***
1919 год. Можно говорить о том, что твой отец монстр, преследовавший твою семью тысячу лет? Хотя он так не считает. Семья первородных вампиров — Майклсон, веками убегала от своего разъяренного отца-монстра из города в город. И сейчас не исключение. Когда ты находишься дома ничего не подозревая и вдруг забегает твой брат — Хенрик, почти самый младший в семье древних. Это уже становится традицией. Такие резкие появления, не обещают ничего хорошего. — Хенрик, что случилось? — спросил Кол, вальяжно разлегшись на кресле. Он определённо позабыл о проблемах, которые никто ещё не успел решить. — Майкл в городе, — серьёзным тоном ответил младший, рассматривая реакции родственников. Выражение лица всех присутствующих изменилось. Ребекка на секунду показала свой страх, а после вернула хладнокровие и встала рядом с младшим братом. — Найдите Клауса и Каину! — твёрдо произнёс Элайджа. Через секунду все направились на поиски, понимая, что время ограниченно и нужно убраться из города быстрее, чем отец найдет их. Слишком многое они позволили себе. Подобно людям, что свойственно игнорировать то, что буквально рушит твою жизнь и семью. Кто-то считал, что люди слабы, они бегают от своих проблемах, как щенки, загнанные в угол. А кто-то утверждает схожесть с ними. Майклсоны подобно щенкам бегают от своего отца и прячутся по углам, и кустам, чтобы он не тронул их. Страх. Вот, что можно сказать о схожести между людьми и вампирами. Как бы странно не звучало, но иногда это то, что объясняет многие глупые поступки сверхъестественных существ.***
Каина вышла из бара и направилась в сторону темного переулка, пока впереди нее не появился силуэт. Он заставил её на мгновенье остановиться, но поняв, кто перед ней стоит, она спросила, — Элайджа? — вопросительно посмотрела на брата. Ведь, к чему ему приходить к ней в такое время? — Майкл в городе, нужно убираться отсюда, — пояснил своё появление старший и подошёл к сестре. Каина Майклсон, самая младшая в семье, двойняшка Хенрика. Она имела тёмные длинные волосы и карие глаза. Темноволосая девушка, была добрая и миролюбивая. Не смотря на свою сущность, своё предназначение - быть убийцей. Просто так она не могла позволить себе жесткость к невинных людям. Обычно, это не свойственное ей качество. Из-за раннего обращения в вечную, бессмертную жизнь, не все члены семьи воспринимают её, как зрелую и довольно рассудительную вампиршу. Ей приходится мириться с подколами Кола и недооцениваем Клауса. Но даже это не мешает ей быть той, кем она является. — Быстро же тут расползаются слухи, — послышался грубый мужской голос, который заставил их повернуться на сторону звука. — Майкл, — твёрдо произнесла древняя. — Отец, тебе лучше уйти, — ответил старший брат, настраиваясь на негативный разговор. И это верное решение. О чем можно говорить с монстром, который хочет разрушить семью? Он хоть и являлся её частью, но потерял этот титул и возможность, как только перешёл черту. — Я не трону вас, дети мои, — он поднял голову в знак превосходства, — Я пришел, чтобы убить Никлауса и воссоединить нашу семью. — Никлаус и твой ребёнок тоже, — напомнил Элайджа. — Он чудовище! — крикнул отец, — И ты прекрасно знаешь, что он мне не сын! — Не смей называть нас своими детьми, Майкл! Ты не наша семья, проваливай, — грубо крикнула младшая. Ненависть к отцу появилась еще с ранних лет. Она всегда замечала, что он слишком суров по отношению к своим детям… особенно к Никлаусу. Она не могла смотреть на его вечные издёвки и жестокость по отношению к нему. Эта была последняя капля, мужчина на вампирской скорости набросился на свою дочь, но не успел и прикоснуться к ней, как был атакован сыном. Элайджа всегда защищал Каину, хоть и знал, что она в состоянии постоять за себя. Прямо сейчас первородная стояла и искала что-то, что могло выиграть им время. Она схватила лежащую палку на земле и на вампирской скорости воткнула отцу в спину. А затем, оттолкнула его в стену, помогая брату подняться и скрыться на вампирской скорости. Нет, это его не убило, всего лишь выиграло им пару секунд, которые ничем им не помогли. Отец снова появился прямо перед ними. Обычному вампиру это бы навредило на пару минут, может больше. Но… не первородному существу, который веками тренировался и разрабатывал навыки. — Вот уж не ожидал получить кол в спину, от своей любимой младшей дочери, — прищурившись сказал Майкл. — Мне не нужны твои жалкие слова, убирайся с нашего города, — прошипела младшая, выдавая вампирский оскал, — Чего ты ожидаешь? Я больше не твоя маленькая дочка. Но на её слова он лишь достал кол и церемонно показал. Кол из белого дуба. Единственное физическое оружие на Земле, способное навсегда убить Первородного вампира. Он наделен способностью уничтожать их навсегда, стоит лишь только пронзить сердце. — Если бы ты выслушал нас, мы могли бы разойтись мирно, — предложил брат. — У вас есть выбор сражаться со мной или против меня. Другого не дано, — почти перебивая ответил Майкл. — Ты сможешь убить только одного, — напомнила девушка. Ей не стоило говорить это, потому что через секунду… Майкл проткнул сердце Элайджи. — Нет! — закричала темноволосая, а после накинулась на мужчину. Но тот предугадал её действие и через секунду прижал дочь к стене, вонзая свою руку в её сердце, заставляя девушку закричать от боли. — Что ж, каков твой ответ теперь? — ухмыльнулся отец, а после засунул руку ещё глубже, — Ты поможешь мне убить это чудовище или отправишься в след за своим братом? Вампирша медленно перевела взгляд на старшего, лежащего на земле. А после тихо ответила, — Чудовище… здесь только… ты! — сдерживая слезы, с ненавистью посмотрела в глаза мужчины. Как сильно она хотела иметь сейчас власть и просто высказать ему всё, что накопилось у неё за эти века. Накопилось, как у травмированного ребёнка, на чьих глазах отей убил своих же детей, превращая их в самых опасных и сильных существ на планете. Секунда и разъяренный отец свернул ей шею, а после молча направился в другую сторону от лежащих обездвиженных тел. Даже не оборачиваясь и не наблюдая, как младшая обессиленно сваливается на землю. Пару секунд назад он предлагал ей выбрать сторону, принять его сторону. А сейчас, даже не смог посмотреть на родную дочь хотя бы секунду. Что это за отец такой?