фальшивки

      у счастливых людей нет прошлого…       …или же они успешно упаковали его в коробку, задвинули на дальнюю полку шкафа, заклеив множеством слоёв скотча и подписав «не открывать!» большими красными буквами.       скарамучча не был счастливым человеком, впрочем, как и несчастливым. скарамучча был фальшивкой, — до каждой клеточки своего тела — натягивая сквозящую всё той же фальшью улыбку на лицо. даже радостин — к которому произошло привыкание, и он перестал работать, — в скором времени был заменён на клубничные жевательные конфеты.       ему приходилось быть фальшивкой. всем приходилось быть фальшивками.       но некоторые находили плюсы те, кто вживались в роль вечных оптимистов.       и главным из них было прошлое, которое успешно размывалось и плыло с каждой принятой дозой радостина, с каждой десятой таблеткой наркотика с разными вкусами.       скарамучча определиться не мог.       он считал, что прошлое нужно помнить. без прошлого нет его самого, но…       когда он лежал ночью в своей кровати, — часами смотря за тем, как тени меняются и искажаются, страдая от давнишней бессонницы и преследующих его кошмаров, — он надеялся, что его прошлое очередной блеф его жизни.       итэр был другим.       он не был радикально позитивным или радикально пессимистом.       итэр был итэром: ходил на работу, напевал под нос песенки, с удовольствием слушал коллег, без яркого желания участвовал в мероприятиях и прочее-прочее-прочее…       итэр казался счастливым человеком.       и скарамучча бы обязательно подумал, что тот, как порядочный гражданин, каждые несколько часов принимает радостин и живёт в своей мечте, а не тяжёлом прошлом, если бы не одно «но».       итэр шёпотом, граничащим с шумом ветра за окном, рассказывал ему истории из своего детства, из его счастливой части, на протяжении всей ночи, смотря точно в чёрные зрачки, сливающиеся с тёмно-фиолетовой радужкой; лежал почти вплотную, массируя шею и макушку; оставлял невесомые поцелуи по всему телу и понимающе молчал, успокаивая ласковыми поглаживаниями.       и скарамучча знал, что у итэра прошлого было предостаточно, что «счастливым человеком» итэр никогда не был, поэтому старался дарить столько тепла и любви, сколько мог. насколько его хватало.       скарамучча проявлял заботу так, как мог, как умел например, приносил кофе в офис, забирал часть работы, давал конфеты, вместо радостина и заплетал тому косы, чтобы меньше грязнились.       скарамучча не был счастливым человеком, но с итэром имел возможность на несколько часов или минут подзабыть прошлое.