«Наслаждайтесь жизнью и музыкой, которая помогает скрыться от жестокой реальности мира, пусть хотя бы на несколько минут».
Вилле Вало
***
Покосившаяся вывеска с облупившейся краской, похожая на неприветливую старуху, отказывалась представляться. Заглядывая в окна и ничего не разглядев в тёмных провалах, чуть потоптавшись на месте, Гермиона нерешительно толкнула дверь. В лицо пахнуло запахами дешёвого алкоголя, дымом сигарет и чем-то горелым, заставив поморщиться. Маленький тамбур встретил распахнутой в уборную дверью, с потолка свисала лампочка ватт на двадцать и неприветливо мигала, бросая тень на лестницу. Удручающая картина давила, пугала… Поспешно отвернувшись, девушка решительно направилась на поиски людей в этом Мерлином забытом месте. Стоило переступить какую-то невидимую черту, как тут же всё обволокло звуками и заиграло яркими красками. Зал был пустым, не считая увлеченной друг другом парочки, что выделялась кокаиновой бледностью. Обстановка говорила о былой роскоши бывшего когда-то ресторана. Стены и окна были завешаны тяжёлыми бордовыми портьерами с такими же в цвет подхватами, уверенно скрывая от любопытного взгляда прохожих. Вдоль стен притаились небольшие диванчики в зелёной обивке. Звуки джаза дарили атмосферу нуара… Гермиона поискала взглядом музыканта, что привлек её внимание там, на улице, задевая струны чего-то забытого, но очень желанного. В конце зала, на помосте, укрытом кулисами, куда свет еле пробивался, за старым роялем сидел мужчина: стройная фигура, обтянутая в чёрные одежды, с идеально прямой спиной. Словно каменное изваяние, только движение рук выдавало в нём живого человека… Длинные пальцы искусно порхали по клавишам. Гармония, выраженная в виде арпеджированных и гаммообразных виртуозных пассажей. Идеальная импровизация… В памяти пойманной птицей забилась мысль, выталкивая на поверхность знакомый до боли образ. Невероятно. Северус Снейп! Тот, в свою очередь не подозревая о терзаниях бывшей когда-то ученицы, увлеченно заставлял петь старый инструмент… Композиции сменялись одна за другой, плавно перетекая, то сбавляя, то набирая темп. Чуткие пальцы уверенно ласкали клавиши. Как же он прекрасен в этом умении! Скинув плащ на ближайший к сцене диванчик, влекомая колыбельной из знакомой оперы «Порги и Бесс», неспешно подплыла, подпевая по памяти одну из любимых партий: — Summertime and the livin' is easy. — Шаг. — Fish are jumpin', and the cotton is high. — Другой. — Oh your daddy's rich, and your ma is good lookin'. — Медленно покачивая бёдрами, наслаждаясь мелодией, прикрыв глаза. — So hush, little baby, don' yo' cry. — Музыкальный монолог, тихим голоском, в тишине зала. От оборвавшейся мелодии внутри всё замерло. Как себя вести? Может, просто поздороваться, поблагодарить за его роль в войне и бежать? Очень своевременно. Или расспросить, как устроился после реабилитации, ведь о нём совсем ничего не слышно? Или… перестать себя вести как идиотка и открыть глаза! Гермиона встретила испытующий взгляд, не видя смысла в книксенах и реверансах, выдохнула: — Продолжайте. — А вы обнаглели, — сложив руки на груди, спокойно произнёс мужчина. — Притомились, или жизнь потаскала? — Окинув её взглядом, чуть смешавшись. — Впрочем, на фигуре это не отразилось, выглядите… сносно. — Приятно видеть, сэр, что не всё переменчиво в этом мире, хотя, признаться, вы и удивили меня. Что, «глупые помахивания палочкой» и «тонкое искусство зельеварения» галлеонами сейф не пополняют, тапёром заделались? — Кивнула на самозабвенно лобызающуюся парочку. — Наркоманам-переросткам музицируете? — Признайтесь, мисс язва, ваши золотые друзья не в силах больше терпеть ваш дурной нрав, — чуть прищурившись, произнёс мужчина. Вас не пускают на порог, и вы вынуждены таскаться среди ночи по подобным заведениям в поисках жертвы, дабы упражняться на ни в чем не повинных душах? — уже поднимаясь и направляясь к бару, закончил Снейп. — Рада видеть вас, профессор! Довольная своим выпадом и ухмылкой обернувшегося мужчины, последовала за ним.