Мона, ты прекрасна

 — Сегодня ты выглядишь лучше всех, Мона Мегистус!   Мона открыла комодик и достала сетчатые чёрные колготки, аккуратно расправила их и приземлилась на мягкую кровать, чтобы потом согнуть ножку и натянуть на себя это великолепие.   — О, госпожа Мона, крупная сетка прекрасно смотрится на Вас! — хихикнула девушка, рассматривая свои милые коленки в отражении зеркала.   Мона всегда по-странному надевала колготки, и этот раз не исключение: поддавшись чуть назад, она, балансируя, согнула вторую ногу и быстренько обтянула её, а дальше, вставая на пол, всё делала обыкновенно: подтягивала, аккуратно расправляя и кое-где прикладывала небольшое усилие, чтобы, наконец, дотянуть колготки до талии.   — Ох, дорогая Мона, Вы ослепительны! — она улыбнулась и подмигнула девушке в отражении. — Вы поистине выглядите прекрасно...   Всё великолепие Моны сейчас сконцентрировалось в одежде, или, скорее, в её отсутствии: восхитительный комплект чёрного белья, невероятно удобного, чёрные сетчатые колготки. Пушистые синие волосы контрастировали с её бледно-молочной кожей, рассыпаясь по лицу и по плечам.   Мона встала с кровати, открыла дверцу шкафа и достала оттуда черную облегающую водолазку, прикидывая, как будет смотреться в ней.   — Ослепительно, великолепно, поразительно! — глаза девушки в отражении сияли решительностью и довольством.   Улыбнувшись, она быстренько надела её и в конце пригладила несуществующие складки на боках обеими руками.   — Мона, Ваша талия безупречна!   Надев поверх водолазки объемную черную футболку с насыщенным синим принтом и черную теннисную юбку с поясом и цепочкой, Мона снова взглянула на себя в зеркало после долгого «перерыва».   В этот раз она молча кивнула самой себе и улыбнулась лишь краешками губ. Закрыв дверцу шкафа и комодик, Мона села на кровать, где уже лежала расческа. Обычно она только расчесывается и оставляет волосы без прически или укладки, но сегодня она использует щётку, чтобы расчесать и карандаш для рисования, чтобы сделать пробор и поделить на две части.   Пару минут усталости в руках, нервных вздохов, ойков боли, и Моне удалось сделать два миленьких низких хвостика.   — Госпожа Мона, Вы заслуживаете оваций! Особенно за это!   Она потянулась к большой «ведьмовской» остроконечной шляпе и надела, немного поправляя перед зеркалом.   — Вам только позавидовать, Госпожа Мона, — она покрутилась, тщательно осматривая свой образ и, довольная результатом, послала самой себе воздушный поцелуй.   Выбежав из своей комнаты к входной двери, она прыгнула в высокие чёрные кеды, быстренько управилась со шнурками и вышла за дверь.   А через пару минут вернулась с грустными глазами, прошлась до своей комнаты прямо в обуви, не снимая, и её глаза снова засияли, когда на столе Мона обнаружила сумку на пояс, про которую совсем забыла.   Мона, ты прекрасна.