Золото, уголь и кости

      — Да, — вещал вкрадчивый голос, эхо которого гулко дрожало под сводами залов, — вы были совершенно правы, когда подумали, что слова «Аркт» и «Арктвенд» как-то связаны. Слово «Арктвенд» происходит от слова «Аркт» — догадываетесь, почему?       — Он смеется над нами, да? — шепнул Ким, осторожно переступая через разбитую колонну.       — Думаю, ему просто скучно, — бросил Альто, осторожно озираясь в полутемном коридоре, ставшем местом последнего упокоения нескольких несчастных арктвендцев, чьи кости зловеще белели в углу.       Голос продолжал вещать:       — «Аркт-Венд», да-да. Правильно. Именно от моего имени произошло название этой земли. Чувствуете связь? «АРКТвенд» — и «Аркт».       — Да мы уже поняли! — не выдержал Ким, крикнув куда-то в потолок. — Мы не идиоты!       — Как-то не похоже на то, — обиженно констатировал голос и стих.       — А раньше, — передразнивая голос, вкрадчиво произнес Альто, — эта земля называлась «ТИРматраль», и вы просто не поверите, от чьего имени произошло это название! Твои версии, Ким?       — От слова «Мальфас»? — иронично фыркнул тот.       — Нет, — протянул Альто. — Еще попытка.       — От «Морала»!       — Нет, еще.       — От «Эзара»!       — Нет. Давай, ты близок, Ким.       — От… От «Салдрин»!       — ДА ХВАТИТ УЖЕ!!! — прогрохотало под потолком. — Вы специально издеваетесь надо мной?!       — Продолжай, Ким, — ухмыльнулся Альто. — Я уверен, эта сложная загадка тебе вполне по плечу.       — Мммм… Слово «Тирматраль» определенно пошло от «Ирланда», — едко хохотнул Ким, когда они как раз вышли в большой сумрачный зал.       — Не вполне, — цокнул языком Альто, осматривая большую серебряную пластину в форме тарелки, на которую красиво лился свет из разлома в потолке.       — Неужто от слова «Эродан»? — продолжал дурачиться Ким. — Надеюсь, это так, потому что варианты кончаются!       — Еще попытка, — подбодрил его Альто, подходя вплотную к тарелке и прикидывая, как бы ее активировать.       — Я даже не представляю. — Ким воззрел к потолку: — Вот бы кто-нибудь подсказал!       — Всяческие идиоты за эти долгие годы посещали мою обитель, — с тяжким вздохом произнес вкрадчивый голос, — но впервые я вижу здесь столь язвительных, сколь и пустоголовых идиотов. Вы считаете, это смешно? Я всего лишь хотел представиться.       — Считать всех подряд идиотами очень глупо, — наставительно изрек Ким, так же обращаясь к потолку. — Чем мы заслужили такое мнение о себе, уважаемый Аркт? Тем вы мне очень напоминаете одного рабовладельца по имени Крео.       Пользуясь паузой и тем, что Ким перевел на себя внимание нынешнего хозяина башни, Альто поскорее активировал серебряную тарелку разученным в Святилище заклинанием. Свет, лившийся с потолка, казалось, померк, и ему на смену пришло яркое серебристое сияние, сопровождающееся сухим потрескиванием и запахом грозы.       Альто замер в странном волнении, хотя ничто не предвещало — ну подумаешь, серебряная тарелка (наверняка сломанная), ну подумаешь, старый лидер магического ордена. Мерзул всегда говорил о нем с трепетом и плохо скрываемым восхищением, а Ванмирия знала не менее шестидесяти неприличных рифм к слову «Наратзул» и восторги Мерзула не разделяла.       Однажды Альто спросил ее, почему. Она ответила нехотя, словно мысль об этом была острым лезвием, которое ей предстояло проглотить, но фраза «Эгоистичный болван, который купил свою жизнь за сотни чужих» прочно засела в голове Альто.       «Кто же ты такой», — размышлял он, когда над серебром дрогнула темная тень.       — Тебя прислал Мерзул? — В искаженном помехами голосе светловолосого этерна звучали одновременно и настороженность, и надежда.       — Ты — Наратзул Арантеаль? — с вызовом спросил Альто.       — Да, это я, — ответил тот и нетерпеливо переспросил: — Так тебя Мерзул прислал, верно?       — У меня есть вопрос, — гнул свое Альто. — Ответь на него сначала — и я отвечу на твои вопросы.       — Ох, — с явным раздражением выдохнул Наратзул, — так и быть. Надеюсь, это не затянется и не превратится в очередную глупость.       — Откуда у тебя серебряная тарелка?       — Прошу прощения?       — Говорю, откуда у тебя эта серебряная тарелка, через которую мы общаемся? И почему, имея ее, ты не нашел способ выбраться?       Наратзул сурово свел брови, но помедлил с ответом так, словно судорожно выдумывал на него ответ. Где-то под сводами зала в башне Штормвенда слышалось странное эхо, похожее не то на хохот, не то на карканье. Ким тихо усмехнулся. Альто в ожидании сложил руки на груди.       — Нет, сначала ты ответишь на мои вопросы, — наконец вымолвил Наратзул, — и я решу, отвечать ли на твои. Я понятия не имею, кто ты. А учитывая твое… гхм… местоположение, мне трудно доверять тебе. Итак, тебя послал Мерзул?       — Даже если я отвечу утвердительно, — фыркнул Альто, — что заставит тебя поверить мне?       — Нас послал именно Мерзул, — встрял Ким, решив, видимо, ускорить процесс расспросов. — Он сейчас находится в Святилище, и именно он попросил нас связаться с тобой.       — Что еще за святилище? — недоверчиво приподнял бровь Наратзул.       — В долине Фальтринд.       — Впервые слышу о нем.       — Ванмирия просила передать, что ты — эгоистичный болван, — произнес Альто, с ехидством отметив, что в серых глазах Наратзула мелькнуло смятение. — Она очень обижена на тебя, знаешь ли. Тридцать лет прошло, а она до сих пор простить не может. Чем ты ей так насолил?       — Надо же, — грустно усмехнулся Наратзул, — думаю, вы не лжете. Что ж. Тогда я расскажу вам все, что мне известно о моем местоположении, чтобы вы могли разыскать меня.       — Стой, — перебил его Альто, — ты ведь сказал, знаешь, через какую тарелку мы связались с тобой. Просто расскажи, как это понять, и мы найдем тебя по местоположению твоей тарелки. Заодно посвяти нас в тайну, откуда она у тебя.       — Он скорее съест ее на обед, чем расскажет вам, — послышался вкрадчивый голос у них за спиной, и выражение лица Наратзула резко переменилось.       Он перевел взгляд куда-то за плечо Альто и, скривив губы, нарочито равнодушно выплюнул:       — А, это ты, Аркт.       Альто лишь краем глаза успел разглядеть то, как сгустившаяся дымная тьма, только что соткавшая черно-золотой силуэт Аркта, рассеивалась, разливая в воздухе пряный запах, какой бывает теплой летней ночью, и пробуждая странное ощущение в груди, более похожее на щемящую тоску. Судя по бледному лицу Кима, тот успел заметить что-то еще, и теперь бедняга, раскрыв рот, лишь таращился на подошедшего к тарелке Аркта так, словно увидел схождение Светорожденных.       — Не бойтесь, — обращаясь к Альто, произнес Аркт.       — Не слушай его, — вмешался Наратзул. — Он запутает тебя.       Но тоска, все острее впивающаяся в подреберье, лишь на секунду перехватила Альто дыхание.       — Я не боюсь, — ответил он, — я видел тебя во сне.       — Серебряная пластина, которую вы зовете «тарелкой», появилась у него не вполне законным путем, — проговорил Аркт, переведя взгляд золотистых глаз на нахмурившегося Наратзула. — Собственно, как и все остальное в его жизни. Полагаю, ты либо нашел способ выйти из камеры, но не знаешь, как выйти из тюрьмы, либо просто обманул старину Араздора. Или я не прав, Арантеаль?       — Конечно, ты не прав, Аркт, — фыркнул тот. — Что касается пластины, это не твое дело и даже не твое, — Наратзул перевел взгляд на Альто, — посланник Мерзула. Знаю, Аркт очень хотел бы выведать эту тайну, чтобы использовать ее против меня, но я легко разгадал его замысел и не произнесу ни слова.       — Как наивно, — усмехнулся Аркт.       — Послушай, — проигнорировав фразу Аркта, Наратзул все так же обращался к Альто, — если Мерзул по-прежнему хочет освободить меня, я готов рассказать все, что знаю. Мне кажется, я на дне моря — насколько я могу судить по облепившим окно моей камеры ракушкам и проплывающим мимо рыбам.       — Очень неоднозначно, — иронично прокомментировал Аркт, — ведь эти признаки также могут указывать на вершину горы или на барханы в пустыне, не правда ли?       — Да замолчи ты! Послушай, посланник Мерзула…       — Меня зовут Альто…       — Альто. — Наратзул повторил имя так, словно ему предстояло сплюнуть горечь. — Так вот, мою темницу охраняют серафимы, и для того, чтобы добраться до меня, тебе нужно будет пройти через их барьер…       — Почему Ванмирия считает, что ты купил свою жизнь за сотни чужих? — перебил его тот.       Наратзул осекся, и в его взгляде расплескалось странное, едва уловимое чувство, которое Альто мог сравнить лишь с растерянностью.       — О, я мог бы рассказать вам об этом, — вкрадчиво проговорил Аркт, — точнее, я мог бы рассказывать об этом очень и очень долго, потому что слово «сотни» здесь не вполне уместно. Я сказал бы «тысячи» и еще добавил бы, что Наратзул Арантеаль совершенно не напрасно находится в заключении. Мало кто из здравомыслящих людей Вина одобрил бы освобождение этого человека.       — Так что ты сделал? — вновь спросил Альто, глядя в глаза Наратзулу. — Кроме убийства Эродана, конечно, — о нем мне известно.       — Я совершил множество ошибок, — едва слышно ответил тот, — слишком много того, о чем жалею. Вся моя жизнь состоит из сожалений, и здесь, в этой подводной тюрьме, у меня было достаточно времени для того, чтобы осмыслить все. Осмыслить и понять… — Наратзул помедлил, скользнув предостерегающим взглядом по Аркту, чье лицо, полускрытое маской, наверняка выражало ироничную снисходительность. — Я смог понять, что важно, а что нет. Что было злом, а что — добром. Я знаю, для чего мне нужно жить и действовать, я ни на шаг не отступил от своей цели и не отступлю, доведя до конца то, что начал много лет назад. Передай Мерзулу, как встретишь его снова, что я не только не предал наши идеи — а напротив, лишь укрепил свою убежденность. Я жажду даровать свободу всем тем, кто в ней нуждается, так же, как ныне нуждаюсь я, — и я сделаю это ради всех тех, кого потерял. Передай это и Ванмирии тоже: я сожалею.       Альто так и смотрел в его глаза, и эта затянувшаяся секунда молчания будто вырвала тоску из его груди.       Да, он видел Аркта во сне — не один раз он уже бывал в башне Штормвенда и слышал вкрадчивый голос, звучавший и повсюду, и только в его голове, но этот сон, соткавшийся из тонкой ткани реальности так же, как фигура Аркта соткалась из черного дыма, наконец предстал перед ним как понимание: он не пойдет по пути, что прочертил для него Аркт. Не пойдет — просто потому, что это было бы слишком просто!       — Я передам, — ухмыльнулся Альто, глядя на гаснущее сияние серебряной тарелки, а затем — на то, как растерянно хлопает глазами Ким, — можешь не сомневаться.       — Он обманет вас, — заметил Аркт.       — Я знаю, — пожал плечами Альто. — Но может быть, я хочу узнать, что будет, если свернуть с пути. И кстати! От какого слова, говоришь, произошло слово «Арктвенд»?