Власть над прошлым

Он мог лететь быстрее. Деймон знал это, и знал, что Лейна, как ее мать, тоже были в нетерпении, чтобы ускорится, хотя и по разным причинам, но приходилось соблюдать темп корабля, рассекавшего волны ниже, на котором плыл Корлис. Морской змей, наверняка и сам был весь на нервах. Как же! У него появился первый внук, да еще и от Лейнора, к тому же сразу мальчик, который в будущем станет королем. Деймон не знал почему, но его это очень… раздражало. То, что это на самом деле не совсем раздражение, а скорее взрывоопасная смесь зависти и тоски, он старался не думать. В конце концов, они были там. Морской змей вошел воды Черноводной и направился в порт, а Деймон решил облететь город, чтобы с высоты оглядеть знакомые улицы и здания. Он нахмурился, когда увидел, что часть Драконьего логова, куда направилась Рейнис, была повреждена, и еще больше помрачнел, когда увидел повреждения Красного замка, видные невооруженным глазом. Крыша Твердыни была черной от огня, как и местами стены. Все окна были распахнуты настежь, а во дворах, Западном и Восточном, суетился народ, вытаскивающий пропахшую мебель и поврежденные огнем вещи из королевских покоев. Даже с высоты Деймон ощущал слабый запах гари. В его груди тут же заворочалась вина, которая не давала ему покоя с того мига, как он отказался следовать за Визерисом с Драконьего Камня. Всего пару месяцев прошло, а казалось, что уже целая очень длинная вечность. Вечность, в течение которой он столько всего упустил и разрушил. Его отношения с братом и Рейнирой, пожар и нападение. Появление на свет двоюродного внука. Это так странно. Деймон, наверное, впервые всерьез задумался о том, что не только сын Корлиса стал отцом, а Рейнира родила Визерису какого-то абстрактного внука… В их семье родился еще один настоящий дракон. Не полукровка Хайтауэр, и даже не полукровка Веларион, а именно Таргариен. Деймон ощутил вспышку интереса к ребенку, о котором сначала не особо много думал, а потом если и думал, то не в особо добром ключе, поскольку обычно из этого вытекали мрачные мысли об участи Эйммы, участи его собственной матери, а там и о том, что с Рейнирой могло произойти то же самое. Что Корлис и Визерис бы получили своего мальчика, а он лишился бы Рейниры, которая была слишком яркой, смелой и сильной, чтобы погибнуть на родильном ложе. Ну ничего, скоро он удовлетворит свой интерес. К Красному замку Деймон отправился вместе с Рейнис, а там на Хлебной улице к ним присоединился Корлис и Лейна, которая приземлилась за городом, поскольку для Вхагар элементарно не было места в Драконьем логове. Ехали они в молчании, но вот уже перед воротами это молчание было прервано. — Зрелищно, однако, — впечатлено произнес Деймон, вскинув бровь, когда увидел, что на Навесной башне и вдоль стены висели тела, которыми пировали птицы. Невольно в нем встрепенулась гордость за брата. Визерис никогда не был тем, кто славился жестокостью и твердостью. Даже за последний год, когда он наконец начал вести себя как настоящий дракон, а не тот, кто им только притворялся. Деймон не был уверен, что его брат даже кого-то осудил на казнь за годы своего правления. А тут такое кровавое и впечатляющие зрелище в виде длинного ряда висельников, какое Деймон не видел с тех пор, как покинул Ступени. — Кузен, вижу, был скор на расправу, — тихо произнесла Рейнис, поравнявшись с ним и хмуро смотря на трупы. Деймон не мог понять, то ли та была впечатлена, как и он, то ли недовольная тем, что даже в темных углах таверны больше никто не посмеет усомниться в том давнем решении Великого совета, выбравшего Визериса королем, а не ее. Что вряд ли даже те ярые смельчаки, вроде ее кузена Баратеона посмеет звать ее Королевой, которой никогда не было. — И это правильно, — мрачно сказал Корлис, сжимая поводья своего коня. — Эти дураки вздумали покушаться на жизнь принцессы и нашего с королем внука. Они заслужили свою участь. Рейнис промолчала, опять не понятно одобрительно ли, или нет. Наконец ворота перед ними распахнулись, и они направились во внутренний двор замка, где подобно муравьям сновал народ. Вот только теперь, когда он смотрел на эту суету не с высоты полета, Деймон понял, что брат, несмотря на случившиеся, действительно был намерен провести турнир в честь своего бесценного новорожденного внука. — Добро пожаловать в Красный замок, мой принц, принцесса, леди Лейна, лорд Корлис, — уважительно произнес лорд Лионель, который неожиданно появился перед ними из толпы. — Простите за суету и не подобающие приветствие, но король… — Когда начнется турнир? — резко спросил Деймон, прищурив один глаза и пристально смотря на Десницу Визериса. — Завтра, ваше высочество, — тут же ответил лорд Лионель. — Первый тур начнется в полдень. Если вы хотите участвовать… — Я хочу увидеть своего сына и невестку, — резко прервала всех Рейнис, выступая вперед. — И его светлость, конечно же тоже… Лорд Лионель склонил голову чуть набок. — Прошу за мной, — вежливо сказал он, пропуская перед собой членов королевской семьи, а потом пристроился сбоку и повел их вперед. Деймон решительным шагом следовал за лордом Стронгом, оглядываясь вокруг. В какой-то миг он ощутил на себе пристальный взгляд, и когда их компания ступила под сень ворот, он повернул голову в сторону и увидел, что на одной из лестниц, ведущей на стену, притаилась змея. Ту, которую Деймон не думал, что еще когда-либо увидит в этом замке. Алисента Хайтауэр. Она стояла в тени и совсем не выглядела королевой. На ней не было вычурных и уж тем более зеленых одежд. Не было драгоценностей и короны. Ее юная красота, не потускневшая после двух родов, сейчас поблекла. Ее кожа была бледна, черты лица стали угловатыми, а поджатые губы делали ее старше, чем та была. Сука могла бы сойти за простую служанку, такой у нее была невзрачный вид. Уста Деймона тронула едкая ухмылка, когда он смотрел на нее. На это сломанное и жалкое отродье Отто. А потом он нахмурился. Неожиданно Алисента, столь смело смотрящая на него, скривила губы в презрительной гримасе и вскинула подбородок. Вот тут Деймон понял, что маленькая стерва все же еще не совсем сломалась. Что ее протест все еще жил. Только теперь он имел не зеленый цвет, а черный, как ее одежда, в которую та обрядилась явно в насмешке. Нет, для окружающих это был цвет Таргариенов, но Деймон был не глуп и понимал, что Алисента надела его как в знак траура. Одела в дни, когда праздновали рождение молодого принца, рожденного не ее чреслами. «Ты еще об этом пожалеешь», — пообещал Деймон сам себе, бросив последний ледяной взгляд на опальную королеву, прежде чем продолжить путь к Башне Десницы, где, надо полагать, сейчас обитал его брат и остальные члены королевской семьи. И не понял, что изначальный пристальный взгляд принадлежал отнюдь не Алисенте. Остальной путь был короток, и он сам не заметил, как перед ним оказались двери покоев, которые охраняли четыре королевских гвардейца. Лорд Лионель объявил рыцарям об их прибытие, после чего сир Гаррольд и сир Криспин открыли перед ними двери, из-за которых до них тут же донесся взрыв детского смеха. Неожиданно для себя Деймон ощутил острое желание развернуться и уйти, понимая, что это будет первая его встреча с братом и Рейнирой с тех пор, как он отступил на Драконий камень. А потом одернул себя и твердым шагом вошел внутрь вместе с Лейной, следом за Рейнис и Корлисом, которые весьма торопились, встретится с новым членом семьи. «Эти комнаты были меньше, чем королевские покои», — первым делом отметил Деймон, оглядываясь вокруг, глубоко внутри понимая, что он просто оттягивает тот момент, когда ему придется встретиться взглядом с Визерисом. И впервые за долгое время увидеть воочию Рейниру. Впрочем, едва его ушей вновь коснулся звонкий смех, уже явно не детский и до боли ему знакомый, взгляд Деймона почти непроизвольно был притянут к дивану, где восседало все его семейство, не считая Лейнора, стоявшего за спинкой дивана и державшего на руках старшее отродье Алисенты. Первенец Рейнис наклонялся вперед, чтобы внук Отто мог посмотреть на сверток в руках Визериса, который сиял ярче, чем все очаги Харренхолла, и абсолютно влюбленным взглядом смотрел на своего внука. Деймон нежно закатил глаза. А потом наконец перевел взгляд на Рейниру. Та сидела рядом с Визерисом, держав в руках второе отродье Алисенты, чтобы тому было лучше видно своего нового племянника. В его горле невольно пересохло, потому что его маленький дракончик, кажется, за столь короткий срок стал еще прекраснее. Ее длинные серебряные локоны частично распущены, а частично собраны назад в сложную косу. Ее лицо слегка округлилось из-за беременности, а губы стали полнее, но ее это нисколько не портило. Рейнира сидела, но все же Деймон не мог не заметить, что ее грудь тоже стала объемнее, что опять же ее скорее красило, чем портило. А черное-красное платье только еще больше подчеркивало ее лик. Но больше всего изменились ее глаза. Ее фиалково-голубые очи, в последнее разы такие печальные и неприступные, сейчас сияли неземным светом, подобно редким драгоценностям и были полны любви к ребенку, которого держал Визерис. В глазах Деймона она была самым прекрасным созданием, которое он когда-либо видел. Сама Тессарион бы с ней не могла сравниться. А потом Рейнира вскинула взгляд и ее улыбка, такая нежная и теплая, исчезла. Ее взгляд, пересекшийся с его взглядом, в миг потух и стал уже привычно твердым и даже холодным, а черты лица застыли и стали подобно маске. Маске очень рассерженного, но затаившегося дракона. Деймон почти мог видеть, что с его братом в эту секунду произошли те же самые метаморфозы из-за его визита, и он еще никогда не чувствовал себя столь неуместно в собственном доме. Даже при всех своих прежних выходках и изгнаний.

***

Корлис в последний раз так нервничал, когда принц Эйемон, упокой боги его душу, вызвал его на разговор в ночь перед свадьбой на Рейнис. Честное слово, он думал на миг, что будущий тесть хочет его убить и по-тихому прикопать в богороще Красного замка, куда тот его позвал прогуляться и поговорить по-мужски. Тогда он невольно ощутил себя юнцом, которым давно не был. Его ладони потели, в горле было сухо, а коленки тряслись, как у зеленого юнги, первый раз ступившего на палубу корабля. Вот и сейчас, когда он направлялся в Королевскую гавань, чтобы поприветствовать первого внука, его вновь потряхивало от нервов и возбуждения. Корлис еще никогда не думал, что корабли такие медленные, как сегодня. Но наконец они прибыли в столицу и час встречи был все ближе. Стыдно сказать, но Корлис не столь хотел увидеть сына, которого давно не видел, сколько мальчика, не так давно рожденного ему невесткой. Своего внука. Первенца его первенца, который когда-нибудь станет королем. Займет место, предназначавшиеся его прекрасной Рейнис и тем самым восстановит справедливость, которая ждет своего часа с тех пор, как Великий совет забрал корону его жены. — Ох, а вот и дорогие гости, которых мы так ждали! — радостно воскликнул король Визерис, вырывая Корлиса из размышлений и возвращая в реальный мир. — Ваша светлость, — уважительно сказал он и поклонился, как того требовал правила. Судя по виду кузена его жены, не только он был восторге от пополнения в их семье. Король гордо качал младенца на руках с широкой улыбкой на устах, а молодые родители помогали тете и дяде, которые были едва ли старше чем внук Корлиса, смотреть на своего племянника. Впрочем, он не мог не отметить, как лица короля и его невестки дернулись при виде принца Деймона. Его нового зятя, от которого Корлис даже на четверть не был в таком восторге, как от внука. Нет, Деймон был неплохим воином, грозным противником и он был готов в любой день пойти с ним в бой. Но мужа дочери Корлис желал иного. Кого-то вроде будущего владыки Браавоса или хотя бы того, чей характер не был столь тяжел, и чье настроение не менялось каждую минуту, как погода в море от спокойно штиля до будущего шторма. Корлис не был настолько наивен, чтобы не понимать, что Деймон не будет Лейне верен и не будет ее любить так, как его девочка заслужила. Принц-изгой был слишком непостоянен и ветрен для этого. Но Лейна была такая же, как и ее мать. Если она что-то решила, то сделает именно то, что хочет, а не то, что будет правильно и лучше. И его девочка решила, что хочет быть женой Деймона, как когда-то Рейнис твердо заявила, что выйдет только за него. Корлису было неприятно об этом думать, но он не мог не отметить, что может и сам виноват. Лейна была во многом папиной девочкой и мужа нашла такого же. Морской змей не был идеален, а в юности был едва ли не хуже Деймона, и не очень верен Рейнис, хотя и любил свою принцессу больше, чем кого-либо в этом мире. Впрочем, о последнем Корлис не скажет никогда в жизни, как бы ему порой не хотелось, чтобы ему не пришлось всего пару раз в году навещать Алина и Аддама в Халле. Рейнис его не простит, Лейнор и Лейна возненавидят, а король мог и наказать за неверность дочери из Дома Драконов. Корлис не хотел впасть в немилость, когда трон, отнятый у его семьи, был столь близок, его род как никогда крепок, а будущие сияло такими многообещающими перспективами. — Матушка! Отец! — радостно воскликнул Лейнор, передав принца Эйегона няньке и подойдя к ним. Корлис ухмыльнулся, отмечая, что его сын выглядел по настоящему счастливым от того, что стал отцом. Хотя его лицо было несколько бледновато, а ходил Лейнор слегка припадая на одну ногу, и едва слышно зашипел, когда они обнялись. — Ты в порядке, сынок? — обеспокоено спросил он. — Небольшая травма при нападении, ничего страшного, — отмахнулся Лейнор и с улыбкой обнял мать, а потом и сестру. — Милорд, — тепло произнесла принцесса Рейнира, который присоединилась к ним, так же передав свою сестру нянюшкам, тихо замершим вдоль стены. Девушка явно все еще не восстановилась после таких тяжелых родов и шла медленно, касаясь руками уже пустого живота. Но ее подбородок был гордо вскинут, а спина прямая. Настоящая принцесса из рода Таргариенов, которая сейчас как никогда напомнила Корлиса жену в юности. — Принцесса, — с улыбкой произнес Корлис, оставив едва ощутимый поцелуй на тыльной стороне руки девушки. — Ну что вы, — добродушно произнес король Визерис, встав с дивана и подойдя ближе. — Мы семья и сейчас не время для формальностей. У нас родился внук!.. Корлис незаметно переглянулся с Рейнис, которая явно пыталась не закатить глаза, а потом его супруга многозначительно посмотрела на сверток в руках своего кузена. — Я могу, ваша светлость? — с ухмылкой спросила Рейнис, вытягивая руки вперед. Король Визерис моргнул и с явной неохотой передал ей наконец мальчика, которого они все так ждали. Корлис тут же склонился над плечом жены и с жадностью взглянул на ребенка. Кожа малыша была светлой, как и у всех валирийцев, губки были недовольно поджаты, а крохотные пальчики крепко стискивали шелковые пеленки. Но больше всего всегда внимание Корлиса привлекало две вещи: темный пучок волос на макушке младенца и глаза. Трехцветные и слишком внимательные для дитя глаза. Он был много где и видел много разных людей, но таких очей не видел никогда. Корлис и сам не знал почему, но его очаровал этот взгляд. Он словно в трансе протянул руку вперед, и мальчик тут же крепко хватил его за палец. В столь юном возрасте ребенок еще не мог видеть лиц, но Корлис мог отдать руку на отсечение, что в этот миг мальчик смотрел прямо ему в душу и судил. Строго судил. А потом еле заметно улыбнулся и задергал ножками. Корлис выпустил дыхание, которое и сам не заметил, как задержал, и тоже ему улыбнулся. — Кажется правду говорят, что семя Баратеонов сильно, вот и локоны леди Джоселин нашли свой путь, — дразняще с чуть заметной хрипотцой сказал он и погладил черные вихры. — Да, внук мой?.. — Даерис, Даерис Таргариен, — гордо подсказал ему Лейнор, приобняв жену и сия улыбкой гордого отца. Корлис вскинул бровь. Это было не имя Веларионов. Было немного обидно, что не было взято семейное имя для его первого внука, но, с другой стороны, тот и не будет править Высоким Приливом, как все Веларионы. Он будет восседать на Железном троне, как Таргариен, которым была его жена и его невестка. Вдруг Корлис понял, что Рейнис все еще молчит и покосился на жену. Ее лицо было нестабильным, а взгляд, которым та смотрела на ребенка в своих руках, был очень уж пристальным. Корлис очень любил свою жену, но искренне надеялся, что сейчас она не решит вспомнить о тех своих давних мыслях, что принцесса Рейнира могла родить не от Лейнора только потому, что малыш родился темноволосым. Ну и что? У половины его племянниц были темные волосы! К тому же, они оба видели, как выглядели Лейнор и его молодая жена на следующий день после брачной ночи. — И мои до того, как отец погиб, и моя голова посеребрилась, — наконец заключила Рейнис, нарушив свое молчание, упомянув про то, что никто вокруг нее старался не вспоминать, поскольку смерть принца Эйемона все еще была трагедией для многих людей. — А нос как у бабушки Алисанны. Да, кузен? Она подняла взгляд на короля Визериса, на чьи губах сейчас была несколько натянутая улыбка. Впрочем, она быстро стала вновь такой же искренней и широкой, как и тогда, когда они только вошли. — Верно, кузина, — согласился король и провел рукой по голове зазевавшего мальчика. — Похож. — А вот глаза как нечто из старых сказаний или даже… снов, — вдруг подал голос Деймон, который все это время молчал, и почти незамеченным подкрался к Рейнис с другой стороны, чтобы тоже взглянуть на ребенка. Его новоявленный зять вообще старался быть незаметным, что обычно на него не похоже. Корлис нахмурился, смотря как король и принц-изгой столкнулись в какой-то непонятно молчаливой битве взглядов. Однако он быстро забыл об этом. Рейнис наконец передала Даериса ему и на лице Корлиса расплылась такая широкая ухмылка, что у него даже заболели щеки. Но это неважно. На его руках спал будущий король с кровью Веларионов, кровью Рейнис и кровь принца Эйемона, его внук, для которого он сделает все, чтобы тот занял Железный трон. Имя Морского змея войдет в историю не только как знаменитого мореплавателя, проплывшего от моря от Королевской гавани до самого Асшая, но и как деда короля, чье правление будет долгим и процветающим. Или он не Корлис Веларион.