эта улыбка исчезает, — о чём ты думаешь? Твои глаза внезапно стали холодными. Куникудзуси дёргается как от пощёчины, а губы машинально сводит в зловещей усмешке. — Думаю, как бы избавиться от тебя и натворить побольше зла, — Скарамучча пытается не подавать виду, что внезапно замолчавший на этих словах Итэр его пугает. — Шучу. А ты поверил? Куникудзуси буквально ощущает, сколько сил приходится вложить Путешественнику в свою безмятежную улыбку на этот раз. — Разумеется, нет. Идём. А то Паймон съест все круассаны без нас.