Студенческая ау

Глава 2 Размеренное постукивание колёс поезда и тепло, заставили глаза непроизвольно сомкнуться, и их обладатель погрузился в мысли. Хоть Раскольников и выглядел спокойным, студент был напряжён. Точнее не он сам, а его ноги. Парню пришлось сосредоточить всю свою энергию в ногах, чтобы не свалиться на кого-то в этой толкучке. Ребятам несказанно повезло, что им нужно было проехать всего лишь одну станцию, так что уже через три минуты они покинули поезд вместе с кучей людей. – Ну, а теперь бегом по экскалатору, – воодушевлённо скомандовал Разумхин и хотел было уже побежать к движущимся ступеням, как вдруг его резко потянули за рукав пальто. – Разум, я, конечно, всё понимаю, ты весь спортивный такой шкаф, но для человека, который спортом последний раз занимался лет в семь и для человека, который не ел три дня, подъём по экскалатору, да ещё и бегом, будет формулой смерти. – Раскольников периодически делал паузы между словами, чтобы набрать воздуха в лёгкие, так как дыхание не восстановилось полностью после семиминутной пробежки. Ямку в горле, которая находилась между ключицами и под кадыком, всё ещё саднило, что сильно досаждало Родиону. – Родя...– Дима обречённо вздохнул. – Ты не ел три дня? "Это я зря сказал", – подумал Раскольников и решил перевести тему. – В данный момент это не важно, ведь если мы не пойдём прямо сейчас, то можно будет вообще не приходить на пару. – Вот тут, брат, ты прав. – Разумихин снисходительно кивнул. – Ладно, пошли. Но до универа пробежимся. Сам знаешь, там не очень далеко. Студенты направились к экскалатору. Раскольников зашёл первый, так что он стоял на ступень выше Разумихина. "Так вот как он меня всегда видит" – подумал Родион, посмотрев на друга сверху вниз. Дима, почувствовав чужой взгляд, тут же повернулся и нахмурил брови. – У тебя от бега шарф съехал, – недовольно сказал он. – Теперь вся шея открыта. Не дай бог продует. – Разумихин протянул руки к Раскольникову и, несмотря на протесты последнего, начал хозяйничать с шарфом. За всю поездку на экскалаторе Дима перевязывал шарф трижды, и только после третьего раза парня всё устроило. Студенты спокойно вышли из метро, а потом рванули с новыми силами (а кто-то с их остатками) по довольно людной дороге. Как и говорил Разумихин, до университета они добрались быстро, всего за несколько минут. В само здание друзья тоже забежали, и внутри их встретили металлические турникеты. – Доброе утро, тёть Тань, – крикнул Разумихин вахтёрше, с лёгкостью перепрыгивая через турникет. – Опять опаздываем? – усмехнувшись спросила женщина. Раскольников уже прошёл вслед за Димой. – Простите, – на бегу извинился Разумихин, и ребята побежали дальше. На лестнице Раскольников хотел сбавить ход, но Разумихин потащил его за локоть, так что в аудиторию они просто ввалились, наделав много шума. – А я думала вы вообще не придёте, – скрипучим и противным голосом сказала преподавательница, поворачиваясь от доски. – Извините за... Опоздание, – произнёс Дима, пытаясь отдышаться. У Раскольникова тем временем потемнело в глазах от такой пробежечки, и парня качнуло в сторону так, что он хотел уже тут повалиться. И повалился бы, если бы не Разумихин, вовремя поддержавший его за плечо. – Конечно, "извините". – старуха закатила глаза. – Каждый раз одно и то же! Сколько можно, а? Ладно этот, – она указала на бледного и чуть не падающего в обморок Раскольникова. – Но вы-то куда, Дмитрий? Вот тут и поговорка, с кем поведёшься, от того и наберёшься, и даже не думайте его защищать, – предупредила она Разумихина, открывшего было рот. – Который раз опаздываете! Вы вообще время видели? Половина пары прошло! Могли вообще не приходить. – Я ему то же самое говорил, – смог наконец язвительно прохрипеть Родион. Голова всё ещё кружилась, но он по крайней мере смог сфокусировать взгляд. – Ну как так можно!? – ахнула преподавательница. – Если скажешь "каком кверху", я тебя ударю, – предостерегающе шепнул Разумихин другу, который уже набрал воздуха, чтобы именно это и сказать. – Что за молодёжь пошла, а? Постоянно опаздывают, не слушают... – дальше последовала долгая тирада восклицаний и негодований, которую друзья благополучно пропустили мимо ушей. – Сталина на вас нет! – А на вас Достоевского, – не удержался Раскольников, от чего получил тычок в бок. – Быстро сели на свои места! – почти крикнула старуха. – В следующий раз не пущу! – В следующий раз я не приду, – буркнул Родион, прекрасно понимая, что его всё равно вытащат из дома. Идя к своей парте, Разумихин жал руки всем подряд, давал "пять" и кулачки. Последний, с кем он поздоровался был Андрей Штольц, который сидел напротив их с Раскольниковым места. – Вижу, своего ты привёл, – усмехнулся Андрей, указывая головой на Родиона и пожимая приятелю руку. – Из-за него опоздали? – Ага. Вставать не хотел. А твой Обломов где? – Дима кивнул на пустующее место рядом со Штольцем. – Да, Илья так и не пришёл. Я даже звонить спрашивать не буду. Знаю, что спит. – парень грустно усмехнулся, а Разумихин сочувствующие поджал губы и сел рядом с Раскольниковым, сняв при этом пальто и повесив его на спинку стула. Оставшаяся часть пары прошла довольно спокойно: Раскольников благополучно проспал всё время, а Разумихин витал в мыслях, пропуска мимо всё, что говорила старуха и иногда зависая, уствавившись куда-то в пустоту. На перерыве Штольц дал сфотографировать конспект и учёба поплыла по своему течению. Вскоре наступил долгожданный обеденный перерыв. Была середина дня, и перерыв обещал продлиться минут сорок. Раскольников планировал отсидеться в библиотеке: тишина и умиротворение, но у Разумихина были свои планы. Дима закинул руку другу на плечо и повёл его куда-то в соседний корпус. "В столовую идём", – обречённо подумал Родион и оказался прав. Через пару минут студенты оказались в огромном шумном помещении. – Разум, зачем мы сюда припёрлись? – простонал Раскольников, морщась от криков. – Сейчас узнаешь, – Разумихин хитро улыбнулся, и они нырнули вглубь толпы. Буквально через пару минут им удалось найти свободный столик возле окна. К счастью, он находился почти в самой дали от "муравейника", как говорил Раскольников и "человейника", как говорил Разумихин. – Итак, прошу садиться! – хохотнул Дима и отодвинул стул для Родиона. Сам он сел напротив и открыл сумку, которую с собой взял. – Что ты делаешь? – Раскольников в недоумении вскинул бровь. – Смотри и внимай, Родя! – торжественно сказал Разумихин и достал из сумки объёмный контейнер, похожий на небольшой тазик, с крышкой. Раскольников услышал металлический стук, когда Дима поставил предмет на стол. – Боже, Разум, там еда? – парень вымученно уставился на друга. – И ещё какая, брат! Вот только не надо делать такой вид, будто я тебе предлагаю спрыгнуть с десятого этажа. – А лучше бы это предложил, – буркнул Родион и стал смотреть, как Разумихин открывает крышку и... Внутри оказался дымящийся суп. – Так вот что ты имел ввиду в метро... – Ага, – Дима кивнул. – Боялся, что разольётся от такой тряски. Ой, подожди, ложку взять забыл. Сейчас, я сбегаю у первого курса отожму. – сказав это, Разумихин растворился в толпе и спустя минуты две-три вернулся с широкой улыбкой и двумя ложками в руках. – Итак, Родя, пробуй первый. – Ты сам его варил? – Раскольников нагнулся к самому контейнеру и втянул носом запах. Честно, пахло просто превосходно! – А как же, – кивнул Разумихин. – Поэтому и хочу, чтобы ты первый попробовал. – парень тут же зачерпнул в одну из ложек суп, а потом немного поднёс ко рту Родиона. – Я не хочу есть, – не успел Раскольников закончить фразу, как его желудок оповестил о том, что его обладатель врёт. – Кое-кто считает по-другому, – усмехнулся Дима и ещё ближе поднёс ложку. – Ну давай. – Не хочу я. – Да что ты упёрся, а? Ты не ел три дня, чего сейчас нос воротишь? – Разумихин совсем немного повысил голос для лучшего эффекта. Словами не передать, как он хотел, чтобы Родя поел. – Хотя бы пару ложек, пожалуйста. – уже спокойно и почти умоляюще произнёс он. – Ладно, – через пару секунд сдался Раскольников и позволил себя накормить. Во рту тут же разлился приятный вкус. Студент еле сдержал восторженное мычание. – Это... – прекрасно. Превосходно. Охренено. Невероятно вкусно! Настолько вкусного супа Раскольников в жизни не пробовал. – ... неплохо. – В супе прекрасно сочетались разные специи и приправы, от чего и вкус, и запах становился немного пряным. По консистенции суп был немного гуще обычного, от этого он казался мягким. Похоже, у Раскольникова теперь есть любимая еда. – Значит, тебе понравилось? – Разумихин счастливо улыбнулся. Пожалуй, это была одна из его самых счастливых улыбок. – А теперь давай ещё пару ложек. – парень передал прибор другу и сам начал потихоньку поедать обед. Раскольников ел медленно, так как неизвестно как его желудок может отреагировать на пищу после длительного перерыва. На самом деле есть ему хотелось невероятно сильно. Студенты ели в молчании, только Разумихин периодически бросал любопытные взгляды на Родиона, чтобы понять, насколько ему нравится. Вдруг шум и гам столовой резко стих на пару мгновений. Этого хватило, чтобы друзья моментально повернулись в сторону толпы. Шум тут же возобновился. – Что там такое? – проглотив очередную ложку, спросил Раскольников. – Не знаю... – пробормотал Разумихин, но тут же увидел ответ. Средний рост, безупречно уложенные светлые и кудрявые волосы, надменный вид и идеальная одежда. – Лужин, – одновременно с презрением проговорили друзья. С Лужиным их связывала одна не самая приятная история, которая показывала насколько этот человек отвратительный. Между тем, вокруг Лужина сгрудилась приличная толпа девушек и парней. В большинстве всё-таки девушки. Они постояли там какое-то время, но потом Раскольников случайно перехватил его взгляд, и Лужин направился к ним. – Вот чёрт, – выругался Разумихин. – Сюда идёт, падла. – Делаем вид, что не замечаем его. – Уж кто бы говорил, – Дима усмехнулся. – Ой, какие люди, – нарочито удивлённым голосом произнёс подходящий к их столику Лужин. – Родион, ты так и не состриг свои длинные патлы? Не боишься, что из-за них и худобы на улице спутают с бабой, а потом в подворотне захотят посмотреть на твои прелести и... – договорить он не успел. Разумихин резко сорвался с места да так, что стул отлетел на метр, и схватил Лужина за ворот рубашки. – Ещё одно слово в сторону Роди... – Таким свирепым Разумихина видели только один раз. И тоже с Лужиным. Вокруг этой стычки собралось приличное количество народу, что дико раздражало. – Ой, ой, – Лужин поднял руки в лживом примирительном жесте. – "Родя", попридержи своего пса, а то вдруг покусает. – Ах ты мра- – Дима. – Раскольников поднялся с места. – Не смей называть его так. – Разумихин довольно сильно встряхнул Лужина, не обращая внимания на предостережение. – И если ты ещё хоть скажешь ему или про него что-нибудь... – То что? – Лужин нахально улыбнулся. Разумихин занёс уже руку для удара, но тут на его плечо опустилась чья-то ладонь. – Дима, хватит. – голос Раскольникова звучал ровно. Это "Дима" неимоверно резало слух, так как даже в крайних случаях Родион называл друга "Разум", а во всех остальных просто по фамилии. – Мы уже высказали ему всё тогда. Пошли от сюда. – Родя, но он... – Пожалуйста, Дима. Разумихин ещё пару секунд колебался, однако потом отпустил ворот рубашки Лужина, довольно сильно толкнув его в сторону. Раскольников быстро закрыл контейнер, оставленный на столе, и передал его Разумихину, который спрятал его в сумку. – Давайте, голубки, до следующей встречи, – язвительно усмехнувшись сказал Лужин вслед уходящим парням. Весь путь до своего корпуса студенты проделали в напряжённом молчании. Раскольников просто хмурился, потому что он Раскольников, а вот в движениях Разумихина проскальзывала излишняя резкость. Его брови были сдвинуты в центр лба, а взглядом, наверное, можно было кого-то убить. – Как же я ненавижу этого уёбка, – наконец сказал Разумихин, останавливаясь возле окна в пустом коридоре и открывая его на распашку. Свежий воздух сразу же отрезвил разум и немного умерил пыл. – Почему ты не дал мне вмазать этой мрази? – Потому что тебе не нужны проблемы в универе. – Раскольников пожал плечами. – А ещё, потому что я не хочу с ним больше связываться. Если он тебя настолько бесит, прикинь каково мне? Меня бесит всё с удвоенной силой. – Я не могу смотреть на то, как он доёбывается до тебя. – хмуро произнёс Разумихин. – Дурак ты, Дима. Открою тебе тайну... – Раскольников жестом попросил друга наклониться ближе, а сам встал на носочки. – Мне похуй, – прошептал он в самое ухо, а потом ехидно засмеялся. Дима на это лишь улыбнулся, но было заметно как его плечи расслаблено опустились. Студенты прошлись до ближайшей скамейки и сели. Разумихин достал ещё наполовину полный контейнер из сумки, а потом откуда-то выудил ложку. – Со столовой спёр, – усмехнулся он в ответ на вопросительный взгляд друга. Затем он открыл крышку контейнера и зачерпнул супа. Наполнив ложку во второй раз, он молча предложил её Родиону, поднеся предмет к его рту. Последний, не долго думая, охотно подался вперёд и проглотил шедевр кулинарии. Тогда Разумихин стал чередовать ложки: одну себе, одну Роде. Вот так они сидели, касаясь друг друга плечами, и ели один суп из одной ложки на двоих. Продолжение следует