Гранитное сердце

      Поместье Шни плавно погружалось в сон. Гасили свет тут и там. Обслуга металась из одного угла в другой.        Дневная смена сменялась ночной.        И только Жак всё так же сидел за своим рабочем столом, рассматривая проект реформации ПКШ.        Всё должно было быть идеально. Он не мог себе позволить ошибиться во второй раз. Структура безопасности в компании должна была быть реформирована. Налеты на праховые колонны в будущем доказали, как слаба и неподготовлена была ПКШ.        Да, они менялись, да, развивались и готовились всё к новым и новым проблемам. Но всё равно недостаточно быстро.       И потому Жак готовил фундамент для последующих изменений уже сейчас. Создай опору сейчас — чтобы стремительно встать на военные рельсы в будущем.        Никто и глазом моргнуть не успеет, как ПКШ ощетиниться сотнями и тысячами орудий, подготовленных солдат и техники.        Атлас не мог позволить его компании заполучить подобную силу сразу же. Ни с точки зрения промышленных мощностей, ни с политической.        Совет не позволит ПКШ приобрести слишком большую власть. Страх перед монополией был характерен для каждого государства. И, хотя его детише приносит Королевству, как и Совету, баснословные влияния в бюджет и правомерно выплачивает все налоги — властьимущие никогда не избавятся от искушения захватить всю его собственность.        Совет не отступится от мыслей о взятии ПКШ под своё крылышко. Ведь так будет намного проще ту контролировать, как и запустить собственные руки в ее бюджет.        По сути, ради всего этого Жак и купил право состоять в Совете.       Да, купил. Подло, мерзко и безнравственно, заплатив тем, кому нужно, и пригрозив, тем, кто оказался слишком упертым.        Все ради собственной безопасности и влияния. Советники жаждали разорвать труд всей его жизни? Тогда он сам войдет в эту вонючую яму, под названием Совет Атласа, и самолично расстроит их планы и голубые грезы.        Ни за что.        Никогда.        Пусть подавятся. Пусть будут лить на него тонны нечистот, уповая на коррупцию, бесчестие и гниль его натуры. Плевать, что презирают, ненавидят и грезят, как бы он подавился за завтраком, обедом и ужином.        Жак Шни никогда не отступит от своего. И ни за какие ковришки не отдаст то, что по праву принадлежит ему. И только ему.        Очередная страница проекта оказалась перевернута.        В нем все еще хватало изъянов. Во-первых, самым острым вопросом стояло самоуправство отдельных лиц на местах.        ПКШ международный гегемон, оттого в его состав входят десятки, если не сотни тысяч работников и сотрудников по всему миру. Невозможно проследить за всеми ними.        Но можно было хотя бы высылать полноценные проверки. Ранее он уделял внимание исключительно финансовой стороне вопроса, позабыв о том, что не все руководители могут адекватно воспринимать желание корпорации заработать как можно больше денег.        Издевательства, рэкет, едва ли не насильное заключение и рабство. Сколько всякой грязи можно было обнаружить на нижних уровнях среди менеджеров.        И, самое смешное, что их поступки несли больше потерь, чем прибыли, ради которой всё это и затевалось.        Ведь репутация шла впереди человека. И подобные слухи далеко не красили компанию, как и семью Шни, в частности.        Подобное следовало пресекать. И самым жестким способом из возможных…       И ради такого он готов даже переступить через себя. Если это избавит от множества проблем в будущем. Если это изменит его не очень желанное будущее…        С той стороны трубку подняли почти мгновенно.        — Слушаю.        — Мне нужно одолжение с твоей стороны, — коротко пояснил Жак.        — Вот так без приукрас и политес? — хмыкнул собеседник.        — Именно так, Джеймс. Вопрос касается всего Атласа, если не Ремнанта, — мотнул головой мужчина, хоть генерал этого и не увидел.        — Что же, удовлетвори моё любопытство, — не стал юлить Айронвуд.        Жак хмыкнул. Другого он и не ожидал от генерала. Прямой, непоколебимый и до дрожи любящий свой дом.        Своё Королевство.        И готовый ради него зубами вцепиться в любого возможного противника своей родины. Занятно, что через каких семь лет он самолично пустит Жака в расход, причислив к списку тех самых «предателей».        Ха-ха…        — ПКШ необходимы изменения. Причем, кардинальные. Ты уже наверняка ознакомился с проектом реформации? — спросил мистер Шни.        — Да, любопытные чтиво, однако. И оттого я задаюсь вопросом. Зачем тебе это, Жак? Ты никогда не отличался человеколюбием, — фыркнул Айронвуд.        — Я и не отличаюсь им до сих пор. Но я могу анализировать то, что происходит вокруг меня. Отчётливее, чем когда-либо. И мне кристально ясно, как многие нелицеприятные поступки низшего и среднего руководящего состава отражается на репутации моей компании. Как и всего Атласа, в целом. Это убытки. Это пятно, от которого следует избавиться. И я смею надеяться, что ты желаешь того же самого в данном вопросе, — заявил мистер Шни, откинувшись на спинку кожаного кресла.        Повисла недолгая пауза. Его собеседник обдумывал его слова.        Но молчание не продлилось слишком долго.        — Хорошо. Я тебя услышал. Так, какой именно помощи ты желаешь от меня? Знай, что я не всесилен, в том числе и ограничен присягой.        — О, ничего сложного, дорогой Джеймс, — позволил себе оскал Жак, — Я попрошу тебя устроить для меня две встречи…        ***       Отложив свиток на край стола, мистер Шни глубоко вздохнул. Всё прошло лучше, чем он смел надеяться.        Айронвуд не отмахнулся от него. Что было само по себе удивительным, если брать во внимание их не так чтобы теплые отношения.        Стало ли тому причиной последние события? А в частности поступки самого Жака? Вполне вероятно…       Помассировав усталую переносицу и глянув на часы в кабинете, он различил что уже глубоко за полночь.        А ведь каждый третий представляет, что великий Жак Шни сидит сутками на своих богатствах и ни черта не делает, наслаждаясь прелестями праздной жизни.       Было бы всё так…       Он было достал бутылку коньяка из выдвижного ящика, как у входа в кабинет послышался тихий шорох.       Подняв глаза, Жак заметил нежно-платиновые локоны и пару голубых сапфиров, что взирали на него в полумраке.       — Вайс, ты почему не в кровати? — невольно нахмурился мужчина.        Девочка вздрогнула и вся как-то съежилась, еще крепче сжав подушку, что держала перед собой.        — М-мне приснился кошмар, отец. Вот я и… — она не знала, что ответить. Отчего Жак покачал головой, убирая бутылку алкоголя обратно в стол.        — Давай я проведу тебя обратно в твою спальню, — он спокойно дошел до девочки и позволил ей первой покинуть кабинет. Вайс недоуменно моргнула, но кивнула головой и вышла в освещенный только лунным светом коридор.        Жак Шни шел впереди, пока его младшая дочь следовало рядом, неуклюже переставляя босыми ножками по мраморной плитке.        — Холодно… — услышал он ее шепот. Мистер Шни остановился, отчего девочка настороженно посмотрела на него исподлобья.        Патриарх ПКШ свел брови над переносицей, отдельно глянул на бледные лодыжки Вайс и деланно поиграл желваками.        А после не говоря ни слова взял ойкнувшую дочь на руки и понес в сторону ее спальни.        — Я и сама могу… — попробовала та воспротивиться, шокированная несвойственным поведением отца.        На что он безэмоционально отмахнулся.        — Если ты заболеешь, то не сможешь посещать занятия. Не будешь посещать занятия — не станешь лучше. А если остановишься в развитии, то будешь очень долго сожалеть об упущенных возможностях, — припечатал он.        Вайс трижды моргнула, но смиренно кивнула, не до конца понимая смысл слов своего родителя.        Так они и вышагивали по коридорам, встречая на своем пути редких слуг, что бросали на их пару ошарашенные взгляды.        К утру новость о его действиях уже облетит весь особняк. Чтоб им пусто было, чертовым сплетникам…       Дойдя до комнаты, в которой спала Вайс, Жак уже был готов войти внутрь, как его дернули за рукав.       — Что? — резче, чем хотел, спросил он.       — Эм… Это не моя комната, — едва слышно произнесла Вайс, когда она уставился на нее широко распахнутыми глазами.        Как это не ее?!        Она же жила в этом крыле с тех пор… С тех пор, как на нее совершили первое покушение.        — Кхм, я знаю. Я просто отвлекся. Так… куда нам тогда идти по-твоему? — скрыв смущение за кашлем, уточнил Жак.        Вайс хихикнула, прикрыв рот ладошкой, чтобы сразу после под суровым взором отца указать нужное направление.       Пока они шли на пути в новую точку назначения, мужчина поинтересовался:       — Почему ты не пошла к матери? Насколько я помню, она никогда не отказывала вам с Винтер с подобного рода случаями.       — Твой кабинет был ближе… — прошептала Вайс, но он услышал.       Он не знал смеяться или плакать, оттого, что его дети даже не надеялись застать его в общей спальне с Уиллоу или в своей личной спальне.        Они изначально знали, что его следовало искать только в кабинете.       Уделял ли он настолько мало времени семье?       Быть может?       Он не знал, как на это следовало ответить.        Его отец работал день и ночь, из-за чего и умер от истощения, проведя последние свои дни в тщетных попытках спасти дело семьи.        Мать же вскоре последовала за отцом, не выдержав горя утраты.        Для Жака смерть являлась чем-то обыденным, как и работа до изнеможения.       Возможно, это могло показаться кому-то дикостью, но для него, что видел подобные случаи с самого детства кругом и всюду, всё это стало обыденностью.        Жак не считал, что раз он уделяет время делу семьи Шни, то он пренебрегает ими. Да, он не так часто проводил вечера и дни в кругу семьи. Почти никогда, если точно…       Но зачем ему делать это, когда были няни, учителя и прислуга? В то время как у ПКШ только один председатель. И никто не сможет заменить его на своем месте.        Тогда отчего…        Отчего его сердце пропустило удар на последних словах Вайс?       Может к врачу сходить провериться? — Вот. Моя спальня, — будто впервые представила она свою комнату мистеру Шни.        Если кто узнает — рассмеется. Жак Шни едва ли не впервые появился в комнате собственной дочери, когда той стукнуло девять лет.        Хах, действительно звучит, как анекдот из Мантловских баров…        Мужчина прошел внутрь просторной комнаты, не найдя внутри ничего необычного.        Несколько книжных шкафов, просторный рабочий стол, огромный ковер в самом центре и королевская кровать.        Уложив дочь и укрыв ее одеялом, Жак окинул слабо улыбнувшуюся Вайс и кивнул головой. Всё.        За сим его работа выполнена. Можно вернуться и заняться более… желанными вещами.        Он уже развернулся, как со спины донёсся неуверенный голосок.        — А… сказку?        Жак замер на месте. Его ледяные атлассовые зрачки обратились к вздрогнувшей Вайс.        — Сказку? — сухим тоном произнес он.        — Д-да… — сглотнула девочка, ощущая потусторонний холод и кутаясь поглубже в воздушное одеяло, — Мама всегда читала сказку, перед тем, как уйти.        Патриарх ПКШ, самый богатый человек на всем Ремнанте выругался про себя.        А потом ему еще предъявляли какие-то претензии в отношение воспитания детей. Уиллоу их просто избаловала!       Жак не понимал всей этой мишуры. Он не осознавал зачем она вообще нужна.       Разве чтение на ночь каким-то образом позволит избавиться от кошмаров? Да и какой толк во всем этом? Кошмар остается кошмаром.        Иллюзией и фальшивкой. Какой смысл его так бояться?        Особенно когда за дверью могут находиться существа намного страшнее всякого монстра из сказок. Чья алчность и жадность не знает покоя.       Который никогда не отпустит того, что посчитает своим.       Человек — монстр куда хуже любой мистической дряни. Когда в твою стучатся коллекторы, требующие вернуть очередной долг.       Когда твои родственники могут просто не проснуться от голода, а кого-то могут взять и похитить прямо на улицах Мантла…        Самое желанное, что ты хотел бы — это сбежать в очередной кошмар. Там хотя бы ты понимаешь, что всё вокруг сон.       Сон, что намного лучше и милосерднее реального мира.       — Какую сказу ты хочешь? — впрочем, раз его дочь попросила, то он решил не отказывать ей. По крайней мере, на этот раз.       А то вдруг опять помешает ему на самом интересном месте. Уж он позаботится, чтобы Вайс спала без задних ног…       — Про Прахового Рыцаря! — воскликнула девочка, указав на ближайший к ней книжный шкаф.        На полке которого он и нашел желанную книгу. Пройдясь глазами по содержанию и аннотации на обратной стороне томика, он глянул на дочь.       — И вот такие сказки тебе нравятся?       — У-угу. Почитаешь? — осторожно спросила та.       — Ты ведь не уснёшь, пока я не прочту? — щелкнул он пальцами.       — Неа, — хитро улыбнулась девчонка.        Вот несносная…        С другой стороны, подобная хватка — это даже хорошо. Очень хорошо.        — Тогда слушай, — он подтянул под себя кресло, что стояло у рабочего стола и перелистнул первую страницу книжки.       Впереди его ожидала еще долгая ночь… ***       — И так он спас Ремнант, продолжив бродить по свету и спасать людей. Конец, — хрипло выдохнул Жак, окончив чтение истории Прахового Рыцаря.       Типичная такая сказка об отважном герое, что вынужден терять близких на своем пути, но упрямо продолжал идти по пути Героя. Романтичный идиот, хоть и упрямый до безумия.        Но, стоит отдать, истории должное. При всей своей наивности и абстрактности, книга учила усердию и трудолюбию. Чего не хватало очень многим.        Главное, не воспринимать содержание книги в прямом смысле иначе…        — Праховой Рыцарь такой благородный, — вздохнула сонливо Вайс.        Жак злобно цокнул. Он? Герой?       Идиот, что оставляет своих малочисленных друзей и товарищей, чтобы спасти очередного незнакомца, а после завести всех в очередную засаду?       Благородство?       Дурость и наивность!       Впрочем, он не стал как-то комментировать содержание сказочной книжки. Не сейчас…        — На этом тогда всё? — сказал Жак.        Вайс обиженно поджала губы.       — Всё? — промямлила она, просяще уставившись на него «щенячьми глазками».       Однако, подобное нисколько не возымело на патриарха эффекта. Он разве что прищурился.       — Значит, хочешь еще одну историю? — блекло задался он вопросом.        Вайс кивнула.       — Про героя?       — Ага…        — Упертого и идущего до конца?       — Ага.       — Желающего спасти людей?       — Верно!       — Что ж, у меня есть для тебя мрачная сказка. Не такая, как те, что ты читала. Зато правдивая и лишенная какой-то фальши…       Жак мысленно потер ладони. В ужастиках он не силен, но подобному шансу он не мог позволить пройти мимо.        ***        Уиллоу неспешно шла по коридору, обеспокоенная тем, что Жак так и не появился в их спальне.        Уже с несколько недель они засыпали вместе. Она дожидалась его в комнате и тот приходил. К часу ночи или чуть позже.        Всегда по расписанию. Но не сегодня. Обычно, в случае форс-мажора, он имел привычку сообщать ей. На свиток или через прислугу.       Но сегодня не пришло ничего. Ни Жак, ни извещения о его задержке.       Женщина сама не поняла, как любопытство сковало ее, не позволяя уснуть.       И вот теперь она шла в сторону кабинета супруга, чтобы что… Увидеть его работающего над очередными документами? Или выпивающего, погрузившись в собственные мысли?        Зачем она вообще вышла наружу. Ночнушка мягко облегала ее точеную фигуру. Проходя мимо спален Вайс и Винтер, Уиллоу замерла.        Дверь в спальню младшей дочери оказалась приоткрыта. И, что более, ужасающее из нее слышался голос Жака.       Не зная, что и думать, она как можно тише подступила к щели, чтобы вслушаться в голос супруга.        — И тут коллекторы начали планомерно выбивать дверь с петель. Они требовали возврата долга. Они желали продать сестер мальчика в притон, а его братьев и его самого на рудники. Они бы так и не ушли или добились бы своей цели… Если бы у отца мальчика не оказалось припрятано ружье.        — Он выстрелил по ним?        — Что? Нет. Совсем нет. Он огрел их им, как дубиной. И те сбежали, более не смея приближаться к дому мальчика…        У Уиллоу был только один вопрос. Какого черта?!