Край ночи

Пусть звуки боя не стихали. Пусть кровь рекой лилась. Пусть души вверх взмывали. Для Селены все кончено. От момента её рождения до нынешнего, она жила лишь ради этой цели. Нет, Теневые болота оттого не окрасятся в зеленый. Аберлин не перестанет подвергаться нападкам. Бездна не закроется навеки. Но ни Карина, ни Селена отныне не принадлежат ни к одному из этих мест. Все, наконец, начиналось с чистого листа. Не сковывали обязанности, долги, проклятья. Они обе были свободны. Свободны и счастливы. Уж слишком долго сестры ждали воссоединения, чтобы тратить остаток совместной жизни на новые терзания. Воодушевленная, полная мечт и надежд на грядущую светлую полосу, Селена поднимается. Сияют ярко её малиновые глаза. Блестят от слез. Впервые за всю жизнь это были слезы радости. Всё позади. Вся боль осталась в прошлом. Осталось только найти Карину и тогда все точно… Лязг. Треск. Скрежет. Стон. Гул. Грохот. Окропляет лицо горячая кровь. Недавно живое тело разлетается на две половины. Два бессмысленных куска мяса. Рассеивается пространство, отражает летящее в сторону юной ведьмы облако пыли магический щит. Цепью вокруг взвиваются осколки. Впереди она. Появляется, как всегда, неожиданно и эффектно. Уверенностью завораживает. Вальяжной походкой приближается. С высоко поднятой головой, расслаблено назад откинув плечи. Из стороны в сторону плавно покачиваются её бедра. До кончиков волос в крови. Светятся глаза. Алые, как только что вырванное сердце. В самодовольной ухмылке расплывается, когда подходит ближе. Во весь рост вытягивается. Протягивает руку, в её продолжении клинок. Лезвием шеи неощутимо касается. Никакой щит не сдержит. — Давно не виделись, господин герцог. — играючи склоняя голову, протягивает так сладко, ласково, — Ну же, скажи хоть что-нибудь. Неужто совсем мне не рад? — Алиса мертва. Почему ты все ещё… — В прежнем обличии? — перебивает, хихикая, словно о чем-то мелочном говорит. — Это не столь важно, не обращай внимания. Я хотела поговорить о другом. До этого между нами была небольшая недосказанность, не так ли? Селена переводит шокированный взгляд со своего союзника на родную сестру и обратно. Она не знала, чем ей сердце сейчас занять. И радость от смерти ненавистного врага светилась ярким лучиком, и темными тучами наплывала тоска от неизвестности дальнейшего, и нечто странное, не поддающееся объяснению в груди теснилось. Жесты, взгляды, манера — все это, без сомнений, принадлежало Карине. В каком бы облике та не была, Селена не могла не узнать свою любимую старшую сестру. И все же, в ней что-то было чуждым… Таким характерным для самовлюбленной убийцы, но никогда ранее не представавшим перед Селеной. — Полагаю, памяти ты не лишилась? — Эймон за секунду из воина, ничем от рядовых не отличающихся, становится до жути статным аристократом. Вести переговоры у него получалось не хуже, чем сражаться. — Увы и ах, я помню до мельчайших деталей каждое твоё обещание, господин герцог. — мурлычет нежно и приближается совсем незаметно, — К слову, об обещаниях… Не подскажешь, сколько из них было невинно забыто, а сколько изначально было ложью? — Ни единого. Я никогда не лгал тебе о своих целях, Карина. — стойко держится под суровым натиском демонессы, что точно давно за грань безумия вышла. Та улыбку натягивает такую, что в ней буквально читается желание пощечину отвесить. — Алиса была ещё более повернута на своих тайных удовольствиях, чем я себе представляла, — отстраненно шепчет, взгляд, полный необъяснимых чувств, на труп гордой Кровавой королевы переводит, — Я надеялась здесь смерть встретить, а столкнулась с обожанием. Даже за метку простила, представляешь? Что уж говорить о метке, она едва ли не всю власть к моим ногам бросила, лишь бы удержать. Но мне не льстила такая любовь. Я была поглощена своей собственной. Алиса, все ещё надеясь вернуть мое расположение, пошла на поводу и здесь. Позволила мне наблюдать издалека. Ты ведь понимаешь, к чему я веду, господин герцог? — Что происходит? Карина? — ещё не до конца оправившись от шока, Селена тонким дрожащим голосом звала сестру, словно это ей сознание вернёт, — Что с тобой, сестра? Неужели Алиса и сейчас не оставляет тебя? Клянусь, я все сделаю, лишь бы ты… — Довольно клятв. Уже наслушалась. — явно намекает Карина, не отводя испепеляющего взгляда. Селене ничего не остаётся, кроме как отступить в полной беспомощности и довериться союзнику. — Это невозможно. Алиса мертва. — настойчиво шепчет герцог и не успевает задумчиво замолкнуть, как тут же находит ответ, — Карина удерживает себя в этом состоянии самостоятельно. Стоит просто потянуть время. Она не сможет сопротивляться вечно. — Ты прав, господин герцог. Как обычно, прав… — разочарованно вздыхает, опускает голову, кажется, расплакаться готовится от собственной беспомощности. Только кажется. В следующую секунду с совсем безумной улыбкой горящий взгляд поднимает — Но неужели ты думаешь, что я сдамся в этот раз?! Твои обещания, твой план… Да ты ведь изначально меня использовал! Все было ложью, все, до последнего слова! Ты думаешь, что я прощу это тебе?! Вместо ожидаемого нападения, Карина отшатывается так резко и внезапно, что Селена испуганно вздрагивает. С большим трудом равновесие возвращает, однако выглядит по-прежнему так, словно вот-вот упадёт замертво. Вместе с демонической кровью, испарялись силы. Хотелось наконец обнять её, прижать к себе, в безопасное место доставить и заново вместе жизнь начать, но гордая демонесса и подойти бы к себе не позволила. Победа снова требует жестоких жертв. И отныне по разные стороны суждено разойтись самым близким. Ведь Карина проигрывать ненавидела, поэтому на все пойти была готова. Собственный клинок в шею лезвием уперся. Она не остановится, пока не добьётся своего. Не остановится, пока до конца не дойдёт. Подрагивали под плотной тенью узкие зрачки. Радужка то заливалась золотистым блеском, то сияние величия Кровавой королевы отражала. Собранные в высокий неаккуратный хвост волосы с концов покрывались синевой. Почерневшие кончики пальцев медленно меняли свой оттенок на бледно розовый. Процесс запущен и необратим. Задержать ее стоило ещё всего на пару секунд, но выбор свой она уже сделала. Карина закрывает лицо свободной рукой. Возможно, из её глаз потекли сейчас слезы, но она ни за что не позволила бы увидеть проявления собственной слабости. И уж если умирать, то с гордо поднятой головой и без тени страха в глазах. — И пусть твой план будет разрушен так же, как моя жизнь. Мы оба проиграем в этот раз. Холодное острие клинка, блеснув отражением алого света, коснулось шеи и мягко вошло под кожу. Клинок входит плавно, бесшумно и быстро. Тонкими струйками стекает за воротник густая черная кровь. Бледнеет кожа. С грохотом на колени падает. Руки Карины, все ещё сжимающей клинок, ледяными пальцами касается. Взгляд, наполненный любовью, на неё поднимает. Губы в предсмертной улыбке искажаются. Заливает все вокруг кровь. Алая, горячая, ещё живая. Капает вместе со слезами в образовавшуюся под коленями лужу. — Я… люблю тебя… — на последнем дыхании шепчет. Так нежно и ласково, как никогда. Жизнь перед глазами не проносится. Ведь она здесь — вся жизнь. В Карине собрана. Без неё и белый свет не мил. Всюду прелестный голос слышится, янтарное сияние мерещится и слабый запах свободы доносится. Сомнений не было, прежде чем бросится под острие клинка. Жертвы всегда неизбежны. Но если одна поможет избежать целой трагедии, то к чему её жалеть? Падает безжизненное тело. Смерть наступает быстро и совсем безболезненно. Даже в мыслях не было сожаления. Лишь одна заветная фраза. Сотни сражений, сильнейшие соперники, ужасающие катастрофы — ничто не было достойно забрать жизнь Селены. Только любовь к родной сестре стала достойной причиной подставиться под лезвие. Спасти её от самой себя. Эймон молча проходит мимо, едва плечом задевая. Этого хватает, чтобы обессиленная эльфийка упала рядом с трупом любимой сестры. Пепел все падал и падал. Продолжала растекаться лужа крови. Бездна все тем же хаосом была наизнанку вывернута. Среди него эта трагедия так и останется незамеченной. Быть может, спустя века, намекнут на душераздирающую драму найденные следы немого боя. Но кому до этого теперь есть дело?...