***
Идя по темному переулку, Чифую о многом задумался. Он всё никак не мог решить вопрос, мучающий его вот уже вторую неделю: «Стоит ли покидать место заместителя и перейти в другой отряд?». Вывернув из переулка и дойдя до своего дома, парень ненароком вспомнил тот самый день, изменивший все./ Flashback /
Чифую, как ошпаренный несётся к выходу, ногой пихая дверь из подъезда. Внутри что-то громко щелкнуло, отдаваясь эхом в его душе. Кулаки чешутся сильнее обычного, безумно хочется разбить кому-то ебальник, но, как назло, поблизости нет ни единой живой души. Со всей силы пихнув неподалеку стоявший мусорный бак, Мацуно медленно сползает по стене на землю. И на что он рассчитывал? Думал, Баджи тоже любит его? Хах, как же он ошибался. Быть может, признайся он раньше, и получилось бы, что. Но он опоздал. Как же глупо он проебался. Когда ты любил кого-то безоговорочно и потерял эту любовь, ты оставляешь неизлечимую рану, разбитое сердце, а также пустоту. И слёзы, что предательски полились из его светлых глаз океаном несбывшихся надежд и жалких разочарований, не признак слабости. Просто... Его сломали. Прожгли огромную дыру в сердце и растоптали душу. Обессиленно скатившись по стене дома и вытерев слезы тыльной стороной ладони, Мацуно поднял голову и посмотрел в небо. Он обязательно поддержит Баджи в его выборе и поможет всем, чем сможет. Он и дальше останется преданной правой рукой капитана первого отряда «Свастонов», но навсегда заглушит в себе чувства к нему. Внезапно на его плечо ложится ладонь и несильно сжимается. Чифую мысленно благодарит небеса за то, что они подарили ему такого друга, как Доракен. Этот человек настолько комфортный и надежный, что может успокоить одним лишь своим присутствием. — Чифую… — тихо произнес парень, — если ты захочешь сегодня остаться дома, я придумаю, что сказать Баджи, — как бы к слову сказал Тора. — Нет-нет, я пойду обратно, спасибо вам./ End Flashback /
— Много времени прошло с того дня, не так ли, Чифую? — задает очевидный вопрос человек позади самого Мацуно. И когда он только успел его нагнать? К тому же, Тора был с Баджи. Неужели и он тут?... — Что ты хочешь, Ханемия? Следишь за мной? — Всего лишь поговорить, а еще, я купил это, — юноша специально поднял пакет чуть выше груди, демонстрируя своему другу содержимое. — И нет, я не слежу за тобой. — Я не понимаю, как тебе продают алкоголь? Они разве не видят, что ты мелкий хлюпик, — наконец, сдавшись и улыбнувшись, Чифую поворачивается и встречается взглядом с Доракеном, сразу сообразив, что к чему. — Ну, теперь понятно, кто покупал, — парень не сильно пихает возмущенного Тору в бок и улыбается, — не дуйся. Пошли уже. Домой к Чифую они шли в полнейшей тишине. Никто не пытался завести разговор, прекрасно понимая, что ничего толкового с него сейчас не вытянешь. А это значило одно: «Нужно хорошенько напоить Мацуно». Повернув ключ в замочной скважине, дверь, издав скрипучий звук, открылась. Хотелось сказать привычное: «Я дома», да вот только кому? Мать блондина вместе с Рёко-сан уехала на внеплановый отдых. Вернутся только к концу месяца, поэтому Чифую еще пару недель будет предоставлен сам себе. — Ну что ж, проходите. Не поворачиваясь к друзьям, Мацуно идет в свою комнату, чтобы переодеться. Нацепив на себя первую попавшуюся майку и шорты, а также завязав небольшой миленький хвостик спереди, Чифую вернулся к друзьям. Пик Джея дома не было. Скорее всего, гуляет или же пошел к Баджи. В принципе, ничего необычного. — Тебе так идет домашняя одежда, — смеется Казутора, — Похож на милую девочку-пацанку. — Завались, иначе я тебя отпизжу, — не просит, а угрожает Мацуно. — Завалитесь оба и давайте пить. Чифую, не против, если к нам присоединится Майки? — Окей, — коротко отвечает блондин, попутно открывая банку с пивом. Выпивая с Ханемией и Рюгуджи, Мацуно всегда мог расслабиться. Они дарили ему чувства спокойствия и уюта. Когда-то подобные чувства у него вызывал именно он, Кейске Баджи. Но теперь всё иначе… — Кстати, Тора, как там с Такемичи? — интересуется Доракен, и тигренок буквально выплевывает всё содержимое своего рта на Чифую, тем самым приводя его в чувства. — Тора, твою мать! Я только переоделся! Я тебя угандошу, блядь такая! — Прости-прости, я не специально, это всё Кен с его вопросами. Он застал меня врасплох! — А меня не ебет. Беги, чертенок! — Чифую моментально сорвался с места и погнался за предвидевшим это Казуторой, который пытался свалить в другую комнату. Пока парни воевали между собой, в дверь постучались, и Мацуно не оставалось ничего другого, кроме как заключить временное перемирие с Ханемией и встретить гостей. — Я сейчас открою, и тебе пизда! — кричит блондин с коридора, на что Казутора только сильнее начинает ржать. Открыв дверь, Чифую немного удивился тому, что Майки пришел не один. Видимо, по пути сюда он где-то подобрал Такемичи и решил притащить его с собой. — Проходите? — неуверенно спрашивает блондин, чем вызывает смятение на лице Ханагаки. Все же его никто не звал, а он в наглую приперся. Не хорошо получилось. Может лучше уйти и не портить друзьям вечер? — Такемучи, ты там живой? Проходи, давай. Я всегда рад тебе, ты же знаешь! — потрепав названного по волосам, Мацуно закрыл за ними дверь и вернулся в зал, где на полу валялся Ханемия. — Вот ты и доржался, петух африканский. Сдох от смеха, поди? — У меня живот болит от постоянного ржача. Погоди, я передохну и продолжим нашу войну. — Атака военно-воздушных сил! — Чифую с разбегу прыгнул на лежащего Казутору. Благо тигренок успел немного подвинуться и ему не сильно досталось. — Всё, теперь мы точно в расчете, говнюк, — победно заявил Мацуно, вставая с офигевшего от жизни Ханемии. — И всё же за что ты с ним так? — интересуется Майки, который под шумок удачно умостился на ручки к своему любимому Кенчику. — Он злодей, Майки! Я случайно облил его пивом, но в этом виноват Доракен! — начал Тора, превосходно изображая королеву драмы, — он задал мне каверзный вопрос, от которого я охуел! Подобный ответ очень заинтересовал Манджиро, поэтому он повернулся лицом к Кену и хитро улыбнулся. — Что ты спросил? — Доракен, не смей! Я тебе под дверь нассу, если ты расскажешь! — Тора влюбился в Такемичи, — встревает в разговор Чифую, — а еще не знает, как ему об этом сказать, потому что он лох полосатый, — Мацуно пожимает плечами и отпивает содержимое банки. — Что? — удивленно спрашивает Ханагаки и до блондина, наконец, дошло. Блять. Какое злодеяние он только что совершил... — Ой… — Мацуно… — Казу, давай всё решим мирным путём, — умоляюще просит Чифую, вставая с дивана. — Беги нахуй! — Тооора! Остановись! Где твоё благоразумие? — пытается достучаться до Ханемии блондин. — Его нет! — кидая подушку в друга, орет Казутора. Ох, бедный Мацуно. Сколько же ему придется убирать потом. Пока тигренок за ним гонялся, они пролили две банки с пивом на диван и ковер, разбили мамину любимую вазу и каким-то образом порвали шторы. — Мать меня убьёт, — сдается блондин, поднимая руки в примирительном жесте. Воспользовавшись этим, Тора валит его на пол и садится сверху, оповещая всех присутствующих о своей победе над Мацуно. Он отомстил ему. Теперь он доволен. — И всё же… — наконец подал голос самый тихий из ребят — Казутора, мы можем поговорить наедине? — покраснев, поинтересовался Ханагаки. — А… Д-да… — теперь и Ханемия немного покраснел. Под посвистывания Майки два парня вышли на балкон. Повисло неловкое молчание, которое никто не мог осмелиться нарушить. Вероятно, парни безумно сильно смущались и боялись сказать лишнего. Да и кто не будет бояться услышать ответ? Мало ли Ханагаки не чувствует того же? — думал Казутора, отвернувшись в сторону. Мало ли, Ханемия-сан не чувствует того же и это была просто шутка? — думал Такемичи. И только те, кто подсматривал за ними с другой стороны балкона, знали, что чувствуют то они одно и тоже. Просто болваны, которые даже сейчас не могут друг другу признаться. Вот Майки сразу сказал Доракену, что он ему нравится. Они через многое прошли, чтобы добиться гармонии и понимания в отношениях. Но теперь очередь этих двух. И если они сейчас не поговорят, Манджиро сам расскажет Казуторе о чувствах Такемичи. И наоборот. — Они меня бесят. Кенчик, отпусти! — шепчет Сано на ушко своему парню. — Нет, сиди и не рыпайся, мелкий. Пусть сами всё решают, — пытался достучаться до Майки Рюгуджи. — Неет, они такими темпами и через сто лет не поговорят. Отпусти меня, громила! Сано никак не унимался, и чтоб хоть как-то его заткнуть, Доракен осторожно отодвинул прядь чужих волос, заставляя сердце этого маленького демона забиться в бешеном ритме. Во взгляде мелькнула нехарактерная для него, всегда такого серьезного и непреклонного, нежность, и, не удержавшись, Манджиро сам потянулся за поцелуем. И ему ответили. Легкое касание губ быстро переросло во властный и страстный поцелуй, именно такой, какой нравился Майки больше всего. Сано моментально забыл о том, что буквально десять секунд назад собирался влезть в «разговор» двух друзей. Маленькие, но довольно сильные ручки обвили шею Кена, требуя еще, но, к сожалению, их прервал только что вернувшийся из своей комнаты Мацуно, заставший их за поцелуем. — Оу. Блондин сразу же отвернулся, слегка покраснев. Сердце начало бешено биться. Всё-таки не каждый день можно увидеть целующихся главу и его заместителя. — Чифую, извини за это, — послышался голос позади. — Всё нормально, Доракен. Просто это было неожиданно, — улыбнувшись сказал парень, и сел на пол, облокотившись на спинку дивана. — Как там у наших голубков? — Молчат, как рыбы, — разочарованно доносит информацию до Мацуно Майки. — Неудивительно. Пока эти трое вели свой диалог, парни на балконе всё же решили сдвинуться с мертвой точки. Собрав всю волю в кулак, Такемичи решил поставить точку в этом вопросе. Уж лучше правда, чем жить мечтаниями о несбыточном. — Ханемия-сан, то, что сказал Чифую…Это правда? — сжав руки, в кулаки поинтересовался Мичи. — Как официально, боже, — улыбнулся Тора. — Да, это правда, — неожиданно спокойно даже для себя ответил Казутора. — Ты мне тоже… — покраснев, ответил Ханагаки. — Что тоже? — Нравишься. — А не врёшь? — Нет. — Ты точно в этом уверен? — Издеваешься? — Немного, — хихикнул Тора, за что Такемичи пихнул его в бок. — Так не честно. Мы тут на серьезные темы говорим, а ты дурью маешься. И как верить в серьезность твоих слов? Казутора не ответил. Слова ему больше не нужны. Ему хватило и того, что его чувства взаимны. Быстро сократив между ними дистанцию, тигренок легонько, практически невесомо касается своими губами чужих, моментально вызывая смущение на лице Ханагаки. — Этого достаточно, чтобы подтвердить искренность моих слов? — Такемичи кивает, и они вместе выходят с балкона, натыкаясь на рядом валяющегося Майки. — Неужели ты подслушивал? — Ты еще спрашиваешь? Тут утверждать надо, Мичи, — переступая через Манджиро, констатировал Тора. — Л-ладно, — неуверенно отвечает Ханагаки и шагает следом за своим парнем. Так стоп. Парнем же? Он ведь точно ничего лишнего себе не надумал? Немного замявшись, Мичи садится подальше от Ханемии, чем вызывает его искреннее недовольство. — Так вы всё еще не вместе? — разочарованно вздохнул Сано. — Вместе. Кто ж виноват, что Такемичи такой стеснительный, — Тора берет инициативу в свои руки и сам подсаживается ближе, укладывая голову на плечо своего парня. — Это всё очень хорошо, но кто мне, блять, теперь поможет с уборкой, а? Я один этот срач убирать не буду! И все присутствующие бросили взгляд на Ханемию. Глаза Казутору моментально округлились. В них прямо-таки и читалось: «Я вам всем это припомню! Ходите и оборачивайтесь». Посмотрев на умоляющий взгляд на своего парня, Ханагаки всё же сдался и вызвался помочь им обоим, подкрепляя это неоспоримым аргументом, что так будет быстрее. Пока друзья прибирались, а Мацуно мыл диван, Майки решил поговорить с ним о том, о чем, вероятнее всего, собирались разузнать Тора и Доракен. — Чифую, — лениво тянет Манджиро. — Мы можем поговорить? — блондин кивает, не отрываясь от своего мега увлекательного занятия. — А знаешь о чём? — Догадываюсь. — Долго ты ещё будешь избегать Баджи при каждом удобном случае? — Я не избегаю... — сейчас Мацуно действительно замялся. Он понятия не имеет, как в данной ситуации лучше всего ответить, чтобы не показаться идиотом. — Просто так совпадает, что у меня появляются дела. — Правда? А вот Кейске, кажется, наоборот, — сощурив глаза, Сано внимательно наблюдал за собеседником, но Чифую молчал, поэтому он продолжил, — Мы недавно устраивали собрание, на которое ты, кстати, не пришел. А Баджи за тобой заходил. Это было как раз за несколько дней до отъезда ваших родителей. Когда он попросил позвать тебя, твоя мать сказала, что ты спишь, хотя потом выяснилось, что нет, — пожимая плечами, Майки взял оставшееся дорояки со стола и немного надкусил, довольно пережевывая. — А... Ну... Я… — сказать что-то в своё оправдание Манджиро ему не дал и сразу же задал следующий вопрос. — Что ты думаешь об Аяне? — Она… Я особо не знаю её, но раз Баджи-сану с ней хорошо, видимо, она неплохой человек, — пожав плечами, голубоглазый опустил голову. — Да? Ну ладно. Лично мне она не нравится. Думал, тебе тоже. «Не в бровь, а в глаз» — подумал Мацуно, но вслух этого не произнес. Сано как никогда прав. Она ему не нравится. Блондин мог бы даже сказать, что ненавидит ее, но думает, что это уже слишком. Эта девица уж ну очень сильно отталкивает от себя. Да и есть ли смысл врать Майки? Это бесполезно. Он в любом случае всё поймет, ведь буквально видит людей насквозь. Такой уж он человек. — Ладно, хорошо. Мне она тоже не нравится, но что это меняет? — на это Сано лишь усмехнулся и сказал всего несколько слов, непонятно кому адресованных: «Расскажи ему». В комнате повисло молчание. Оно давило настолько сильно, что казалось, будто Чифую бросили на дно морское и под толщами воды его сейчас расплющит. — Ты же помнишь 31 октября прошлого года? Тот самый день знакомства с Аяне, — блондин кивает. — Так вот, после вашего разговора в школе, она ведь осталась ждать Баджи, а ты ушел домой один. Я не знал, стоит ли тебе говорить, поэтому и умолчал. Она соврала тебе…