Светодиоды

Обольстительная улыбка, черное кружевное и белое постельное, недостаточно мятое для пятничного вечера. Не откупоренная бутылка полусухого, замершая в ожидании знакомой до сладкой пульсации гостьи. Диодное кольцо, темно-рыжие пряди (оттенки съедает тьма). Соня скидывает с себя лифчик, проходится по телу самыми кончиками пальцев и хочет… отчаянных поцелуев на своей шее, заламывания рук, обвитых ползучим плющом грубостей и легкой земляничной сладости любимого парфюма. От жара кружит голову и тянет в пропасть — в самое пекло разврата по Данте… «Черт, что ты творишь?» — Хочу тебя, — слетает с ее губ, так тихо, что слова почти не разобрать. «Сонь, я в маршрутке, ты же знаешь», — восторг под налетом приличий. Хищным взглядом скользя по идеальному телу Сомусевой, Алина не отрывается от дисплея ни на миг. — Мне похуй, Олешева. Трахни меня онлайн. «Боюсь, до такого технологии еще не дошли». — Как жаль, тогда придется действовать самой… — рука Сони плавно опускается к темным стрингам. Объятая нарастающим желанием, девушка предвкушает скорое избавление от материи. Она негромко стонет, чуть надавливая на клитор, и снова поднимает взгляд на камеру. Образ практически дымящейся от возбуждения Алины приводит ее в восторг. И Соня продолжает свое мини представление: опять стремится к наготе, отчаянно цепляясь за неяркий красный, в котором утопает комната. Олешева еще раз мысленно благодарит себя за пунктуальность и предусмотрительность — забитое на заднем ряду место даже подходит для таких созвонов. Плюс опоздавший на маршрутку незнакомец — соседнее кресло пустует. И Сомусева вся ее, без одежды, стыда и необходимости делить занимательную картинку с другими пассажирами (эстетика маршруток). А Соня в это время уже уверенно движется навстречу оргазму, грубо трахая себя пальцами. За этим так пиздато наблюдать, что Олешева хочет большего. «Давай двойное, сладкая». Звук пришедшего оповещения буквально вырывает Сомусеву из блаженства. Она читает сообщение и ухмыляется, ведь понимает все желания Алины. Три глубоких медленных толчка как компенсация скорой нехватки поступательных движений, той неприятной пустоты, из-за которой Соня почти что скулит, когда выскальзывает из себя. Сомусева тянется за лубрикантом, меняет положение и выгибается, открывая Алине превосходный вид на блестящие из-за обилия смазки дырочки. «Господи, Соня… Я взорвусь прямо в блядской маршрутке». Сомусева переключается на анал. Щедро использует смазку. Сперва входит только одним пальцем, а позже — уже двумя. Активно двигает рукой. Выскальзывает. Рваное дыхание, все мысли об Алине по ту сторону экрана. Огненные залпы выпивают легкие, как сраный Б-52. Девушка использует флакончик повторно, для того, чтобы увлажнить фаллоимитатор, который уже в следующую секунду упирается в ее чуть растянутое колечко мышц. Соня аккуратно надавливает на игрушку и входит в себя где-то наполовину. А после начинает боязливо двигать рукой, нащупав подходящий темп. Алина течет, как сука. До Питера остается час. Когда игрушка начинает двигаться в Сомусевой более свободно, девушка меняет положение и входит двумя пальцами в вагину, умножая удовольствие. Стонет. Кончает в жадном свете диодного и в похотливом взгляде светло-голубых. До Питера чуть меньше часа. А значит, совсем скоро Соня будет отвечать за свои выходки, отчаянно и долго, стоит только Олешевой добраться до двери, за которой неяркий красный, черное кружевное и запачканное смазкой белое.