Письма пахнут снегом

Маленький домик Тигнари, прячущийся в ветвях дерева в границах поселения лесного патруля, — настоящий склад самых разных вещей. Терпкий запах засушенных цветов, грибные срезы, заботливо укрытые стеклом, готовые лекарства на полках, выписанные из Академии книги на всех горизонтальных поверхностях, торопливые записи самого Тигнари, которыми покрыт весь стол. Лесным стражам позволяется приходить без спроса и брать всё необходимое, если после этого составить отчёт и уведомить хозяина, но… есть одна вещь, которую трогать не разрешено никому. Простая записная книжка, пухлая от количества вложенных закладок и исчёрканных листов, время от времени пропадает со своего места в углу стола — её Тигнари вместе с обязательной пачкой писем от Коллеи лично направляет с торговцами в Мондштадт. Если рядовой лесной патрульный вздумает заглянуть внутрь, его ждёт разочарование: все записи тщательно зашифрованы в полнейшую бессмыслицу почерком, меняющимся от страницы к странице. Наверное, дальше этот несчастный покачает головой, закроет дневник и поставит его на место — в его же интересах сделать так, чтобы Тигнари никогда не узнал о секундном любопытстве — и уйдёт ломать голову над тем, что за исследования необходимо шифровать от глаз собственных подчинённых. И никто и никогда не объяснит этому патрульному, что это не совсем исследования — скорее… личная переписка. И расшифровать её могут только два человека во всём Тейвате, которым в определённый момент просто показалось забавным общаться именно таким образом. Но если кто-то ещё по счастливому совпадению завладеет ключом от шифра и задастся целью сесть и разобрать каждый символ в записной книжке… что ж, вероятно, даже так он ничего не поймёт, настолько у записей обрывочен и неконкретен характер. Но мы — мы с вами можем попробовать.

//

(Самая ранняя запись, сделанная на первой странице, определённо оставлена Тигнари — каждый лесной страж, хотя бы раз открывавший журнал патрулирования, тут же узнает его торопливый почерк, которым заметки чёркаются прямо на ходу. К письму прилагается засушенный лист дерева кармафалы, строки аккуратно огибают его контуры) 26 мая В последнем письме ты упомянул, что вести совместные исследования будет намного проще, если держать их в одном месте, а не собирать по клочкам. Что ж, учитывая, что часть моих выкладок уже хранится где-то в штабе Ордо Фавониус (или где ты держишь свои письма. Письма Коллеи пахнут цветами и немного вином, а твои — мятой и снегом, как будто из Мондштадта до сих пор не ушли штормовые ветра)… словом, идея стоящая, можно попробовать. Даже если эта записная книжка попадётся в руки не тем людям, удачи им разгадать шифр. Использовать для этого кодировки из руинных механизмов — до сих пор очень интересно, почему такой гений ещё не появился на пороге Академии, чтобы утереть нос парочке мудрецов. Но я немного отвлёкся. Прошу прощения, день выдался тяжёлый. Целая группа искателей приключений снова отказала себе в удовольствии научиться читать, проигнорировала все таблички патрульных и забрела в зону Увядания. Плечо до сих пор болит от того, с какой силой один из них меня оттолкнул — надо полагать, это вместо благодарности, в следующий раз я и пальцем не пошевелю. Органические останки служат неплохим удобрением, а земля в лесу Авидья с каждым днём всё хуже… Что касается того, о чём ты спрашивал меня в прошлый раз — да, я нашёл кое-что любопытное. Отправлю с дневником лист кармафалы, дерево росло прямо в сердце последней найденной зоны Увядания. Не знаю, какие остаточные следы ты сможешь на нём обнаружить и сможешь ли: алхимия лежит за пределами моей компетенции, и ты прекрасно знаешь, что по этому поводу думают мудрецы в даршане Амурта. Но если она поможет установить причину, по которой лес заражается с пугающей интенсивностью, я возьму свои слова назад. Да, те обидные из моего первого письма тоже. Скажи, если понадобится что-то ещё. Последние недели мы усиливаем патрули, экстренные вылазки приходится совершать всё чаще, про ночёвки в лесу и вовсе говорить не стоит. Если твой ответ придёт, когда я буду в отлучке, у нас всегда есть дежурные на подхвате. Я уже уведомил подчинённых, что дело не терпит отлагательств, так что они знают, что делать. P.S. Просьба необычная, но… (многоточие смазано жирной кляксой, будто поднятое в задумчивости перо долго висело над страницей) буду благодарен, если вышлешь ещё немного масла для хвоста. Я упоминал его в шутку, но во влажных тропиках невероятно спасает. (Следующая запись оставлена мелким, аккуратным почерком с тщательно выведенными символами. Вслед за письмом на развороте страницы изображено несколько концентрических схем и формул непонятного назначения) 4 июня И правда, записная книжка — изящное решение. Я только надеюсь, что мы найдём решение проблемы до того, как в ней закончатся страницы… Повезло, что посыльный из города застал меня до того, как я отправился в экспедицию. Обычно в горах меня никто не беспокоит, откуда-то по тавернам поползли слухи, что мои эксперименты провоцируют лавины и появляться за пределами безопасной зоны для искателей приключений становится опасно… Ума не приложу, кто и зачем так делает, но главное, что письмо дошло вовремя. Я осмотрел лист, но боюсь разочаровать — конкретно для меня он не представляет интереса. Если на деревья и влияет распространение Увядания, оно либо скапливается в корнях, либо исчезает со временем, и мне даже со всем моим оборудованием никак не проверить эту гипотезу. Я попробовал вернуть лист к его первым стадиям жизненного цикла, но добился только того, что он пустил второй росток. Оставлю его себе, понаблюдаю в тепличных условиях — интересно, что получится. Чем больше мы бьёмся над догадками на таком расстоянии, тем больше мне кажется рациональным посетить зоны Увядания самостоятельно. Если бы не дела в Ордо Фавониус, я сумел бы добиться разрешения на экспедицию в Сумеру, но пока не выдаётся возможности — а жаль, хотелось бы наконец увидеться лично. Заранее обещаю прочесть все таблички и ознакомиться со справочником ядовитых грибов, в основном потому что из меня в случае трагической смерти хорошего удобрения не выйдет. Слишком много кальция. Теперь к делу. Между некоторыми событиями, которые ты описывал в начале весны, и аномалиями артерий земли в регионах Мондштадта может быть связь. Я не совсем уверен, гипотеза ещё рабочая, но ты можешь взглянуть на паттерн — я оставлю формулы и могу кратко изложить принцип забора элементальной энергии, надеюсь, этого хватит, чтобы у тебя вышло провести аналогичные расчёты на месте. Дай знать о результате, хочу убедиться, что мысль идёт в правильном направлении. Если всё дело действительно в артериях… впрочем, оставлю это для другого письма. Пока что рано о чём-то говорить. Мне также могут понадобиться образцы корней и прочей растительности — грибных спор, к примеру (и желательно не тех, которые вызывают галлюцинации, ты же помнишь про инцидент в штабе? Капитан Кэйа до сих пор винит меня в своём вынужденном отпуске, хотя он первый полез читать мою почту). Будет прекрасно, если удастся собрать образцы со здоровых участков леса и тех, которые долго существовали в эпицентре зоны Увядания, чем дольше, тем лучше. P.S. Я вышлю ещё одну порцию, без проблем, но твой расход… можно ещё раз, какого размера твой хвост? Не проще ли будет поделиться рецептом? (На следующем листе символы скачут неровно и рассыпаются по страницам, словно писали второпях, держа дневник на весу) 11 июня Да! Получилось! Если идти по твоим расчётам, результаты полностью совпадают, я приложу все параметры и вычисления, посмотришь сам. Есть погрешность, но она в пределах рассчитанной нормы, это уже стоит считать первым успехом. Думаю, можно однозначно заявить, что источник болезни всё ещё лежит в корнях Ирминсуля, но причина, по которой эта болезнь распространяется так быстро… (перо оставляет длинный росчерк на странице, дальше записи идут ровнее: кажется, нашлась пригодная поверхность для письма) Но есть кое-что, что не даёт мне покоя. Артерии земли и Ирминсуль — прерогатива Академии, я обязан доложить об этом исследовании наставнику, чтобы хоть как-то поспособствовать поиску лекарства — если, конечно, оно существует. Беда в том, что использование твоих расчётов… буду честен, это не та сфера ботаники, изучение которой даже мудрецы из Спантамад считают уместной. Это и не ботаника в чистом виде. Я рискую навлечь проблемы на весь лесной патруль, и пока мне не приходит в голову ничего о том, как это лучше подать. Об этом ещё стоит подумать… Что до образцов — да, постараюсь что-нибудь найти, но не гарантирую необходимое качество. Обещаю обойтись без галлюциногенных грибов, но на случай, если кто-то ещё решит заглянуть в твою почту, у меня на примете есть пара растений с эффектом потяжелее. Коллеи, к слову, когда я расспрашивал её о капитане Кэйе, ушла от темы и едва не обиделась — как я понимаю, его никто не любит? Если бы ты присутствовал лично, это решило бы половину наших проблем, но я не могу об этом просить. Всё, что происходит с лесом, — моя забота, прибегать к твоей помощи уже как-то достаточно… унизительно? Не знаю. Я чувствую себя ответственным за происходящее, но когда моих знаний недостаёт — это как упасть в ловушку для диких животных и злиться на себя за то, что так глупо попался. Так. Прежде чем я забуду о том, что это не личный дневник, а журнал для исследований, за которые меня с чистой совестью выгонят из лесного патруля… (буквы под пером выведены без нажима и дрожат, как будто пишущий посмеивается себе под нос) стоит переписать формулы ещё раз. Взгляни на итоговые значения, а я, пока это письмо будет идти, обдумаю, как подать информацию Академии. Может, удастся направить сюда учёных и мы обойдёмся без стороннего вмешательства… P.S. Чёрт с тобой, давай рецепт. Надеюсь, в составе нет никакого вина из одуванчиков или экстракта из корня сесилии — в таком климате я немного ограничен в выборе ингредиентов. Вчера наш отряд попал под грозу, и эти их взгляды на мой хвост… кажется, его мокрый вид их веселит. Посмотрел бы я на них в холодную погоду, шутники чёртовы. (Следующие строки дописаны чернилами другого цвета и явно много позже основного письма) P.P.S. Если тебя это не обременит, не мог бы ты узнать, как дела у Эмбер? Она давно не отвечала на письма, а Коллеи день ото дня становится всё хуже. Она была бы рада услышать старого друга — кого-то, кто, очевидно, не любитель совать нос в чужую почту. (Ответное письмо испещрено кляксами и чернильными росчерками, буквы выведены без нажима: писавшему явно тяжело давалось подбирать слова) 29 июня Прошу прощения, что задержался с ответом, оказывается, даже в Гильдии не так много желающих доставлять письма на Драконий хребет. Тебе бы здесь не понравилось: снег идёт не переставая, ветер спускается холодный, а о том, с какими сложностями сопряжено хранение живых образцов растений, и говорить нечего. Зато отсутствие людей — идеальное обстоятельство для экспериментов без лишнего риска. В первую очередь — не говори глупостей. Мы с самого начала договорились, что это не просьба о помощи, а взаимовыгодное сотрудничество, и мне только в радость оказывать поддержку в такого рода исследованиях. К слову, я взял из библиотеки выписки некоторых твоих научных работ — тоже не совсем моя сфера, но каким языком они написаны… Обладай я полномочиями и средствами выдавать гранты, я бы с удовольствием посмотрел на результаты тех исследований о применении ядовитых растений в лекарственных целях. Мне кажется, у этой работы богатый потенциал, но я всего лишь алхимик при рыцарском штабе, я ничего не смыслю в ботанике. Поэтому вдвойне удачно, что мы смогли познакомиться. Что касается твоих результатов — да, у нас определённо намечается прогресс, я рад, что мои формулы чем-то помогли. Но мне по-прежнему недостаёт образцов, чтобы подтвердить гипотезу. Давай поступим так: на следующей неделе я вернусь в Мондштадт и попытаюсь убедить действующего магистра выдать разрешение на поездку в Сумеру. Моё личное присутствие избавит тебя от необходимости придумывать оправдания для Академии, а сам я наконец-то смогу взглянуть и на лес Авидья, и на зоны Увядания. Мне понятна их природа, но то, с чем ты пришёл ко мне… словом, не думай, что это (перо жёстко вдавливает слово в бумагу) унижение. Здесь есть и мой собственный интерес — не только научный, если можно так выразиться. Не знаю, как сейчас дела у Эмбер, мы давно не виделись. Я мог бы попытаться взять её с собой, но… даже шанс того, что командировку одобрят мне, не слишком велик. Возможно, со мной отправится Кли, если не будет наказана — Коллеи с ней не знакома, но я уверен, что они подружатся. Правда, в таком случае тебе придётся оказать мне услугу и как следует напугать её последствиями рыбалки с помощью бомб в лесных реках. До моего приезда хочу попросить ещё об одном одолжении — не обращайся в Академию и не делись ни с кем результатами, даже с собственными патрульными. При встрече мы сможем обсудить всё без лишних ушей. Не знаю, как надолго затянется получение разрешения, так что вот какие замеры можно произвести в нынешних условиях… (Оставшаяся часть страницы исписана формулами, алхимическими символами и схемами преобразования с подробными зарисовками некоторых растений. В самом конце появляются первые цифры — но, кажется, с алхимией это не имеет ничего общего. Больше походит на рецепт) (Несколько следующих страниц вырваны — грубо и наспех, будто в мимолётной досаде. Страница, на которой наконец появляется ответное письмо, хранит на себе глубокие отпечатки пера от предыдущей попытки; строки нацарапаны криво, чувствуется сквозящее раздражение) 5 июля Если ты отправишься выбивать разрешение на поездку только ради того, чтобы у меня в даршане не было проблем — оставь, это уже слишком. Я говорил, что лес — моя забота, я найду обходной путь. Мне просто надо… подумать. А тот факт, что ты читаешь мои научные работы, думать не помогает. Архонты, что они вообще делают в библиотеке Мондштадта? Как же стыдно, сейчас я бы написал совершенно по-другому… Ладно, я сам давно хотел с тобой увидеться, но я совсем не в восторге от обстоятельств. И мне не нравится бездействовать, когда лесу угрожает опасность, а ты не оставляешь мне другого выбора. Это всё, что я хотел сказать. Завтра отправлюсь в экспедицию в южную часть леса, за пределы Гандхарвы, нужно позаботиться о животных, отравленных зоной Увядания. Проверю там некоторые из твоих расчётов, возможно, получится достать образцы. P.S. Спасибо за рецепт. Гораздо лучше. (Следующие письма при всём желании не поддаются расшифровке — практически все символы относятся к формулам и вычислениям, цифры перемежаются рисунками, изредка встречаются засушенные растения и непонятно каким образом попавший между страницами клок шерсти. Судя по рыжим подпалинам, какому-то из тигров не повезло встретиться с лесным патрулём…) (Осмысленный текст, если судить по датам, возвращается только к концу лета. Письмо короткое, не сопровождается никакими расчётами, буквы витиевато, изящно оплетают страницу) 19 августа Получил разрешение на экспедицию в начале осени. Приеду один. Не отговаривай, судя по твоим последним результатам, медлить нельзя. Я правда хочу помочь. И лесу, и тебе. Пожалуйста, если всё упирается только в твоё нежелание принимать эту помощь от мондштадтца — я просто займусь своими исследованиями в джунглях и в случае успеха оставлю записи у тебя на столе. Случайно. P.S. Эмбер не сможет приехать, но она просила передать Коллеи в подарок своё последнее письмо и ветряную астру. Хочу заодно взять с собой немного семян, посмотреть, как они приживутся в тропическом климате. (Дальше буквы снова начинают плясать, на страницах появляются злобно перечёркнутые слова) 27 августа О Архонты, ты Почему я вообще Проклятье, о чём ты думал? Да, я говорил, что хочу увидеться, но это личное Тебе может стать плохо от ядовитых испарений. Ты совсем не обучен тому, как лучше передвигаться в зонах Увядания. Торговцы, которые идут этими маршрутами круглый год, и те умудряются путать обычные грибы и агрессивных плесенников, а ты хочешь просто взять и… невыносимо. Что ж. Ладно. Замечательно. Я никак не смогу отговорить тебя от поездки, верно? Не люблю делать выводы по буквам на бумаге, но в этом отношении, мне кажется, мы друг друга стоим. В таком случае… В записную книжку я вложу краткую копию справочника о съедобных грибах, памятку о поведении за пределами пешеходных троп, карту всех безопасных маршрутов и список одежды, которую стоит взять с собой. Если не выучишь всё так, чтобы посреди ночи отскакивало от зубов — я не выпущу тебя за пределы Гандхарвы, так и знай. Хорошей поездки. Я не шутил. (Ответ дописан на той же странице — одной сплошной строкой и явно на ходу) 3 сентября Не знаю, что до Сумеру доберётся раньше, письмо или я, но я посчитал нужным сказать это сейчас. Ты очаровательно злишься. (На следующем развороте вместо символов и переписки почему-то оказывается единственный на всю записную книжку рисунок: любой патрульный тут же узнает на карандашном портрете Тигнари, сидящего под деревом с охапкой лотосов в руках. Впрочем, рисунок на то и рисунок, чтобы не отражать реальность достоверно: каждый страж в Гандхарве подтвердит, что Тигнари никогда не улыбается так открыто и широко. Карандашные линии мягкие и плавные, рисовали явно с любовью, но подпись предпочли не оставлять) (За этим рисунком следует тишина в несколько месяцев, за которые в дневнике не появляется ни единой записи. Разворот с рисунком, если взять книжку в руки, раскрывается первым — настолько часто его бережно разглаживали) (Следующее письмо появляется к концу осени, оставляя случайного энтузиаста только догадываться, какие личные тайны теряются в отсутствии необходимости вести переписку. В углу страницы висит жирная, глубокая клякса — перо долго висело над одним местом, капая чернилами на бумагу) 22 ноября Я не люблю снег. Нет, даже не так, я его ненавижу всей душой, и ты об этом прекрасно знаешь. Однажды я свалился в обморок в пустыне (долгая история), с отрицательными температурами, готов спорить, будет ровно то же самое. Тем не менее… твоё предложение посетить Драконий хребет ещё в силе? P.S. Я знаю, что у меня тёплый хвост. Но ты — даже не мечтай.