***
Поликсена нашлась в дуэльном зале, потная и встрепанная после долгой тренировки. Выслушав нарочито спокойный рассказ Патрокла о желании Каролины отменить помолвку, она побледнела и нервным жестом откинула с лица влажные пряди волос из растрепавшегося низкого хвоста. — Я подозреваю, что здесь как-то замешан Северус Снейп, — небрежно сказал Патрокл, хотя внутри его снедала жгучая злость, — он хотел посмотреть, как эта гадюка будет выкручиваться. — Сын маггла, позор рода Принцев. Поликсена молчала, и наконец его терпение лопнуло: — Не смей отпираться! Вас видели вместе, втроем, когда ты говорила, что проводишь время с Каролиной наедине. И не ври, что они просто друзья. Сестра вздрогнула и подняла на него обреченный взгляд. — Я… в общем… — Поликсена мялась и совершенно несвойственным ей жестом теребила завязки дуэльной мантии, а потом внезапно подобралась и сказала ровным голосом: — Северус не имеет к решению Каролины никакого отношения. У него роман со мной — это Каро нас покрывала, а не наоборот. Твои соглядатаи ошиблись. Патрокл нахмурился. Версия сестры звучала складно, но чутье редко его подводило, и сейчас настаивало: Поликсена врет. Да и тот взгляд Каролины на колдофото — влюбленный и тоскующий. Направленный не на него. Патрокл покивал и походил взад-вперед, искоса посматривая на сестру. Так и есть: взгляд решительный, вся напряжена, как струна, а пальцы продолжают теребить эти дурацкие завязочки. Патрокл остановился и подобрался — ничего, сейчас он получит окончательное подтверждение. — Легиллименс! Патрокл не был выдающимся легиллиментом, однако знал точно: окклюмент из Поликсены был еще хуже, ее спасал только амулет, и дома она его не носила. И сейчас он читал чужую память как раскрытую книгу, и внутри все сводило от тоски и разочарования. Поликсена ахнула, разорвала контакт и без раздумий влепила ему пощечину. Рука у сестры была тяжелая, и его голова мотнулась в сторону, но физической боли Патрокл почти не почувствовал — все заволокла кровавая пелена ярости. Он поймал Поликсену за подбородок и крепко сжал его пальцами. Глаза в глаза, такие же, как у него, — темно-зеленые, с золотыми прожилками. Что-то внутри разлетелось на осколки: его плоть и кровь, поставившая приятелей выше собственного брата, выше главы своего рода! Предательница, мерзкая сводня! — Я убью его, — вкрадчиво пообещал Патрокл, с удовольствием наблюдая, как зрачки напротив расширяются. — Я убью этого подлеца, а потом мы все вместе отправимся в театр — отпраздновать победу. Я отправил Снейпу вызов на дуэль. Внезапно она горько рассмеялась, и от неожиданности Патрокл выпустил ее подбородок. Поликсена все смеялась и смеялась, а он едва сдерживался от того, чтобы не ударить ее. Все-таки Патрокл ужасно слаб, отец был прав… Она его предала, а он упрямо продолжает ее любить — ну не дурак ли? Перед глазами вихрем пронеслись воспоминания о маленькой грустной девочке, с тоской глядящей в окно, дерзкой и забавной девчонке-подростке, а затем — о красивой девушке, смело принимающей белую маску, чтобы рискнуть собственной жизнью. Лишь бы он жил. Патрокл резко выдохнул сквозь зубы и отвернулся: что бы ни твердил отец, чтобы ни шептала собственная обида, но все-таки он в долгу перед ней. Весь род в долгу. — Ну хватит уже, в самом деле, — велел Патрокл, и Поликсена наконец замолчала, захлебнулась своим смехом. — Видит Мерлин, я надеюсь, что ты ценишь мое к тебе особое расположение. Другой за такое предательство вышвырнул бы тебя из рода или даже придушил втихомолку и похоронил под розами в саду. А я даже сделаю тебе подарок и пощажу этого мерзавца — если он сдастся, конечно. Так и быть, убивать не стану. Поликсена хохотнула, и смешок выдался невеселым. — Конечно, не станешь — ты просто не сможешь его убить. А вот он тебя — легко. Мерлин, Патрокл! Ты ничего о нем не знаешь… Северус великолепный боец, даже лучше меня. Пожалуйста, прислушайся ко мне: реши дело миром, отмени свой вызов. — Это дело мужчин, не лезь, — скрипнул зубами Патрокл. — И что еще за пораженческие мысли? Я старше Снейпа на целых четыре года, я — глава старой чистокровной семьи. А он кто? Ублюдок одной из Принцев, воспитанный у магглов? — Я сама тебя убью и похороню под драккловыми розами! — вспылила Поликсена, выходя из себя. — Включи на секунду свои хваленые мозги и вдумайся: я выхожу за тебя в рейды, потому что я намного лучше как боец. А Северус — лучше меня! Патрокл задумался. — И как же так вышло, что полукровка-самоучка превосходит урожденную Паркинсон? Поликсена недовольно передернула плечами и отвела взгляд. — Видимо, врожденный талант. Идет в комплекте со злопамятностью и особой изобретательностью. Она вдруг всхлипнула и спрятала лицо в ладонях. — Мерлин, что же я наделала… Патрокл замер, глядя на сестру во все глаза — та никогда не плакала. Ни после суровых отповедей отца, ни из-за холодности матери, ни даже после помолвки — хотя сам Мерлин велел девицам оплакать уходящую беззаботную юность. И вот теперь стояла и рыдала, давясь слезами, отчаянно и безнадежно. Испугалась за приятеля? Или все же за брата? Неужели этот мальчишка настолько хорош? Снейп, Снейп… Патрокл не очень-то интересовался развлечениями боевиков, потому что чувствовал себя среди них чужим, самозванцем — а теперь жалел. Смутно припоминались какие-то нашумевшие спарринги, где вроде бы участвовал этот самый Снейп, вот только против кого он выходил? Крауч? Реджи Блэк? Впрочем, не все ли равно? Патрокл подался вперед и крепко обнял сестру. Та дернулась, будто от удара, но вскоре затихла и обмякла, а потом сама вцепилась в него, будто тонула, и уткнулась в плечо. Он погладил Поликсену по гладким волосам, так похожим на его собственные, и мимолетно удивился тому, как легко простил предательство. Отец не одобрил бы, но отец уже давно покоится в фамильном склепе, и что Патрокл теперь делает — не его собачье дело. — Хватит уже вытираться об мою рубашку, — проворчал он и подсунул ей белоснежный платок с монограммой. — Давай рассказывай все с самого начала. Хочу понять, как так вышло, что моя невеста раздает авансы другому мужчине, а родная сестра покрывает все это безобразие. — Мы дружим еще с третьего курса, — прогнусавила Поликсена и завозилась, не поднимая головы, а Патрокл неожиданно для себя поцеловал ее в висок. — Ого какие нежности! Надо почаще впадать при тебе в истерику. Язва, ну какая же язва, — завел глаза Патрокл и мстительно ущипнул ее за бок. — Ладно, не отвлекаюсь, — щекотно фыркнула Поликсена. — В общем, Каролина нас и сдружила. Ты вскоре выпустился и пару лет почти не обращал на меня внимания — подумаешь, младшая сестра, какая разница, с кем она там водится! Патрокл хотел было ущипнуть ее еще разок, но передумал: критика была справедливой. — Зато теперь ты моя правая рука, — сказал примирительно. — Это потому, что я единственная твоя семья, — угрюмо поправила Поликсена, но Патрокл знал: ошибается. Не поэтому. — Понимаешь… когда наши родители сговорили ее за тебя, Каро призналась мне, что вовсе не хочет замуж. Что она влюблена в другого. — В Снейпа. — Да, — Поликсена помолчала. — В нашего общего друга, бедного и полукровного, но жутко талантливого Северуса Снейпа. — Но она же согласилась на помолвку, — Патрокл ненавидел эти умоляющие нотки в собственном голосе, но сил, чтобы держать лицо, больше не оставалось. Не сейчас и не перед ней. — Значит, я был Каролине не совсем противен… — Нет, конечно! — Поликсена разорвала объятие и пытливо заглянула ему в лицо. — Ты ей нравишься, я точно знаю. И… она ведь видела вас вместе — там, в будущем. Просто Север, он ее первая любовь, и… Мерлин, ну почему об этом тебе говорю именно я, а не Каро?! Против воли Патрокл рассмеялся и еще раз поцеловал ее, но на этот раз не в висок, а в высокий лоб. — С Каролиной мне тоже придется поговорить, и не раз, — пообещал небрежно, хотя самому хотелось заавадиться на месте. О чем и как с ней теперь говорить — с самой лучшей девушкой на свете… С девушкой, влюбленной в другого человека. С девушкой, которую он собирался уже через две недели вести под венец, и которая, как выяснилось, отчаянно не желает становиться его супругой. — Каро просила не рассказывать Северу о помолвке, — угрюмо призналась сестра, пряча глаза. — Не знаю, на что она надеялась — тот ведь с детства влюблен в рыжую Эванс с Гриффиндора, и Каролина всегда знала, что шансов нет. Хотя… точно, я же видела в газете — на днях Поттер и Эванс поженились! Поликсена помолчала и продолжила упавшим тоном: — Мерлин, Каролина решила, что теперь для Севера может что-то измениться… Патрокл нарочито небрежно пожал плечами, хотя внутри все кипело от обиды: ему, одному из самых завидных женихов магической Британии, предпочли какого-то оборванца — да еще и увивающегося за другой женщиной! Ему захотелось ущипнуть себя и проснуться уже наконец. — Я готов жениться на ней, даже если она меня не любит, — признался Патрокл и вдруг понял, что это чистая правда. Мордред, какой же он все-таки слабак… — Моей любви хватит на двоих. Поликсена внимательно посмотрела на него, и ее губы болезненно искривились. — Пожалуйста, реши дело миром, — снова взмолилась она. — Отмени дуэль. — Нет, — покачал головой Патрокл. — Дуэль остается в силе, и помолвка тоже. Ты сама говоришь: этот ваш Снейп любит другую. Каролина гонится за миражом, и я не позволю ей напрасно себя погубить.***
Поликсена сидела в кафе, куталась в дымчато-серую шелковую шаль и цедила несладкий черный кофе. Патрокл уперся рогом и наотрез отказался отменять вызов, да еще и заявил, что сражаться с Северусом будет сам, лично. «Это моя невеста, моя любовь и моя честь. И вообще, дуэли — удел мужчин». «Удел мужчин», вот оно как. Выходить за него в рейды, рискуя собственной шкурой, — это пожалуйста, это сколько угодно, но как только на честь Патрокла пала тень, сражение мгновенно стало «уделом мужчин». Поликсена не обманывалась насчет боевых способностей брата — для своего положения Патрокл был вполне приличным дуэлянтом и вполне мог победить кого-то, кого не натаскивали с детства. Понятно, почему он так уверенно отправил вызов: решил, что с воспитанным у магглов полукровкой точно совладает. Однако Поликсена знала наверняка: полукровка полукровке рознь, и если Патрокл сойдется в схватке с Севером, победителем выйдет отнюдь не сиятельный лорд Паркинсон. Поликсена горько усмехнулась: вот так и становятся Предателями крови — сталкиваясь с невозможным выбором между близкими людьми. Ее понял бы только Эван Розье — посочувствовал бы, сунул в ладонь стакан с виски, угостил сигаретой, рассмешил очередной шуточкой, — вот только Эвана на свете больше не было… Вошедший Северус крепко обнял Поликсену, внимательно выслушал ее страстный монолог, кивая во всех положенных местах, молча выпил коньяка, а потом ответил коротким и безапелляционным «нет», и Поликсена задохнулась от непонимания и отчаяния. — Ты не можешь так со мной поступить, — неверяще пробормотала она. — Север, это мой брат, моя единственная семья! Ты убьешь моего брата! Как ты собираешься потом смотреть мне в глаза? — Может, это Патрокл меня убьет, — безразлично пожал плечами Северус, глядя мимо нее в окно кафе, где сновали беззаботные прохожие. — Я же не слепой — он отличный боец, так что шансы равны. Поликсена закрыла глаза и посидела так пару минут, смиряясь с этой мыслью: ну конечно, Север считает, что видел Патрокла в деле, и тот ему ни в чем не уступает. Видимо, такова ее судьба — сражаться со Снейпом под чужой личиной… Правда, в этот раз они окажутся по разные стороны баррикад. — Ты ставишь меня перед невозможным выбором, друг, — наконец мягко произнесла Поликсена. — Зачем тебе все это? Ты же не любишь Каро. Уверена, что до заметки о ее свадьбе и вызова на дуэль от Патрокла ты и не думал о ней, как о женщине. — А может, и люблю, — бухнул Северус, и ее сердце оборвалось и провалилось куда-то вниз. — Я еще не знаю — но хочу узнать. И Каролина, как я понимаю, тоже хочет. Твоему брату достаточно просто дать ей свободу — и никакой дуэли не будет. А со своими чувствами мы уж как-нибудь разберемся сами. Поликсена покачала головой, а потом, проклиная себя, произнесла: — Север, как ты думаешь, когда была заключена помолвка? Друг молчал, и она продолжила, заранее зная, что причинит ему боль, и глубоко презирая себя за это: — Весной нашего шестого курса, она просила тебе не говорить. Каролина была невестой моего брата все это время, она добровольно согласилась выйти за него, понимаешь? Сама, без принуждения. Да, Каро верила, что ты не испытываешь к ней ничего, кроме дружеской симпатии, но уже слишком поздно. Я ведь отлично понимаю, почему тебе так нужна эта дурацкая дуэль. Эванс все-таки выскочила замуж, правда? Решил выбить клин клином? Север, ну же, отступись. Каролина заслуживает того, чтобы ее любили взаправду, именно ее саму, — а не пытались заглушить отношениями с ней боль от потери другой девушки. Если завтра ты снова примешься тосковать по своей рыжей, что станет с Каро? Ты убьешь ее этим. Так что не давай ложную надежду — пожалуйста, отступись. Признай свое поражение. Скажи Каролине правду и убеди не разрывать помолвку. Я не хочу с тобой сражаться. Не хочу, не хочу, — с отчаянием подумала Поликсена, но вслух говорить не стала. Север печально покачал головой, а затем встал и на прощание нежно и невесомо поцеловал ее в щеку. — Мне надоело быть на вторых ролях — вечно второй, вечно проигравший. Я упустил уже столько шансов, но свой шанс с Каролиной точно не упущу. И ушел — только колокольчики над дверью звякнули нежно и грустно.***
Когда пришла Каро, Поликсена была уже почти готова: короткая дуэльная мантия, удобная одежда, фамильный мизерикорд в ножнах — не то, чтобы она действительно собиралась его применять… Мерлин, что она и вправду станет делать, если все зайдет настолько далеко? Поликсена как раз убирала укороченные трансфигурацией волосы под капюшон, когда увидела подругу, — та замерла в дверях, бледная и потерянная, а в ее синих глазах стояли слезы. — Я не думала, что все выйдет вот так, — с болью в голосе сказала Каролина. — Я приношу всем одно только горе… Пожалуйста, убеди их отменить бой. — Каро, — максимально спокойно произнесла Поликсена, подходя к подруге и беря ее руки в свои. — Я уже пробовала, честное слово. Но Патрокл не отступится — и Север тоже. — Неужели нельзя договориться? Кому только нужна эта проклятая дуэль… — Дуэль, — эхом повторила Поликсена и, отпустив ее холодные ладони, повернулась к зеркалу, чтобы закончить трансфигурацию, — сегодня для всех сражается Патрокл Паркинсон, а не его глупая сестра, которая пыталась угодить всем вокруг и этим вырыла себе же ловчую яму… Она продолжила уже тенором брата: — Я заварила эту кашу: убедила тебя войти в мою семью, а затем покрывала ваши встречи с Севером, предавая этим доверие Патрокла. Ну вот мне это теперь и расхлебывать. Каролина упрямо замотала головой, но Поликсена ее уже не слушала, сосредотачиваясь на предстоящей схватке — сегодня ей понадобится все мастерство, все хладнокровие… — Где Патрокл? Почему ты сражаешься вместо него? — Я его коварно усыпила, — призналась Поликсена. — Я не Предательница крови, Каро, — он ведь все-таки мой брат… Если бы Патрокл встал против Севера, это был бы уже не равный бой, а убийство. — Почему все у меня выходит так по-дурацки? — глухо спросила Каролина, и Поликсена согласно вздохнула: ей очень хотелось знать то же самое, только насчет самой себя. — Я столько лет молчала, зная, что Север любит Лили и что мне ничего не светит. Согласилась на эту помолвку от отчаяния, из обиды, а может, чтобы вызвать у него ревность… Чем я хуже Эванс, ну чем? И вот теперь, когда путь наконец свободен и он обратил на меня внимание, уже слишком поздно, поздно для всего. Сегодня кто-то пострадает. — Северус — большой мальчик и вполне способен за себя постоять, — отрезала Поликсена. — Да и я тоже не лыком шита… Все, хватит. Этот узел невозможно распутать — только разрубить. Уходи, дождись новостей в гостиной. — Ты не понимаешь, — Каролина покачала головой и пронзительно на нее взглянула. — Я видела, что сегодня кто-то пострадает. Произойдет что-то ужасное, и мне очень страшно. Я чувствую, будто скольжу по льду к обрыву, цепляюсь ногтями, но никак не могу замедлить свое падение… Поликсена нахмурилась: видения Каролины обычно сбывались, но не всегда так, как ожидалось, — они были путаными и мутными, как и все пророчества. «Кто-то пострадает» — ничего удивительного, это же дуэль, но пострадать можно по-разному: от Секо до Авады в лоб. — Я постараюсь убедить Севера решить дело миром, — скрепя сердце, пообещала она и вышла из спальни, оставив потерянную подругу за спиной.