Феномен клана...

      Этот день был солнечным, мягким и теплым. Ветер слегка шевелил листву, которая отбрасывала причудливые тени, покрывая ими двор Академии Шиноби. Косые лучи недавно взошедшего солнца освещали макушки собравшихся здесь детей. Почти с каждым ребенком стоял кто-то из родителей или других родственников, на лицах людей то расцветали улыбки, то хмурились брови, и день казался одновременно и радостным, и печальным: ребята отчасти расставались со своим детством, которое и так-то было совсем недолгим. В первом ряду стояла девочка лет пяти, внимательно разглядывая своими большими черными глазками окружающих и вертя головой, от чего хвост длинных волос раскачивался из стороны в сторону. В какой-то момент самый кончик взвился особенно высоко, и мог бы больно ударить в глаз ее соседа, если бы тот не успел подставить руку. Мальчик в маске сжал в ладони темные пряди, и, почувствовав это, девочка повернулась и вопросительно уставилась на него.       — Осторожнее верти головой, — недовольно произнес он. — Волосы в глазу — это неприятно, — и, будто представив сказанное, мальчик дважды моргнул.       Такой же маленький, как и она, он крепко держал за руку своего отца, высокого светловолосого мужчину.       — Извини, что хлестнула волосами, — девочка улыбнулась. — Хотя было бы лучше, будь ты поприветливее, — она еще несколько секунд смотрела на него, а он не отводил взгляд, и что-то одинаково упрямое промелькнуло в этих двух парах глаз. — Меня, кстати, Акане зовут. Акане Учиха, — и протянула маленькую ладошку.       Мальчик неопределенно хмыкнул, но протянул в ответ свою руку.       — Какаши Хатаке, — и сжал своими маленькими пальчиками чужую холодную ладонь.       — О, Хатаке-сан, рада видеть вас в добром здравии, — прозвучал сверху женский голос, и дети подняли головы. — Я очень давно вас не встречала.       — Добрый день, Миюки-сан, — Сакумо приветливо улыбнулся женщине, чья рука легонько касалась плеча Акане. — Я все же чаще вижу вашего мужа, чем вас. Да и было бы странно увидеть вас где-нибудь посреди миссии, — он одним движением взъерошил волосы на затылке.       — Хатаке-саан? — задумчиво протянула Акане, чуть нахмурившись. — Хм… — ее лицо озарилось, когда она, наконец, вспомнила. — Это же вы Белый Клык Листа? Один из самых сильных ниндзя страны? — она во все глаза глядела на этого человека, который совсем не производил впечатление великого шиноби: его лицо казалось ей слишком добрым, а сам Сакумо — недостаточно рослым и не особенно широкоплечим. Ее отец был и выше, и шире этого человека.       — Верно… Хотя, — мужчина снова немного смущенно вновь взлохматил свои волосы на затылке, — иногда мне кажется, что это несколько преувеличено.       — Не преувеличено, — возразил его сын, и в этой короткой фразе сквозила неподдельная гордость и восхищение.       Девочка уже было открыла рот, чтобы что-то сказать, но началась церемония для поступающих в Академию, и всем пришлось замолчать.       Впрочем, это мероприятие было довольно коротким, и совсем скоро будущие шиноби оказались в классе на своем первом уроке. Учитель поприветствовал своих учеников, познакомился с ними и уже перешел непосредственно к обучению.       — Что ж, хоть я и ознакомлен с результатами ваших вступительных экзаменов, — произнес сенсей, доставая листы с заданиями, — это занятие мы все равно начнем с входного теста, который поможет мне оценить исходный уровень ваших знаний и умение эти знания применять. Вам должно хватить тридцати минут. Вопросы?       Ученики промолчали, некоторые отрицательно покачали головой. Многие дети уже норовили заглянуть в лежащие перед ними упражнения, и учитель не стал тянуть:       — Тогда начали!       Настенные часы тикали в этой рабочей почти-тишине, наполненной шорохами бумаги, шуршанием грифелей карандашей, задумчивым хмыканием и кряхтением и иногда — шепотом, который в один момент пресекал строгий сенсей.       Часы отмерили семь минут. Акане заканчивала последнее задание, вырисовывая небольшой чертеж и высчитывая максимальный радиус полета куная.       Часы отмерили восемь минут. Какаши записывал ответ последней задачи, не нуждаясь в чертеже для решения. Всё это было слишком просто, чтобы тратить на подобные задания целых полчаса.       Мальчик в маске окинул взлядом класс, замечая, что все остальные еще увлеченно пишут или хмурятся, уставившись в свои записи. Это разочаровывало, и разочаровало бы окончательно, если бы взгляд не задержался на девчонке, с которой он познакомился на утренней церемонии, Акане Учиха. Она сидела на своем месте, чуть откинувшись назад, и со слегка расслабленной и спокойной сосредоточенностью рассматривала собственные записи. Хатаке мог поклясться, что она уже закончила и теперь проверяла написанное. Он хмыкнул, отдавая ей должное: по всей видимости, она здесь была единственной, кто хорошо соображал, если, конечно, не считать его самого. Вот только он был уверен в правильности своих ответов, а она — нет. Это крохотное чувство превосходства было намного приятнее, чем огромный разрыв в знаниях и способностях, какой он видел между ними двоими и остальными одноклассниками.       Часы отмерили девять минут. Легкую улыбку скрыла темная маска. Какаши поднял руку, четко произнеся: «Я всё». Несколько лиц повернулись к нему, и на них явно читалось удивление, ведь большинство из детей еще не справилось и с половиной заданий. Акане не оборачивалась, чтобы посмотреть на шустрого нового знакомого, а лишь поставила в каком-то из заданий дополнительную пометку и тоже вытянула вверх руку, держа в ней исписанные листки. «Я тоже всё», — она улыбнулась и, пока учитель подходил к ней, поглядела на Какаши. Улыбка стала довольной усмешкой, а взгляд был весел. Мальчику показалось, что у нее с языка так и просилось что-то вроде «ты тут не один такой умный», но почему-то даже такая фраза звучала в голове поразительно по-доброму. Он внимательно посмотрел на нее, встретился с ее взглядом и слегка пожал плечами.       «Что ж, кажется, это будет интересно», — промелькнула мысль в его светлой голове.       «Похоже, я знаю, с кем буду тренироваться», — улыбнулась Акане, вертя в руке карандаш.       «Вероятно, у меня в классе два вундеркинда…» — задумался учитель, проверяя две первые работы.       Сенсей почесал подбородок, размышляя, чем бы занять этих двоих детей в ближайшие двадцать минут. Самое простое решение показалось ему самым верным, и он достал из стола стопку тоненьких книжек в мягкой обложке.       — Кхм, так, Хатаке, Учиха, — обратил он на себя внимание учеников, — возьмите учебные пособия. Вы можете пока заняться домашними заданиями, они написаны на доске. Ну, практические, конечно, отрабатывать будете не сейчас, но письменные — пожалуйста.       Оба послушно взяли книжки и уселись обратно на свои места. Сэкономленное сейчас время можно будет потратить на тренировки или другие полезные дела…       В самом конце урока сенсей объявлял результаты. Самый высокий был у Хатаке, Учиха отставала от него ровно на один балл, с остальными же учениками разрыв был в разы больше.       В тот день учитель впервые задумался, не стоит ли ускорить программу для этих двоих и раньше перевести их на класс старше. Дальнейшие их успехи лишь только убедили его в правильности этой мысли.