***
Утром Джеймс проснулся до будильника и мельком глянул в сторону окна — сквозь занавески пробивались ещё тусклые рассветные лучи. Стоило ему пошевелиться, как мышцы спины тут же запротестовали. Удержав стон, Джеймс сел на кровати и опустил ноги на пол, едва не наступив на спавшую в спальном мешке Наташу. Успокоив подскочивший пульс, Джеймс тихо слез с кровати и опустился на колени рядом с дочерью. Та тихо и размеренно дышала, её глаза двигались под тонкими веками. Она даже притащила своего Мишутку и одеяло, чтобы устроить уютное гнёздышко рядом с кроватью Джеймса. Он не слышал, как она пришла: так крепко он спал. — Неугомонный ребёнок, — ласково сказал Джеймс и поспешил в ванную. Одного взгляда в зеркало хватило, чтобы понять, что выглядит он ужасно и, возможно, пахнет ещё хуже. Под глазами отчётливо выделялись тёмные круги, а ещё не мешало бы и побриться. Последнее он мог бы организовать, но ему не хотелось ни минуты находиться в столь отвратительном состоянии, поэтому он быстро сбросил с себя футболку и трусы и шагнул под душ. Горячая вода, разбивавшаяся мелкими брызгами об кожу, окончательно разбудила его. Он был слегка удивлён, что не проснулся от кошмаров. Может, от всех этих «разговоров о проблемах» была какая-то польза. Или, подумал Джеймс, потянувшись за шампунем, может быть, он просто подавил в себе всё это, и кошмары вернутся с удвоенной силой на следующую ночь. Это весьма «обнадёживало». Ну, раз так, то ладно. Впереди у Джеймса был долгий день, и он не мог беспокоиться о будущих кошмарах. Его ждало утро с детьми, а потом вторая половина дня с Марией и клиентами. Он будет разбираться с проблемами по мере их поступления. С этими мыслями он встал под струю воды и принялся смывать с себя шампунь. После душа он вернулся в свою комнату, обернув вокруг пояса полотенце. Наташа всё так же спала в своем маленьком гнёздышке на полу, поэтому Джеймс быстро надел тренировочные штаны и свежую футболку, с какой-то туманной затеей сделать зарядку, но боль в спине предостерегла его от этого. Он не был уверен, что сможет перебраться через Наташу в свою постель, да и простыни ему, наверное, уже не мешало бы постирать. Наташа так уютно устроилась на полу, что Джеймс мысленно пожал плечами и отправился за ещё одним одеялом, лежавшим в его шкафу. Он лёг на ковёр рядом с Наташей, подложив одеяло под голову вместо подушки, и стал наблюдать за спящей в утреннем свете дочерью. Он не знал, почему она пришла в его комнату; может, ей приснился плохой сон? Джеймс был просто рад, что она рядом, и спит так крепко, и здорова, и в безопасности. Понимая, что улыбается как идиот, Джеймс закрыл глаза. Он поспит ещё несколько минут и наконец встанет. В сознание его вернул резкий крик Наташи, раздавшийся прямо над ухом: — Пап, что с тобой? Джеймс открыл глаза и увидел буквально в нескольких миллиметрах от себя Наташу, она глядела на него с неприкрытой тревогой. — Ты упал с кровати? — тут же спохватилась она. — Всё нормально, — ответил Джеймс, обхватив Наташу рукой и притянув к себе. Та негодующе закричала. — Я видел, как ты спала на полу, и решил, что это неплохая идея. — Ты такой глупый! — фыркнула Наташа, она так пиналась, что Джеймс всерьёз обеспокоился о своём здоровье. Он отпустил её, Наташа тут же вскочила на ноги и, уперев руки в бока, смерила его грозным взглядом. — Глупый! — повторила она. — Ну конечно. — Джеймс сел. Тело вновь протестующе заныло, прошло пять лет со службы, ему уже было непривычно лежать на полу. — Что ты вообще здесь делаешь? — Мишутка решил, что тебе может быть страшно спать, — сказала Наташа, подхватив игрушку на руки и чмокнув её в плюшевую щёку. — Поэтому я пришла, чтобы убедиться, что тебе не страшно. В груди Джеймса разлилась волна счастья, он улыбнулся. — Спасибо, — серьёзно ответил он. — Я самый счастливый папа в мире. — Во всём мире? — недоверчиво переспросила Наташа, позволив утянуть себя в утренние объятия. — Это же так много людей. — Я знаю. — Джеймс потрепал её по волосам. — И вот какой я счастливчик, что ты моя дочь. — Я очень рада, что ты захотел стать моим папой, — с той же серьёзностью, что и Джеймс, ответила Наташа. — Вот Стива никто не усыновил, когда он был маленьким. Джеймсу стало интересно, к чему вдруг Наташа завела этот разговор, поэтому он решил его поддержать. — Ты права. Его мама умерла, Стива усыновили, только когда ему было двенадцать. — Мама Стива умерла, когда ему было пять. — Наташа вскинула руку, растопырив пальцы. — Мне пять. — Да, верно. — Джеймс встал, подхватив Наташу на руки. — Но я никуда не денусь. Я буду твоим папой ещё очень-очень долго. — Как долго? — спросила Наташа, когда они подошли к её спальне. — Сто лет. — Это много, — ответила она. — Ещё как. — Джеймс опустил Наташу на пол и забрал Мишутку. — Иди-ка оденься. Наташа направилась к своему шкафу. — Пап, а почему мама Стива умерла? Поразившись про себя, как ему удалось завязать разговор на подобную тему ещё до семи утра, Джеймс пошёл застилать Наташину постель. — У его мамы был рак. — Рак — это плохо, — сказала Наташа, вытаскивая из ящика фиолетовые носки. — У миссис Деллингс тоже рак. Миссис Деллингс была одной из воспитательниц Наташи, когда той было три года, Джеймс даже не думал, что его дочь её запомнит. — Да. — Он спокойно опустился в большое кресло, зная, что Наташе не понадобится его помощь. — Но у миссис Деллингс был рак груди, и она принимала специальные лекарства и поправилась. У мамы Стива был рак печени, это другое. Джеймсу было семь лет, когда он узнал, что такое рак, он скрупулёзно изучал энциклопедию в школьной библиотеке, чтобы понять, о чём ему рассказывал его новый лучший друг. Он спрашивал у своей матери, но лишь получил подзатыльник за «разговоры о том, о чём он не должен думать». — Почему? — удивилась Наташа, усевшись, чтобы надеть носки. — Это в другой части тела. — И ужасно смертельно. Общаясь со Стивом на протяжении многих лет, Джеймс таки выяснил, что когда Сара Роджерс наконец-то попала к врачу и ей поставили диагноз, жить ей уже оставалось всего несколько недель, и рядом не было никого из родных, кто мог бы позаботиться о Стиве: его отец бросил Сару, когда та была ещё на восьмом месяце беременности. Господи Иисусе, а Джеймс ещё скулил о том, что у него всё плохо. По крайней мере, родители кормили его и обеспечивали жильём, пока отец не выгнал его из дома в пятнадцать лет. Ему действительно нужно было начать думать головой, а не задницей. — А у меня будет рак? — спросила Наташа, вскочив на ноги и подбежав к Джеймсу. Он посадил её себе на колени. — Нет, — ответил Джеймс, решив, что и так уже настрадавшемуся пятилетнему ребёнку не нужно слышать о том, что он может заболеть. Разве коклюша в младенчестве не достаточно для столь маленького организма? Кроме того, её врач сказал, что Наташа здорова как бык. Бык-астматик. — Не будет. — А у тебя? — мрачно взглянула на него Наташа. — Нет, конечно, — ответил Джеймс, заглушая противный шепоток в голове, напоминавший, что его мать умерла от рака лёгких, усугубившегося от её привычки выкуривать по три пачки сигарет в день. — Я же сказал, что буду с тобой ещё сто лет. — Хорошо, — сказала Наташа, хотя, судя по виду, его слова её не убедили. Она соскользнула с его колен на пол и направилась к своему шкафу. К тому времени, как Джеймс нашёл в себе силы подняться на ноги, Наташа уже выбрала другой яркий наряд — розово-жёлтые легинсы и зелёный топ. Ещё не было и семи утра, а разговор о смерти уже подошёл к концу. Джеймс был слишком стар для всего этого.***
Вся внутренняя гармония, какую Джеймс смог восстановить после вчерашнего, была уничтожена визитом Стива и Клинта. — Клинт, иди поиграй, мне нужно поговорить с Баки, — сказал Стив, как только они переступили порог дома. — Хорошо. — Клинт снял солнцезащитные очки и осторожно положил их на тумбу в коридоре, после тут же отправившись на поиски Наташи. «О господи, что же теперь будет?» — пронеслось в мыслях Джеймса, у него внутри всё опустилось при взгляде на выражение лица Стива. Что было тому причиной: то, что произошло в Кони-Айленде, или же то, что он рассказал ему после? Между тем, выражение лица Стива было слишком обеспокоенным, и если тот не заговорил бы в ближайшее время, Джеймс бы закричал. — Что? — спросил Джеймс, и этот вопрос прозвучал намного резче, чем ему бы хотелось. — Почему ты на меня так смотришь? — Мне нужна помощь, — торопливо сказал Стив, бросив спортивную сумку с вещами Клинта у двери. — Я бы не просил, будь у меня другие варианты, просто… Джеймс захлопнул дверь и закрыл на замок, Стив резко замолчал. — Ты уже пил кофе? — спросил Джеймс. — Нет. — Хочешь? — О боже, да, — спешно ответил Стив. С верхнего этажа донеслись крики двух разыгравшихся детей: хотя бы Наташа и Клинт были заняты делом. Джеймс прошёл через гостиную на кухню, Стив тут же отправился следом. — Прости, Бак, но после твоего вчерашнего ухода на меня резко всё навалилось. — В смысле? — уточнил Джеймс, наливая Стиву кофе. — С Клинтом всё хорошо? — Да, он в порядке. — Стив громко отхлебнул горячий напиток. — Работа. — Что с ней? — Завтра вечером в башне Старка состоится благотворительное мероприятие, — продолжил Стив, следуя за Джеймсом в гостиную. — Изначально я должен был приехать только на ужин, чтобы успеть отвести Клинта на стрельбу, а потом забрать и уложить его спать, за ним бы присмотрел сосед, пока меня не было, но похоже, что один из крупнейших спонсоров Фонда Старка тоже приедет на мероприятие, а все мои сотрудники уже заняты, и нужен кто-то, кто будет сопровождать этого парня, и… — Да. Стив недоуменно нахмурился. — Ты же ещё не знаешь, о чём я хочу попросить. — Тебе нужно, чтобы кто-то отвёл Клинта на стрельбу, а потом присмотрел за ним до твоего прихода. — Джеймс отпил кофе из своей чашки и выразительно посмотрел на Стива. — Судя по всему, я задержусь до самого конца вечеринки, — ответил Стив, но он уже не выглядел таким обеспокоенным. — Последняя закончилась аж в четыре утра. — Значит, у нас будет ночёвка, — подытожил Джеймс. — Стив, если ты придёшь с работы в четыре, мать его, утра, ты просто будешь не в состоянии присмотреть за Клинтом в субботу, ты же знаешь. Приходи сюда, как закончишь, мы постараемся не шуметь. Стив долго и внимательно смотрел на него, затем его лицо медленно озарила сияющая улыбка, и у Джеймса слегка подкосились колени. — Ты лучший, — сказал Стив, всё так же улыбаясь. — Ага, скажи мне то, чего я не знаю. Стив сделал ещё глоток кофе и отставил чашку. — Кстати, ты же в курсе, что скоро у Клинта день рождения, — сказал он. — Да, через пару недель, верно? — Да. Я разговаривал с Авраамом пару дней назад, он планировал к этому времени вернуться домой, а потом мы собирались уехать ненадолго в Джерси, но как раз на тех выходных коллеги Авраама поедут в Атлантик-Сити на медицинскую конференцию, и он хочет с ними. Атлантик-Сити в августе. Джеймс задумался. Впрочем, звучало не так уж и плохо. — Поэтому у меня поменялись планы, к тому же у Тони, ну, Тони Старка, есть дом в Хэмптоне, в котором он почти не бывает, я подумал, может, мы бы провели там недельку, дом как раз прямо на пляже. Джеймс недоуменно моргнул. — Ну, конечно, — заторможенно ответил он. — Скай сможет присмотреть за Нат и всю неделю, это не проблема. — Нет, я не про то, — пояснил Стив. — Я имел в виду, что мы могли бы отдохнуть неделю в Хэмптоне. Все вчетвером. — Что? — выпалил Джеймс. — То есть дети и…? — И мы, — закончил Стив. Его щёки слегка порозовели, несомненно, от двусмысленности его предложения. — Будет здорово. Большой дом, бассейн снаружи и пляж, детям тоже будет чем заняться, а вечером можно выбраться в какие-нибудь хорошие рестораны, если ты не против. Джеймс отставил свою кружку, пытаясь обмануть самого себя, что неожиданно подскочивший пульс не был связан с тем, что Стив предложил ему провести неделю на пляже. «Это только ради детей», — строго одёрнул себя Джеймс. У Клинта день рождения — вот что главное. — Я, эм… Да, только мне надо заранее обсудить с Марией, чтобы на работе не было проблем. Да, было бы здорово. Стив вновь улыбнулся так широко и ослепительно, что не улучи дети момент шумно спуститься к ним со второго этажа, Джеймс не знал, что бы он сделал. — Папочка! — заверещала Наташа. — Посмотри, что Клинт мне показал! Она поднесла ладони ко рту и издала не самые приличные звуки. Клинт, стоявший в паре шагов позади неё, расхохотался так сильно, что чуть не свалился на Стива. — Класс, — одобрительно сказал Джеймс. — Сделаешь так при поступлении в колледж. Стив успокоил Клинта. — Ты, вроде, что-то хотел показать Баки? — спросил он. — Да! — воскликнул Клинт, рванув к лежавшей у двери сумке. Расстегнув молнию на сумке, Клинт вытащил рваный, потрёпанный свёрток, который он на мгновение прижал к груди, а затем вернулся к взрослым. Он протянул свёрток Джеймсу. — Вот! — крикнул Клинт, запрыгав на месте от нетерпения. — Это тебе, если тебе будет страшно! Джеймс присел на корточки и забрал вещь у Клинта. При более близком рассмотрении этой вещью оказалась разорванная мягкая игрушка, которая явно была изрядно потрёпана жизнью. Она была так сильно застирана, что уже почти не имела цвета, а набивка почти полностью свалялась. У игрушки не хватало одного глаза, вместо него была пришита ярко-голубая пуговица. И, судя по полному обожания взгляду Клинта, эту игрушку он любил всем сердцем. — Расскажи-ка, что это, — попросил Джеймс, прибегнув к совету по воспитанию детей, который он использовал с тех пор, как Наташа впервые сунула ему в лицо неразборчивое «произведение искусства» много лет назад. — Это Флоппи, — сказал Клинт, любовно погладив игрушку по голове. — Мама подарила мне его, когда я был маленьким. Он лучший-перелучший. Когда мне грустно, я обнимаю его. — Клинт поднял на Джеймса огромные глаза. — Может, если тебе будет грустно, ты тоже его обнимешь. Невинная искренность Клинта заставила что-то глубоко внутри Джеймса болезненно шелохнуться. Вчера он едва не напугал детей своим приступом панической атаки, а сегодня Клинт отдаёт ему свою самую любимую игрушку, чтобы ему, Джеймсу, стало лучше. Он просто был не достоин таких детей. — Спасибо, Клинт, — выдавил из себя Джеймс. Он сглотнул подкативший к горлу ком. — Это очень мило с твоей стороны. Клинт просиял. — Но я заберу его домой на ночь, если ему будет одиноко, — предупредил Клинт. — Справедливо, — ответил Джеймс. — Давай посадим Флоппи на диван, чтобы он мог видеть, что мы все делаем. — Хорошо. — Клинт взял Флоппи из его рук и торжественно посадил его на середину дивана между подушек. — Он миленький, — заворковала Наташа, склонившись над игрушкой, чтобы погладить ту по голове. «Миленький» — последнее, что сказал бы при виде Флоппи Джеймс, но дети смотрели на вещи по-своему. — Он особенный, это точно, — тихо отозвался Джеймс. Стив пихнул его локтем под рёбра. — Кстати, может, расскажешь ему о завтрашнем дне? — Да, наверное, надо. — Стив подхватил Клинта на руки и посадил себе на колени. Наташа вскарабкалась рядом со Стивом, беспрестанно хихикая. — Клинт, я должен тебе кое-что сказать. — Я хочу поиграть с Наташей, — перебил его Клинт и попытался слезть на пол, тут же заёрзав в руках отца. — Пап, пусти. — Подожди минутку. — Стив прижал Клинта к себе локтем. — Это по поводу завтра. — Завтра пятница, — продекларировала Наташа, подползая к Джеймсу. — Верно, — подтвердил Джеймс, приобняв привалившуюся к его боку дочь. — Клинт, — начал Стив. — Ты же знаешь, что мне иногда приходится работать допоздна? — Ага. — Клинт предпринял ещё одну попытку выбраться из рук Стива, но тщетно. — Завтра мне придётся пробыть всю ночь на празднике. Клинт замер. — Я пропущу стрельбу? — встрепенулся он. — Нет, я не хочу! — Он развернулся и вцепился в отцовский галстук. — Тише, Клинт, — сказал Стив, подбросив его слегка на колене. — Ничего ты не пропустишь. Ты останешься здесь с Джеймсом и Наташей, Джеймс отведёт тебя на урок. Эта мысль явно не приходила Клинту в голову. Он отпустил галстук Стива и уставился на Джеймса, сунув палец в рот. — А потом, — продолжил Стив, — ты вернёшься сюда и останешься с Джеймсом и Наташей. В ответ была лишь гробовая тишина. — Типа ночёвки, — пояснил Стив, отчаянно взглянув на Джеймса. — А утром я тебя заберу. — Я не хочу! — воскликнул Клинт. Его реакция была столь неожиданна, что Джеймс растерялся и просто смотрел на него непонимающим взглядом. — Я не хочу, чтобы ты уходил! — Я уйду всего на одну ночь, — поспешно сказал Стив, прижав Клинта крепче к себе. — А потом я буду с тобой все выходные, обещаю. Хорошо? Клинт прильнул к отцу, он не плакал, но был на грани. Стив принялся его успокаивать, поглаживая по спине и подбадривая. — Пап, а ночёвка — это плохо? — спросила Наташа, забираясь к Джеймсу на колени и хватаясь за его руку, Джеймс знал, что таким образом она ищет утешения. — Почему Клинт грустит? Джеймс мог ответить только на один из этих вопросов, поэтому сказал: — Ночёвка — это когда вы с лучшим другом остаётесь вместе на ночь, смотрите мультики и едите попкорн, а потом пьёте горячий шоколад и ложитесь спать. А когда просыпаетесь, едите панкейки прямо в пижамах. Возможно, он немного переборщил с описанием ночёвки, но его попытка покорить Наташу этой затеей удалась. Она аж подпрыгнула, раскрыв рот от удивления. — Но, пап! — воскликнула она. — Это же весело! — Да, — подтвердил Стив. — Разве не весело, Клинт? Клинт обернулся к Джеймсу, шумно шмыгнув носом. — Я не расслышал, — сказал он таким грустным и трагическим тоном, что Джеймс едва смог подавить желание улыбнуться. — Что весело? — То, что обычно делают на ночёвке, — повторил Джеймс. Он принялся заново всё перечислять. — Хочешь так же? — Нет, — с вызовом ответил Клинт. — Почему? — спросил Стив. — Потому что папы с нами не будет! — Клинт, — вступил в разговор Джеймс, пока всё не обернулось ссорой. — Может, ты хочешь завтра поиграть в игру? Клинт тяжело взглянул на Джеймса. — Какую игру? — Она называется «Ночь в палатке», — ответил Джеймс, потянувшись культей левой руки к Наташе, чтобы та не упала. — В этой игре у вас есть спальные мешки и палатка, вы должны постараться не уснуть всю ночь, а ещё вы будете есть хот-доги и учиться завязывать узелки. Стив открыл было рот, чтобы наверняка сказать Джеймсу, что он перебарщивает, но Клинт как-то слишком притих. Он молча глядел на Джеймса целых десять секунд, затем вновь отправил палец в рот, прикусив костяшку. — Я люблю хот-доги, — прошептал он. Чувствуя, что он близок к победе, Джеймс продолжил. — Вы когда-нибудь спали в палатке? — Клинт с Наташей отрицательно помотали головами. — Это очень весело. Вы будете спать в спальных мешках на подушках и каждый со своим фонариком. — Я хочу свой фонарик, — выдохнул Клинт. Наташа обернулась и прижалась к Джеймсу ближе, впившись острыми ноготками в его правую руку. — Я тоже! — взвизгнула она. — У всех, кто ночует в палатке, есть свои фонарики, — заверил их Джеймс. — Что скажешь, Клинт? Попробуешь «Ночь в палатке» хоть разок? Клинт явно разрывался между желанием попробовать что-то новое и продолжить обижаться, но Наташа уже приняла решение. — Я хочу «Ночь в палатке»! — весело воскликнула она, спрыгнув на ковёр. — Клинт, мы будем играть в неё вместе, это круто! — Она умчалась на кухню. Клинт вынул палец изо рта и ткнул им в сторону Флоппи. — А Флоппи можно с нами? — спросил он Джеймса. — Конечно, — ответил Джеймс. — Игрушки тоже приглашены. Клинт сполз на пол, громко шлёпнув по нему ногами. — Ладно, — сказал он, хотя голос его звучал по-прежнему неуверенно. Он поднял взгляд на отца. — Ты же придёшь домой сегодня? — Конечно, приду. — Стив протянул руку, чтобы поправить футболку Клинта. — И буду с тобой каждую ночь до конца. Ты ещё злишься на меня? — Не знаю. — Пожал плечами Клинт. Он поплёлся следом за Наташей, таща за собой безвольную игрушку. Стив с шумным вздохом вновь опустился на диван. — Всё прошло хорошо, — сказал он. — Он скоро об этом забудет, — успокоил его Джеймс и встал. — Ну, по крайней мере до завтрашнего вечера. Стив сердито взглянул на него. — Эй, чего ты так взбесился? Это мне придётся покупать палатку. И фонарики. — Он принялся вспоминать, что ещё он успел пообещать детям. — И спальные мешки. Господи. — А просто свернуть пару одеял на полу нельзя? — предложил Стив, поднимаясь за Джеймсом следом. — Мы с тобой так делали. — Они замёрзнут. — Сейчас середина лета, — укоризненно ответил Стив, указав рукой за окно. — Последнее, что они почувствуют, — холод. Джеймс помотал головой. — Пофиг. Чеши уже на работу, с детьми всё будет нормально. — Да, конечно. — Однако Стив даже не шелохнулся. — Я просто… я очень это ценю, Баки, правда. — Делов-то, — отмахнулся Джеймс, ему было как-то неудобно под взглядом Стива, он смотрел на него так, словно Джеймс был чем-то особенным. — Ты же знаешь, что я всегда вам помогу, да? — Да. — Стив глубоко вздохнул. — Я тоже, тебе и Нат. Джеймс точно бы выпалил что-то глупое, но в кухне раздалось громкое: «О-оу» и следом — грохот. Джеймс тяжело вздохнул и уже направился к кухне, когда раздался многоголосый крик: — Пап!***
Утро прошло по обычному распорядку, только с изрядно подъеденным арахисовым маслом. Стив отправился на работу, приехала Скай, и Джеймс отлучился в свой кабинет, чтобы сделать финальные штрихи в подготовке к презентации. В половину восьмого он сохранил окончательный вариант и поднялся наверх проверить, как дела у детей. Уже на лестнице он услышал весёлую и лёгкую музыку — под такую Наташа обычно танцевала на уроках балета. Джеймс из коридора увидел, как дети стоят у стены и под музыку наносят мазки яркой краски на большие листы бумаги. Скай сидела у колонок, наблюдая за детьми и делая какие-то пометки на планшете. Заметив Джеймса, она жестом подозвала его к себе. — Что это всё значит? — спросил тот, усевшись по-турецки на деревянный пол. — Пробую на практике, как развить сенсорное восприятие ребёнка через творчество, — ответила Скай. Увидев недоумение на лице Джеймса, она пояснила: — Или день свободного творчества, как угодно. — А что за музыка? — поинтересовался Джеймс. Наташа, выводящая красной краской круги на бумаге, балансировала на полупальцах. Клинт держался твёрдо, рисуя синие линии поверх жёлтых мазков. — Балет «Спящая Красавица», — ответила Скай. — Потом послушаем Джона Колтрейна. — Звучит прикольно. Вы же не против пообедать в двенадцать? Скай проверила время на планшете. — Нет, конечно. — Отлично, тогда увидимся. — Джеймс встал, пересёк комнату, подойдя к детям, и, потрепав обоих по волосам, отправился вниз. Он зашёл на кухню, чтобы вытащить продукты для обеда из холодильника, затем вновь поднялся на второй этаж и начал готовиться к встрече в городе. Он написал Скай, что они пообедают, как только дети будут готовы, и отложил телефон. Джеймс принялся бриться безопасной бритвой, слегка скривившись собственному отражению в зеркале. Даже задолго до того, как ему ампутировали руку, он отдавал предпочтение электрической бритве: даже малейшая щетина слишком (по крайней мере, так ему казалось) его старила. С гладко выбритым лицом и коротко стриженными волосами Джеймс был сам на себя не похож, отчего он на пару мгновений замер, всматриваясь в собственные черты. Встряхнув головой, он потянулся за лосьоном после бритья. Двадцать минут спустя Джеймс сунул бумажник в карман и осмотрел себя ещё раз. Протез легко двигался под костюмом, галстук не казался слишком туго затянутым, и брюки, на удивление, застегивались без труда. Он был уверен, что набрал несколько килограммов, учитывая, сколько он ел, постоянно находясь со Стивом и Клинтом. В надежде, что остаток дня пройдёт без эксцессов, Джеймс спустился на первый этаж. Дети уже были на кухне и непрестанно болтали, пока Скай помогала им с их блюдами. Стоило Джеймсу переступить порог, как Наташа тут же замолкла и вытаращилась на него огромными глазами. — Папочка! — воскликнула она, наконец обретя дар речи. — Ты такой миленький! — Ну да, вполне себе, — ответил Джеймс, садясь за стол. — Что будете? Тут же отвлёкшись, Наташа выпалила: — Я — сыр и макарошки! — Я — арахисовое масло, — вставил Клинт, демонстрируя тарелку с щедрой порцией масла, которое он принялся намазывать на хлеб. Скай, накладывавшая себе в тарелку овощи и салат, спросила: — Клинт, может, джема? Клинт помотал головой. — Джем — для утра, так говорит дедушка Авраам. — Правда? — Джеймс взял миску с салатом и положил немного себе в тарелку. — Ага. — Клинт впился в свой бутерброд зубами. — Джем — утром, мёд — ночью. Сахар в промежутке. — Можно мне сахара? — спросила Наташа и воззрилась на Джеймса щенячьими глазками. — Нет, — отрезал Джеймс. — Ешь свой обед. Пока Наташа обиженно дулась на него, Джеймс потянулся за нарезанной курицей, чтобы добавить её в салат. Ему казалось, что ему было бы намного лучше, не умирай он от голода. — Что будете делать, ребят? — спросил он в попытке отвлечь Наташу. — Мы пойдём в парк, — ответил Клинт. — Скай сказала, что мы можем поплавать! — Звучит здорово. — Джеймс перегнулся через стол, чтобы смахнуть с лица Наташи упавшую прядку. — Согласна, Наташа? — Наверное. — Наташа, всё так же дуясь, отправила макаронину в рот. — А можно ещё покачаться на качелях? — Она захихикала случайному каламбуру. — Конечно, — сказала Скай. — У нас ещё целый день. — Можно мне книжку? — вдруг спросил Клинт. — Почитать? — Ну конечно, — тут же ответила Скай. — Вы можете взять книжки, погулять или почитать — что хотите. — Чтение — это интересно, — сказал Клинт и взял стакан воды. — Раньше я думал, что это скучно. Но сейчас мне нравится. — Мне тоже, — вставила Наташа, улыбнувшись другу. — Мне нравится читать и когда папа мне читает, и когда Стив читает тоже! — Мы начали вчера «Гарри Поттера», — сказал Джеймс Скай. — Стив хранил его для особого случая. Скай улыбнулась. — Это очень интересная книга, — сказала она детям. — Слушайте, а что вы скажете, если я куплю вам несколько книжек, чтобы вам было что почитать, когда ваших пап не будет дома? В ответ ей раздался оглушительный крик. После обеда Джеймс и Скай складывали грязную посуду в раковину, а дети «помогали» им, убирая продукты в холодильник. После этого Джеймс собрал свой портфель, а Скай отправила детей наверх за книгами и солнцезащитным кремом. — Эй, Скай, можно тебя на минутку? — Конечно. Что такое? Джеймс взял ключи от машины и сунул их в карман, а затем повернулся к Скай лицом. — Стив подумывает взять Клинта на неделю в Хэмптонс на день рождения, это в начале августа, — сказал он. — Он спрашивал, сможем ли мы с Нат поехать с ними. Джеймсу показалось, или улыбка Скай стала немножечко шире? — Вы поедете? — спросила она. — Если на работе не будет ничего серьёзного, — сказал Джеймс, не желая пока брать на себя обязательства. — Но если мы поедем, мы всё равно заплатим тебе за неделю. — Тебе не нужна домработница? — спросила Скай. — Я бы присмотрела за домом, приняла бы почту? Джеймс даже не думал об этом, но теперь, пораскинув умом, он решил, что предложение неплохое. — Да, я подумаю над этим, — сказал он. — Я вернусь к пяти. Звони, если что-то понадобится. — Всё будет хорошо, — ответила Скай, и на лестнице послышался топот: дети неслись вниз по ступенькам, крича во всю мощь своих лёгких. Наташа подбежала к Джеймсу, Клинт рванул к дивану. — Пап, можно мне надеть шляпку? — требовательно спросила Наташа. — Если хочешь. Слушайся Скай, пока меня не будет, хорошо? — Хорошо, — сказала Наташа, подбежав к шкафу. Клинт подошёл к Скай и Джеймсу, обнимая Флоппи. — А ты привезёшь моего папу домой? Джеймс не думал об этом. Если повезёт, его встреча закончится как раз, когда Стив будет собираться домой. — Я позвоню ему и спрошу, ладно? — Джеймс потрепал Клинта по волосам. — Только оставьте Флоппи здесь, когда пойдёте в парк, чтобы не потерять. — Хорошо. — Клинт звонко чмокнул Флоппи в макушку, затем отбросил его на диван. — Где мои ботинки? Джеймс тихонько сбежал, пока Скай возилась с детьми. Однако, сев в машину, он написал Стиву сообщение с предложением подвезти его домой, а затем завёл мотор и поехал в Манхэттен.***
Встреча с клиентами прошла хорошо, и без четверти четыре Джеймс и Мария уже собирались уходить, когда на телефон Джеймса пришло сообщение: «С удовольствием. Сможешь встретить меня у кофейни в башне Старка около четырёх?» «Ок», — написал Джеймс в ответ. Он убрал телефон в карман, понимая, что всё это время Мария пристально наблюдала за ним. — Что? — Что это было? — спросила она, пряча блокнот в свою сумку. — Ничего. — Это не Наташа, ей бы ты перезвонил, — размышляла Мария вслух. — Это не по работе, иначе ты бы не выглядел таким. — Каким? — тут же твёрдо спросил Джеймс, глядя на Марию. Она оставалась невозмутимой. — Счастливым, — ответила она. — Ты весь сияешь. — Нет, — отрезал Джеймс, резко вставая. — Отличная встреча, обсудим её позже. Он развернулся, готовый уже выйти из здания, но Мария догнала его и пристроилась рядом. Поскольку убегать было бы невежливо, Джеймс прикусил язык и придержал для неё дверь, когда они вышли на тротуар. — Это Стив? — спросила Мария, стоило им пересечь Сорок третью Авеню. — Возможно, — ответил Джеймс минуту спустя. — Как он? — Отлично. — Как Клинт? — Не очень. — Джеймс слегка замедлил шаг, внезапно потеряв желание куда-либо идти. — Стив завтра будет работать допоздна, Клинт останется у меня, но парень, кажется, немного переживает по этому поводу. — Что будешь делать? — У нас будет «ночь в палатке», — ответил Джеймс. — Ну, поставим палатку, дети залезут в спальники, поужинают хот-догами и всё такое. Остановившись на следующем перекрёстке, он увидел, что Мария смотрит на него с широкой улыбкой на лице. — Что? — Ты хороший человек, — вдруг сказала она. — Детям очень с тобой повезло. Джеймс издал какой-то нечленораздельный звук. — Может быть, иногда. Мария взяла его под левую руку. — Этого уже достаточно, — сказала она. — Так куда мы теперь идём? Смирившись со своей участью, Джеймс провёл Марию в башню Старка, через главные двери и зашёл в кофейню. В это время дня там было не слишком многолюдно, и Джеймс сразу увидел Стива, сидящего за столиком у окна. — Ну и ну, — сказала Мария под нос, отпуская руку Джеймса и отходя от него в сторону. — Молодец, Джеймс. — Что? — спросил Джеймс, но Стив как раз поднял взгляд и заметил их. Должно быть, он читал что-то странное, потому что выражение лица Стива было таким, словно кто-то ударил его по голове. — Вы, должно быть, Стив Роджерс, — сказала Мария, подойдя к столу и протянув Стиву руку. — Много наслышана о вас. Стив встал, чуть не опрокинув в спешке маленький столик, и пожал Марии руку. — Да, я Стив. А вы — Мария? — Да, — ответила Мария, пока Джеймс уже готовил план мести. — Наташа была права: вы и правда очень высокий. Лёгкое замешательство Стива уступило место скромной улыбке. — Наташа очень много рассказывала и про вас, — признался он. Он перевёл взгляд на Джеймса и улыбнулся шире. — Привет, Баки. — Стив, — поприветствовал его Джеймс. — Мария, хочешь кофе? — Американо и датскую булочку, — ответила Мария не сводя со Стива глаз. — А теперь давайте сядем, расскажете о себе поподробнее. Джеймс с дурным предчувствием оставил Марию и Стива беседовать и направился к прилавку. Потратив несколько минут и десять долларов, Джеймс вернулся к столу с двумя чашками и пакетом пирожных. Когда он подошёл, то увидел, что Стив и Мария увлечённо обсуждают Клинта и Наташу. — …конечно, всё связано с общением в раннем детстве, — говорила Мария. Они оба подняли взгляд, когда Джеймс поставил перед ними заказ. — Большинство детей с умеренной потерей слуха не испытывают никаких трудностей, если их воспитатели и сверстники реагируют на них положительно. — Вот об этом я и беспокоюсь, — признался Стив, Джеймс сел рядом. — Клинт отлично ладит со Скай, и Наташа ничего не замечает, но осенью он пойдёт в новую школу… Поразившись тому, как Марии удалось заставить Стива заговорить о том, о чём даже он не осмеливался спросить, Джеймс без обиняков сказал: — Воспитатели в детском саду Клинта были отстойными. Сажали его в конец класса, где он не видел доску, хотя знали, что он плохо слышит. Мария неодобрительно цокнула языком. — Исторически сложилось так, что детям с потерей слуха было нелегко обучаться, — сказала она, потянувшись за кофе и пирожным. — Эти старые предрассудки могли сохраниться. Из того, что я знаю о школе Святой Урсулы, Клинту там будет легче, чем в его предыдущей школе. Только Джеймс собрался сделать первый глоток своего кофе, Мария встала. — Было приятно познакомиться с вами, Стив, — с дежурной улыбкой сказала она. — Но мне правда пора бежать. — Она многозначительно взглянула на Джеймса и ушла не обронив больше ни слова. Джеймс так и замер с кофе в руке: — Это в её стиле. Стив выдохнул. — Она интересная. Как давно вы работаете вместе? — Несколько лет. — Джеймс сделал глоток кофе, смакуя его вкус. — Думаю, она хотела с тобой познакомиться поближе. — Нет, всё нормально, — возразил Стив. Улыбка медленно сползла с его лица, стоило ему взглянуть на Джеймса. — Ты… в порядке? Джеймс удивлённо вскинул бровь. — Как и всегда. — Да, но… Джеймс ждал, пока Стив закончит фразу, но когда стало очевидно, что Стив замялся, Джеймс вздохнул и поставил чашку с кофе на стол. — То, что произошло вчера, ничего не меняет, — сказал он, понизив голос, чтобы их не могли услышать. — Ничего. — Но… — Стив выпрямился и неловко потёр шею. Кофе вдруг неприятно запёк в желудке. — Что, теперь, когда ты всё знаешь, я должен вести себя как-то иначе? — вспылил Джеймс. — Я не про то, — тут же горячо возразил Стив. — Тогда прекрати! — Джеймс встал. — Ты идёшь или нет? На мгновение Джеймс подумал, что Стив скажет ему, чтобы он шёл на хуй, но Стив тоже встал. — Пойдём. Джеймс развернулся и вместе со Стивом вышел из здания и направился по улицам туда, где оставил джип. Он понимал, что перегибает палку, но, чёрт возьми, это была его жизнь, и ему не нужно было, чтобы Стив, мать его, Роджерс вёл себя так, будто он разбирается во всём лучше него. Кислота в желудке поднималась по пищеводу, пока не подобралась ко рту. Мысленно пожалев, что не съел дома что-нибудь более существенное, чем салат, Джеймс опустил стаканчик в стоящий на улице мусорный бак и сунул руку в карман брюк, металлической рукой ухватившись за ручку портфеля. Джеймс не хотел смотреть на Стива, не хотел знать, считает ли тот его занудой или нет. Все телевизионные шоу, которые Джеймс когда-либо смотрел, заверили его, что всё станет проще, когда он расскажет кому-нибудь о том, что случилось с ним в пятнадцать лет. Но легче не стало. Было страшно, тревожно и больно, и Джеймс сейчас от всей души жалел, что не рассказал Стиву, что солгал и свалил всё на руку. Потому что такова была его жизнь: гораздо проще было свалить посттравматическое стрессовое расстройство на отсутствие руки. — Ёбаный осёл, чёртов хуесос, — выругался Джеймс себе под нос, едва удержавшись от желания пнуть ближайший пожарный гидрант. — Что? — удивился Стив, остановившись позади Джеймса. — Ничего. — Джеймс замер на пешеходном переходе, чтобы подождать, пока сморгнёт сигнал светофора. Стив стоял рядом с ним, близко, но не касаясь, от него шло сильное тепло, как от гигантской печки. В обычной ситуации Джеймс наслаждался бы этим моментом, он был настолько близко, насколько когда-либо смог бы прикоснуться к Стиву Роджерсу, но сейчас это лишь разозлило его ещё больше. Сигнал светофора сменился, и по дороге потёк поток пешеходов. Джеймс ускорил шаг, зная, что Стив его догонит. Ещё несколько кварталов, и они оказались у джипа. Джеймс разблокировал двери и заскочил в машину, бросив портфель на заднее сиденье и захлопнув свою дверь. Стив сел более спокойно, закрыл дверь и потянулся за ремнём безопасности. Джеймс понимал, что тоже должен пристегнуться, прежде чем заводить мотор, но он просто сидел, уставившись на ключи в своей руке. — Баки, всё хорошо? — спустя минуту спросил Стив. Джеймс огладил большим пальцем металл ключа. — Я не виноват. — В чём? — В том, что тогда произошло, — ответил Джеймс. Перед глазами вновь поплыло, он уже решил, что его снова стошнит. — Я не виноват. — Конечно. Джеймс вставил ключ в замок зажигания, но не смог заставить себя завести джип. Он не виноват в том, что отец выгнал его из дома. Не виноват, что влюбился в того, кто хотел лишь воспользоваться им. Он не виноват в том, что его отец погиб на стройке, так больше его и не увидев. — Мне было пятнадцать. — Я знаю. — Стив опустил ладонь на руку Джеймса, слегка сжав сквозь пиджак. — Блядь. — Джеймс вцепился в руль, пытаясь вернуть самообладание. — Блядь. — Ты сможешь вести? — спросил Стив. — Да, просто дай мне минуту. — Джеймс сделал пару глубоких вдохов, пытаясь избавиться от кислого привкуса во рту. Стив молча держал его за руку, пока Джеймс наконец не нашёл в себе силы повернуть ключ в замке зажигания. Он вырулил на дорогу и тронулся в путь. На следующем светофоре Джеймс повернулся к Стиву. — Ладно. Похер. Что именно будет завтра у Клинта на стрельбе? Они ехали в час пик по направлению к трассе ФДР, застряв на полчаса на Бруклинском мосту из-за аварии на одной из полос. Однако это время Джеймс провёл с пользой: он теперь знал, что Клинту нужно приходить на уроки стрельбы как минимум за двадцать минут до начала, чтобы успеть посмотреть, как закончилось предыдущее занятие, и что ему нужно взять с собой бутылку с холодной водой, на случай, если захочется пить, и что он не может надевать очки на стрельбище, поэтому Стив забирает их себе до конца занятия. Стив уже заболтался, когда Джеймс остановился перед домом. Припарковавшись и заглушив мотор, Джеймс наклонился вперёд, выглядывая в лобовое стекло. — Кажется, тебя встречают. Стив посмотрел в направлении, указанном Джеймсом. У окна стоял Клинт, прижавшись носом к стеклу, и махал рукой джипу. Пока они смотрели, Клинт лизнул стекло. — Мило, — прокомментировал Джеймс, отстёгивая ремень безопасности. Стив вздохнул. — Ты точно не против, чтобы он остался с вами сегодня? — Ну конечно. — Джеймс вышел из машины. — А ты не против, что он сегодня будет не с тобой? — Против. — Стив захлопнул за собой дверь. — Но мне легче оттого, что он будет с тобой и Нат. — Пойдём, — сказал Джеймс, хлопнув Стива по спине, — посмотрим, чем занимались наши дети весь день. Улыбкой Стива можно было озарить весь мир.