Система

Система обязана быть нерушимой. Иначе она перестает быть системой. Как целостность, или как часть какой-то другой системы – неважно. Любой человек, знакомый с принципом программирования, поймет, что без соблюдения строгих правил системы не существует. Достаточно пропустить запятую в написании программы, и вся работа сразу же теряет смысл. Теряет значение, которым ее одарил создатель. Теряет свою суть. Другими словами, есть четкие правила, которые следует выполнять. Все разграничено. Тут не действует аргумент с пересечением кругов Эйлера. Только четкие расчеты. Никаких пересечений, никаких объединений. Либо белое, либо черное. Третьего не дано. На четко поставленный вопрос есть два варианта ответа. Тут так же. Подчиняйся правилам. Подчиняйся системе. Вне системы ты - хлам. Ты отброс. Не взаимодействуя с другими составляющими, не прогибаясь вместе с ними под малейшим давлением – ты мешаешь. Тебе тесно. Повсюду. Мало места. Ты мешаешь им – а они тебе. А от того, что мешает принято изабвляться. Ты враг системы. Ты - ненужный хлам. Старье. Ты себя изжил. Тебя заменят. Подчиняйся системе. В системе ты – вещь. Как сотни других. С товарным знаком. Со штрих – кодом. Можешь считать, что на затылке у тебя есть порядковый номер. Можешь считать как угодно. Ты в системе. Считай про себя. Потому что система не терпит подрывной деятельности в своих рядах. Все вокруг – организм. Искусственный. Вокруг суррогаты. Обман. Иллюзия жизни. Иллюзия живого. На самом деле ничего нет. Только ценности, которые ты себе придумал. Не сам придумал. Система придумала за тебя. Программа придумала за тебя. Тобой управляет простейшая блок-схема. Ты венец эволюции. Тобой управляют ромбы и прямоугольники. «да». «нет». «если». «то». И это создано твоими руками. Эволюция. Зачем ты эволюционировал? Ты запираешься в стальной клетке и жрешь ключ от замка. Потому что так гласит правило. Так гласит пункт в твоем кодексе. Это для тебя. Закон для тебя. Конституция для тебя. Это инструкция для тебя. Как пользоваться собой. Сборка. Эксплуатация. Утилизация. Именуешь себя человеком. Человеком с большой буквы. Ты не человек. Ты даже не млекопитающее. Иди на кухню. Загляни в корзину для мусора. Знакомься. Это ты. Ты улыбаешься с ее дна. В этом весь ты. Можешь сходить в уборную. Это тоже ты. Это все неважно. Begin. End. Ты делаешь вид, что живешь, ради этого. Можешь проковырять эти слова на обоях. Поздравляю, твоя миссия выполнена. Вот эти слова. Умри. Ты хочешь жить? Хочешь. Постой. Ты не можешь ничего хотеть. Ты часть программы. Никаких желаний. Никакой воли. Это запрещено. На этом стоит крест. Сейф с этим заперт. А ключ ты сожрал. Ты вообще все ключи сожрал. Вкусно? Эти ключи порвут тебя изнутри. Просверлят в твоем кишечнике дыры. Воткнутся в твою идеальную печень. Должно быть, изнутри ты представляешь себя таким же чистым, как и абсолютная система вокруг. Белый пластик. Тройные стеклопакеты. Фильтры для воды и кондиционеры. Чисто. Вечный офис. Нет. Ключи просверлят дыры в кишечнике. Их у тебя двенадцать метров. Тебя ждет незабываемое веселье. А твоя печень – всего лишь печень. Возможно, пропита и прокурена. Скорее всего, ключи ей даже особо не повредят. Потому что система располагает к разрушению. И ты можешь утешать себя, выпивая каждое утро по таблетке. Пилюле. Колесу. Называй как хочешь. И ты веришь всего лишь тому, что напечатано на упаковке. Ладно. Мы отвлеклись. Ключи разрывают тебя. Тебе больно. Болевой шок. Это не прекратится не на минуту. Это все от того, от чего ты отказался. В конце концов, ты умрешь. Твое сердце разорвется. И остановится. Или разорвется и остановится. Хотя, какое это имеет значение? Это всего лишь кусок мяса. А ты как думал? Поздравляю, ты умер. Ты в Аду. Ты в системе. Ты остался тут. С нами. Добро пожаловать домой. Ты только что потерял свой последний шанс, неудачник. Человек. Для тебя это синонимы, если хочешь. Теперь тебе ничего не нужно. Только сжигать кислород. Ты сжигаешь его в себе. В твоих стальных легких он превращается в нефть. Она закипает. Она уже запущена. Твоя куртка пахнет кожей. Вкусно пахнет. Думаю об этом про себя. Нельзя говорить. Нельзя нарушать систему. Я не хочу быть выброшенной. И ты не хочешь. И тоже молчишь. Ты думаешь то же самое. О моей куртке. О своей куртке. У тебя смуглая кожа. И у меня смуглая кожа. Белесые глаза. Бесцветные. В тон пластику вокруг. В тон коробкам за тройным стеклопакетом. Это все ненастоящее, там, за ним. Это голограмма. Это все придумано. Это все когда-нибудь надоест. Уже надоело. Ты идеальна. Я идеальна. Потому что ты – это я. Мы все идеальны. Мы одинаковы. Нас штампуют пачками. Аккуратно заворачивают в полиэтилен. Кладут в коробки. Обкладывают со всех сторон пенопластом. Отсылают. Распаковывают. Собирают. Сборка. Эксплуатация. Утилизация. Если система узнает, мы станем хламом. Или только я. Или только ты. На замену одной из нас всегда придет другая. И мы обе знаем, что это неизбежно. Обнимаю. Зарываюсь носом в твои волосы. Розовые. Они пахнут шампунем. Чем-то таким, что заперто в сейфе. Ключи больно колют изнутри. Я чувствую, что ты улыбаешься. Чувствую. Я почти слышу, как уголки твоих губ приподнимаются. Слышу, понимаешь? Я не должна. Слышать про себя я не могу. И тут система рушится. Аккуратно вытягиваешь из-под моей туники свисток. Тишина. Касаешься губами. Если тишина есть – значит так надо. Значит, так нужно. Задумано ведь. Заложено. Когда она будет не нужна, ее прервет что-то другое. Что-то, независящее от нас. Ты топчешь поломанную мной систему ногами. Ты свистишь. - Непрямой поцелуй, - шепчу я. Голос охрип. - Прямые мне нравятся больше. Мы не снимаем масок. Ведь… Вдруг под ними мы разные? Белый. Вспышки белого перед глазами. Взрываются теплоцентрали. Разогреваются ядерные реакторы. Обшивка колайдера трещит по швам. Нефть закипает в легких. Это эйфория. Это выброс эндорфина. Все падает. Горит. Разрушается. У тебя мягкие губы. У меня мягкие губы. Только не снимать масок. Мы обе знаем, что если под ними мы разные – рухнет наша система. С нашими правилами. Да, это всего лишь еще одна программа. Внутри первой. Защищена. Обособлена. Мы знаем пароль. Это похоже на извращенную любовь к себе. Нарциcсизм. Пойди и поцелуй зеркало. Нет. Не то. Ты не зеркало. Я не зеркало. Мы тут, сейчас, с тобой, и я трогаю губами твои губы. Ты трогаешь губами мои губы. Все взрывается. Рушатся белые коробки за окном. Падают и взрываются. Нам на головы сыплется штукатурка с потолка. Мы переплетаем пальцы. Ближе, больше. Я чувствую, как мышца в груди разгоняется. Я тебя почти люблю. Тебя. Именно тебя. Да, мы – программа. Часть системы. Материал с производства. Нас массы. Вагоны. Города, мегаполисы. С одинаковыми лицами. Бесцветными голосами. Но ты другая. Для меня ты особенная. Ты пахнешь одуряюще. Для меня. Я могу слушать твой низкий хрипловатый голос часами. У твоих поцелуев неповторимый вкус. Я никогда прежде не целовалась. Но я уверена, что так целуешь только ты. У тебя совершенно иное тело. Ключицы и впадинка между ними. Длинные музыкальные пальцы. Чувствительная шея. Я поцелую тебя туда. Укушу. Нежно. Мы рушим систему. Мы против. Мы сможем. Потому что ты – это я. Вместе. Пусть нас застрелят на баррикадах, или просто сотрут из программы. Но только вместе. Я могу нежно. Я прижимаю тебя к себе крепче. Не отпущу. Никогда. Снаружи все горит. Все охвачено пламенем. Люди, одинаковые, словно картонные, бегают там внизу и тоже горят. Внезапно поняв, что их ценности равноценны тому, что они перерабатывают в себе. Они все будто распечатаны на струйном принтере. Вспыхивают и тут же сгорают. Белые коробки падают и покрываются копотью и пеплом. Искры в воздухе. Мерцает голограмма неба. Наплевать, мы любим. Сейчас мы любим. Мы вне системы. Пусть мы хлам. Но уж лучше так.