***
Выходя из уборной Шу аккуратно вытер руки своим платком и неспешно пошагал в сторону кабинета, без особого энтузиазма. Тишина настигла его, потому тот машинально, анализировал пришедшие в его светлую голову мысли, проматывая старую пленку еще не поблекших воспоминаний. Лишь немного опосля, юнцу стало немного неловко. Нет-нет, он не плохо ладит со всеми, имеет хорошие социальные навыки — новые знакомства не прививают в нем страха или дискомфорта, а различные случаи жизни ценный опыт и все такое, но из головы не выходит случившееся, от чего мысли все стекают к одному и тому же — к Луке. Другой бы и значения этому не предал, но от чего-то покусывать губы свои стал Шу, от волнения или от той же неловкости что никак не покидала его. В случае любом, что было то прошло, а непонятный осадок рассосется сам собой. Ямино ведь не из тех кто волнуется по пустякам, да и не шибко это его и тревожило, просто интерес манящий к персоне той, что вызвала в нем колебания душевные. Усмехнуться только мог на это, да пойти дальше в доль коридора засматриваясь на виды из панорамных окон. Провалившись в мыслительный процесс, Шу не замечал ничего и никого, пока его хаотичный поток, состоящий из монолога не был прервала особью стоящею перед ним, не позволяя дальше пройти. Волосы развивались на ветру, что мельком игриво пробегал вдоль коридора, а ресницы подрагивали, взгляд неспешно плыл вверх пока не встретился с глазами напротив. Снова эти лавандовые глаза. Большие, манящие, чистые и светлые, напоминающие закатную, небесную гладь. Перед Шу стоял Лука. Высокий. Широкоплечий, излишне улыбчивый и немного самоуверенный во взгляде. Небрежно распахнута, помятая рубашка и слабо затянутый красный галстук краше всего описывали его свободолюбивый нрав, легкость в поведении, простой на первый взгляд характер и добродушность, открытость и искренность. Может, он и был тем ветром, что игриво пролетел мимо, зацепив темно-фиолетовые прядки волос. Черноволосый быстрым взглядом обвел по контуру стоящую пред ним «преграду». Глаза подмечали детали не замеченные до этого: забавная заколка зубчиками, которой он часто закалывал свои волосы, почти незаметные линии от пасты руки, которые наверняка оставил Миста в моменты непоседливые, заживающие ранки сухих губ и широкая улыбка; несколько вычурных побрякушек что ютились на его шее и... Что это? Взгляд Ямино невольно опустился ниже. К линии подбородка, еще вдоль шеи, выпирающего кадыка и наконец остановился на ключицах. Зоркий глаз не оставил без внимания черные завитки татуировки, напоминающие…что же? Увидев весь рисунок, тот бы вероятно ответил, но этого мало, что бы знать наверняка. Достаточно смелым показалось, вот так открыто показывать свое тату. На счет школьных правил Ямино не заморачивался особо, но ежели Лука еще не получил нагоняй за подобное проявление искусства на своем теле — значит все в порядке. — Спасибо что выручил, ты предотвратил появление еще одного стикер пака со мной, - не отводя взгляда Лука поблагодарил спасителя своего, за жест доброй воли. — Я правда рад, что мне удалось спасти, то ли тебя, то ли групповой чат, от этих стикеров, - былая неловкость и напряжение во время раздумий активных, как след простыл, и школьный коридор помимо утренних лучей ясного солнца, залился их тихим смехом. — Я уверен что ты не откажешь, но все же я настаиваю что бы угостить тебя на обеденном перерыве в знак благодарности!, - Лука напоминал щенка золотого ретривера, что светился от счастья не хуже небесного светила. Был бы у него огромный пушистый хвост до пола, уверен Шу, светловолосый бы размахивал им активно из стороны в сторону. — Не откажусь. Лучезарные улыбки застыли на их спокойных лицах, а глаза с интересом высматривали что-то доселе неизвестное им друг о друге. Выискивали что-то. Зарывались под слои и искали что-то незамеченное до этого. Тишина и вечность застывшего времени окутала их, пока звонок не нарушил эту статичность, яростно оповещая о длинной перемене для всех учащихся и возможность отдохнуть, вдоволь насладиться обедом и понежиться в лучах на зленном дворе, позади учебного заведения. Они все ще стоят, все еще смотрят друг на друга, не отводя глаз фиолетовых, все еще чего-то ждут. Вероятно само время, решило отлучиться на обеденный перерыв оставив этих двоих. Так казалось до того момента, пока из кабинетов не вывалились толпы учеников и учениц, что рады завершению урока. Поспешно идут кто-куда, создавая фоновый шум состоящий из неразборчивых диалогов, шарканья сменной обуви и скрипучих открывающихся дверей. Неожиданно, чья-то рука тяжело упала на плече Луки и сжалась до побеления костяшек. — Хэйо, напугал? Куда ты пропал бро, пошли, нас ждет королевский обед из обжареного риса и свиной отбивной в панировке, ммм!, - несмотря на гомон в коридоре, Мисту было отчетливо слышно — уж вот такой он громкий, но это ничуть не раздражало. Он ярко выражал свое желание побыстрее оказаться там где его вкусно накормят и пропустить парочку бессмысленных разговорчиков обо все, и ни о чем. — Да, и Шу с собой захватим — я ему должен. — Если ты не против, Миста. — Ничуть. Будет с кем нормальным поговорить за едой, — кинув колкость, Миста мельком взглянул в сторону Канеширо, самодовольно улыбаясь и поднимая брови выше. — Я все еще тут, если тебе интересно, — Лука не принял шутливую грубость за что-то серьезное, только посмеялся над глупым выражением лица Риаса.***
— Так вот, он сказал что скоро нас ожидают экзамены, а перед ними будет еще проверять наличие конспектов, особенно у таких как ты, кто дуб-дерево, - уминая за обе щеки, Миста без умолку рассказывал, что происходило в классе после того как два парня покинули кабинет. — Серьезно? Мои балы никогда не были выше среднего. У меня то и конспектов нормальных не найдеться, - недовольно заныл Лука, наигранно обнимая себя за плечи выказывая в полной мере свое беспокойство, которое не такое уж и великое. — Я тебе больше скажу, у тебя вообще конспектов нет, - хихикнул Миста глядя на показушное представление одного неумелого актера и немного отодвинулся от Луки, что бы не схлопотать по голове, за излишнюю строгость и по достоинству не оцененную актерскую игру. Шу было весело в компании шебутной, хоть невдомек волнение ребят. Оно и не странно, великим умам не доводиться волноваться о подобном, когда они схватывают все на лету и решают любые примеры и задачки, словно сами их написали и заведомо знают ответ. Тем не менее, Ямино наслаждался какофонией звуков и где-не-где вставлял и свое слово для поддержания диалога делясь своими мыслями на этот счет. Пусть и чувствовал он напряжение со стороны Мисты, что в отличие от Луки имел плохой опыт в общении с разными людьми, Шу не ощущал того же по отношению к Риасу. Все неловкие, точечные заминки Лука сглаживал своим беззаботным смехом и глупыми шутками, что Миста закреплял своим скрипучим хи-хи, малу-по-малу расслабляясь и отдаваясь беспечной атмосфере и приятному диалогу с новоиспеченным другом. — Если ты так волнуешься, давай я подтяну тебя, - между словом сказал Шу обращаясь Луке словно это сущий пустяк, продолжая беспечно жевать оставшееся в тарелке. Юноша чувствовал себя расслабленно и закинув ногу на ногу выжидающе смотрел. Две пары глаз одновременно уставились на черноволосого с крупицей волнения и недоверия. — Что?.. Думаешь я плохо справлюсь, — поперхнувшись такой реакции, Шу не стирая улыбки с лица нервно откашлялся поправляя свой голос. — Луку то? Ты слушал о чем он говорит? Ты его не потянешь хотя бы потому что он и 10 минут не высидит спокойно. Не принимай на свой счет, в твоих возможностях никто не сомневается, но ты предлагаешь это Луке, - Миста одарил ироничным взглядом Луку и пожал плечами в его сторону, буквально предлагая взглянуть на парнишку, что в данный момент дурачился и раздавал забавные записочки, написанные от руки с пожеланиями или надуманными предсказаниями о ближайшем будущем. — Не все так плохо, я же не глупый а просто..но с чем-то все же я согласен с Мистой, - недовольно хмыкнув на резкий факт о персоне своей, Лука скрестил руки на груди. Он не был безнадежным, наверное. Просто никто не выказывал желания помочь ему в чем-то зная его легкомысленный нрав и неусидчивость. Не так взволновали его проблемы касающиеся учебы, как предложение Шу. Осведомлен был, что юноша черноволосый при надобности помочь кому-то, и в огонь и в воду ринеться; но согревал неистово в груди факт тот, что он - Лука, был этим огнем и водой в которую Шу войдет без колебаний. Не скрыть радости своей, что тут же заметили Ямино и Риас. Переглянувшись меж собою, те безмятежно пожали плечами расплывшись в улыбке. — Не попробуем, не узнаем, - он не сторонник навязанной помощи на самом деле, но даже так он не хотел брать свои слова обратно или допускать мысль о том что Лука на отрез откажется от предложения.***
Учебный день подходил к концу. В след уходящим ученикам и ученицам, преподаватели настойчиво напоминали о грядущих экзаменах и желали хорошенько отдохнуть на выходных. Лучи закатного солнца ловко пробирались в пустые тихие классы. Кто оставался в библиотеке до закрытия и занимался подготовкой, кто бежал на занятия клубной деятельности, желая поскорее повстречать своих товарищей, а кто-то неспеша шел по опустелым улицам домой купаясь в солнечных ваннах попутно что-то обсуждая. — Что думаешь на счет предложения Шу Ямино? , - пока юноши шли домой, между делом спросил Миста листая ленту у себя в телефоне изредка кидая взгляд на Луку в ожидании ответа или перемены его выражения. — Думаю. Думаю что, действительно было бы не плохо попытаться, - Лука всерьез задумался над предложением Шу. Положив руку на сердце, честно ответил на интересующий Риаса вопрос. Но не о всем сказал Лука. Дело было не в желании улучшить его учебные возможности и расширить границы знаний, а в простом но настойчивом желании увидеться с Ямино. Просто смотреть на него, утонуть и захлебнуться в ярко-фиолетовых глазах; ловить отбрасывающую тень длинных ресниц; созерцать изменения кошачьего проницательного взгляда, что видит нутро насквозь, как рушиться все от одного присутствия его; обводить контур длинных темных волос с фиолетовыми прядками, как это было в классе и тихом безлюдном коридоре. Просто иметь доступ к физическому контакту и возможности...прикоснуться? Не только к рукаву его идеально выглаженной, белой рубашки. Не только случайное, ничего не значащее прикосновение во время обеда. Не только это. — Попробовать что-то невозможное. — «Не попробуем, не узнаем» верно? , - повернув голову в сторону Мисты, он и сам не заметил как улыбнулся выражению которое ранее сказал ему Шу. — В любом случае, инициатива была со стороны Шу Ямино и мы тут ни при чем! , - задорный смех раздался по улице и Миста отпустил ситуацию, более не спрашивая Луку о решении которое уже принято.***
— Проходи в мою комнату, чувствуй себя как дома и присаживайся где захочешь, я за напитками, — Канеширо приглашающим жестом руки провел своего гостя в глубь своей комнаты поспешно скрываясь за приоткрытой дверью. Его неловкость и волнение, Шу заприметил еще как только ступил на порог дома, своего «ученика». Сам же Ямино чувствовал себя более расслабленно, хоть шебутное поведение Луки слегка пошатнуло его статичность и тот невольно ощутил неловкость, в скором времени смог обуздать свой приятно-волнующи мандраж. Оставшись наедине с собой, Шу воспользовался хорошей возможностью познакомиться с Лукой без него самого. Черноволосый с удовольствием рассматривал обставленную комнату и подмечал забавные детали: башню из пустых жестяных банок из-под энергетика, или валяющуюся в углу потрепанную мышку для игры с котом; множество горшков с кустарными цветами, что отживали последние дни и диски с играми рядом с PS5; различные полароидные фото на стене, забавные статуэтки из стран которые вероятно Лука посетил и пластиковая бутылка Кока-Колы на столе рядом с компьютером, где небрежно лежали тетради и учебники что сегодня им пригодяться. Такая неопрятность была подстать Луке. Удивительным для Шу, был бы безупречный порядок без скоплений пыли, и аккуратно разложенная одежда в гардеробе, стоявшие по струнке ровно все книги от большой к маленькой и идеально застеленная кровать. Освободив свои оголенные плечи от кожаной короткой куртки, тот удобно умостился на полу упираясь спиной о боковину той самой кровати, вытянув ноги вперед продолжая рассматривать еще не замеченные им до этого вещи. Лука проворным ветром понесся на кухню, за стаканами открывая охлажденный лимонад, что приготовил по случаю прихода Ямино. Сердце предательски колотилось норовя раздробить несчастные ребра и выпрыгнуть наружу. Дыхание сбилось, а звезды в глазах плясали хороводы до помутнения. Немного глупым себя Лука ощутил, ведь для волнений не было повода. Просто присутствие этого парня так воздух в легких перекрывает что поделать с собой ничего не может Лука. Одно он знает точно — вечно находиться на кухне в ожидании того что он придет в норму, не может, потому через волнение идет на встречу к неминуемому. Собрав воедино мысли и сделав несколько глубоких вдохов светловолосый настроился на лад продуктивный, воспрял духом сильным и былая уверенность вернулась в глаза. Спина выпрямилась сама собой, а крепкая хватка рук что несли поднос с напитками лишь слегка выдавали остатки исчезающей изведу паники. — Ты не против? Я взял то что лежало у тебя на столе пока ты отходит, - Шу чувствовал себя расслабленно, как у себя дома. Не было и намека на скованность движений и растерянного взгляда. — Нет, все отлично. Хорошо что ты нашел хоть что-то в этом бардаке. — Ахах, у тебя уютно не обессудь. Присаживайся рядом на пол, — Шу похлопал рукой на место рядом. Беззаботность Шу так располагала, что Канеширо позабыл о всех волнениях и отдался моменту, наслаждаясь компанией чудесного молодого человека под своим крылом. Оставив поднос недалеко от стола и умостившись рядом с Ямино соприкасаясь с тем плечами, Лука прибывал в полной готовности внимать сказанное его учителем. Теперь черед Шу сглаживать все неловкости, ведь казалось ничего не потревожит его покой и самообладание. Голос его спокоен и мягок, где-не-где проскакивают тихие смешки на старательное лицо Луки что сосредоточено писал, высовывая кончик языка. Шу пальцем медленно водил по строкам, дополняя немного от себя, для пущего понимания. Канеширо зачарован и взгляд свой не смеет отвести, ловит детали малейшие. Короткие пряди волос что черноволосый настойчиво пытается убрать за ухо; немного пересохшие губы, что Шу смачивает слюной от непрерывного монолога; задумчивый взгляд вверх и пристальное наблюдение за действиями самого Луки что числа странно выводит и ошибок не допускает. Почти. Неловкость и волнение не осмеливались носа своего показать, а тлеющее тепло поселилось внутри тихонько потрескивая. Что-то щекочущие, приятное заняло нутро. Случайные касания с разом каждым обретали чуть больше смысла. Броские, быстрые взгляды не остались не замеченными, но успешно были якобы проигнорированы. Беседа их лилась умерено и неспеша, мастами проскакивали шутки, было место и задорному смеху и скопившемся в уголках глаз слезинкам. Время неспешно идет своим чередом, атмосфера располагает и диалог идет на лад без запинок. Тема за темой, пример за примером, пусть и не все идет гладко но как и полагается, без озвученных договоренностей Шу все зазубрины сглаживает, уверенно отвечает на все вопросы Луки и терпеливо поясняет каждую неясную тему. Секунда за секундой, минута за минутой и так проходит неспешных два часа беспрерывного обучения, первые взлеты и победы Канеширо благодаря их совместным тараниям. — Для первого раза на сегодня хватит, ты хорошо постарался, - потянув руки перед собой, Шу разминает свои плечи, запястья и пальцы давая им хорошенько взбодриться после продуктивной работы, похрустывая шей. Завершение проделанной работы несомненно радовало Луку — впервые за долгое время он действительно что-то понял и сделал несколько примеров самостоятельно работая своей головой, конечно же под внимательным руководством его «учителя» Шу. Но так же, это означало что близиться момент разлуки, чего Канеширо очень не хотелось. Тоска сама собой подкатила в к горлу и линия губ немного искривилась в досаждающем ощущении где-то внутри. Словно яркие, теплые летние дни наполненные моментами счастья и смеха сменились на осеннюю прохладу и бывалую, скучную рутину. Он не хотел отпускать Шу, что зыбучим песком ускользнет меж пальцев как придет час покидать стены этой комнаты Поджав ноги к груди, юноша уронил голову на чашечки колен, тянулся к в очередной раз выбившейся прядке волос Шу заправляя ее за ухо. Рука опустилась, и замерла мертвым окоченением. Ему ничего не оставалось, кроме как от души поблагодарить дорогого Шу, за его помощь. Широкая улыбка светила ярче всех небесных светил, глаза сомкнулись в полумесяцы, а челка небрежно касалась губ. — Спасибо большое что помог мне, Шу!, - домашняя растянутая временем футболка спала с масивного плеча, нарочно оголив часть крепкого тела, раскрыв намного больше обзора на виднеющееся тату, чем та самая небрежная рубашка, что в сравнении с футболкой была «сдержанной». Глаза аметисты сверкнули интересом нескрываемым; томно прикрылись созерцая уведенный узор широкой грудины и желание было выше всех иных предрассудков. Нутро дрожит — руки делают. Не осознавая действий своих неконтролируемых, что оказались быстрее здравого смысла, холодные пальцы уже успели коснуться разгоряченной кожи Луки. Неожиданные действия всполошили их, и отпряли они друг от друга немного, ошарашено глядя в глаза широко раскрытые. — А, прости. — Ахах..Все в порядке. Неловкое молчание было ожидаемым последствием необдуманных действий Шу. Но даже так, тот имел смелость и малую наглость искоса поглядывать на уже засмотревшееся ранее место украшенное тату. Глаза были честнее, страшащихся рук, и Лука не мог не заметить обжигающего взгляда после контраста холодных тонких пальцев рук Шу и первым осмелился подал голос, нарушая вязкую тишину. — Я покажу. — А? Недоумение Шу достигло высшего уровня, глядя на снимающего с себя футболку Луку. Замешкался черноволосый, стоит ли тешить себя попытками остановить того, кто так охотно оголяет верх тела. Но как и ожидалось, здравый смысл не поспевал за жадностью увидеть больше, а быстрые руки Луки не давали и шанса на подумать. Тот распрямил свои широкие плечи, открывая панорамный вид на рельефное забитое тату тело. Черные завитки как лианы розростались внедряя свои корни в солнечном сплетении — тянулись к упругой груди, вплетались в острые ключицы, аккуратно перебираясь вдоль шеи к широкой спине распыляясь на лопатки. Языки черного пламени горели под ребрами, на торсе сползая к паху; ровная линия жгла поясницу опускаясь к ягодицам; Момент сомнения. Нутро дрожит — руки делают. Зеленый свет горит, а значит Шу снова тянется не скупясь на прикосновения. Движения неумелые, но настойчивые — смелеют с разом каждым. Ладони ложились где им будет угодно, а глаза кусались и светились огоньком фиолетовым. Пальцами вырисовывал контур, в точности повторяя движения линий, слегка царапая острыми ногтями где-не-где оставляя белые полосы. Он в плен сладкий захвачен и ближе тянется, рассматривая внимательно не пропуская ни единого участка тела. Шутки не шутились, и здравый смысл затерялся где-то в складках брошенной на пол футболки. Лука не знал куда себя девать. Такой же безрассудный парень, что в мгновении ока снял футболу с удовольствием разрешая Шу, так хозяйски касаться, так нагло, так уверено и мучительно сладко. Только подумать. Холодные руки, парадоксально обжигали кожу, а близкое дыхание Ямино заставляло вздрагивать из раза в раз, покрываясь мурашками от макушки и до кончиков пальцев ног. С разом каждым движения рук становились увереннее и настойчивее, из-за чего грудь Луки вздымалась наполняясь воздухом до максимума разрывая легкие. Жар в голову ударил, а кончили ушей полыхали и дымились наверняка уже долгое время. Терпеть не в силах более он такого напора со стороны Шу и перехватывает руки загребущие в свои ладони. Сбитое дыхание и тяжесть томных глаз рассказала обо всем без слов. — Хватит. Лука наклоняется ближе и руку Шу крепко держит, не намереваясь отпускать, как тем утром. Взгляд бегает от глаз до губ и обратно по новой, в ожидании ответных действий. Шу невольно слюну вязкую сглатывает, а в ушах стук сердца бешеного гудит. Поддается и сам ближе к желаемому, встречаясь с шумным дыханием Луки и у самого в груди шестеренки заработали, а в голове туман непросветный. Льнет к нему на встречу неспеша, пробуя губы немного сухие, кусает акуратно, неумело, слегка жадно. Дыхание спирает. Ладони потеют, а желание громче мыслей иных, не касающихся происходящего в минуту данную. В омут ныряют вожделенный и руки в действие приходят. Сдержанный Шу самообладание давно свое затерял где-то в доме этом, и резким движением тела своего, садиться на бедра Луки обхватывая его лицо руками прохладными, увлекая в поцелуй мокрый и сносный. Сминает настойчиво лепестки губ влажных, неловко зубами стукаясь о зубы чужие. Но проигнорирован этот жест не ловкий, когда глаза прикрыты и чувствительность выкручена до предела, где каждый вздох и каждое касание острее ощущается. Парад планет в голове у Канеширо от действий смелых, но сам не отстает и в темпе вальса руками сильными крепче сжимает торс Шу, до выпирающих вен на руках. Медленно но верно забирается под тонкую ткань водолазки, того кто возвышался над ним в моменте, так властно и уверено, зарываясь в светлые пасма, натягивая пряди. Волосы сплетаются в узлы, а распухшие от рванных поцелуем губы пылали как угли раскаленные. Выдох, вдох. Разрыв поцелуя длительного дает отдышаться, но и этого мало им. И воздуха мало, и жарких поцелуев до дрожи в теле мало. Прикрытые глаза и соприкосновение лбами — очередная безмолвная договоренность меж ними, на короткий тайм-аут. — Ты же сказал сказал, что закончим на сегодня, - неровное дыхание препятствовало вылетающим из уст словам Луки, но тому все же удалось сказать задуманное. — Ты первый начал. — Ахахах. — Давай еще пару тем пройдем, а там уж и закончим.