Путь неведения

      В телеге позади заворочалось, выругалось изумлённо. Даже треск верёвок раздался. Силён! Как бы и правда не порвал — Рейстлин-то завязал надёжными узлами, но на такую силу похищенного не рассчитывал.       — Лежи спокойно, а то заколдую — только и сможешь валяться и в небо пялиться, а солнце яркое… — обернулся он с козел.       Наследный принц выглядел совсем не как отпрыск королевского рода. Злой и встрёпанный, с соломой в волосах, он уже как-то ухитрился сесть и смотрел на мага с яростью.       Плохо, что на правящую чету он был похож мало. Может, немного на отца — только что светлыми волосами и голубыми глазами, но материнских черт опытный взгляд мага не обнаружил. Бастард, что ли? А впрочем, какая разница? Наследник трона — все равно он, и никуда от этого и не деться. Не станет же королева противиться выкупу, значит, остаётся переживать лишь о том, чтобы туманное донельзя пророчество указало верную дорожку.       — Да ты хоть знаешь, кто я?! — прорезался голос и у самого похищенного. Хрипит. Плохо.       Маджере остановил лошадей.       — Естественно. А кто я, тебе известно?       И поднёс флягу с водой к губам отшатнувшегося принца.       — Знаю я, кто ты. Детей непослушных пугают, что их Рейстлин заберёт. Отравить меня хочешь?       — Значит, ты был плохим мальчиком, — ухмыльнулся маг. — Не дури, Гилтиас, там вода. Если бы я хотел убить тебя, я бы давно сделал это. Но я хочу за тебя выкуп и в моих интересах, чтобы ты выжил в этой жаре. Пей.       Тот, подумав, к фляге приложился. На пару секунд.       Маджере закатил глаза:       — Какие мы гордые! На, сам держи, и пей сколько хочешь, у меня ещё есть.       Пить со связанными руками было не то чтобы сложно, но странно. Чуть равновесие не потерял, когда телега снова двинулась в путь.       — А что мне, собственно, мешает просто задушить тебя? Ты же спиной ко мне сидишь.       — То, что я маг, мешает. Да и пытаются такое провернуть обычно без прелюдий. И это интересно уже мне. Почему ты не хочешь попытаться мне навредить?       — Потому что не хочу. А нам долго ещё?       — Пару часов. А что?       — Я жрать хочу.       Рейстлин обернулся с весёлым изумлением.       — Серьёзно? Тебя что, мысль о том, что ты похищен, настолько успокоила?       — А тебе какое дело? — хмыкнул Гил. — В твоих интересах и то, чтобы я не загнулся от голода.       — Весомый аргумент. Но еды нет. Я на такой поворот не рассчитывал. Потерпишь.       — Тогда я буду стенать всю дорогу.       — Тогда я тебя усыплю, чтобы не раздражал.       — Тогда ты не узнаешь, если со мной на этом пекле солнечный удар случится.       — Вот заноза…       — Погоди, это я только начал! — хохотнул пленник. — Но если серьёзно, я ног почти не чувствую.       Маджере мысленно выругался. Старался же надёжно, но аккуратно. Вновь остановленные лошади фыркнули почти синхронно.       — Лучше? — Рейстлин, ослабив верёвки, поднял на принца взгляд.       — Пока не знаю, — неуверенно пошевелил тот пальцами. — Слушай, давай начистоту. Я могу и дальше капризничать, это даже забавно, но на самом деле мне страшно интересно. Так что я не собираюсь сбегать. Личное знакомство с местной бабайкой… У меня любопытство сильнее чувства сохранения. Развяжи и дай сесть нормально, у меня от этого сена уже всё чешется.       — Ишь, простой какой…       — Ты просто рукой попробуй на него опереться. Если ехать ещё два часа, я свихнусь. Я правда не сбегу. Дурак, что ли, от колдуна бегать? Да и некуда уже.       Гилтиас был прав. Дорога поднималась в гору, и более лысой горы ему ещё не встречалось. Только на самой вершине будто расцветал небольшой оазиз и у подножия рос молодой, но всё-таки лес.       — Бездна с тобой, — вздохнул маг и двумя резкими движениями будто разрезал узлы на ногах и руках принца.       — Ого! — с изумлённым уважением протянул тот, и Рейстлин довольно кивнул, указывая на козлы. Тонкого кинжала под рукавом мантии Гилтиас не увидел.       Выбраться и пересесть ему пришлось помочь. То ли так яростно выбирался поначалу, то ли действительно путы были слишком сильно затянуты.       — Ты что, и правда на вершине горы живёшь?       — А где ещё жить злому колдуну? — усмехнулся Маджере, мысленно прибавив: «который не любит, чтобы его беспокоили».       — Но неудобно же! Пока спустишься, пока взберёшься…       — Поверь, в одиночку я делаю это гораздо более удобным способом.       — Тропами магии? — ахнул Гилтиас. — Они и правда существуют?!       — И с каких это пор королевский род разбирается в магии? Да ещё и в такой?       — Не королевский род, а конкретно я, — хихикнул принц. — И не разбираюсь… Как-то на ярмарке удачно несколько книг прикупил. Так существуют?       Маджере покачал головой. Пленник удивлял всё больше.       — Существуют. Но на лошадей, телегу и ещё одного человека моя не рассчитана. Не каждый день, знаешь ли, принцев краду.       — Через день?       — Мне нравится, какая слава обо мне ходит…       — Ну, вообще-то, она больше о том, что ты людям сердца вырываешь, детей крадёшь и сна насовсем лишить можешь.       — Не людям, а другому колдуну и за дело. Не детей, если тебя не считать, но ты как-то на дитятко не тянешь. А бессонницу вообще любой маг обеспечить способен.       — Но в наших краях ты один, вот и тебе всё почести, — съехидничал Гил и в сотый раз пошевелил ногами. Вроде ничего. — А нам ещё долго?       — Недолго, — устало соврал Рейстлин. Не так уж и много прошло из обещанных двух часов. — Ты по сторонам-то смотри, где ещё с такой высоты свои земли увидишь?       Что правда, то правда. С лысой горы вид на королевство открывался волшебный — аккуратные поля, кажущиеся крохотными хозяйства, небольшие леса и широкие синие реки… И, конечно же, замок. Со всей защитной системой — как на ладони. Гадство.       — А что ты за выкуп-то потребовал? — упавшим голосом поинтересовался принц. Можно было и не красть никого, а просто сообщить: так и так, вы смешны, но так и быть, я не продам вас армии соседнего королевства, а вы за это…       — Зелья.       — Чего?!       — До того, как правящие семьи отказались от магии, при каждом дворе состоял как минимум один колдун или ведьма. У вас до сих пор хранится почти нетронутый набор зелий одной безмерно талантливой старухи.       Гилтиас нахмурился было, но тут же хмыкнул:       — А, ты об этом!       — Только не говори, что вы втихую ими всё же пользуетесь. Это же запрещено Большим Королевским Собранием и Конклавом магов!       — Да нет, — принц улыбнулся. — Я их просто нашёл, ещё когда маленький был. Попытался один бутылёк открыть, тут-то меня и поймали. И всыпали.       — Просто нашёл?! Они у вас в буфете стоят?       — Куда там! В подземном тоннеле небольшие комнатушки, некоторые обвалились уже, а одну поддерживают, укрепляют… — Гилтиас прикусил язык. Быстро же опасения забылись, сам выбалтывать принялся.       Но для Рейстлина тоннели новостью не были:       — Там и жили колдуны. На случай, если срочно понадобятся. К ним обычно ещё тайные лестницы из королевских спален проделывались.       — Зачем? Можно ведь просто позвать…       — Когда ты при всём дворе велишь позвать колдуна, а потом у тебя какой-нибудь неугодный барон прямо за устроенным в его честь столом отдаёт богу душу, это слишком очевидно, тебе не кажется?       Гил помолчал.       — Наверное. Как-то, знаешь ли, не приходилось травить баронов. А ехать нам ещё долго? Смотри, вода!       Сухую пыльную дорогу и правда пересекала неглубокая, но всё же речка. Маг снова остановил лошадей и сам приложился к фляжке с холодной водой.       — Она течёт с самой вершины. Бездна его знает, как, но это факт.       — Там, я смотрю, вообще любопытно…       Гилтиас как задрал голову вверх, так и не опустил. Совсем недалеко уже виднелись очертания пещеры, а над ней широкой шапкой росли деревья, спускали побеги вьюнки, в одном месте образовался даже небольшой водопад.       — Последний рывок, — пообещал Рейстлин.       — Слушай, а куда ты лошадей денешь? — озадаченно спросил принц. Пещера снизу казалась крошечной.       — В конюшню, естественно.       Всю оставшуюся дорогу Гилтиас пытался высмотреть конюшню. Почти молча — на радость магу. Разгадка нашлась, лишь представ перед взглядом. Пещер было несколько! Телегу пришлось бросить, привязав к кусту, но помещение для двух лошадей оказалось вполне просторным, прохладным и не душным. Проводив взглядом мага, отправившегося в дальний угол, Гил споро избавил животных от остатков сбруи и взялся за скребок.       Маджере едва не просыпал овёс мимо яслей:       — А это с каких пор принцы умеют делать?       — Считай, что с этих самых. Посмотри переднее левое копыто у пегой, мне кажется, прихрамывала к концу.       — Просто камешек неудачно в подкове застрял, — тщательно осмотрев и отчистив копыто, Рейстлин с новым интересом посмотрел на Гилтиаса.       — Ну что? Мне покорчить из себя избалованного неумёху? Я могу.       — Нет уж, поздно, — усмехнулся маг. — Заводи свою в стойло и пошли. Ты есть, кажется, хотел?       Гилтиас хотел ещё осмотреть оставшиеся помещения, но вовремя сообразил, что время ещё будет. Заминка случилась только у самой пещеры.       — Это же песчаник. Я понимаю ещё, когда он спрессованный у тебя над головой, поди там и магия замешана, раз ни полу ни крошки не было, но тут?!       Узкая тропинка к жилищу мага на вид и правда доверия не внушала, хоть и была короткой.       — Их теперь ещё и здравому смыслу учат, ты посмотри, — проворчал Маджере и спокойно преодолел подозрительный участок, даже не дрогнувший под ногой. — Тут тоже магия. Иди, не бойся.       Гил посмотрел вниз и покачал головой.       — Да тьфу ты…       — Я теперь ещё представляю, как бы ты меня тут тащил, если бы и правда вырубил.       Падать было бы… долго. Высоко. Очень высоко.       — Смотри мне в глаза, — в этот раз голос мага был именно таким, каким всегда подсказывала фантазия за чтением запретных волшебных книжек. Гил встретился с ним взглядом и понял, что отвести его уже не сможет. Где-то на периферии зрения показалась тонкая рука с золотистой кожей, принц сжал её совершенно машинально — как и сделал все следующие шаги.       — Видишь? — довольно переспросил Маджере уже нормальным тоном, предварительно отведя Гилтиаса подальше от края пещеры.       — Ага!       — Всё в порядке?       — Ага…       — Руку тогда верни. Я как-то привык с двумя, знаешь ли.       Гил торопливо разжал ладонь. Сразу как-то и ощущение транса прошло, стало весело и совсем не страшно, но он всё же воздел палец вверх и максимально серьёзно потребовал:       — Больше никогда так со мной не делай!       — А то что? — с живым любопытством поинтересовался Рейстлин, но пока Гилтиас искал подходящий ответ, отмахнулся сам: — Это была необходимость. Тратить на тебя магию просто так мне незачем. Ты есть хотел? К очагу иди, там всё есть.       — А ты? — машинально переспросил принц.       — А я — мыться! Теперь-то точно знаю, что не сбежишь.       Незатейливая купальня была спрятана в нише, прикрытой тканевой занавесью, так что с вопросами пришлось подождать, пока хозяин вынырнет. Хорошо, что было, чем заняться.       — Наелся? — ехидно спросил Рейстлин, мокроволосый и теперь одетый в простую рубаху и штаны, а не в классическую мантию с рунами. Парадоксально это сделало его ещё более настоящим.       Гилтиас виновато покосился на остатки продуктов и угукнул.       — Да успокойся, у меня в леднике запасов полно ещё.       — В леднике?! Так тут может быть ледник? А почему в пещере не жарко? Это всё магия? Разве вам не запрещено бытовое колдовство? Хотя погоди-ка… Ты отступник, ренегат, верно? А как ты себе воду-то тут сделать ухитрился, и?..       — Остановись сейчас, чтобы я хоть половину вопросов запомнил. Потом остальное спросишь. Воду — легко, сверху река течёт, помнишь? Набирается и прогревается солнцем сверху, только расходовать экономно нужно. В пещере прохладно и без магии — наверху земля и лес. Ледник сделать — пришлось повозиться, но меньше, чем с кладовой. Без магии, хоть я и ренегат. Ещё вопросы?       — А мне можно тоже помыться? — не сразу нашёлся ошалевший Гилтиас. И ведь устроился же чёрт на лысой горе!       — Иди, конечно. Ты мой заложник, а не злейший враг, которого я мог бы пытать отсутствием гигиены… Но жил бы он тогда в конюшне.       Только у занавески принц сообразил, что одежда вся пропиталась потом и собрала, наверное, половину встретившейся им дорожной пыли:       — Слушай, а мне-то переодеться не во что…       Колдун смачно выругался.       — Нет, ну я и голым похожу, в твоё-то не влезу. Сам украл… Не продумав.       Рейстлин закатил глаза:       — Подожди.       Где-то в дальнем углу, в сундуке, нашлось всё необходимое. Гилтиас, разглядывая явно великоватую для него рубашку, поинтересовался:       — Великаны существуют и ты крал их вождя тоже за выкуп?       — Мойся иди, нашёлся шутник на мою голову…       Вынырнул обратно пленник, уже снова полный вопросов о техническом обустройстве мажьего жилища, но глянув на того, устало растянувшегося на постели (кстати, единственной!), придержал их на следующий раз.       Только от одного удержаться не смог, устроившись в кресле рядом и с интересом поглядывая на книжную полку:       — А кроме шуток, чем ты живёшь? Ты мог бы попросить у моих родных деньги, любые драгоценности… А тебе только зелья нужны. Или они дорого стоят?       — Они бесценны в умелых руках. Но продавать их я не собираюсь.       Как и рассказывать, что помимо удивительных зелий королевская колдунья хранила у себя нечто ещё более ценное: целый набор древних пророчеств, овеянных слухами, страхами и легендами.       — Тогда вообще не понимаю. Ты не отшельник. Продукты дорогущие. Даже посуда, кажется… Я почти уверен, что нам такая же недёшево обошлась. И вот это всё под жильё обустроить…       — Слушай, а когда это я пообещал тебя развлекать?       — Когда выкрал меня из родного замка. Я не могу просто просидеть тут всё это время мебелью. И к тому же, мне действительно интересно. Ты пока на нашу бабайку только внешним видом похож.       Рейстлин прищурил золотые глаза:       — Это ты просто во всей красе меня не видел. Магией я живу, Гилтиас. Настоящая дорого стоит, а я — лучший.       — Ты же ренегат?       — Это не мешает мне быть лучшим. Зажги лампу. И под очаг подбрось дров, тут ночами прохладно, а уже почти стемнело. Устал?       — Это ты обо мне заботишься, как о ценном пленнике? — приосанился Гил, не с первого раза разжигая непривычной формы масляную лампу.       — Это я надеюсь лечь спать пораньше, — Маджере встал и из ниши у кровати достал толстое одеяло и подушку. — Выбирай себе место сам.       — Что, прямо на голых камнях?       — А вот наконец-то и принц. На одеяле! Пол ровный, ничего тебе не будет за ночь или пару, сколько там твои родители будут думать.       Гилтиас недоверчиво покачал головой.       — Ох, не мотало тебя по боевым походам, когда действительно на голых камнях спишь и радуешься, когда она землёй сменяется. А если в лесу, на лапнике!       Гил отвесил челюсть:       — Интересная, я смотрю, у тебя жизнь была…       — Почему «была»? — хмыкнул маг. — Хочешь — ложись, хочешь, с верхних двух полок возьми что-нибудь, почитай, раз тебе магия интересна. Нижние лучше не трогай. Ну, если жить хочешь. А я — спать.       Несмотря на обещание, спалось так себе. Даже кошмары приходить не торопились. Давно не нарушаемое никем одиночество трепыхалось от каждого шороха страницы, которую выбрал его пленник, от каждого его вздоха… И чего расстрадался-то, непонятно. Пола же даже чувствовать не должен на толстом, стёганом одеяле!       Но утром Маджере проснулся от стона и подскочил, как укушенный — уж что-что, а дрянные сны от реальности он много лет назад научился отличать.       — Прости, — скривился Гилтиас, пытающийся размяться. — Похоже, кое в чём я и правда избалованный принц.       Рейстлин вздохнул.       — На живот ложись. Я только умоюсь.       Поразительно, но даже заподозрить пленника в симуляции бы не вышло — на спине четкими синяками отпечатался пол.       — Неженка. На горошине, — вздохнул Рейстлин, смазывая чем-то ладони, прежде чем коснуться кожи принца.       — Эй, ты что делаешь?! Больно же!       — Если будешь ждать, пока само пройдёт, будет ещё больнее. Потерпи немного.       Гил пообещал потерпеть. Но не обещал не кряхтеть, не ойкать и не постанывать. Рейстлин на последнем пункте бронзовел щеками и проклинал, что вообще взялся лекарствовать. Перетерпел бы, не маленький! Руки устали быстро, но дело всё же довёл до конца как положено. Пленник уже вёл себя паинькой, только чувствовалось пальцами — едва не мурлычет. С сожалением (вот ещё не хватало!) убрав руки, Рейстлин пообещал, что теперь полегчает.       — Уже всё? — с сожалением спросил Гил.       — А в начале-то кряхтел, как леший! — улыбнулся маг.       — Я себя и чувствовал как леший. Хочешь, я завтрак приготовлю?       — Давай. И вообще побольше двигайся сегодня, а на ночь что-нибудь придумаем.       Гил с вожделением посмотрел на мажью кровать.       — Размечтался.       Готовил принц, как оказалось, вполне сносно и не был чужд экспериментам.       — Что всё-таки с тобой не так? — протянул Маджере после завтрака.       — То, что слишком «так», а ты надеялся, что меня можно будет просто связать, заткнуть рот и сложить в уголочке?       — Примерно, — усмехнулся маг. — Как думаешь, когда будет ответ от твоих родителей?       — Думаю, в лучшем случае сегодня к вечеру, а скорее завтра. Они не были к такому готовы. Пойдём пока наверху погуляем?       — Прости, что?       — Ты сам велел побольше двигаться! И мне интересно.       — Тебе не кажется, что схема «похититель-пленник» так не работает?       — А ещё я тебя не раздражаю, хотя слава о твоём дрянном нраве ещё устойчивей, чем о магических способностях. Я тебе вообще нравлюсь. И я тебя не ненавижу и не рвусь сбегать. Не пытаться же соответствовать шаблонам, раз у нас с самого начала всё работает не так? Да и ты со мной долго в запертом пространстве не выдержишь. Ладно, часа четыре я почитаю, может, ещё пару — полюбуюсь видами, но на большее меня не хватит.       — О Нуитари…       — Так ваши боги и правда существуют?!       Рейстлин демонстративно застонал.       — Пошли наверх, пошли! Ты прав, весь день я с тобой в одном помещении не протяну! И что это ещё за намёки, что ты мне нравишься?!       — Никакие это не намёки, а факт. Да брось. Я принц, и поверь, прекрасно разбираюсь в том, как ко мне относятся люди — без этого слишком тяжело бы жилось. Сам понимаешь, политика… Да и просто жить хочется, не оглядываясь постоянно — не плюнули ли тебе в пиво друзья, и не стянула ли любовница какую-нибудь реликвию из дворца, пока ты дрыхнешь.       Рейстлин не нашёлся с ответом, а на выходе опять случилась заминка.       — Гил, клянусь, это надёжно.       — Я знаю! — огрызнулся тот, старательно не глядя вниз. — Не помогает!       — А как в прошлый раз ты потребовал больше не делать.       — Я погорячился!       Рука помогла, как и вчера.       — Стыд и позор, — буркнул смущённо Гилтиас, когда уже поднимались наверх.       — Ерунда, — стараясь сберечь дыхание, спокойно откликнулся Маджере. Принц только горько хмыкнул в ответ, но спорить не стал.       Голос заново у него прорезался уже наверху:       — Ого, какая жирная белка!       — Рейст, тут гриб высотой с тебя!       — Как ты превращаешь вот это в тёплую воду в пещере?!       — Наверное, правильней говорить «у себя дома»?       Рейстлин, несмотря на атаку эмоциями и вопросами, раздражаться и вправду не торопился. Шапкой горы был любимый им лес, в который бы он сам не выбрался ещё долго. Поигрывая травинкой, высматривал знакомых птиц и новые гнёзда, собирал в маленький мешочек крошечные листья.       — А костёр разведём?       Жары наверху не было, царило ароматное тепло.       Маг согласно кивнул.       — У речки. Чтобы залить потом.       В поясной сумке Маджере нашёлся хлеб и сыр — сказывалась давняя привычка, были подозрения, что прогулка затянется. Гил, с воодушевлением споро разведя небольшой костерок в объятии камней, тут же принялся мастерить какую-то съедобную конструкцию, которую насадил на палку и уронил к тлеющим веткам буквально через минуту.       — Ну вот! — расстроился он, и Рейстлин со вздохом отдал ему свой подкопчёный хлеб:       — Просто сверху положи, экспериментатор…       — Вообще тебя не понимаю, — пробурчал тот с набитым ртом. — Ты же язва, на тебя лишний раз косо посмотреть нельзя и вообще стороной обходить надо. А ты… И на прогулку эту согласился.       — А маг-то ненастоящий? — насмешливо переспросил Рейстлин. — Ты ж мне нравишься, забыл?       — И твоё равнодушие к этому факту возмутительно, между прочим. А ещё ты не кашляешь!       — О, так байки ещё этих времён ходят… Как тебе сказать — люди меняются.       — Отшельничество на пользу пошло?       — И оно тоже. Есть правда в твоём обо мне представлении. Но вообще-то похищение пока проходит куда менее напряжённо, чем я думал. Я же не псих на пустом месте беситься.       — Звучит разумно, — протянул Гилтиас недоверчиво.       — Кроме того… — голос мага стал тихим шипением, к которому Гил невольно прислушался, и вздрогнул, когда тот торжествующе закончил: — Ты в моей власти!       Когда утих зловещий хохот, принц потёр руки и шею, покрывшиеся мурашками.       — Не делай так больше, ладно?       — Это была просто демонстрация. А то сидит, понимаешь, на вершине лысой горы с величайшим магом своего времени и сомневается ещё.       — Ну хоть скромности у тебя нет.       — Это тоже констатация факта. Жаль, что он, похоже, в байки обо мне не входит.       — Вообще-то входит, — Гил хихикнул. — Я об этом промолчал, чтобы ты не зазнался.       — Ах ты!... — Рейстлин ухмыльнулся. — Это же было самое интересное! Что-то всё же не так и с тобой, принц. Но наверное, пока я не хочу знать. Пусть уж всё идёт своим чередом.       Уютного молчания за птичьей руганью, журчанием речки и потрескиванием углей хватило неожиданно надолго.       — Скоро закат. Нужно возвращаться, — со вздохом подтвердил репутацию злого колдуна Маджере.       — Что скоро? Мы весь день тут провели?! — не поверил Гил.       Маг молча показал на клонящееся к горизонту солнце.       — А… Слушай, может, посмотрим тогда? У тебя всегда возможность и так будет, но у меня-то — нет.       — Из пещеры тоже прекрасно видно, это мы вчера пропустили. А спускаться тут в сумерках — мало приятного. И не забудь про свою любимую тропинку…       Принц застонал, но поднялся заливать костёр.       — Идём тогда быстрее, не хочу ничего пропустить!       Маджере опустил голову, чтобы не выдать, что улыбается.       Вопреки опасениям, спустились быстро и без эксцессов. И опять застряли на привычном месте.       — Гил, ну в самом деле!       — Да ты бы знал, насколько это для меня иронично и дико!       — Давай без магии, — Рейстлин преодолел тропинку и протянул Гилтиасу руку. — Смотри прямо.       Тропа-то была — на расстоянии вытянутых сомкнувшихся рук.       — Может, всё-таки с магией?       — Иди сюда, — Рейстлин легонько потянул, и Гил послушно перешёл: глядя только вперёд, не смотря под ноги, которые и так уже запомнили всё, что было сейчас под ними. На последнем шаге всё равно едва не оступился, вспомнив высоту под собой, но Маджере был наготове — втянул в пещеру, да так, что принц по инерции угодил прямо ему в руки.       — Спасибо, — смущённо буркнул он, и не упустил момент — прильнул. Рейстлин покачал головой, но отстраняться не стал и пообещал:       — Я придумаю что-нибудь для следующего раза.       Гилтиас довольно угукнул ему в плечо.       — Закат вот-вот. Я только чаю сделаю.       Не мог этот закат подождать немножко! Принц устроился на полу у выхода из пещеры и вздохнул. Маг присоединился к нему далеко не так быстро, как хотелось бы, но ничего не пропустил. Низкое солнце залило багрянцем всё, что оставалось под ним, а грозовые облака вдалеке подсветило розовым и фиолетовым. На самой кромке небес уже мерцали первые звёзды. Гил забрал свою кружку и благодарно ткнулся своим плечом в мажье. С этой высоты дворец, трон, жизнь до — всё это казалось давнишним, игрушечным, из-за игры теней вокруг стен старого здания совершенно ненастоящим. А момент был вещественным, плотным, насыщенным.       Так и досиделись чуть не до полной темноты, молча, как и на вершине, пока Рейстлин не поднялся и не запалил пару ламп. Из ещё каких-то хранилищ появился древний, потрёпанный жизнью матрас, плотно набитый сухими ароматными травами — устроив его на месте поровнее и прикрыв сверху уже знакомым стёганым одеялом, маг пообещал:       — Ну уж теперь-то все будет нормально!       — А что, мы уже спать? — жалобно поинтересовался Гил, снова заставив его приподнять уголки губ.       — Книги все ещё в твоём распоряжении. Или можем в кхас поиграть.       — Поужинать, — невинно вставил Гил.       — Сколько угодно, только готовь сам.       Программу выполнили и перевыполнили — с ужином принц справился в рекордные сроки, книги скоро превратились в спор, а там уже дело дошло и до игры. Случайно выяснив, что жульничают бессовестно оба, сошлись на ничьей. Время было уже глубоко заполночь.       — Завтра, наверное, будет ответ, — предположил, зевая, пленник. — И спать идти не хочется.       — По тебе видно, что не хочется, — маг прикрыл рот тыльной стороны ладони и тоже зевнул. — Ложись давай, а то завтра нас гонец не добудится.       — Подождёт, — легкомысленно отмахнулся Гил, но рубашку стянул и спальную свою конструкцию пальцем потыкал.       — Всё с ней в порядке, — негромко буркнул устраивающийся в постели Маджере.       — Ты и в прошлый раз так говорил, — тихонько возразил Гилтиас, но маг либо уже спал, либо предпочёл не продолжать разговор. Задув лампу и подкинув дров в небольшой камин под очагом, он тихо лёг и почти сразу понял, что завтрашнее утро легче сегодняшнего точно не будет.       Пришедший к магу первый кошмар слетел с обратной стороны век, будто снесённый тёплым ветром, второй будто кто-то стёр рукой со лба, третий растворился сам, не выжив в спокойном тепле ночи. Подобное Рейстлин испытывал лишь в детстве, но даже природная и приобретённая подозрительность не заставили его проснуться. Подарком нужно было пользоваться и, когда ночь наполнилась ещё и удовольствием, маг нырнул в него с головой, не сомневаясь. Осознание, что это не сон, пришло с явным опозданием.       — Гил! — ахнул Рейстлин, пытаясь отстраниться.       — Тихо, — поцелуй надёжно обеспечил тишину — даже понимая уже в полной мере происходящее, не продолжить его маг не смог. А после и вовсе перестал пытаться что-то обсуждать — Гил ехидно вернул ему его собственную фразу:       — Пусть всё идёт своим чередом.       И пусть имелись весомые сомнения в том, что именно это «свой черёд», но и они продержались недолго.       Уже после, небрежно развалившись на кровати, Гил вздохнул:       — А ведь у тебя теперь проблема.       — Да это же ты начал! — ахнул маг, судорожно пытаясь припомнить, так ли оно было в действительности. — И вообще, ты не принцесса, чтобы до твоей поруганной чести кому-то дело было!       — Я не о том, — Гил устроился на боку, оперевшись на локоть, и улыбнулся. — Если честно, не знаю, кто начал, всё в каком-то полусне было… Проблема в другом — мало того, что выкупать меня не торопятся, так я теперь ещё и здорово не уверен, что хочу.       — Так… — озадаченно протянул Рейстлин. Вот знал же, что всё усложнится! Но как было устоять?! И ночь эта — полная спокойного тепла, а после и яркого, как пламя, наслаждения… Бездна!       — Да не такай, — хихикнул Гил. — Я сам ещё ничего не понимаю. Кроме того, что можно было бы и повторить.       И пока маг формулировал, почему не стоит, принц перешёл к активным действиям, прервать которые не помогла бы никакая сила воли.