Как-то раз...

Йоджи проснулся без похмелья, несмотря на все эти «Сексы на пляже», выпитые накануне. Или «Секс на пляжах»? «Секс на пляже», - решил он. Не стоит преувеличивать секс – в конце концов, его никогда не бывает слишком много. То же самое с выпивкой. Просыпаться без похмелья было одним из его особенных талантов – наряду с легендарной способностью находить презервативы где угодно. Если в сети токийских клубов имелся супергерой – то это был Йоджи Кудо. Или нет, скорей, он был их святым покровителем, разбрасывающим контрацептивы, как манну небесную. Йоджи зевнул и сел, протирая глаза и размазывая подводку, оставшуюся со вчерашнего вечера. Надо было умыться перед тем, как лечь спать, но он, похоже, был слишком пьян. По крайней мере, он сумел раздеться и добраться до собственной... комнаты... Или нет. Скорей всего, нет, потому что на самом деле это была Аина комната. И Аина кровать. Он проснулся голым в Аиной постели. Его брюки были сложены и аккуратно перекинуты через спинку стула, так же как и рубашка. Ботинки стояли под стулом. Очки лежали на Аином столе. Он что, занимался этим с Аей? В памяти Йоджи, как раз там, где должен был бы находиться ответ на этот вопрос, зияла большая черная дыра. Сначала он ударился в панику – но, в конце концов, если бы Ая хотел убить его, то уже успел бы, пока Йоджи спал. Разве что он не захотел пачкать простыни кровью. Йоджи схватил одежду и драпанул в свою комнату. Очевидно, лучше всего притвориться, что ничего не было. К счастью, такой талант у него тоже имелся. *** Талант талантом, но Ая чертовски затруднял все попытки сделать вид, будто ничего не случилось. Он был, как обычно, молчаливым, как обычно, раздражительным, как обычно, неприветливым... но разве его джинсы не сидели на талии ниже, чем обычно? И его рубашка определенно была короче, так что когда он наклонялся, Йоджи мог видеть полоску обнаженной кожи между рубашкой и поясом джинсов. А наклонялся он сегодня уж очень часто. Это было невыносимо. Поэтому как раз перед началом обычного наплыва школьниц Йоджи схватил Аю за руку и утащил в подсобку. - Что, черт побери, было вчера ночью? Ая глянул на него, чуть склонив голову набок: - А ты не помнишь? - Если бы я помнил, зачем бы спрашивал? - А если я скажу, что ты ввалился ко мне в комнату в два часа ночи и умолял тебя трахнуть? Йоджи потрясенно уставился на него: - Правда? - Нет. - Ублюдок. Ая пожал плечами: - Если ты не помнишь, то, может, лучше тебе и не знать. - Ты меня не трахнул. Моя задница в порядке. - Может, ты трахнул меня. - Ая! Мать твою, ты можешь просто сказать мне? Ая на секунду задержал на нем взгляд, а потом вышел из подсобки и закрыл за собой дверь. Йоджи пнул ножку стола и выругался. *** Приближался вечер. Наверно следовало пойти куда-нибудь, чтобы А) опять напиться вдрызг и Б) трахнуться. Не с Аей. Йоджи обнаружил, что у него не хватает энтузиазма ни для А, ни для Б. Обрывки воспоминаний о прошлой ночи постепенно возвращались к нему. Он вспомнил, что просил Аю снять с него штаны. Вспомнил, как повис у него на шее, как... банный лист. Или как мартышка на дереве. Или как что-то, что вцепляется в тебя и не отпускает, пока не стукнешь его по голове тяжелым тупым предметом. Он вспомнил, как Ая целовал его. Вспомнил, как он целовал Аю. Еще Йоджи вспомнил, как сказал, что он не гей – что, в общем-то, было правдой. В самом строгом смысле. Не в смысле "я никогда не сплю с парнями" – но все-таки. У него ведь никогда не было отношений с парнями. И ему даже никогда не хотелось. Потому что, вы понимаете, это было бы странно. Правда? Кто-то постучался. - Открыто, - отозвался Йоджи. Ая проскользнул в комнату и закрыл за собой дверь. Потом прислонился к ней, чуть откинувшись назад. На нем были джинсы, которых Йоджи никогда раньше не видел, с потертостями на самых восхитительных местах. Йоджи уставился на него. Ая молчал. Йоджи прочистил горло. - Ну... – сказал он. Прозвучало заметно тверже, чем он опасался. Отлично. На Ае не было рубашки. Совсем. Никакой. Это было просто нечестно. - Как твоя память? – спросил Ая. Своим гребаным глубоким сексуальным голосом. Черт побери, совсем не честно. Йоджи опять прочистил горло, собираясь сказать что-то насчет свежей головы, и, возможно, даже отважиться пригласить Аю на ужин – под чем он, разумеется, подразумевал секс, и, ясное дело, Ая понял бы это... Вместо этого он сказал: - Голый в твоей постели. Хм. Ая слегка улыбался и совершенно не выглядел смертоносным. Воспрянув духом, Йоджи спросил: - Хочешь быть голым в моей? Попытка флирта была худшей за всю историю, но, похоже, это оказалось неважно. Ая расстегнул джинсы. Под джинсами ничего не было. - Хм, - повторил Йоджи. Это ведь не считается пусканием слюней, если они на самом деле не текут по подбородку, правда? Ая подошел ближе, очень близко, так близко, что это заставляло уже искать более точное слово, чем просто «близко». Слово, которое лучше выразило бы его... близость. Только Йоджи не смог придумать такого слова, потому что в это время Ая нежно лизнул мочку его уха. - А что, если я хочу быть голым в тебе? – тихо спросил он. Возможно, это была вторая худшая в истории попытка флирта, и Йоджи промямлил что-то соответствующее. - Это не мешает тебе сношать мою ногу, - отметил Ая. - Ясное дело... - Это «да»? - Ты правда думал, что я скажу «нет»? Ая отодвинулся, чтобы взглянуть на него. - Такая мысль приходила мне в голову. Йоджи положил руки Ае на талию и наклонился поцеловать его, скользя ладонями по ребрам, по спине, поглаживая плечи, держа его так более-чем-близко... К тому времени как он собрался с духом – и с дыханием - чтобы на самом деле сказать «да», Ая уже опрокинул его на кровать, всем телом прижав к матрасу. - Так мы ничего такого не сделали, - сказал Йоджи. – Прошлой ночью. Правда? - Я думал, с этим разобрались. - А что, если бы я и правда ввалился к тебе в комнату и умолял трахнуть меня? Ая вздохнул: - Ты бы вырубился прежде, чем мы зашли дальше поцелуев. Что в действительности и произошло. - А. Спасибо, что повесил мои штаны. Их трудно отгладить, а в химчистке вообще не умеют обращаться с замшей. - Ты это уже говорил. - И они совсем... - Йоджи. - А? - Заткнись уже. Ая положил ладонь ему на затылок и притянул к себе, легко прикоснувшись губами к губам. А потом прижался сильнее и протолкнул свой горячий влажный язык глубоко в его рот. Йоджи закрыл глаза и пробежался руками по Аиной спине до задницы, запустив ладони под джинсы. Кожа там была упругой, гладкой и немного прохладной. Йоджи надавил обеими руками, прижимая Аины бедра к своим, и сам задохнулся, невольно подаваясь навстречу. Он почувствовал Аину улыбку у себя на губах. Услышал свои собственные слова: - Вот так... И: - Да... И: - Можешь... Айя беззвучно рассмеялся: - Могу что? - Трахнуть меня? Ая снова толкнул его бедрами, потерся о ширинку джинсов своим обнаженным членом. Обнаженным и твердым. Боже... - У тебя есть то, что нам нужно? – спросил он. Нужно? Кроме Аиного члена, который, как уже упоминалось, был обнаженным и твердым, что могло им быть... ах, да. Йоджи пошарил под кроватью в поисках презервативов и смазки. Он опять чувствовал себя вдребезги пьяным. Ая Фудзимия (в одном экземпляре) действовал на него так же, как алкоголь (в большом количестве). Наконец справившись с задачей, он вытащил и смазку, и презервативы. Они светились в темноте, но Йоджи не позволил бы Ае выключить свет. Возможно, в следующий раз. Ая глянул на них, приподняв бровь, но обошелся без комментариев. Вместо этого он сказал: - Снимай штаны. Йоджи понял, что это Аина версия романтических отношений. Он снял штаны. - На четвереньки. Йоджи занял требуемое положение. Он решил, что это будет грубо. Прекрасно. Грубость он выдержит. Чего он не мог выдержать – так это легких поцелуев в спину, успокаивающей руки на боку, Аиных тихих уговоров и подбадриваний, медленного, осторожного давления скользких пальцев внутри себя, расслабляющих, заставляющих двигаться вперед и назад, спрятав лицо в скрещенных руках. Это не должно было быть так хорошо. Когда Ая наконец заменил пальцы членом, войдя одним плавным движением, Йоджи застонал в простыни. Ая раскачивал его, придерживая за бедра. У него оказалось явно больше опыта, чем можно было подумать, потому что вставлял он как раз под нужным углом, и, боже, это было просто... хорошо. Аино дыхание, и Аины короткие ногти, слегка царапающие кожу. Лучше чем хорошо. Йоджи вцепился руками во влажные от пота простыни, липнущие к груди и ногам. Хотелось двигаться сильнее, навстречу Аиным легким толчкам, хотелось подрочить, но он знал, что, если начнет, то сразу же кончит. Он не хотел, чтобы это кончилось так быстро. Ая целовал его спину, прослеживая языком и губами линию позвоночника, нежно покусывая. Йоджи стонал. Ая взял в руку его член, теперь врываясь в Йоджи сильно, придерживая его другой рукой. Йоджи сбился со счета после трех толчков, а потом кончил, сильно закусив губу, но все равно громче, чем намеревался. Ая кончил через несколько секунд, совершенно беззвучно, но Йоджи чувствовал, как его трясло, и как тяжело он дышал, и как вдруг напрягся всем телом. Он так и не расслабился, даже когда Йоджи на подгибающихся коленях выскользнул из-под него и рухнул пластом, пытаясь отдышаться. - Ого, - сказал Йоджи. Не самый крутой комментарий из тех, на которые он был способен, но после прошлой ночи пытаться продемонстрировать Ае свою крутость в чем бы то ни было казалось гиблым делом. Ая тихонько хмыкнул и отодвинулся, потянувшись за салфетками. Он вытерся, не глядя на Йоджи. Это оказалось внятным предупреждением. Когда он попытался встать и уйти, Йоджи был готов. Он схватил Аю за руку и потянул назад; перекатился и прижал к кровати, встречая его свирепый взгляд. Правда, теперь было не так уж страшно. Йоджи наклонился и поцеловал Аю в нос, и тогда свирепый взгляд исчез окончательно. - Знаешь, не обязательно убегать. - Зачем мне оставаться? Внезапно у Йоджи нашлось слишком много ответов на этот вопрос, и все они выстроились в голове, ожидая своей очереди быть озвученными. Но он подозревал, что Ая не примет ни одного из них. Во всяком случае, пока. Вместо этого он сказал: - Потому что, если немного подождешь, можно будет повторить. Ая остался. Даже снял джинсы. И вскоре комнату освещало только слабое мерцание латекса.