Моя милая Коралина

      Коралина сидела на невысоком подоконнике, сплошь укрытом мягкими подушками разных размеров. Слегка склонив голову и удобно устроив её аккурат на боковую часть окна, девушка смотрела через бесцветное стекло на улицу.       Перед глазами её слабо маячили очертания деревянных ставень, выкрашенных в светлый, почти полностью белый оттенок. Такая родная и незаменимая для всех южных регионов Италии вещь. Казалось, даже в двадцать первом веке ставни сохранились почти в каждом доме, прекрасно украшая фасад и спасая жильцов в любое время года.       В жаркие летние дни итальянцы плотно закрывали ставни, оставляя окна домов совершенно открытыми, и проветривали помещения, не боясь, что кто-то может проникнуть в их жилище. Те спасали и от жары, сохраняя даже через свою деревянную поверхность прохладу, и, временами, от проливных дождей, обрушивающихся на отдельные регионы.       В квартире Джульетты, что находилась в стареньком многоэтажном доме, ставни не представляли совершенно ничего особенного — за исключением, разве что, того, что выкрашены они были в тот самый светлый оттенок, неизбежно привлекающий внимание Коралины. Она уже не первую минуту неотрывно смотрела на улицу, различая отдельные фигуры прохожих, словно бы, ожидая кого-то.       Её ноготки то и дело постукивали по открытым частям подоконника, отбивая слабый ритм, напоминающий, отчасти, некую мелодию.       Позади девушки с негромким шумом открылась дверь. Яркий свет ванной комнаты мелькнул всего на секунду, почти сразу же пропадая из поля зрения, превращаясь в тонкую щель, едва виднеющуюся в полумраке коридора. — Ну как там? — негромко подав голос, спросила Коралина, оставаясь на прежнем месте, и лишь слегка бросая взгляд через плечо.       Она слабо прищурилась, вглядываясь в маячащий за гостиной коридор, различая в нём слабый силуэт Джульетты. Девушка подняла голову, услышав тихий голос Панеттоне. В молчании пересекнув комнату, она протянула ей светлую полоску, аккуратно зажатую меж пальцев.       Коралина в лёгком волнении приняла её, опуская взгляд на белëсую поверхность, на фоне которой едва ли не в самом углу вырисовывалась пара тёмных полосок. Девушка прикусила нижнюю губу, взволнованно поднимая взгляд на подсевшую совсем рядом Джульетту. — Значит, ты действительно беременна, — всё таким же тихим голосом проговорила Коралина, — Ты рада? Мне стоит поздравлять тебя?       Амаретти едва слышно выдохнула. Она прикрыла глаза, чувствуя, как солнечные лучи, проникающие в комнату через стекло, касаются её лица, оставляя приятные, но незримые, метки, и слабо улыбнулась. — Конечно, — с нескрываемой радостью в голосе ответила Джульетта, — Это ведь будет ребёнок моего дорогого Фаджано!       Коралина не сдержала ответной улыбки. Она слегка склонила голову, сжимая меж пальцев тонкую полоску теста.       Лицо Амаретти лишь слегка омрачилось, когда она произнесла имя возлюбленного. Ресницы её затрепетали, глядя в пол. — Не волнуйся, — слабо коснувшись её руки, проговорила Коралина. Она подалась вперёд, надеялась заглянуть девушке в глаза. — Мы найдём виновного в его смерти и смерти Сони. Благодаря той информации, которую мы с Джорно смогли выкрасть из казино Серпенте, выйти на его подельников будет проще простого. — Серпенте был опасным человеком, — Джульетта слабо покачала головой, — Даже когда он мёртв, стоит опасаться его людей, его связей… — Всего, что связано с ним, — подытожила Коралина, тяжко вздохнув.       Амаретти приподняла уголки губ, чувствуя себя подавленной, но машинально кивнула. В её вздохе зазвучала тяжесть, окутывавшая комнату мгновенной паузой, словно невидимым покрывалом. — Коралина, послушай… — девушка заговорила чуть тише, но размеренно и неторопливо, — Со всеми этими событиями, которые, будто бы, ложатся одно на другое, наша семья приходит в упадок. Она может попросту развалиться, если не взять всё в свои руки…       Джульетта умолкла на секунду. — Недавно я встретила на улице Габриэлу… О, милая, как она изменилась! Мне показалось, что от прежней Габи — всегда весёлой и сильной — не осталось и следа! — девушка коснулась пальцами своих губ, прикрывая их изящной ладонью, — Знаю, что первые дни на её плечи легло задание по поиску Сони, но сейчас… она, похоже, отчаялась, что её работа вернётся в прежнее русло…       Обе девушки вновь замолчали. Коралина поджала губы, невольно вспоминая охранницу из «Дома Блаженства», и на душе, внезапно, стало тоскливо и гнусно.       «А ведь, когда я была у Сони, она искренне хотела мне помочь освоиться в их заведении…» — промелькнуло на секунду в мыслях Панеттоне. Она зажмурила глаза как можно сильнее, ощутив неприятное чувство, пробившее её с головы до ног. «Приятная была девушка…».       С лестничной клетки через приоткрытую входную дверь раздались шаги. Вместе с громыханием лифта, то и дело мечущегося меж этажами, в квартиру проникли едва слышные голоса тех, в ожидании кого с самого утра находились обе девушки.       Из подъезда всё громче донеслось: — Классный же фильм! Я столько раз уговаривал кого-нибудь из ребят посмотреть его, но Наранча просто отказался, а Фуго заявил, что это отвратительный фильм, недостойный его внимания и смотреть такое он попросту не будет…       Голос Мисты отражался от стен подъезда, поднимаясь к высоким потолкам, и Коралина с самого начала узнала его. Можно было даже не гадать, кого с ним прислал Буччеллати, ведь следом за неизменно громким голосом стрелка послышалось: — Миста, может быть, ты бы уже замолчал? — вторя ему, сухо произнёс Аббаккио, — Трещишь всю дорогу. От тебя уши вянут. — Скорее это больше от твоих же наушников. Поменьше отгораживайся с их помощью от других и уши вянуть не будут. У меня-то, вон, всё в полном порядке, — весело заявил в ответ Гвидо, намеренно дразня своего товарища. — Паршивец… — послышалось в ответ шипящим тоном. Не было сомнений, что Леоне говорил сквозь стиснутые зубы. — А мы точно туда вообще пришли? — Меньше болтать во время дороги надо, тогда и будешь знать.       Бывший полицейский коротко усмехнулся, открывая дверь. Его высокая фигура тут же показалась на пороге. Аббаккио коротко постучал костяшками по дверной раме, оповещая об их прибытии. — Коралина?       Молодой человек перешагнул через порог, проходя в квартиру, и молча кивнул головой, приветствуя обеих девушек. Джульетта сразу же поднялась со своего места, не сводя глаз с прибывших: её взгляд несколько недолгих секунд поочередно сверлил молодых людей, словно бы изучая.       Панеттоне не могла точно сказать, что в этот момент творилось в её голове: возможно, девушка оценивала их как потенциальных недоброжелателей, не доверяя словам Буччеллати до самого конца. Пускай тот и выделил своих людей для помощи Амаретти, однако они всё ещё относились к двум разным территориям Неаполя, разделяемым властью Пассионе. Весь город был для них минным полем, на котором было опасно делать хотя бы один необдуманный шаг, прекрасно понимая, что во всём нём ты не единственный в подчинении у капо.       Хоть все трое собравшихся и являлись членами семьи, но прекрасно понимали одну истину, неизменно присутствующую в любой мафиозной структуре: даже в семье имеют место быть ссоры… — Каков на сегодня наш план? — поинтересовался Леоне.       Коралина едва заметно вскинула одну бровь, вопросительно глядя на него. — Почему ты меня спрашиваешь? — Буччеллати оставил эту миссию на тебя, — Миста прошёл в квартиру, почти сразу же примечая стоящий посреди гостиной диван. Не спрашивая разрешения, он мигом плюхнулся на него, подминая под себя декоративные подушки и слегка потягиваясь, словно бы разминая всё тело. — Так что мы будем слушаться непосредственно тебя.       Гвидо усмехнулся. Его улыбка мигом сошла на нет, когда он поймал на себе строгий взгляд хозяйки квартиры — Джульетта взглянула на него, но ничего не сказала. Однако, этого холодного безмолвного взгляда вполне было достаточно, чтобы парень выдал нервный смешок и сдвинулся к краю дивана, аккуратно разглаживая ладонями подушки. — Я пойду принесу сохранившуюся информацию, — Амаретти негромко вздохнула и мигом сорвалась с места, пропадая в полумраке коридора.       Аббаккио мимолëтным взглядом оглядел квартиру. Обычное безразличие, свойственное бывшему полицейскому почти всегда, вдруг сменилось лёгкой тенью эмоции, проскользнувшей на его лице. Он двинулся по периметру гостиной, медленно шагая вдоль широкой стены, и замер у окна.       Взгляд Леоне внезапно метнулся к нему, опуская по стеклу, за которым всё также маячили ставни, до уложенных по всему подоконнику подушек. Молодой человек едва заметно вскинул брови, заметив тонкую полоску теста на беременность.       Не придавая этому особого значения, он склонил голову, ещё раз взглянув на него. Глаза Аббаккио заметно расширились, когда он заметил, что тест показывал положительный результат. Он мигом схватил полоску руками, держа ту двумя пальцами. — У нас будет ребёнок?       Стоявшая позади него Коралина подняла голову. Взгляд её метнулся к зажатому меж пальцев бывшего полицейского тесту. Казалось, он намеренно повернулся в её сторону, как бы демонстрируя девушке полоску. — Да, — слабо пожав плечами, спокойно ответила Панеттоне.       Рассматривающий потолок Миста внезапно навострил уши. Резко дёрнув запрокинутой головой, он бросил незаметный взгляд в сторону товарищей. По лицу стрелка медленно расплылась ехидная улыбка, говорившая о том, что он готов был найти новую «жертву» своего весьма своеобразного юмора, а, быть может, ещё и провокационных сплетен. — Подожди… Как так может быть? — от её слов, сквозящих спокойствием, Аббаккио на секунду опешил. Взгляд его скользнул по фигуре Коралины, задерживаясь на её животе. — Я думаю… нам следует что-то с этим сделать… — Что ты предлагаешь? — девушка нахмурилась. Она скрестила руки на груди, неосознанно понимая, к чему клонит бывший полицейский. Пожалуй, подобное решение Панеттоне совершенно не одобряла. В большинстве случаев. — Подобным образом нельзя решать что-то такое. — Не думаю, что я готов стать отцом, — скривив губы, вынудил себя едва ли не сквозь зубы произнести Леоне. — Причём здесь ты? — Коралина невольно захлопала глазами, нахмурившись ещё больше. — Ну… — Аббаккио стиснул зубы, отводя взгляд, — Это ведь мой ребёнок? — С чего бы… — Панеттоне оборвала себя на полуслове, внезапно осознавая, о чëм всё это время был их разговор. — Постой, ты решил, что это мой тест?! — А чей же ещё?       Леоне потупил взгляд, стоило ему только уловить, как Миста негромко прыснул от смеха. — Джульетты! — быстро выпалила Коралина, ощущая, как на секунду странно забилось её сердце. — Разве Буччеллати не говорил вам? Она предполагала, что беременна от Санто… — Он не удосужился сообщить нам что-то подобное…       Леоне сжал кулаки, отворачиваясь от девушки, чувствуя, как его лицо медленно сменяет краски: то бледнея, то почти заливаясь ярким пунцовым оттенком. — Что ж, предположение оправдалось. Джульетта ждёт ребёнка от бывшего капо.       Коралина слабо выдохнула, успокаивая свое колотящееся сердце.       Аббаккио мигом прочистил горло, говоря немного хрипло. — А ты уверена, что… — Уверена, — резко оборвала его на полуслове Панеттоне, плотно сжимая свои губы. — С моим циклом всё в порядке. — Но ведь это не всегда значит, что ты не… — Ты так хочешь получить положительный ответ? Пожалуй, на этом нам стоит закончить, Леоне.       Бывший полицейский слегка опешил, не ожидая от девушки столь резкой реакции. Она отвечала хлёстко, почти не заботясь о том, что звучит громче, чем обычно. Громче, чем вообще следовало бы…       В гостиную вернулась Амаретти. Хлопнув по небольшому столику толстой папкой, она водрузила ту на поверхность, привлекая внимание всех присутствующих.       Миста тут же с интересом подался вперёд — ближе к краю дивана — и, склонив голову, взглянул на папку. Файлы внутри неё были скрыты полупрозрачной плёнкой, однако, сквозь неё можно было разглядеть слегка помявшиеся листы.       Все они были выдержками из досье, захваченными из кабинета Серпенте. После обратного превращения из бабочек, созданных с помощью силы стенда Джорно, листы оказались немного подпорчены, но, всё же, сохранили свой прежний вид, как и подробную информацию. — Так-так, это те самые документы прямиком от капо? — Гвидо слабо усмехнулся, поглядывая на бумаги. — Бывшего капо, — вскинув бровь, подметила Джульетта. — Почившего капо, — исправил её стрелок. — Это имеет не столь важное значение, — подойдя ближе к столику, вздохнула Коралина. — Здесь все досье, которые нам удалось достать. — Многие из них принадлежат наркоторговцам, работавшим на Серпенте. Вот только почти у всех отсутствует фото, так что найти их по лицу — та ещё проблема. — Что же тогда нам остаётся?       Миста негромко хмыкнул, покручивая в руке свой пистолет. На секунду тот замер меж его пальцев, оставаясь неподвижным. — Особой проблемы нет. У нас всё ещё имеются имена, с помощью которых можно найти не только фото, но и другую информацию даже в полиции, — проговорила Коралина, перелистывая несколько страниц папки. — Да, чаще всего в полицейских сводках сохраняется вся информация, даже если подозреваемый не был пойман ни разу, — серьёзно добавил Леоне, пробегая глазами по документам, но держась от остальных на расстоянии. — Всё верно… — протянула Джульетта, останавливаясь на одной из страниц папки. — Но у нас есть одна зацепка. У одного из наркоторговцев в досье представлена довольно приметная татуировка. На основе неё и информации о самом подельнике можно легко отыскать нужного нам человека. — О, — Миста оживился, с интересом опуская взгляд на страницу досье, раскрытую Коралиной. — И кто же наша цель? — Джорджо Пани́но. Двадцати трёх лет.       Амаретти отчеканила эти слова, стукнув указательным пальцем по плёнке, скользнувшим по файлам. Она едва заметно переглянулась с Коралиной, без слов отвечая той лёгким кивком. — Искать нам его придётся в Скампии, так что я пойду с Гвидо, — Панеттоне бросила взгляд на стрелка, ожидая его реакции.       Миста слегка пожал плечами. — Слово за тобой. — Отлично, — девушка слабо улыбнулась. — Значит, всё решено. Тогда Аббаккио остаётся здесь с Джульеттой.       С тихим хлопком она закрыла папку, передавая её на хранение Амаретти. Та сразу же приняла её, касаясь худощавыми пальцами руки Панеттоне. — Коралина… — девушка проговорила почти шёпотом. — Перед уходом я хотела сказать тебе одну важную вещь…       Коралина с удивлением приподняла брови, поглядывая на Джульетту. Она едва заметно улыбнулась кончиками губ, бросая мимолётный взгляд в сторону бывшего полицейского. — Скажу тебе кое-что из собственного опыта… Женщины любят жалостью. Им свойственно приласкать или даже полюбить мужчину, к которым они испытывают неумолимое чувство жалости.       Панеттоне сглотнула, чувствуя, как на секунду её сердце вновь бешено забилось, стоило ей проследить за взглядом девушки. — Очень часто женщины добры к другим, потому что мир недобр к женщинам…       Улыбка Джульетты наполнилась лёгкой горечью, проскользнувшей по ней и осевшей на кончиках губ. Она ласково погладила руку Коралины, отпуская её. — Идите. Будьте осторожны в Скампии. Этот район не зря называют самым опасным во в всём Неаполе…