У окна

      Ещё мгновение назад мир существовал вокруг него. Яркий солнечный свет, проходивший через витражные окна. Отдалённый гул учащихся, стремящихся не опоздать на приближавшуюся по времени пару. Холодный кафель, расположившийся под ногами. Высокие потолки, поддерживаемые украшенными живописными узорами стенами. Ещё мгновение назад…       Совсем недавно он видел, слышал, чувствовал окружающий его мир, запоминал просьбы профессора Звездочёта, ощущал напряжение в мышцах, перетаскивая книги, получал удовольствие от горячей котлеты и холодного компота. Лишь пару минут назад его мысли были погружены в окружающую его обыденность: пары, лабораторные, практика, всё то, чем должен заниматься обыкновенный аспирант Волшебного колледжа. Он двигался через уже запомнившиеся коридоры, пробирался через толпы студентов, обходил группки заинтересованных учеников, парочек, уборщиц. Совсем недавно он видел, слышал, чувствовал… Совсем недавно он прекрасно осознавал, что он существует…       А потом… Тоненькие, но сильные руки резко схватили его за воротник, оттащили поближе к одному из витражных окон и…       Перед глазами успело мелькнуть лишь видение… Нет, всего лишь образ. Сильно размытый, совершенно не похожий на самого себя… Но Астер узнал его. Он помнил это милое округлое личико, умудрявшееся сохранять свою особенную привлекательную ауру. Он запомнил этот небольшой заострённый носик, умело впутывающий свою хозяйку в самые невероятные авантюры, из которых, на удивление всем, она всегда выходила, как гусь из воды. Не забыл он и об этой хитрой ухмылке. Он помнил и эту чересчур светлую кожу, так и просившую капельку витамина «Д». Помнил эти остренькие ушки. Помнил вечно потрёпанную короткую стрижку. Помнил этот взгляд…       Этот выразительный глубокий взгляд, видевший его всего насквозь. Он был способен заглянуть в самые пучины его души. Он замечал любые изменения и ненастья, укрытые подальше от всех. Он не только видел, но и показывал сам, передавая даже самое маленькое движение фибр души. С особой утончённой выразительностью в них можно было увидеть и горькую терзающую душу печаль, и искреннюю настоящую радость, и праведный рвущийся наружу гнев. Взгляд, в котором с лёгкостью можно было утонуть. Взгляд, в котором отражалась сама Вселенная. Взгляд, который открывал тебе всю сущность стоящего перед тобой человека…       Этот образ, словно мелькнувшая перед глазами Венера, быстро тянет его прямо к себе. Не давая опомниться, не позволяя оглянуться, делая невозможным какое-либо возможное сопротивление, она соприкасается с ним, вжимаясь в его худое холодное тело… А затем…       Ещё мгновение назад мир, существовавший вокруг него, исчезает. Яркий солнечный свет, проходивший через витражные окна, тускнеет. Отдалённый гул учащихся, стремящихся не опоздать на приближавшуюся по времени пару, вовсе пропадает. Холодный кафель, расположившийся под ногами, и высокие потолки, поддерживаемые украшенными живописными узорами стенами, уже не существуют… Совсем недавно обыденность мира ещё окружала его, держала его в своих холодных руках. Совсем недавно он ещё думал об учебниках, профессоре Звездочёте, своей аспирантской работе, которую просто необходимо было успеть доделать сегодня, о необходимости убраться в комнате и желании успеть к ужину пораньше, чтобы ухватить салатик к котлете. Совсем недавно его мозг был наполнен материальным…       А теперь не было всего того обывательского мира вокруг. Был лишь прекрасный образ… Был лишь тёплый и хитрый взгляд… И поцелуй…       Она впилась своими губами в его губы. Обвив его шею своими руками, прижавшись к нему своим телом, она дарила ему свой поцелуй. Свой нежный, обжигающий, чувственный поцелуй. Из неё, словно от большого горячего ласкового солнышка, исходило тепло, разбегавшееся по каждой клетке тела аспиранта. А было ли это тело вовсе?! Не были ли они одним целым, единым организмом, чьи половинки после стольких лет наконец-то воссоединились друг с другом?!       Не было уже того обывательского мира! Весь его мир был ей. И не искал он в этом мире ничего из того прошлого скучного мира, полностью поглощаясь этим новым дивным миром. Астер наконец-то почувствовал ощущение покоя, можно сказать, в первый раз за этот день. Всё теперь казалось настолько гармоничным, всё было настолько умиротворённым, что аспирант мог бы с уверенностью сказать, что он находится в Раю. И правда — место, в котором сейчас он находился, действительно было земным Раем. Не сам Волшебный колледж, не его коридоры или кабинеты, не одно из его витражных окон. Её тёплые нежные объятия, её страстный поцелуй, её чистая искренняя любовь — именно это было тем самым Раем, тем самым непостижимым Ирием, где он, будучи в её руках, словно под опекой райских птиц, был в безопасности от окружающей его обыденности. Не было никаких проблем, не было никаких вопросов, для Астера теперь всё вокруг было предельно ясно и понятно.       Само время, само мироздание, сама Вселенная остановилась. Всё лишнее словно испарилось, оставив лишь самое важное. Каждая клетка тела Астера, каждая его молекула, каждый его атом рвался наружу, вперёд к его пассии, к его Афродите, к самому замечательному и чудесному существу в мире, с которым ему повезло жить в одно и то же время. Не было ничего вокруг… Лишь она и её поцелуй…       Но если и не было ничего вокруг; не существовали вокруг ни стены, ни кафель, ни витражные окна, ни гул учеников; если существовала лишь она… То значит она и была его Вселенной?! Той самой собственной небольшой Вселенной, в которой не было ненастных дней, не было катастроф и бедствий, не было ни одной проблемы. Она была той самой радостью, после новых побед и достижений. Она была тем самым успокоением, когда было тяжело и горестно. Она была той самой музой, вдохновлявшей аспиранта стремиться к новым познаниям и открытиям. Той самой, делавшей окружавшую его холодную и тусклую реальность чуточку светлее и теплее. Тот самый ключ от ворот на Небеса. Тот самый проводник в прекрасное далёко…       Она всё ещё дарит ему свой поцелуй. Всё ещё обнимает его за его тонкую тёмную шею. Всё стоит на цыпочках, чтобы достать до его смущённого, покрывшегося краской то ли он неожиданности, то ли от смущения лица. Всё ещё не отрывает своих губ от его, закрыв свои глаза. Он не видит этого, так как и его глаза точно также закрыты. В сей момент вовсе не обязательно было их открывать. Астер и без того видел… Видел её перед собой, даже с закрытыми глазами. Слышал её тихое дыхание. Чувствовал, как где-то в глубинах её прижавшегося к нему тела постукивало сердечко. И словно в такт ему отвечало его собственное сердце…       Он любил её… Он любил её милое округлое личико… Любил он и небольшой заострённый носик. Любил ухмылку. Любил её волосы. Любил её ушки. Любил её глаза. Её взгляд… Он любил её умение постоять за себя, её рациональную наглость, её способность выпутываться из любой, даже казалось самой тяжёлой и фатальной ситуации. Он любил её за то, что она была рядом, когда это было нужно. Он любил её за то, что во всем сером грустном окружавшем его мире, словно застывшем в одном постоянно повторяющемся дне, она обязательно могла сделать так, чтобы однотипный день запомнился чем-то особенным. Астер помнил каждый из этих дней. Каждый раз, когда ему было тоскливо и грустно, он, словно открывая бутылочку, заполненную солнечной энергией, получал заряд добрых и положительных эмоций, вспоминая, как когда-то пару недель назад они умудрились устроить кавардак в кабинете Василисы Васильевны. Или же о том, как ещё раньше она облила Крива Кузьмича и тот гонялся за ней по всему Волшебному колледжу…       В один момент она отрывается от губ аспиранта, отпускает его шею, аккуратно встаёт обратно на пол и смотрит на него тем самым взглядом. Медленно, но верно вокруг Астера начала проявляться совсем недавно пропавшая действительность. Яркий солнечный свет вновь прошёл сквозь витражные окна. Отдалённый гул учащихся снова послышался в другом конце коридора. Под ногами уже был холодный кафель, а где-то там наверху виднелись высокие потолки. Что ж, не может всё хорошее длиться вечно?!       — Хэй, чувак, с тобой всё в порядке? — Она широко улыбается ему, с любопытством поглядывая на аспиранта, потихоньку возвращающегося в реальность. Теперь это уже не образ, не мимолётное виденье, а просто Несмеяна…       — Д-да… — смущённо отвечает Астер, продолжая смотреть на свою пассию. Девушка лишь ухмыляется и, хватая паренька за руку, утаскивает его за собой вглубь коридора.       — Ну, это хорошо! Знаешь, тут кое-что недавно произошло и мне просто необходима твоя помощь…       Несмеяна начинает свой долгий и подробный рассказ. Астер с увлечением слушает её, интересуется деталями, улыбается во время забавных моментов. Он не пропускает мимо ушей ни единого её слова, вникает в суть того, что она говорит. Каждое слово. Каждый звук. Каждое сопровождающее рассказ движение. Каждый жест. Каждую эмоцию, промелькнувшую на её личике. Он запомнит этот рассказ наизусть. Как и все другие её рассказы. Как и все другие моменты с ней…       Он запомнит и тот самый поцелуй у окна. И будет хранить воспоминание о нём в глубине своего сердца, стучащего в такт с сердечком Несмеяны. Ведь он любит её…       Ведь он любит её…